— Рита, ты картошку совсем неправильно режешь.
Рита замерла с ножом над разделочной доской. Вот уже третий час она стояла на кухне, окруженная горами продуктов. Морковь, свекла, яйца, курица для холодца — все это требовало внимания, сил и времени. А за спиной, как всегда, маячила свекровь.
— Ольга Николаевна, я всегда так режу, — тихо ответила Рита, продолжая работать ножом.
— Вот потому твой оливье и получается не такой, как надо, — свекровь подошла ближе, заглянула в кастрюлю. — В нашей семье принято мелко. Совсем мелко. Чтобы каждый кусочек был как горошинка.
Рита прикусила губу. Тридцать два года ей, взрослая женщина, менеджер по продажам в офисе, а стоит как провинившаяся школьница. Ольга Николаевна уже четвертый день жила у них. Приехала двадцать восьмого, сразу заняла диван в гостиной и начала раздавать указания.
— И холодец ты еще не поставила? — продолжала свекровь. — Он же должен минимум восемь часов стоять!
— Я хотела сегодня вечером...
— Сегодня вечером будет поздно! Завтра гости приедут, а у тебя стол не готов!
Рита резко обернулась:
— Какие гости? Мы же договаривались — только втроем.
Ольга Николаевна достала телефон из кармана халата, посмотрела на экран.
— Рита, это же Новый год. Как можно встречать его без родных? Я позвонила Тамаре, моей сестре. Она с Игорем приедет. И Светлана тоже, моя двоюродная сестра. Она одна живет, бедная.
— Постойте, — Рита положила нож, вытерла руки о фартук. — Вы пригласили троих человек? Без моего согласия?
— Риточка, ну что ты как маленькая, — свекровь улыбнулась снисходительно. — Готовить на троих или на шестерых — разве есть разница?
— Есть! Огромная!
— Вот поэтому я тебе и советую правильно картошку резать. Чтобы салата хватило на всех.
Ольга Николаевна набрала номер, приложила телефон к уху.
— Томочка? Привет, дорогая. Да, все решено. Приезжайте завтра к семи вечера. Рита готовит, будет вкусно... Да, конечно, бери Игоря. Пусть поест нормально.
Рита слушала этот разговор и чувствовала, как внутри нарастает глухое раздражение. Она посмотрела на список блюд, который составила свекровь: оливье, селедка под шубой, холодец, заливное, фаршированные яйца, три вида нарезок. Одной ей все это не осилить.
— Ольга Николаевна, — начала Рита, когда свекровь закончила разговор, — может, вы мне поможете? А то я одна не успею.
Свекровь удивленно подняла брови:
— Рита, я уже помогаю. Подсказываю, как правильно делать.
— Нет, я имею в виду — может, вы тоже что-то приготовите?
— Деточка, я вчера весь день на ногах была. Устала очень. Мне бы отдохнуть перед праздником. А ты молодая, справишься.
Рита развернулась к плите. Молчать. Просто молчать и делать свою работу. Иначе сорвется, скажет что-то лишнее, а потом Руслан будет недоволен.
— Кстати, — продолжала Ольга Николаевна, усаживаясь на табуретку, — холодец надо готовить из говяжьих ножек, а не из курицы. Куриный — это не холодец вовсе.
— У меня только курица, — ответила Рита, не оборачиваясь.
— Тогда сбегай быстренько в магазин. Еще не поздно.
— Сейчас уже восемь вечера.
— Ну и что? Магазины же работают. А на праздничный стол нельзя подавать что попало.
Рита закрыла глаза, сосчитала до десяти. Не помогло. Сосчитала до двадцати.
— Ольга Николаевна, я весь день на работе была. Потом в магазин съездила. Сейчас готовлю. Я устала.
— Вот именно, что устала, — согласилась свекровь. — Потому что неправильно планируешь время. Я вот всегда за два дня до праздника все готовлю. Все успеваю.
Рита резко повернулась:
— Может, тогда вы покажете мне, как правильно планировать? Возьмете и приготовите сами?
Повисла тишина. Ольга Николаевна смотрела на невестку с таким видом, будто та сказала что-то совершенно неприемлемое.
— Рита, я не понимаю твоего тона, — наконец произнесла она холодно. — Я стараюсь тебе помочь, а ты огрызаешься.
— Извините, — выдавила Рита. — Я просто правда устала.
— Тогда иди отдохни. А я доделаю.
Рита обрадовалась было, но свекровь продолжила:
— Только сначала сбегай в магазин за говяжьими ножками. И купи еще морковь для украшения. И зелень. И майонез — этого у тебя точно не хватит на всех.
Рита сняла фартук, молча надела куртку. Вышла на лестничную площадку, прислонилась к стене. Лифт не работал — сломался еще вчера. Спускаться на четвертый этаж пешком. Потом тащить пакеты обратно.
«Еще три дня, — подумала она. — Еще три дня, и она уедет».
Но откуда-то из глубины всплыло другое: «А потом приедет снова. И снова. И снова».
***
Когда Рита вернулась из магазина, было уже половина десятого вечера. Она поднималась по лестнице медленно, останавливаясь на каждом пролете. Пакеты тянули руки вниз, в плече ныло.
Открыла дверь ключом, вошла в прихожую. С кухни доносился голос Ольги Николаевны — она с кем-то разговаривала по телефону.
— ...конечно, приготовит. Рита у нас хозяйственная, старательная. Правда, опыта маловато, но ничего, я научу... Да, Света, жду тебя завтра. К семи.
