Пеньки торчали из земли как памятники. Восемь пеньков — ровных, аккуратно спиленных. Ещё вчера здесь шумели яблони, гнулись под тяжестью плодов, бросали тень на старую скамейку. А сегодня — пустота.
Лидия Андреевна стояла посреди участка и не могла пошевелиться. Ноги будто приросли к земле. В голове билась одна мысль: «Как он мог? Как он мог?»
Внук Денис возился у сарая, складывал спиленные ветки в кучу. Увидел бабушку, помахал рукой.
— О, ба, привет! Ты чего так рано? Я думал, вы с дедом к обеду приедете.
— Денис... — голос не слушался. — Что ты сделал?
— А, это? — он кивнул на пеньки. — Расчистил участок. Тут же тень сплошная была, ничего не росло. Теперь газон посажу, зону барбекю сделаю. Красота будет!
— Это были наши яблони.
— Ба, ну какие яблони? Старьё одно. Яблоки мелкие, кислые. Кому они нужны?
Лидия Андреевна подошла к ближайшему пеньку. Провела рукой по срезу. Сорок пять годовых колец. Сорок пять лет жизни — её жизни, её памяти.
— Мы с дедом посадили эти яблони на свадьбу, — сказала она тихо. — В семьдесят девятом году. Саженцы привезли из питомника, совсем маленькие. Я тогда ещё смеялась — зачем нам столько, куда девать будем? А дед говорил: «Детям достанется, внукам». Вот и досталось.
Денис перестал складывать ветки. Посмотрел на бабушку с непониманием.
— Ба, ну ты чего? Это же просто деревья. Старые, больные. Я новых посажу, молодых. Будут лучше плодоносить.
— Просто деревья, — повторила она. — Просто деревья.
Она повернулась и пошла к калитке. Денис что-то крикнул вслед, но она не слышала. В ушах шумело, перед глазами плыло.
Дед — Николай Петрович — ждал её в машине. Увидел лицо жены, сразу всё понял.
— Спилил?
— Все восемь.
Николай Петрович молчал долго. Смотрел куда-то вдаль, на дорогу, на проезжающие машины. Потом сказал:
— Я виноват. Не надо было дарственную оформлять. Думал — внук, родная кровь. Сохранит, приумножит. А он...
— Он молодой, Коля. Не понимает.
— А должен понимать. Я ему всё объяснял, когда документы подписывали. Про яблони рассказывал, про историю участка. Он кивал, соглашался. А теперь вот — зона барбекю ему нужна.
Они уехали, не попрощавшись с внуком. Всю дорогу до города молчали. Лидия Андреевна смотрела в окно и вспоминала.
Семьдесят девятый год. Они только поженились, получили этот участок — шесть соток неудобий на краю посёлка. Земля глинистая, сорняки по пояс, ни воды, ни электричества. Все отговаривали — зачем вам эта морока? А они взялись. Каждые выходные ездили, копали, строили. Коля сам сложил домик — маленький, косоватый, но свой. Она красила, белила, шила занавески.
А яблони посадили в первую весну. Восемь саженцев — по числу букв в их фамилии. Глупо, конечно, но тогда казалось романтичным. Коля выкапывал ямы, она придерживала деревца, пока он засыпал корни землёй.
Первые яблоки появились через пять лет. Маленькие, зелёные, кислющие. Но они радовались им как чуду. Варили варенье, делали компот, угощали соседей. Потом яблони разрослись, стали давать богатый урожай. Каждую осень — вёдра и вёдра ароматных плодов.
Под этими яблонями выросли их дети. Сын Андрей качался на тарзанке, привязанной к толстой ветке. Дочь Оля читала книжки в тени, подстелив старое одеяло. Здесь же праздновали дни рождения, справляли юбилеи, встречали гостей.
А потом появился Денис — сын Андрея. Шустрый мальчишка, любопытный, везде совал нос. Дед таскал его по участку, показывал, как ухаживать за деревьями. Денис слушал, вроде бы запоминал. Но, видно, не запомнил главного.
Когда у Николая Петровича начались проблемы с сердцем, они решили передать дачу внуку. Официально, по дарственной. Дети — Андрей и Оля — жили далеко, приезжали редко, участок был им не нужен. А Денис уже взрослый, двадцать пять лет, работает, женился недавно. Дед думал — пусть молодая семья пользуется, дети нарожают, будут на свежем воздухе расти.
Оформили документы месяц назад. И вот — первым делом внук вырубил яблони.
Вечером позвонил Андрей.
— Мам, что случилось? Денис звонил, говорит — вы уехали без предупреждения, даже не поговорили.
— А о чём говорить, Андрюша? Он яблони спилил.
— Какие яблони?
— Те самые. Которые мы с отцом сажали.
Андрей помолчал.
— Мам, ну он же не знал, что они для вас важны.
— Не знал? Мы ему тысячу раз рассказывали. И отец, когда дарственную оформлял, специально просил — сохрани сад. Денис обещал.
— Может, он забыл. Или не понял. Молодые, они по-другому смотрят на вещи.
— По-другому, — повторила Лидия Андреевна горько. — Для них память — это просто старьё, которое мешает зоне барбекю.
Она положила трубку. Николай Петрович сидел в кресле, смотрел в телевизор, но явно не видел, что там показывают.
— Андрей? — спросил он.
— Он. Защищает Дениса. Говорит, молодые по-другому смотрят.
— По-другому. — Дед покачал головой. — Знаешь, Лида, я думал, что передаю ему не просто землю. Я думал, передаю историю. Нашу с тобой историю. А оказалось — просто сотки под застройку.
