— Лен, ты чего такая бледная? — Катька отложила телефон и впилась в меня взглядом. — Опять этот твой Димка звонил?
Я молча протянула ей листок. Результаты теста ДНК. Катя пробежалась глазами по строчкам, и я увидела, как её лицо меняется.
— Погоди. То есть Дима — не отец?
— Не отец.
— А Максим?
— Тоже сдавал. Тоже нет.
Катька откинулась на спинку дивана, и я поняла, что сейчас услышу то, чего боялась больше всего.
— Лена, а сколько их вообще было? За те два месяца?
Я сжала кулаки. Два месяца. Весна прошлого года. Я тогда рассталась с Андреем после трёх лет отношений, и мне казалось, что мир рухнул. Он ушёл к коллеге — просто так, буднично сообщив об этом за завтраком. "Я влюбился. Извини." Три года жизни, общие планы, разговоры о детях — всё в мусорку за одну фразу.
— Дима был первым, — тихо начала я. — Но мы не встречались, так... увиделись пару раз.
— А Максим?
— Максим... — я закрыла лицо руками. — Господи, как же это всё глупо звучит. Мы встретились через приложение. Он работает в IT, интересный, умный. Мы ходили в театр, в галереи. Я думала, может быть, это оно.
— Но?
— Но ничего не вышло. Он уехал в командировку на месяц, и мы как-то сами собой перестали писать друг другу.
Катя налила нам обеим вина. Её руки дрожали.
— Лен, я должна спросить. Кто ещё?
Я сделала большой глоток. Вино обожгло горло.
— Был ещё один вечер. Я была на дне рождения у Натки. Там был её брат, Игорь. Мы всю ночь проговорили на кухне, а потом...
— Господи, Лена! Игорь?! У него же жена и дочка!
— Я знаю! — я чувствовала, как слёзы обжигают щёки. — Думаешь, я не знаю? Это был один раз. Один чёртов раз. Мы оба были пьяные, он жаловался на проблемы в браке, я — на свою разбитую жизнь. Утром мы оба поняли, что натворили, и поклялись забыть.
— И ты не просила его сдать тест?
— Как я могу? Катя, у него семья! Если его жена узнает... Я разрушу чужую жизнь.
Катька встала и прошлась по комнате. Она всегда так делала, когда нервничала — ходила взад-вперёд, как тигр в клетке.
— А свою ты уже разрушила, да? Лен, у тебя ребёнок. Соне уже полтора года. И у неё должен быть отец.
— Я справляюсь одна.
— Справляешься? — голос Кати стал жёстким. — Ты работаешь на двух работах, снимаешь однушку на окраине, твоя мама забрала Соню к себе, потому что ты не можешь оплатить нормальный садик. Это ты называешь "справляюсь"?
Тишина повисла между нами тяжёлым одеялом.
— Я думала, это Дима, — прошептала я. — Когда узнала, что беременна, сразу подумала про него. Мы виделись чаще всех. И он такой... светлый. Я представляла, как у Сони будут его зелёные глаза.
— Но у неё карие.
— Ну да. Как у меня. Я думала — в меня пошла. А когда Дима увидел её в первый раз, он сам заподозрил. Спросил про тест. И я согласилась, потому что была уверена.
— А потом что?
— А потом ..... результат. Совпадений ноль процентов. Дима исчез в тот же день. Заблокировал везде. Я написала Максиму, и он согласился проверить. Думала, может... — я всхлипнула. — Но и там ноль.
Катя села рядом и обняла меня за плечи.
— Расскажи мне про ту весну. Всё. С самого начала.
Я откинула голову на спинку дивана и закрыла глаза.
— Когда Андрей ушёл, я две недели не выходила из дома. Звонила на работу, говорила, что болею. Мама приезжала, пыталась накормить, но я просто лежала и смотрела в потолок. А потом проснулась однажды утром и поняла — либо я схожу с ума, либо начну жить.
— И пошла на тот концерт.
— Да. Купила билет на Монеточку, одна. Села в зале, и рядом оказался Дима. Мы разговорились. Он был таким... лёгким. Шутил, смеялся, не спрашивал про прошлое. После концерта мы пошли гулять. Говорили до утра. А потом он поцеловал меня на Патриарших.
Катя молчала, гладя меня по руке.
— Мы встречались недели три. Кино, кафе, прогулки. Но он постоянно пропадал. То на съёмки уедет — он фотограф, — то к друзьям. Я понимала, что для него это несерьёзно. И для меня, если честно, тоже. Мне просто было хорошо.