Рита прошла на кухню. Картошка так и лежала на разделочной доске, наполовину порезанная. Свекровь сидела на том же табурете, листала телефон.
— А, вернулась, — бросила она. — Ножки купила? Молодец. Ставь вариться, а то уже совсем поздно.
Рита молча достала из пакета мясо, положила в кастрюлю. Налила воду, поставила на плиту.
— Только не забудь снять пену, — напомнила Ольга Николаевна. — И варить надо на медленном огне часов пять. Не меньше.
Пять часов. Значит, до трех ночи она будет стоять у плиты. Рита посмотрела на часы — без двадцати десять.
— Ольга Николаевна, может, сегодня обойдемся без холодца? Я так устала...
— Рита! — свекровь встала, подошла ближе. — Как это без холодца? Это же главное блюдо на столе! Что люди подумают?
— Какие люди? Это же ваша сестра и двоюродная сестра...
— Именно! Родные люди! Им-то как раз нельзя подавать что попало!
Рита опустилась на стул. Голова кружилась от усталости.
— Ольга Николаевна, честно, я не успею все это приготовить. Физически не успею.
— Успеешь, — уверенно ответила свекровь. — Просто надо правильно распределить время. Вот сейчас поставишь холодец, пока он варится — сделаешь оливье. Потом займешься селедкой. К утру все будет готово.
— К утру я упаду без сил.
— Ритуся, ну что ты как маленькая. Один раз в год надо постараться. Это же праздник.
Из комнаты послышались шаги. В кухню заглянул Руслан — растрепанный, в домашних штанах и футболке.
— Что тут происходит? — спросил он, зевая. — Вы чего не спите?
— Руслан, объясни своей жене, что на Новый год холодец обязателен, — сразу начала Ольга Николаевна. — Она хочет вообще его не готовить!
Руслан посмотрел на Риту. Она сидела, облокотившись на стол, и молчала.
— Мам, может, правда обойдемся? — осторожно предложил он. — Столько всего и так будет...
— Руслан! — свекровь всплеснула руками. — Ты же знаешь, как я люблю холодец! И твои гости тоже любят!
— Какие гости? — Руслан нахмурился. — Мам, мы же договаривались — только мы трое.
— Сыночек, ну как можно праздник встречать втроем? Это же скучно! Я пригласила Тамару с Игорем и Светлану. Будет веселее.
Руслан замолчал. Посмотрел на мать, потом на жену.
— Мам, надо было сначала спросить...
— Руслан, это же родня! Им разве нужно спрашивать разрешение?
— Нужно, — тихо сказала Рита, поднимая голову. — Это наша квартира.
Ольга Николаевна развернулась к ней:
— Что ты сказала?
— Я сказала, что это наша квартира. И надо было спросить нас, прежде чем приглашать гостей.
— Рита, ты серьезно? — свекровь скрестила руки на груди. — Ты мне сейчас запрещаешь приглашать мою родную сестру?
— Я не запрещаю. Я просто говорю, что надо было предупредить.
— Руслан, ты слышишь, как она со мной разговаривает?
Руслан стоял посередине кухни, растерянный. Смотрел то на мать, то на жену.
— Рита, ну мама уже пригласила... Неудобно же теперь отменять...
— А мне удобно готовить на шестерых одной? — Рита встала. — Руслан, я весь день на работе. Потом магазин. Сейчас уже почти одиннадцать вечера. Мне еще холодец варить пять часов!
— Ну так вари, — пожала плечами Ольга Николаевна. — Никто же тебе не мешает.
Рита посмотрела на свекровь. Потом на мужа. Он стоял, опустив глаза, и молчал.
— Понятно, — сказала она. — Значит, так.
Развернулась, вышла из кухни. Руслан шагнул за ней:
— Рита, подожди...
— Отстань.
Она зашла в спальню, закрыла дверь. Села на кровать. Руки дрожали. Хотелось кричать, плакать, швырять что-нибудь в стену. Но вместо этого она просто сидела и смотрела в одну точку.
За дверью слышались приглушенные голоса — Руслан о чем-то говорил с матерью. Потом стихло.
Рита легла, не раздеваясь. Закрыла глаза. Через пять минут дверь тихо открылась.
— Рита? — позвал Руслан. — Ты спишь?
Она не ответила.
— Слушай, не обижайся на маму. Она просто хочет, чтобы праздник был хороший...
Рита открыла глаза, повернулась к нему:
— Руслан, а на меня ты хоть раз подумал?
— В смысле?
— В том смысле, что я четвертый день слушаю замечания от твоей мамы. Про то, как я готовлю, как убираюсь, как раскладываю твои вещи. И ты ни разу не встал на мою сторону.
Руслан сел на край кровати:
— Рита, ну она не со зла. Просто хочет помочь...
— Помочь?! — Рита села. — Руслан, она четыре дня здесь! И ни разу не помогла! Только указывает!
— Ну... она же старше, опытнее...
— Мне тридцать два года! Я сама знаю, как готовить и убираться!
— Рита, не ори, мама услышит...
— И пусть! Пусть слышит!
Руслан встал, прошелся по комнате.
— Слушай, давай так. Ты сейчас успокоишься, поспишь. А завтра мы вместе все приготовим. Я тебе помогу.
— Завтра ты на работу уедешь.
— Нет, мне вызов отменили. Буду дома.
Рита посмотрела на него. Хотела поверить. Но что-то внутри подсказывало — найдется причина, и он уедет.
— Ладно, — сказала она устало. — Спокойной ночи.
Руслан наклонился, поцеловал ее в лоб.
— Не злись. Все будет хорошо.
