Бесстрашная сорвиголова́ совсем уж собиралась идти, и даже направилась к краю опушки; но неожиданно… её остановила сомнительная подруга. Она схватила её за рукав и потянула назад.
- Юли́са, стой, - зашептала Шарагина; чёрные очи вперились в поселковый окраинный ряд, в огородную территорию, - что-то меня стремает? Мне кажется, впереди какое-то шевеление. У тебя прибор ночного виденья есть?
- Ага, есть. Осталось стибрить и принесть, - отшутилась боевая плутовка; уверенная в полном успехе, она совсем не подумала, что им могли устроить очередную засаду. - Ты полагаешь, нас там уже поджидают? - указательный палец провёл по длинному заборному ограждению.
- Скорее всего, - обслуживая отдалённый участок, Владислава привыкла докладывать о каждом проделанном шаге; вот и сейчас, её тревожили отнюдь не сумбурные мысли. - Я подозреваю, Юла… Нет! Я просто уверена! Что прокля́тый английский «шпиён» переда́л оставленному в посёлке охранному контингенту, чтобы нас встречали на выходе из лесного массива. Поэтому нам лучше не торопиться, а всё как следует взвесить.
Сообразительная брюнетка оказалась не так далеко от азбучной истины. Согласно всех принятых правил, мистер Зе́лен (едва он понял, как подло его провели) немедленно связался с проверенным лейтенантом Ляйненко. Догадливый спецагент приказал ему выдвигаться к западной поселковой околице и встречать там незваных гостей. Сказано – сделано. Беспрекословный приспешник оставил на страже штабного дома пятерых наиболее боеспособных боевиков, а с остальными выдвинулся на заданную позицию. Когда их заметила глазастая участковая, они как раз размещались. Что ж, двум изворотливым девушкам пришлось по ходу скоординироваться.
- Если ты, Слава, права, и нас уже поджидают, - смекалистая плутовка соображала и быстро, и правильно; она всё сразу переиначила, - значит, нам надо идти в обход. Как всем нормальным героям, - несмотря на сложную ситуацию, никогда не унывавшая блондинка предпочитала ещё и беззлобно шутить; так она поднимала моральный дух не только себе, но и сопровождавшей её избитой напарнице. - Мы поступим так, как от нас не ждут – вообще! Побежали.
Находчивая плутовка показала демонстративный пример. Обе рьяные девушки помчались по краю лесной опушки. На удалении пары десятков метров. Поступили так специально, чтобы оставаться незримыми с отдалённой на двести метров засадной околицы. Бежали аккуратно – старались как можно меньше шуметь. Дабы не привлекать к себе удвоенного внимания.
С Божьей помощью да с личным везением, неразлучные приятельницы преодолели метров, примерно, семьсот (может, чуть больше?). Остановились осмотреться, передохнуть. Подобра́лись к окраинной части лесного массива. Направили на открытое пространство проницательный взгляд. Всмотрелись: поблизости никакого движения. Хотя могли ошибаться. Ночка выдалась и жутковатой, и мрачной; вокруг стояла кромешная тьма.
- Что дальше? - поинтересовалась любознательная брюнетка; после перенесённых пыток она ещё плохо соображала. - Чего мы, Юлиса, предпримем?
- Углубляемся обратно, - находчивая разведчица размышляла стремительно, как будто предвидела всё заранее; она побежала, увлекла за собой черноволосую приятельницу, попутно растолковала: - Сейчас мы выбираем сугубо восточное направление. Достигаем асфальтированной дороги и поворачиваем к поселковой агломерации, - понравившееся сравнение прочно засело в деви́чьей головушке, - а после… - взялась короткая пауза, - сама всё увидишь. Я буду действовать, а ты, Владислава, меня прикрывать. Вот тебе американский двенадцатизаря́дный Colt M1911, - последовала передача снаряжённого пистолета да пары резервных обойм.
- Но… - обескураженная напарница хотела ей возразить, однако была бестактно осажена.
- Даже не спорь! - требовательная особа настаивала как никогда; она остановилась на краю́ дорожной обочины. - Ничего не желаю слышать. Кто мне прикроет спину, если, Слава, не ты? Поэтому отстанешь на тройку метров и отследишь нам заднее направление. Так нужно, чтобы к нам сзади внезапно не подобра́лись. Всё, резко, быстрым шагом, пошли.
Капитан особого отдела вышла на проезжую часть и перешла на ускоренный ход. Шарагина, как ей и указывалось, следовала строго за ней. На отдалении пары метров. Она повернулась назад и шла спиною вперёд; лишь изредка ей приходилось оглядываться, чтобы не сбиться с основного пути.