— А Максим?
— Максим появился, когда Дима в очередной раз пропал на неделю. Я скачала приложение, просто от скуки. Свайпала, свайпала, и вот он. В профиле —умные книжки, театры, путешествия. Мы встретились в "Пушкинском", на выставке Айвазовского.
— И?
— И он был идеальным. Серьёзный, интеллигентный, с планами на жизнь. Водил в дорогие рестораны, дарил цветы. После Димы это было как глоток воздуха. Я подумала — вот оно, вот тот человек, с которым можно строить будущее.
— Но не срослось.
— Не срослось, — я грустно улыбнулась. — Он был слишком правильным. Всё по расписанию, всё логично, всё предсказуемо. А я после Андрея хотела... не знаю. Чего-то настоящего. Живого. С Максимом я чувствовала себя как в музее — красиво, но трогать нельзя.
— И ты с ним переспала?
— Дважды. Оба раза было... техничесно. Как будто он выполнял программу. А потом он уехал в командировку в Питер, и я поняла, что даже не скучаю. Мы переписывались всё реже, а потом просто перестали.
Катя налила ещё вина.
— А теперь расскажи про Игоря.
Я поморщилась.
— Это было на дне рождения Натки. Я пришла одна, настроение было так себе. Дима опять пропал, Максим прислал очередную формальную смс из командировки. И вот сижу я на кухне, смотрю в окно, а тут заходит Игорь. Мы с ним виделись пару раз до этого, но особо не общались.
— Он же старше?
— На двенадцать лет. Тридцать четыре ему было тогда. Он сел рядом, налил себе виски, и мы просто начали говорить. Про жизнь, про разочарования. Он рассказал, что с женой они уже год как на грани развода. Спят в разных комнатах, не разговаривают. Держатся только ради дочки.
— Классика.
— Я знаю, как это звучит. Но он не врал, Кать. Я видела, как он страдает. И мне стало так жалко его. И себя. И всех нас, таких несчастных. Мы выпили ещё. И ещё. Натка давно спала, гости разошлись, остались только мы двое. А потом он посмотрел на меня так... как будто видел впервые. И поцеловал.
— И ты не остановила?
— Не остановила. Боже, Катя, мне было так плохо тогда! Так одиноко! А он был тёплым, живым, настоящим. Мы занимались любовью прямо на кухне, а потом ещё раз — в гостевой комнате. Утром я проснулась первая, оделась и ушла. Он написал через час: "Давай забудем, что это было. Пожалуйста." Я ответила: "Уже забыла."
— Но не забыла.
— Не забыла, — я сглотнула. — Через месяц я поняла, что беременна.
Катя встала и подошла к окну.
— А он знает, что ты тогда забеременела?
— Нет. Я подумала — это Дима или Максим. С Игорем был один раз, а с ними... Я решила, что вероятность мизерная.
— И что сказала Диме?
— Когда родила Соню, я написала ему. Просто: "Родилась девочка. Возможно, твоя." Он примчался через два дня. Смотрел на неё, пытался разглядеть себя. Потом сказал: "Давай сделаем тест, хочу быть уверен." Я согласилась. Думала, это чистая формальность.
— А результат?
— А результат убил всё. Дима посмотрел на меня как на гулящую. Сказал: "Значит, я не единственный был." И исчез. Просто испарился из моей жизни.
— И тогда ты вспомнила про Максима.
— Да. Нашла его в соцсетях, написала. Он ответил не сразу, но согласился. Приехал, взял мазок, уехал. Через неделю прислал результат. Тоже ноль совпадений. И в конце дописал: "Удачи. Надеюсь, найдёшь отца."
Я посмотрела на Катю.
— И вот я здесь. С дочкой, у которой нет отца. Или есть, но я боюсь ему сказать.
— Ты боишься не его. Ты боишься себя, — Катя повернулась. — Боишься признать, что сделала то, что сделала. Что переспала с женатым мужчиной. Что есть последствия.
— Я боюсь его жены! Боюсь, что она узнает и её жизнь разрушится! У них дочка, Кать. Ей восемь лет. Она будет ненавидеть отца. И меня. И Соню.
— А если не узнает?
— Что?
— Если ты встретишься с Игорем, попросишь тест, и никто не узнает? Он же не обязан говорить жене.
— Но это неправильно!
— Лена, — Катя присела рядом. — Тут вообще ничего правильного нет. Но есть ребёнок. Соня. Она через пятнадцать лет придёт и спросит: "Мама, кто мой отец?" Что ты ей скажешь?