Он вышел. Рита осталась лежать, глядя в потолок. С кухни доносились звуки — свекровь явно продолжала готовить. Звенела посуда, шипело на плите.
Рита закрыла глаза. Завтра будет новый день. Последний день подготовки к празднику. И ей придется все это выдержать.
***
Утро тридцать первого декабря началось с того, что в половине восьмого в спальню ворвалась Ольга Николаевна.
— Рита! Вставай быстрее! У нас катастрофа!
Рита подскочила, сердце колотилось.
— Что случилось?
— Холодец не застыл! Ты плохо уварила! Теперь срочно надо делать новый!
Рита откинула одеяло, пошла на кухню. Действительно, в холодильнике стояла кастрюля с мутноватой жидкостью. Она варила его до трех ночи, потом поставила остывать. Но консистенция была не та.
— Я же говорила — надо говяжьи ножки, — укоризненно качала головой свекровь. — Из курицы нормальный холодец не получается.
— Ольга Николаевна, уже половина восьмого утра. Где я сейчас возьму говяжьи ножки?
— В магазине! Беги быстрее, пока не разобрали!
Рита посмотрела на свекровь. Та стояла в нарядном халате, при макияже, волосы аккуратно уложены.
— А вы почему уже наряжены? До вечера же еще целый день.
— Я хочу быть готовой заранее. Чтобы встретить гостей красиво. А ты вот лучше займись своей внешностью — волосы у тебя совсем не уложены.
Рита прошла в ванную, посмотрела в зеркало. Синяки под глазами, бледное лицо, волосы растрепаны. Она включила воду, умылась холодной водой.
Из спальни вышел Руслан, зевая.
— Доброе утро. Что-то вы рано разговариваете...
— Руслан, скажи своей жене, чтобы она сходила в магазин, — сразу начала Ольга Николаевна. — Холодец не получился, надо переделывать.
— Мам, может, и так сойдет?
— Руслан! Как это сойдет?! На стол подавать жидкое месиво?!
Руслан посмотрел на Риту.
— Слушай, сходи, ладно? А я пока займусь остальным.
— Чем ты займешься?
— Ну... чем-нибудь. Подскажи.
Рита вышла из ванной, прошла мимо него в спальню. Оделась молча. Взяла сумку.
— Рита, ты обиделась? — спросил Руслан, заглянув в комнату.
— Нет.
— Точно?
— Руслан, отстань.
Она вышла из квартиры, не попрощавшись. Спустилась по лестнице. На улице было морозно, ветер сбивал с ног. Рита шла к магазину, закутавшись в шарф, и думала об одном: «Как же я устала».
В магазине толпились люди — все закупались к празднику. Рита взяла говяжьи ножки, морковь, зелень. Постояла в очереди минут двадцать. Оплатила, вышла обратно на улицу.
Когда вернулась домой, было уже девять утра. На кухне обнаружился только Руслан — он сидел за столом с телефоном.
— Где мама? — спросила Рита, снимая куртку.
— В комнате. Отдыхает.
— Отдыхает?
— Ну да, она сказала, что устала вчера.
Рита поставила пакеты на стол. Достала мясо.
— Руслан, ты сказал, что поможешь.
— Помогу. Чем заняться?
— Порежь овощи для салата.
Руслан встал, взял нож. Начал резать морковь крупными кусками.
— Помельче надо, — сказала Рита, глядя на его работу.
— А зачем?
— Потому что так вкуснее.
Руслан пожал плечами, продолжил резать так же. Рита вздохнула, отвернулась. Поставила вариться новую порцию холодца.
Через полчаса на кухню вошла Ольга Николаевна. Окинула взглядом стол.
— Руслан, ты что делаешь?! Морковь же надо мелко!
— Мам, мне и так нормально.
— Нет, не нормально! Дай сюда, я сама!
Свекровь забрала у сына нож, начала перерезать морковь заново. Руслан пожал плечами, вышел из кухни. Через минуту из комнаты послышался звук телевизора.
Рита стояла у плиты, помешивая холодец. Ольга Николаевна резала морковь рядом, что-то бормоча себе под нос.
— Ольга Николаевна, — не выдержала Рита, — вы же говорили, что Руслан поможет.
— Ну, он же не умеет. Только испортит.
— Тогда, может, вы поможете?
Свекровь оторвалась от работы, посмотрела на невестку.
— Рита, я помогаю. Вот режу морковь.
— Это делает Руслан делал.
— Делал неправильно. Я исправляю.
Рита закрыла глаза. Сосчитала до десяти. Потом до двадцати. Не помогло.
— Ольга Николаевна, может, вы тогда хотя бы стол накроете? Скатерть достанете?
— Рита, мне нужно привести себя в порядок перед гостями. Я не могу весь день на кухне провести.
— А я могу?!
Свекровь удивленно подняла брови:
— Ты же хозяйка. Это твоя обязанность.
Что-то внутри Риты щелкнуло. Она выключила плиту, сняла фартук.
— Куда ты? — спросила Ольга Николаевна. — Холодец же варится!
— Пусть варится.
Рита прошла в спальню, достала из шкафа небольшую спортивную сумку. Начала складывать вещи.
В дверях появился Руслан:
— Ты чего делаешь?
— Ухожу.
— Куда?!
— К Вере.
— Как это к Вере?! Рита, сегодня же праздник!
— Отметите без меня.
Рита застегнула сумку, взяла ее в руки. Руслан загородил дверь.
— Подожди, давай поговорим...
— О чем?
— Ну... о том, что происходит!
— Руслан, отойди.
— Рита, мама услышит...
