Бабка Неля появилась перед ребятами через минуту.
– Докладываю, гражданки в квартире нет, и по ходу в городе тоже нет. Свалила наша красавица в неизвестном направлении и даже записки не оставила. И еще в квартирке кто-то побывал, пошарился хорошенечко, все обнюхал, обсмотрел. Видно, пытались контакт наладить и настроиться на нашу волну, - отрапортовала она.
– И как, получилось? – спросил Тимофей.
– Не знаю, - пожала старуха плечами. – Может, получилось, а может, и нет. Об этом мы узнаем только, если у них все получилось. И то не факт, что они наш домик обнаружат.
– Но шнырять по поселку будут, - задумчиво проговорил Илья.
– А то, - кивнула бабка Неля. – Наверно, в каждый уголок заглянут, всё проверят. Тем более сейчас в ваших интернетах можно всё про всех узнать и все данные найти. А этим с их мохнатой лапой даже в тырнеты лезть не придется, всё принесут на блюдечке с голубой каемочкой и доложат обо всех.
– Вот ведь вляпались, - с досадой сказала Валя. – И кто бы мог подумать, что за всем стоит какая-то там организация. У меня даже мыслей никаких не возникло по этому поводу.
Тимофей мрачно смотрел в стену, словно пытался разглядеть сквозь неё невидимых преследователей.
– Значит, мы на время в безопасности, но это лишь вопрос времени, – констатировал он.
В кухне повисло тяжёлое молчание. Даже Аббадон перестал вылизывать лапу.
– Слишком оптимистично, – проворчал Аббадон. – Они профессионалы. Им нужны все. Особенно такие, как мы. Группа. Целая ячейка. Это для них – большой улов. Они не упустят.
– Бабка права насчёт интернета, – тихо добавил Илья. Он нервно барабанил пальцами по столу. – Все документы на дачу… Они на тебя оформлены, Валя. Ты не скрывалась, когда всё это оформлялось. Это легальная информация. Её можно найти.
– Но это лишь адрес, – возразила Валя. – Бумажка. Они могут прислать сюда проверку. Людей в форме, но не охотников за призраками. Чтобы почувствовать защиту, нужен особый взгляд. У обычных людей такого нет, и при нашем мороке люди в форме увидят нежилую развалюху, заросшую травой и деревьями.
– А они могут прислать и тех, и других, – мрачно заметила Неля, снова растворяясь в воздухе, но её голос ещё звучал в комнате. – Сначала формальные прошарят своим носом тут везде. Потом, если те доложат, что тут «тихо, но странно», придут другие. С чувствительностью.
– Не забывай, что мы тоже не простые товарищи, - нахмурился Тимофей. – Как придут, так и уйдут.
– А если бежать, то куда? – спросил задумчиво Илья.
– Бежать – значит оставить место силы, – сказал Тимофей. – Оставить запасы, защиты. Стать лёгкой мишенью на дороге. Нет. Мы остаёмся.
– Но… – начал Илья.
– Мы остаёмся, – твёрдо повторила Валя, поддерживая любимого. – Но мы меняем правила. Мы не просто прячемся. Мы готовимся. Нас так просто не возьмешь.
Она встала из-за стола и прошла по кухне.
– Григорий Аркадьевич! – позвала она.
Призрак материализовался у печки практически мгновенно.
– Слушаю, Валентина.
– Наружные защиты – мороки, иллюзии. Они для случайных глаз и для слабых сенсоров. Нам нужно другое. Ловушки. Не смертельные, – она посмотрела на Тимофея, – но замедляющие, сбивающие с толку, пугающие. То, что заставит обычных людей ретироваться, а чувствительных – задуматься, стоит ли лезть дальше.
Призрак медленно кивнул, и в его глазах вспыхнул какой-то старый, почти забытый огонёк.
– Это можно устроить. Старыми методами. Кривые зеркала пространства. Блуждающие огни. Шёпот в голове. Но для этого потребуется энергия. Много энергии и определённые компоненты. Некоторые могут привлечь внимание сами по себе.
– Какие? – спросил Тимофей. – Ржавые гвозди со старого кладбища или шерсть чёрной собаки, умершей своей смертью, или зола из печи, где семь лет жгли берёзовые дрова? – с усмешкой спросил он. – Давайте, Григорий Аркадьевич, не будем пудрить друг другу мозги. Мы же не желторотые птенцы, чтобы поверить во всю эту бели-бердень.