Я закрыла лицо руками.
— Не знаю. Я правда не знаю.
— Тогда узнай. Сделай тест. А дальше... дальше видно будет.
Я встала и подошла к фотографиям на холодильнике. Соня смеялась на руках у моей мамы. Карие глаза, тёмные волосы, ямочка на подбородке.
— А если это он?
— Тогда ты будешь знать правду.
— А если он захочет участвовать?Приходить, забирать по выходным, водить в парк?
— Значит, Соня получит отца.
— А его жена?
— Его жена — это его проблема, Лен. Не твоя. Ты не разрушала их брак. Они сами уже на грани были, ты же говорила.
— Но я...
— Ты что? Воспользовалась ситуацией? Соблазнила семейного мужчину? — Катя взяла меня за плечи. — Лена, перестань брать на себя всё. Вы оба были взрослыми людьми. Оба были несчастны. Оба сделали выбор. Теперь надо нести ответственность.
Я достала телефон. В контактах было его имя. Игорь. Последнее сообщение — от той самой ночи, полтора года назад. "Давай забудем, что это было. Пожалуйста."
Пальцы зависли над экраном.
— Если напишешь, пути назад не будет, — сказала Катя.
— Я знаю.
— Его жена может узнать.
— Я знаю.
— Твоя жизнь изменится. И его тоже.
— Я знаю.
--- Вот и молодец!
Я сделала глубокий вдох и начала набирать:
"Игорь, мне нужно с тобой поговорить. Это важно. Очень важно."
Отправлено.
Катя сжала мою руку.
— Что теперь?
— Теперь жду.
Прошло пять минут. Десять. Пятнадцать. Я уже решила, что он не ответит, как телефон завибрировал.
"Где встретимся?"
— Он согласился, — прошептала я.
— И что напишешь?
— Не знаю. Где встречаются с отцами своих детей, о которых те не знают?
— В кафе. Нейтральная территория.
Я написала адрес кофейни рядом с метро.
Он ответил: "Завтра в два?"
"Хорошо."
Катя обняла меня.
— Ты справишься.
— А если нет?
— Справишься. Ты же справилась с родами. С одиночеством. С двумя работами. Справишься и с этим.
Той ночью я не спала. Крутилась, смотрела в потолок, представляла завтрашний разговор.
"Игорь, помнишь ту ночь? Так вот, у меня родилась дочка."
Нет, слишком прямо.
"Игорь, мне нужна твоя помощь. Видишь ли, случилось так..."
Слишком мягко.
"Игорь, ты можешь быть отцом моего ребёнка."
Точно. Просто и честно.
Он пришёл раньше. Я увидела его через окно кофейни — стоял на улице, курил, нервно смотрел по сторонам. Постарел. Седины прибавилось, под глазами тёмные круги.
Он вошёл, обернулся. На его лице промелькнуло что-то — узнавание, тревога, вопрос.
— Привет, — сказала я.
— Привет, Лена.
Мы сели у окна. Заказали кофе. Молчали. Официантка принесла заказ и удалилась.
— Так что случилось? — спросил он наконец.
Я достала телефон, нашла фотографию Сони.
— Вот что случилось.
Он посмотрел на экран. Лицо его изменилось.
— Это...
— Ей полтора года. Зовут Соня.
Он молчал, смотрел на фотографию.
— И ты думаешь, что я...
— Я не думаю. Я проверяла двоих других. Оба не подошли. Остался только ты.
— Двоих других, — он повторил тихо. — Значит, была череда.
— Была, — я не стала врать. — После расставания с Андреем я немного... потерялась. Но с тобой было только один раз. В ту ночь.
— И ты уверена?
— Я сделала тесты ДНК с двумя мужчинами. Оба отрицательные. Других не было. Только ты.
Он откинулся на спинку стула, провёл рукой по лицу.
— Господи. Почему ты не сказала раньше?
— Потому что думала, это кто-то другой. И потому что у тебя семья.
— Семья, — он усмехнулся. — У меня развод, Лена. Жена подала документы три месяца назад. Мы расстались официально в августе.
Я застыла.
— Что?
— Мы разошлись. Дочку делим по суду. Она живёт с матерью, я вижу её по выходным. Всё, как ты и предсказывала тогда, помнишь? "Вы же всё равно разведётесь."
— Я не это имела в виду...
— Знаю. Но ты была права. Мы держались, держались, а потом просто не смогли больше. Она узнала, что я той ночью был не один.
У меня похолодело внутри.
— Она знает про меня?
— Нет. Наташка обмолвилась, что я задержался у неё на дне рождения. Жена спросила, почему вернулся только утром. Я сказал правду — напился, переночевал у сестры. Но она не поверила. Устроила сцену. А потом просто сказала: "Всё. Я устала."
— Мне жаль.
— Не надо, — он посмотрел на меня. — Ты не виновата. Мы сами угробили свой брак задолго до той ночи.
Мы замолчали. Кофе остывал.
— Так что ты хочешь? — спросил он наконец.
— Я хочу, чтобы ты сдал тест ДНК.
— А если подтвердится?
— Не знаю, — призналась я. — Честно не знаю. Я думала об этом всю ночь. Что будет, если ты окажешься отцом?
— А ты чего хочешь? Алиментов?
— Нет! — я даже вздрогнула. — Боже, нет. Я справляюсь. Мне просто нужно знать. Для неё. Для Сони.
Он снова посмотрел на фотографию в моём телефоне.
— Она похожа на мою старшую. Та же форма лица. Те же глаза.
— Карие. Как у меня.
— И как у меня, — он грустно улыбнулся. — У Лизы — моей дочери — тоже карие. А у жены — светлые. Она всегда шутила, что Лиза вся в меня.
— Игорь...
— Я сделаю тест, — перебил он. — Конечно, сделаю. Где и когда?
Я дала ему адрес клиники. Он записал в телефон.
— А потом?
— Потом узнаем результат. И решим.
— Ты боишься, что я захочу забрать её?
— Нет, — я покачала головой. — Я боюсь, что ты не захочешь её знать.
Он посмотрел на меня долгим взглядом.
— Если она моя, я буду участвовать. Не знаю как, но буду. Я уже потерял одну дочь — вижу её раз в неделю. Не хочу потерять и вторую.
У меня защипало в носу.
— Хорошо.
— Хорошо, — повторил он.
Мы допили остывший кофе в тишине. Потом он встал, накинул куртку.
— Увидимся в клинике?
— Да. Послезавтра в десять утра.
— Буду.
Он уже вышел, но обернулся на пороге.
— Лена!
— Да?
— Если бы ты сказала тогда сразу... я бы был рядом. Несмотря ни на что.
И ушёл, оставив меня наедине с чашкой холодного кофе и комом в горле.
Результаты пришли через неделю. Я сидела дома, держала конверт в руках и не могла открыть. Катя приехала, села рядом.
— Давай вместе.
— Давай.
Я вскрыла конверт. Пробежалась глазами по тексту.
"Вероятность биологического отцовства: 99,9%"
— Это он, — прошептала я.
— Это он, — эхом отозвалась Катя.
Телефон зазвонил. Игорь.
— Я видел результат, — сказал он сразу. — Я еду к тебе. Можно?
— Да.
— Буду через полчаса.
Он приехал с пакетом. В пакете был плюшевый медведь, почти в метр высотой.
— Для Сони, — сказал он. — Я не знал, что ещё...
— Спасибо.
Мы сидели на кухне. Пили чай. Молчали.
— Так что теперь? — спросил он.
— Теперь ты познакомишься с дочкой, — сказала я. — Если хочешь.
— Хочу.
— И будешь приходить. Не каждый день, но регулярно. Чтобы она привыкла.
— Буду.
— А потом, когда подрастёт, скажем ей правду.
— Какую правду?
— Что папа и мама встретились не вовремя. Но очень рады, что встретились. Потому что теперь есть она.
Он посмотрел на меня, и я увидела в его глазах слёзы.
— Спасибо.
— За что?
— За то, что нашла смелость. Многие бы не нашли.
— Я не для тебя. Я для неё.
— Знаю. Но всё равно спасибо.
Мама привезла Соню вечером. Маленькая, сонная, с растрёпанными волосами. Игорь замер на пороге.
— Привет, малышка, — сказал он тихо.
Соня посмотрела на него серьёзно. Потом протянула ручки.
— Дяй.
Он взял её на руки, и я увидела, как его лицо меняется. Как он прижимает её к себе. Как шепчет что-то ей в макушку.
А Соня положила голову ему на плечо и закрыла глаза.
— Она узнала, — прошептала мама мне на ухо. — Дети всегда узнают.
И я поняла — может, это и не идеальная история. Может, мы пришли к этому страшным, кривым путём. Но мы пришли.
И у Сони теперь есть отец.
А у меня — больше не будет этого камня на сердце, этого вечного вопроса "а что, если?.."
Теперь я знала.
И этого было достаточно.