— И пусть!
Рита обошла его, вышла в коридор. Ольга Николаевна уже стояла там, скрестив руки на груди.
— Ты что, правда собралась уходить?
— Да.
— Рита, ты понимаешь, что творишь?! Гости через семь часов! Кто готовить будет?!
— Вы. Раз вы такая опытная.
— Как ты смеешь так со мной разговаривать?!
Рита надела куртку, взяла сумку.
— Хорошего вам праздника.
Открыла дверь, вышла на лестничную площадку. За спиной раздался голос свекрови:
— Руслан! Ты видишь, что она делает?! Останови ее немедленно!
Дверь захлопнулась. Рита быстро спустилась вниз, вышла на улицу. Достала телефон, набрала номер.
— Вера? Привет. Можно к тебе?
***
Вера открыла дверь уже через минуту после звонка. Посмотрела на Риту с сумкой, покачала головой.
— Заходи. Рассказывай.
Они сели на кухне. Рита рассказывала сбивчиво, перескакивая с одного на другое. Про свекровь, про готовку, про то, как Руслан каждый раз молчит.
— Слушай, — сказала Вера, когда Рита закончила, — а почему ты вообще терпела?
— Не знаю. Думала, что так надо.
— Почему надо?
Рита пожала плечами.
— Она же его мама. Старше. Опытнее.
— И что? Это дает ей право командовать в твоей квартире?
— Руслан говорит, что она просто хочет помочь...
— Рита, — Вера наклонилась вперед, — помощь — это когда тебя спрашивают, нужна ли она. А когда решают за тебя и еще орут — это называется по-другому.
Рита замолчала. Вера встала, открыла холодильник.
— У меня тут только сыр, йогурт и колбаса. Давай съездим в магазин, купим что-нибудь на вечер?
— Давай.
Телефон Риты завибрировал. На экране высветилось: «Руслан».
— Не бери, — посоветовала Вера.
Но Рита уже провела пальцем по экрану.
— Алло?
— Рита, вернись, не порти маме праздник! — закричал в трубку Руслан.
Рита отодвинула телефон от уха. Вера слышала каждое слово.
— Руслан, я не вернусь.
— Как не вернешься?! Гости уже едут! Кто стол накроет?!
— Ты. Или твоя мама.
— Рита, ты понимаешь, что творишь?! Мама в слезах! Она не знает, что делать!
— Пусть делает сама. Раз она такая умелая.
— Рита!
Вера забрала у нее телефон:
— Руслан, это Вера. Рита остается у меня. Готовьте сами.
Положила трубку на стол. Руслан еще что-то кричал, но они уже не слушали.
— Вот так надо, — сказала Вера. — А то развели драму на пустом месте.
Телефон продолжал разрываться. Руслан звонил снова и снова. Рита смотрела на экран и чувствовала себя одновременно виноватой и свободной.
— Не бери, — повторила Вера. — Пусть поймет, что ты серьезно.
— Он не поймет. Он думает, что я капризничаю.
— Тогда пусть думает. Но хотя бы сегодня побудь в тишине. Без криков и претензий.
Они поехали в магазин. Купили готовую нарезку, сыр, креветки для пасты, свежий салат. Вера выбрала две бутылки шампанского.
— Будем отмечать по-человечески, — сказала она. — Без стресса и истерик.
Когда вернулись к Вере, было уже три часа дня. На телефоне Риты — двенадцать пропущенных от Руслана, три от Ольги Николаевны.
— Боюсь представить, что у них там творится, — пробормотала Рита.
— Не твоя проблема, — отрезала Вера. — Они взрослые люди. Пусть разбираются.
Но через полчаса пришло сообщение. От незнакомого номера.
«Рита, это Тамара, сестра Ольги Николаевны. Я в курсе, что вы поссорились. Подумай о родных. Руслан совсем расстроенный ходит».
Рита показала сообщение Вере.
— Не отвечай, — сказала та. — Это манипуляция.
— Но вдруг правда...
— Рита! — Вера взяла ее за плечи. — Ты четыре дня работала как проклятая! Готовила, убирала, терпела оскорбления! И теперь еще должна чувствовать себя виноватой?!
— Нет...
— Вот именно! Так что забей на эти сообщения!
Они принялись готовить ужин. Вера ставила пасту, Рита резала салат. Это было так просто, так спокойно. Никто не стоял над душой, не указывал, не критиковал.
— Знаешь, — сказала Рита, — я последние годы каждый праздник готовила как для армии. А сама даже не могла спокойно поесть. Все время вскакивала — то подать, то убрать, то еще что-то.
— А Руслан?
— Руслан ел. А его мама сидела рядом и комментировала каждое блюдо.
— И ты молчала?
— А что мне было делать? Скандалить?
— Да! — выпалила Вера. — Именно скандалить! Рита, есть вещи, которые нельзя терпеть!
Рита замолчала. Продолжила резать салат.
Вечером они накрыли стол. Красиво, но без излишеств. Паста с креветками, салат, нарезка, сыр. Свечи на столе. Два бокала шампанского.
— Знаешь, — сказала Вера, разливая шампанское, — я иногда думаю, что одиночество — это не так уж плохо. Зато никто не командует.
— Ты когда-нибудь жалела, что не вышла замуж?
— Нет, — честно ответила Вера. — А ты жалеешь, что вышла?
Рита задумалась.
— Не знаю. Руслан хороший. Просто... он не умеет говорить «нет» своей маме.
— Рита, ему тридцать пять лет. Когда он научится?
— Может, после сегодняшнего...