Прошла неделя. Лидия Андреевна старалась не думать о даче, но получалось плохо. Яблони снились ей по ночам — живые, цветущие, с белыми лепестками на ветках. Она просыпалась и долго лежала в темноте, слушая дыхание мужа.
В субботу утром в дверь позвонили. На пороге стоял Денис — бледный, помятый, с пакетом в руках.
— Ба, можно войти?
Она молча посторонилась.
Денис прошёл на кухню. Положил пакет на стол. Там были яблоки — магазинные, крупные, глянцевые.
— Это что? — спросила Лидия Андреевна.
— Яблоки. Купил. Ба, я понял, что облажался. Отец всё объяснил. Про свадьбу, про историю. Я правда не думал, что это так важно.
— Не думал.
— Ну да. Для меня это были просто старые деревья. Кривые, корявые. Я хотел сделать красиво — газон, мангал, беседку. Как у людей. А оказалось...
Он замолчал. Лидия Андреевна смотрела на внука и видела — ему действительно стыдно. Не притворяется, не оправдывается. Просто стоит и не знает, куда деть руки.
— Я приехал извиниться. И перед тобой, и перед дедом.
Николай Петрович появился в дверях кухни. Посмотрел на внука, на пакет с яблоками. Ничего не сказал.
— Дед, прости, — Денис повернулся к нему. — Ты мне доверил участок, а я... Я идиот. Настоящий идиот.
— Идиот — это мягко сказано, — буркнул Николай Петрович. — Но это ладно. Идиотизм лечится. Хуже, что яблони не вернуть.
— Я посажу новые. Точно такого же сорта. Найду в питомнике, закажу.
— Новые — это не те. Те сорок пять лет росли. Помнили всё. А новые будут... просто деревья.
Денис опустил голову.
— Я знаю. И всё равно посажу. Для своих детей. Чтобы хоть какая-то история была.
Лидия Андреевна вдруг почувствовала, как что-то оттаивает внутри. Обида никуда не делась, но рядом с ней появилось другое — надежда, что ли.
— Садись, — сказала она. — Чаю налью.
Денис сел. Николай Петрович тоже — напротив внука, скрестив руки на груди.
— Расскажи, что ты ещё там напланировал, — сказал он. — Кроме зоны барбекю.
— Ну... беседку хотел. И бассейн надувной для детей.
— Каких детей?
— Наших с Машей. Она... она беременна, дед. Мы никому ещё не говорили.
Лидия Андреевна охнула. Николай Петрович поднял брови.
— Правнуки, значит, — сказал он. — Ну, это другое дело.
— Вот я и думал — сделаю участок современным, удобным. Чтобы детям было где играть. А получилось... — Денис махнул рукой.
— Получилось как получилось, — вздохнула Лидия Андреевна. — Теперь надо думать, как исправить.
Они проговорили до вечера. Денис рассказывал про свои планы, показывал картинки на телефоне. Дед хмурился, но уже не так сурово. Лидия Андреевна подливала чай, резала пирог.
К концу разговора они сошлись на компромиссе. Денис посадит новые яблони — там же, где стояли старые. Газон будет, но не на месте сада. Беседку построят вместе — дед нарисует проект, внук воплотит.
— И ещё, — сказал Денис перед уходом. — Я хочу, чтобы вы приезжали. Часто. Это же ваш дом тоже. Дарственная — это просто бумага. А по-настоящему — это ваше место.
— Наше место, — поправил Николай Петрович. — Теперь и твоё тоже. Только береги его. Не руби сгоряча.
— Не буду. Обещаю.
Он уехал. Лидия Андреевна убирала со стола и думала о том, что всё сложилось не так плохо. Да, яблони не вернуть. Да, больно до сих пор. Но внук понял. Не сразу, не с первого раза — но понял.
Через месяц они приехали на дачу вместе. Денис встречал их у калитки — радостный, возбуждённый.
— Идите, смотрите!
На месте старых пеньков были выкопаны ямы. А рядом стояли саженцы — восемь штук, молоденькие, с тонкими веточками.
— Тот же сорт нашёл, — сказал Денис. — Антоновка обыкновенная. Как вы хотели.
Лидия Андреевна подошла к саженцам. Потрогала веточку — гибкая, живая.
— Поможете посадить? — спросил внук.
Николай Петрович кашлянул. Отвернулся. Но Лидия Андреевна видела, как блеснули его глаза.
— Поможем, — сказала она. — Конечно, поможем.
Они сажали яблони втроём. Денис копал, дед придерживал саженцы, Лидия Андреевна засыпала корни землёй. Как сорок пять лет назад — только теперь вместо молодого мужа был внук. И вместо начала — продолжение.
— Знаете, — сказал Денис, утирая пот со лба, — я теперь понимаю, почему вы так расстроились. Это не просто деревья. Это... связь какая-то. С прошлым, с вами.
— Понял наконец, — усмехнулся дед.
— Понял. Медленно доходит, но крепко.
Они полили саженцы. Стояли втроём, смотрели на тонкие деревца, которым ещё расти и расти.
— Лет через пять первые яблоки дадут, — сказал Николай Петрович.
— А через сорок пять — станут такими же, как те?
— Нет. Другими станут. Но тоже — с историей.
Лидия Андреевна взяла мужа за руку. Старую, морщинистую руку, которая столько всего построила и вырастила.
— Пойдёмте в дом, — сказала она. — Обед стынет.
Они пошли — медленно, не торопясь. Впереди Денис, позади — дед с бабушкой.
А молодые яблоньки остались стоять в ряд, покачивая ветками на весеннем ветру. Новая история только начиналась.
🔔 Чтобы не пропустить новые рассказы, просто подпишитесь на канал 💖
Самые обсуждаемые рассказы: