Если вы застали советские дороги, то наверняка помните этот звук: натужное «тарахтение» двигателя, похожего на тракторный, за которым из пыли появлялась странная угловатая коробочка. Над ЛуАЗом в СССР любили подшучивать. Его называли «луноходом», «утюгом» и даже «еврейским броневиком». Но смех стихал там, где заканчивался асфальт.
ЛуАЗ-969 – машина-парадокс. Страшненький, шумный, неудобный, но при этом обладающий фантастической проходимостью, о которой современные кроссоверы могут только мечтать. Давайте разберемся, как родилось это чудо техники и почему этот «гадкий утенок» на самом деле – инженерный шедевр.
Из армии – в огород
Чтобы понять странность ЛуАЗа, нужно знать его корни. Инженеры не пытались создать комфортный автомобиль для семьи. Изначально это был транспортер переднего края (ТПК) или ЛуАЗ-967.
Задачи у предка были суровые: это была плавающая амфибия для эвакуации раненых с поля боя. Водитель там мог управлять машиной лежа (!), чтобы не попасть под пули. Именно поэтому у гражданского ЛуАЗа такая специфическая посадка, смещенный вперед салон и приборная панель где-то в районе коленей. Когда в середине 50-х в НАМИ решили сделать гражданскую версию для села, армейскую ДНК просто «одели» в гражданский костюм.
Как «Огонек» превратился в железо
В черновиках инженеров машина выглядела куда футуристичнее. В 1958 году НАМИ совместно с Ирбитским мотозаводом создали прототип НАМИ-049 «Огонек». Это был прорыв: стеклопластиковый кузов, вес всего 752 кг и независимая подвеска.
Однако суровая реальность внесла коррективы. Производить стеклопластик в промышленных масштабах для села оказалось слишком сложно и дорого. Когда документацию передали на завод в Луцке, от красивого пластика отказались в пользу грубого, но ремонтопригодного металла. Так футуристичный концепт превратился в угловатого трудягу.
Сенсация, которую никто не заметил
Мало кто знает, но ЛуАЗ – это первый советский переднеприводный автомобиль.И это не опечатка.
Обычно лавры отдают ВАЗ-2108 («Восьмерке»), вышедшей в 80-х. Но еще в 1967 году в серию пошел ЛуАЗ-969В. Буква «В» означала «временный». Дело в том, что завод просто не успел наладить выпуск редукторов для заднего моста. Пришлось выпускать внедорожник (!) только с передним приводом.
Секрет был в том, что даже на переднем приводе благодаря перегруженной морде (двигатель висел перед осью) и «зубастым» шинам машина ползла по грязи лучше многих классических авто. Полноценный полный привод появился только в 1971 году.
За что его ненавидели
Будем честны: комфорт в ЛуАЗе – понятие отсутствующее. Это была кара для изнеженного водителя:
- Шум. Двигатель воздушного охлаждения (тот самый «воздушник» МеМЗ от Запорожца) орал так, что разговаривать в салоне было невозможно.
- Надежность мотора. Ресурс двигателя до капремонта редко превышал 50–60 тысяч км. Он грелся в жару и плохо тянул в гору.
- «Масляные ванны». ЛуАЗ всегда метил территорию. Текло отовсюду: из коробки, из двигателя, из колесных редукторов.
Почему он – король бездорожья
Но стоило съехать в раскисшее поле, как ЛуАЗ преображался.
В его арсенале были колесные редукторы (как у военного Хаммера!), которые увеличивали клиренс до внушительных 280 мм. Прибавьте сюда смешной вес (около 950 кг) и жесткую блокировку заднего дифференциала.
Там, где тяжелый УАЗ садился на мосты и буксовал, легкий «Луидор» проскакивал поверх грязи. Если он все-таки застревал, экипаж из двух мужиков мог просто вытолкать его руками.
Итог прост: ЛуАЗ-969 – это не автомобиль в современном понимании. Это механизированный мул, инструмент. Ужасный на трассе, но незаменимый в деревне, лесу или на рыбалке. Самый честный советский внедорожник, который не обещал комфорта, но всегда довозил до дома.