Телефон снова завибрировал. Теперь звонила Ольга Николаевна.
— Возьми, — предложила Вера. — Интересно, что она скажет.
Рита нажала на кнопку громкой связи.
— Рита, ты издеваешься надо мной?! — закричала свекровь. — Я пригласила гостей, а ты сбежала! Как мне теперь в глаза людям смотреть?!
— Ольга Николаевна, вы пригласили их без моего согласия.
— Это не просто гости, это родные! И ты должна была их принять!
— Я никому ничего не должна.
— Что?! Как ты смеешь?!
— Ольга Николаевна, я устала. Я хочу спокойно встретить Новый год. Без криков и претензий.
— Ты эгоистка! Думаешь только о себе!
— Может быть. Но сегодня — да, только о себе.
— Руслан! — заорала свекровь. — Ты слышишь, что она говорит?!
Послышался шум, потом в трубку вступил Руслан:
— Рита, хватит. Возвращайся домой.
— Нет.
— Рита, я серьезно. Мама плачет, гости приехали...
— Руслан, — Рита сделала глубокий вдох, — я вернусь завтра. Поговорим.
— Завтра?! Рита, сегодня Новый год!
— Встретите без меня. Я уверена, справитесь.
Она положила трубку. Руки дрожали. Вера протянула ей бокал шампанского.
— Выпей. Ты молодец.
— Я чувствую себя ужасно...
— Это пройдет. А сейчас просто выдохни.
Они сели за стол. Ели медленно, разговаривали обо всем понемногу. О работе, о планах на будущее, о том, как быстро летит время.
В половине девятого в дверь позвонили. Настойчиво, громко.
Вера пошла открывать. Рита услышала голос Руслана:
— Где Рита?!
— Руслан, иди домой.
— Я с женой поговорю!
Он ворвался в квартиру. Растрепанный, в расстегнутой куртке, красный от холода и волнения.
— Рита, что происходит?! — выпалил он, увидев ее за столом. — Ты понимаешь вообще, что творишь?!
Рита медленно встала.
— Руслан, успокойся.
— Как мне успокоиться?! Мама рыдает! Гости сидят голодные! На столе только холодец, который ты не доварила, и какие-то нарезки!
— Руслан, — Рита подошла ближе, — я не могла больше. Я четыре дня терпела. А сегодня не выдержала.
— Терпела что?! Мама тебе помогала!
— Помогала?! — Рита едва сдерживалась, чтобы не закричать. — Она четыре дня стояла над душой и говорила, что я все делаю неправильно!
— Ну так она опытнее...
— Руслан, мне тридцать два года! Я не идиотка!
Вера подошла ближе, встала рядом с Ритой:
— Руслан, вопрос простой. На чьей ты стороне? Жены или мамы?
Руслан растерянно посмотрел на нее:
— Какие стороны?! Это же близкие люди!
— Вот именно, — сказала Рита тихо. — Я твоя жена. Я с тобой живу. А твоя мама — гость.
— Она не гость! Она мама!
— Руслан, — Рита шагнула вперед, — ответь честно. Если бы твоя мама попросила выбрать между ней и мной, кого бы ты выбрал?
Повисла тишина. Руслан стоял, открыв рот, и молчал.
— Вот видишь, — Рита отвернулась. — Ты даже ответить не можешь.
— Рита, это нечестный вопрос...
— Почему?
— Потому что я люблю вас обеих!
— Но защищаешь только ее.
Руслан замолчал. Достал телефон — он снова разрывался от звонков.
— Мама звонит, — пробормотал он.
— Возьми, — предложила Рита. — Расскажи ей, где ты.
Руслан нажал кнопку, приложил телефон к уху.
— Мам, я у Веры. Да, с Ритой разговариваю... Нет, она не хочет возвращаться... Мам, подожди... Мам, не кричи...
Он отвел телефон от уха. Голос свекрови был слышен даже на расстоянии.
— Она требует, чтобы я привез тебя силой, — устало сказал Руслан, глядя на Риту.
— И что ты ответишь?
Руслан посмотрел на телефон. Потом на жену. Потом снова на телефон.
— Мам, — произнес он тихо, — Рита останется у Веры. Мы разберемся завтра.
И положил трубку.
***
Руслан опустился на стул, закрыл лицо руками. Рита и Вера переглянулись.
— Руслан, — осторожно начала Рита, — что случилось?
Он поднял голову. Глаза красные.
— Я не знаю. Правда не знаю. Мне кажется, я схожу с ума. Мама звонит каждые пять минут. Гости сидят и переглядываются. Тетя Тамара все время спрашивает, где ты. Игорь молчит и ест то, что есть. А Светлана намекнула, что у нас проблемы в отношениях.
— И как ты ответил?
— Я ничего не ответил. Я просто вышел и поехал сюда.
Вера принесла еще один бокал, налила шампанского. Поставила перед Русланом.
— Выпей. И успокойся.
Руслан выпил залпом. Поставил бокал на стол.
— Рита, — сказал он, глядя на жену, — я правда не понимаю. Что я сделал не так?
Рита села напротив.
— Руслан, ты помнишь мой день рождения в прошлом году?
— Ну... помню.
— Помнишь, что сказала твоя мама про торт?
Руслан нахмурился:
— Что-то говорила... Не помню точно.
— Она сказала, что он невкусный. При всех гостях. А ты промолчал.
— Рита, ну она же не хотела обидеть...
— Руслан! — Рита стукнула ладонью по столу. — Она сказала это громко, при десяти людях! А ты сидел и молчал!
— Я думал, ты не обратишь внимания...