Так боевые подруги проследовали чуть меньше, чем триста метров. Спустились с главной дороги. Отклонились чуть влево. Неподалёку располагалось разрушенное здание какого-то предприятия. Вблизи него компоновалась вся украи́нская тяжёлая техника; заросшая территория граничила с заброшенным домом, где недавно селилась бесподобная участковая. Прикрываясь разросшимися кустами, две спаянные лазутчицы по-тихому пробра́лись к т-образной конструкции. В ней не замечалось ни оконных рам, ни хоть каких-то дверей; вольный ветер свободно гулял по внутренним помещениям. Частично кирпичное здание было разрушено; целыми оставались лишь голые стены да кафельный пол; крыша, понятное дело, отсутствовала. По окружному периметру, прикрываясь кустистой растительностью, расположилось двенадцать танков, одиннадцать БМП, столько же БТР-ов. Бдительную службу нёс всего один часовой.
- Влада, - Лисина озлобленно сжала зубы; она стрельнула разгневанным взглядом, - узнаёшь паскудного выродка?
- Нет, - Шарагина казалась удивлённой, немного обескураженной; она недоумённо посмотрела на сведущую подругу, - а должна?
- По-моему, о его гнусном поступке знают не только в одной России, - Лиса сурово нахмурилась; она, ну! просто негодовала, - но и по всему остальному миру. Не понимаю, как- ты-то, примерная участковая, смогла его пропустить?
- Юли-и-иса! - озадаченная приятельница стала заметно переживать; ей не терпелось услышать всю жуткую правду. - Не нагружай сплошными загадками. Есть что сказать – говори. Пожалуйста, не томи.
Нарушив недавнее указание, она приблизилась едва не вплотную; заднее направление осталось неконтролируемым.
- Хорошо, только не нервничай, - как и другая собеседница, Лиса изъяснялась таинственным полушёпотом; она показала, что нужно спрятаться за крайней машиной. - В общем, если стараться быть краткой, этот гнусный подонок выложил в интернет ужасное видео. Именно он заснял на мобильную камеру, как, в первый день наступления, украи́нские мародёры разграбляли су́жданскую «Пятёрочку», как глумились над мирными жителями, как жестоко их убивали и как упоённо потом веселились.
- Ты хочешь его казнить? - первое, что приходило в голову, – немедленная расправа; точно так же подумала и возмущённая Владислава.
- Напротив, - Лисина зарделась ненавистным багрянцем; она готовилась к любому варианту, но только не к этому, - мы захватим его живём и представим к российскому правосудию.
- Но… как ты, Юлиса, узнала? - Влада не понимала; она и не представляла, что, пока отвлекалась на заднее направление, спереди произошли настолько значимые события. - Здесь же густая темень.
- Когда он прикуривал, - просто растолковала Юла, - чиркнула бензинная зажигалка и осветила презренную морду. Нам опять повезло, - она считала, что случилось именно так. - Во-первых, похоже, натовский прислужник дежурит один. Во-вторых, мы знаем, кто он такой. В-третьих, мы вооружены и очень опасны. В-четвёртых и в-главных, мы вместе, а значит, непобедимы.
- Как мы его захватим? - целеустремлённая девушка перешла от сомнений к конкретике; ей даже пришлось легонько напрячься. - Нападаем вдвоём? Запомни: в настоящем случае я отстаиваться в сторонке не буду. Я непременно должна поучаствовать. Иначе зачем же меня отправили?
- Ладно, Слава, уговорила, - хотя и нехотя, но вроде бы Юла согласилась; она чуть подогнула колени, выставила перед собою снайперскую винтовку и неслышно пошла. - Делай как я.
Как ей рекомендовалось, так Шарагина точно и поступила. За единственным исключением: вместо спецназовской СВД, она наставляла классический, без глушителя, пистолет. Парой секунд назад Матве́енко зашел за танковую броню и скрылся из виду. Поэтому продвигались слаженные лазутчицы практически беспрепятственно. Правда, ступать приходилось с особенной осторожностью, чтобы раньше времени не выдать своё навязчивое присутствие.
Через минуту единодушные напарницы, одна за другой, приблизились к разделительному проёму; в нём-то и скрылся бесчеловечный подонок. Лисина вытянула назад припо́днятую ладошку, изображавшую «стоп», присела на корточки и выглянула из-за толстой передней обшивки. Невдалеке увидела красный огонёк прикуренной сигареты.
Скучавший стражник возвращался назад. Томительное безделье вынудило его произвести недолгий обход. Он прошёлся до крайнего танка, посмотрел сначала вправо, а после налево, постоял покурил и с недокуренной сигаретой последовал обратно, к автомобильной дороге. Там, как и все другие, он нёс караульную службу, воинскую повинность. Передвигался О́ндрий неторопливо, никуда не спешил. Ночь представлялась долгой, а о преждевременной смене думать не приходилось. Поэтому нерадивый охранник, не ожидавший никакого подвоха, вёл себя непростительно легкомысленно. Наконец он приблизился к крайнему ряду. Поравнялся с притаившейся кареглазой разведчицей.