Григорий Аркадьевич замер. Его полупрозрачное лицо выразило сначала удивление, а затем лёгкую, почти человеческую обиду и досаду. Он поправил несуществующий галстук.
– Я, конечно, извиняюсь, – проговорил он с достоинством. – Если вы считаете, что вековые методы – это «белибердень». Я лишь предлагал то, что проверено временем и работает на тонком уровне символизма и привязки. Но если вы хотите чего-то более прагматичного…
– Мы хотим что-то, что сработает быстро, надёжно и не оставит за собой мистического шлейфа, который, как маяк, будет светить всем охотникам за головами, – твёрдо сказал Тимофей. – Никаких кладбищ, никакой «смерти своей смертью». Это не только риск, это лишние следы.
– Он прав, Григорий Аркадьевич, - согласилась с ним Валя. – То, что работало в ваше время, сейчас слишком заметно. Слишком пахнет магией. Нам нужно что-то чистое, почти техническое. Что-то, что можно списать на сбой техники, галлюцинации или просто на крепкие нервные расстройства у непрошеных гостей.
Призрак задумался. Его фигура слегка мерцала, как плохое изображение.
– Гм. Если отбросить поэтику и символизм… – он медленно проплыл к окну, глядя в тёмный сад. – Есть энергия самого места. Земли, деревьев, воды в колодце. Её можно перенаправить, создать петли обратной связи. Человек заходит в такой контур – и его собственное чувство страха, его неуверенность усиливаются в десятки раз. Он начинает видеть и слышать то, чего боится больше всего. Не призраков с того света, а, скажем, начальника с работы, бывшую жену с ножницами, или просто необъяснимый ужас пустоты или страх каких-то насекомых. Это не магия в чистом виде. Это усиление естественного страха, фобий.
– А как это сделать? – оживился Илья. – Без ритуалов?
– С ритуалами, но без атрибутики, – пояснил Григорий Аркадьевич, оборачиваясь. – Нужно чёткое намерение, концентрация и точки привязки. Не гвозди с кладбища, а, скажем, обычные камни с границ участка, заряженные этим намерением. И разметка. Не круг мелом, а, допустим, разбросанные по периметру щепки от того дерева, что мы срубим для дров. Дерево, связанное с этим местом.
Аббадон, слушавший, уткнувшись мордой в лапы, приоткрыл один глаз:
– Звучит менее пафосно, но уже ближе к делу. Тише, да и запаха почти нет. Только намерение должно быть железным. И у всех одинаковым. Иначе получится каша.
– Значит, нам нужно общее, очень конкретное желание, – сказала Валя. – Чего мы хотим? Не просто «защититься». А что именно должна делать эта защита?
Все задумались. Тимофей первым нарушил тишину:
– Мы хотим, чтобы все, кто приходит сюда с дурными намерениями, теряли уверенность. Чувствовали, что они нежеланны, что они ошиблись адресом. Чтобы их собственная паранойя работала на нас. Чтобы они уходили и не хотели возвращаться. Не из-за страха перед призраками, а из-за глубокого, личного дискомфорта.
– Да, – кивнула Валя. – И чтобы это выглядело как их личная проблема. Как нервный срыв или странное совпадение. Никаких летающих горшков и голосов из ниоткуда.
Она выразительно посмотрела на Нелю и Аббадона. Те в свою очередь сделали вид, что их это не касается.
Григорий Аркадьевич медленно кивнул, и в его глазах снова появилась искра.
– Это можно сделать. Это тоньше. Но требует большей синхронности от всех. Сегодня ночь, в ведьмин час, когда границы между мирами тоньше, мы начнём. Каждый возьмёт камень в руку, подержит его, насыщая тем самым намерением, и положит на границе. Я проведу невидимые линии. Аббадон и Неля будут следить, чтобы ни одна живая душа не пересекла периметр во время настройки.
– А что с теми, кто уже может быть в округе? – спросил Илья.
– Если они есть, мы это почувствуем, – прошипел Аббадон, вставая и потягиваясь. – А если почувствуем – то наша тихая настройка превратится в не очень тихую охоту. Но с первым вариантом я согласен. Меньше шума – дольше спим спокойно.
– Тогда нужно сейчас подготовиться к ритуалу, чтобы потом в темноте не ковыряться, - поднялся со своего места Тимофей.
– И тут я с тобой совершенно согласна, - кивнула Валя.
Продолжение следует...
Автор Потапова Евгения