— Как я могла не обратить?! Это был мой день рождения! Я пекла этот торт три часа!
Руслан опустил голову.
— Прости. Я не подумал.
— Ты никогда не думаешь! — Рита встала, начала ходить по кухне. — Когда она говорит, что я плохо убираюсь — ты молчишь. Когда она выбрасывает мои вещи — ты говоришь, что она просто хотела навести порядок. Когда она меняет наши планы — ты соглашаешься!
— Рита, она же мама... Она вырастила меня...
Вера фыркнула:
— Руслан, давай без этого. Все мамы растят детей. Это не дает права командовать их жизнью.
Руслан посмотрел на нее, потом на Риту.
— А что мне было делать?
— Защитить меня, — просто ответила Рита. — Встать на мою сторону. Сказать маме, что это наш дом, наши правила.
— Она обидится...
— Пусть. Я тоже обиделась. Много раз. Но тебе было все равно.
— Рита, это не так...
— Руслан, — Рита подошла ближе, села рядом, — скажи честно. Тебе важнее, чтобы мама не обиделась, или чтобы мне было комфортно дома?
Руслан молчал. Смотрел в стол.
— Вот видишь, — тихо сказала Рита. — Ты даже ответить не можешь.
— Я просто... Я не хочу выбирать.
— Тогда ты уже выбрал. В ее пользу.
Телефон Руслана снова завибрировал. Он посмотрел на экран — двадцать пропущенных от матери, десять от тети Тамары.
— Боюсь представить, что она мне скажет, когда я вернусь, — пробормотал он.
— А ты не возвращайся, — предложила Вера. — Останься здесь. Отметим втроем.
Руслан удивленно посмотрел на нее:
— Серьезно?
— А что? Рита же осталась. И ты остался. Так хоть вместе будете.
Рита посмотрела на мужа. Он сидел растерянный, усталый.
— Руслан, — сказала она, — если ты останешься, мама точно обидится. На всю жизнь.
— Знаю.
— Тогда почему ты не едешь обратно?
Руслан поднял голову, посмотрел ей в глаза.
— Потому что я устал. Устал оправдываться, устал быть между вами, устал чувствовать себя виноватым в любом случае.
Повисла тишина. Вера встала, достала еще один прибор.
— Значит, решено. Отмечаем втроем.
Они сидели за столом, молча жевали пасту. За окном начинался салют — до Нового года оставалось меньше трех часов.
— Знаешь, — сказал Руслан, — я никогда не думал об этом раньше. Мне казалось, что мама просто беспокоится. Хочет, чтобы у нас все было хорошо.
— Руслан, — Вера налила еще шампанского, — беспокойство — это когда спрашивают, как дела. А командование — это когда решают за тебя.
— Но она же опытнее...
— И что? — Рита отложила вилку. — Руслан, у меня тоже есть опыт. У меня есть мнение. Но твоя мама считает, что только она права.
— Она просто хочет как лучше...
— Руслан! — Рита повысила голос. — Ты снова начинаешь с «она просто»! Ты слышишь себя?!
Руслан замолчал. Опустил взгляд.
— Прости.
— Руслан, мне не нужны извинения. Мне нужно, чтобы ты понял. Я не могу больше жить так. Когда в моем собственном доме мне указывают, что делать. Когда мое мнение ничего не значит. Когда я чувствую себя прислугой.
— Рита, ты не прислуга...
— Тогда кто? Руслан, твоя мама живет у нас по четыре дня каждый месяц. Каждый раз она приезжает и начинает переделывать все по-своему. Передвигает мебель, выбрасывает вещи, меняет расписание. А ты молчишь.
— Я думал, вы просто... по-женски ссоритесь.
— Это не ссоры, — Рита покачала головой. — Это война. И в этой войне я всегда проигрываю. Потому что ты на ее стороне.
Руслан встал, подошел к окну. Смотрел на салют.
— А что мне делать? — спросил он тихо. — Она одна. У нее никого нет, кроме меня.
— У нее есть сестра. Двоюродные сестры. Подруги.
— Это не то...
— Руслан, — Рита подошла к нему, — а у меня кто есть? Только ты. И если ты на ее стороне, то у меня вообще никого нет.
Он повернулся к ней лицом.
— Рита, я на твоей стороне...
— Нет. Если бы был, то давно поставил бы ей границы.
— Какие границы?
— Простые. Приезжать только с предупреждением. Не переставлять вещи. Не приглашать гостей без разрешения. Не критиковать мою готовку, уборку, все остальное.
Руслан вздохнул:
— Она не согласится.
— Тогда пусть не приезжает.
— Рита!
— Что «Рита»?! — Она отошла на шаг. — Руслан, это мой дом! Я здесь живу! И я имею право на спокойствие!
Телефон Руслана зазвонил снова. Он посмотрел на экран, потом на Риту. И выключил телефон.
— Что ты делаешь? — удивилась Рита.
— Выключаю. Хочу хоть один вечер провести без криков и претензий.
Вера хлопнула в ладоши:
— Вот это я понимаю! Наконец-то!
Они вернулись за стол. Ели медленно, разговаривали обо всем. О том, как познакомились, о первых свиданиях, о том, каким был Руслан пять лет назад.
— Ты был другим, — сказала Рита. — Смелым. Решительным.
— Я и сейчас такой.
— Нет. Сейчас ты боишься маму расстроить.
Руслан замолчал.
— Может, ты права, — наконец признал он. — Я правда боюсь. Она столько для меня сделала...
— Руслан, — Вера положила руку на стол, — давай без этого. Родители делают для детей. Это их выбор. Но дети не обязаны всю жизнь расплачиваться.
— Но...
— Никаких «но». Ты взрослый мужчина. У тебя жена. Своя квартира. Своя жизнь. И ты имеешь право на эту жизнь.
Руслан кивнул. Медленно, но кивнул.
До Нового года оставалось двадцать минут. Вера включила телевизор, нашла праздничную программу. Они сидели на диване втроем, пили шампанское.
— Странный какой-то Новый год, — пробормотал Руслан.
— Почему? — спросила Рита.
— Обычно мы дома. С мамой. С родственниками.
— И тебе это нравилось?
Руслан задумался.
— Честно? Нет. Я всегда чувствовал себя виноватым. Мама жаловалась, что устала. Тетя Тамара постоянно сравнивала меня с Игорем. Светлана рассказывала о своих болячках. А я сидел и кивал.
— Тогда почему ты соглашался?
— Потому что так принято. Новый год — семейный праздник.
— Руслан, — Рита повернулась к нему, — а мы с тобой не семья разве?
Он посмотрел на нее. Что-то изменилось в его взгляде.
— Семья. Конечно, семья.
— Тогда почему ты всегда ставишь маму выше меня?
— Я не ставлю...
— Ставишь. Каждый раз.
Руслан опустил голову. Молчал долго. Потом тихо произнес:
— Прости. Я правда не замечал.
Пробили куранты. Они встали, чокнулись бокалами. За окном грохотал салют, небо расцвечивалось огнями.
— С Новым годом, — сказала Вера.
— С Новым годом, — повторила Рита.
Руслан обнял жену, прижал к себе.
— Прости меня. За все.
Рита не ответила. Просто стояла в его объятиях и думала: «Хватит ли у него сил изменить что-то? Или через неделю все вернется на круги своя?»
Они просидели до двух ночи. Разговаривали, вспоминали, смеялись. Руслан рассказывал истории из детства, Рита — из университета. Вера добавляла свои комментарии.
— Знаешь, — сказал Руслан ближе к утру, — я всю жизнь думал, что должен маме. За все. За то, что родила, вырастила, не бросила.
— Должен что? — спросила Вера.
— Слушаться. Соглашаться. Делать так, как она хочет.
— А почему?
— Потому что она старше. Опытнее.
— Руслан, — Вера наклонилась вперед, — опыт — это не всегда мудрость. Иногда это просто привычка командовать.
Руслан кивнул.
— Наверное, ты права.
Он включил телефон. Сорок три пропущенных звонка, двадцать пять сообщений.
— Боюсь даже читать, — пробормотал он.
— Не читай, — посоветовала Рита. — Утро вечера мудренее.
Они легли спать под утро. Вера постелила им на диване в гостиной. Руслан и Рита лежали рядом, держась за руки.
— Спасибо, — тихо сказал Руслан.
— За что?
— За то, что ушла. Наверное, иначе я бы никогда не понял.
Рита промолчала. Закрыла глаза. Впервые за много месяцев она чувствовала себя спокойно.
***
Первого января Руслан проснулся рано. Сел на диване, посмотрел на спящую Риту. Потом достал телефон, открыл сообщения от матери.
«Руслан, ты где?»
«Руслан, немедленно ответь!»
«Ты предал меня! После всего, что я для тебя сделала!»
«Я больше никогда к вам не приеду!»
Он вздохнул, положил телефон на стол. Встал, прошел на кухню. Вера уже сидела там с кофе.
— Доброе утро. Как спалось?
— Нормально. Спасибо, что приняли.
— Да не за что. Кофе будешь?
Они сидели молча, пили кофе. Потом Руслан спросил:
— Вера, скажи честно. Я правда такой плохой муж?
Вера усмехнулась:
— Руслан, ты не плохой. Ты просто запутался. Между мамой и женой.
— И что мне делать?
— Выбирать.
— Но я же не могу...
— Можешь. И должен. Руслан, сколько вам лет? Тридцать пять?
— Да.
— А женаты сколько?
— Пять лет.
— И за пять лет ты ни разу не поставил Риту на первое место. Всегда была мама.
Руслан молчал. Вера продолжила:
— Руслан, Рита тебя любит. Иначе давно бы ушла. Но у нее есть предел. И вчера она его достигла.
— Я понимаю.
— Понимаешь? Или просто говоришь?
— Понимаю, — Руслан посмотрел ей в глаза. — Правда понимаю. Просто не знал, что делать.
— Теперь знаешь?
Руслан кивнул.
— Да. Надо поговорить с мамой.
Он вернулся домой днем. Открыл дверь, вошел в прихожую. Квартира была тихая. На кухне — гора грязной посуды. В гостиной — пустые бутылки, крошки на ковре.
Ольга Николаевна сидела на диване, в халате, с красными глазами.
— Мам, нам надо поговорить.
— Где Рита? Она пришла извиняться?
— Нет, мам. Извиняться буду я. Перед Ритой.
Свекровь вскочила с дивана:
— Что?! Ты с ума сошел?!
— Нет, мам. Я наконец пришел в себя.
— Руслан, ты понимаешь, что говоришь?!
— Понимаю. Мам, ты переходишь границы. Каждый раз. И я позволял тебе это.
— Какие границы?! Я твоя мать!
— Ты моя мать, — Руслан подошел ближе, — но Рита — моя жена. И это наш дом. Ты здесь гость.
Ольга Николаевна опустилась обратно на диван.
— Значит, ты выбрал ее?
— Мам, это не выбор. Я люблю тебя. Но я живу с Ритой. И она важнее.
— Я столько для тебя сделала... Я тебя одна растила...
— Мам, пожалуйста, не надо. Я благодарен. Правда. Но это не значит, что я должен всю жизнь делать то, что ты хочешь.
Повисла тишина. Ольга Николаевна смотрела в пол.
— Если я тебя так раздражаю, может, мне вообще больше не приезжать?
— Приезжай. Но по-другому. Предупреждай заранее. Приезжай на выходные, а не на неделю. И не командуй. Рита — хозяйка в этом доме, не ты.
— А если мне не нравится, как она что-то делает?
— Промолчи. Или скажи вежливо. Но только если она попросит совета.
Ольга Николаевна встала, прошла в комнату. Руслан слышал, как она собирает вещи. Через десять минут она вышла с сумкой.
— Я поеду к Тамаре.
— Хорошо.
— Ты меня не провожаешь?
— Нет, мам. Я еду к Рите.
Свекровь открыла рот, хотела что-то сказать. Но промолчала. Развернулась, вышла из квартиры.
Руслан остался стоять в прихожей. Смотрел на закрытую дверь и думал: «Неужели я правда это сделал?»
Он вернулся к Вере вечером. Рита открыла дверь.
— Ну как?
— Тяжело. Мама обиделась. Сказала, что я неблагодарный. Потом уехала к Тамаре.
— И что ты чувствуешь?
Руслан задумался.
— Облегчение. И вину одновременно.
Они сели на кухне. Вера поставила перед ними тарелки с остатками вчерашнего ужина.
— Руслан, — сказала Рита, — я не хочу, чтобы ты поссорился с мамой навсегда.
— Я знаю.
— Но я хочу, чтобы она уважала меня. И наш дом.
— Я понимаю. И я ей это сказал.
— Правда?
— Правда.
Рита потянулась через стол, взяла его руку.
— Спасибо.
Они ели молча. Потом Руслан спросил:
— А теперь что? Она же обиделась. Может, вообще больше не приедет.
— Приедет, — уверенно сказала Вера. — Такие всегда возвращаются. Вопрос в том, изменится ли она.
— Не знаю.
— Руслан, — Рита сжала его руку крепче, — главное, чтобы изменился ты. Чтобы в следующий раз, когда она начнет командовать, ты ее остановил.
— Постараюсь.
Телефон Руслана завибрировал. Сообщение от Ольги Николаевны: «Руслан, я подумала. Может, нам поговорить? Завтра приеду».
Руслан показал сообщение Рите.
— Что ответишь?
— Не знаю. А ты как думаешь?
— Я думаю, что разговор нужен. Но только если она готова слушать, а не только говорить.
Руслан набрал ответ: «Хорошо, мам. Приезжай завтра вечером. Но только на пару часов».
Ответ пришел почти сразу: «Хорошо».
Рита и Руслан вернулись домой утром второго января. Квартира встретила их беспорядком. Они убирались вместе — мыли посуду, вытирали пол, выбрасывали мусор.
— Знаешь, — сказала Рита, складывая тарелки в шкаф, — я боюсь.
— Чего?
— Что ничего не изменится. Что через месяц все вернется на круги своя.
Руслан подошел, обнял ее сзади.
— Не вернется. Обещаю.
— Руслан, ты уже обещал. Много раз.
— Знаю. Но на этот раз я правда понял.
Вечером пришла Ольга Николаевна. С небольшим пакетом.
— Я принесла торт. Из кондитерской.
Они сели на кухне. Пили кофе молча.
— Рита, — наконец начала свекровь, — я подумала. Может, я правда переборщила.
— Может, — осторожно согласилась Рита.
— Просто я привыкла все контролировать. Когда Руслан был маленький, я одна за все отвечала. Потом... сложно отпустить.
— Ольга Николаевна, я понимаю. Но мне тоже тяжело. Когда меня постоянно критикуют.
— Я не критикую. Я просто хочу, чтобы было лучше.
— Но лучше для кого? Для вас или для меня?
Свекровь замолчала.
— Не подумала об этом, — наконец призналась она.
— Ольга Николаевна, давайте договоримся. Если хотите что-то посоветовать — спросите сначала, нужен ли совет.
— Это сложно.
— Знаю. Но попробуйте.
Руслан сидел молча, слушал их разговор. Потом сказал:
— Мам, мы рады, когда ты приезжаешь. Но лучше на выходные. И с предупреждением.
Ольга Николаевна кивнула.
— Договорились.
Они допили кофе. Атмосфера оставалась натянутой, но уже не враждебной.
— Кстати, — сказала свекровь, вставая, — я Тамаре сказала, что вы правы. Что это ваш дом, ваши правила.
Рита и Руслан переглянулись.
— Правда?
— Правда. Она обиделась. Сказала, что я предала родню. Но мне все равно.
Ольга Николаевна надела куртку.
— Я пойду. Спасибо за кофе.
Когда дверь закрылась, Рита обняла Руслана.
— Думаешь, она правда изменится?
— Не знаю. Но хотя бы попытается. И это уже что-то.
Они стояли обнявшись, глядя в окно. На улице шел снег, город сверкал огнями.
— Знаешь, — сказала Рита, — это был самый странный Новый год в моей жизни.
— Но честный, — добавил Руслан.
— Да. Честный.
Они не знали, что будет дальше. Изменится ли свекровь, научится ли Руслан защищать жену, сохранят ли они этот хрупкий мир. Но сейчас, в этот момент, они были вместе. И это было важнее всего.
«Марафон молодости» — 21 день, чтобы выглядеть и чувствовать себя моложе.