Внезапно! Словно из неоткуда, возникла человеческая фигура. В непроницаемой темноте она казалась как хрупкой, так и дьявольски страшной, похожей на смерть. Застигнутый врасплох, стражник растерялся, сконфуженный, очумел. Смятенное замешательство явилось самой огромной его ошибкой. Не прошло и доли секунды, как он получил хоро-о-оший удар под дых. Его по́рскнули винтовочным деревянным прикладом. Матве́енко почувствовал, как медленно проваливается в какую-то яму – теряет сознание. Он плюхнулся безвольным мешком.
- Хватай вонючего гада под левую руку, - строго распорядилась Юла; сама она подхватила под правую, - да помогай затаскивать в башню, - попутно у О́ндрия забиралось автоматическое оружие, типа «калашников», и две гранаты-лимонки.
Слаженные приятельницы (хотя и с некоторым трудом) переместили бессознательное тело на командирское место. Проницательная разведчица к чему-то такому готовилась, поэтому захватила бандажные хомуты, прочные и нейлоновые. Их она положила в заплечную сумку-ранец. Теперь они пригодились. С их помощью вражеские руки связались сзади командирского кресла-сидения.
Как только закончила, Лисина перелезла на «сидушку» наводчика-оператора. Владиславе пришлось садиться на коленки к захваченному нацисту. Тот не возражал – от слова «совсем»; он всё ещё оставался в глубокой прострации.
- Смотри внимательно, - намётанная блондинка сопровождала любое телодвижение показательным тренингом; она нажимала на многие кнопки, - так поворачивается башня; так заряжается пушка, так ведётся прицеливание, - маститая оперативница развернула длинноствольное жерло в сторону западной части леса, - как производится выстрел, изображу немногим позднее. Ага, кажется, показались, - она нажала на красную «пуговку», расположенную на пульте́ оперативного управления.
Баба-а-ах! Раздался оглушительный залп. Следом разорвался кумулятивный заряд. Середина человечьей цепочки (на десять метров вправо и столько же влево) словно бы вымерла; образовалась широкая брешь. Выжившие бандиты-злодеи по-быстрому устремились назад; они скрылись за непроницаемыми лесными деревьями.
- Показываю ещё раз, - рациональная девушка повторила всё в строгой последовательности. - Запоминай. Когда мы поедем, тебе придётся развернуться назад и прикрывать поспешное бегство.
Трах, тарарах! Один за другим полетели дополнительные снаряды. Они разорвались на крайней опушке. Кого убили, а кто остался живой – разглядеть бы не получилось при всём огромном желании. В любом случае Лиса казалась всецело довольной. Она развернула башню на заднее направление, сама же засобиралась на выход. Прежде чем вылезти, боевая наставница протянула Владиславе головной шлемофон.
- На-а, надень, - она объясняла и чётко, и быстро; показала на два отдельных провода, переходивших в один, к которому крепилась специальная чёрненькая коробочка: - Вот это тангента. Нажимаешь – говоришь, отключаешь – слушаешь. Так мы будем переговаривать – мало ль чего?
На её подробное наставление последовал согласный кивок. Юла увидела, что объяснение её явилось понятным, и выскользнула наружу. Заметила, как по центральной дороге бежит не менее тридцати до зубов вооружённых солдат. «Ага, подлые приспешники дьявола, - неустрашимая забияка не упустила возможность немножко позубоскалить; с Вельзевулом она сравнила всё западное сообщество, - не получилось с внезапной засадой, так вы решили отыграться в прямом нападении. Что ж, умрите с миром».
Сообразительная плутовка нисколечко не ошиблась. Действительно, взвод лейтенанта Ляйненко, ожидавший их на крайней околице, моментально сгруппировался и выдвинулся на место стоянки тяжёлой военной техники. Если чуть-чуть промедлить, то, пока блондинистая особа заводит танковый двигатель, к ним явно приблизится нешуточная опасность. Она нагнулась обратно, в башенный люк, и по-хозяйски распорядилась:
- Слава, пальни-ка по заднему направлению. Не то нам кранты.
Пока Шарагина заряжала, чётко прицеливалась и проводила два пушечных выстрела, Юлиса успела прикрепить реквизированные гранаты-лимонки к топливным бакам переднего и заднего танков. К предохранительным ко́льцам привязала рыболовную леску. Вторые концы прицепила к задней броне захваченного ими среднего танка. Оставалось проделать три вещи: запрыгнуть в водительский люк, сесть по-походному и первым делом связалась с особым оперативным отделом. Как и обычно, ответил Рязанцев:
- Слушаю.
Тут же раздался третий пушечный выстрел, а следом направленный взрыв. Дежурный связист незамедлительно уточнился:
- Что там у вас происходит?
- Неважно, подполковник… Слушай сюда, - Лисина говорила кратно, отдельными фразами; попутно она заводила газотурбинный двигатель, - примерно через час… на вражеском танке… мы приблизимся к линии фронта… Организуйте нам тёплую встречу… чтобы нас не подбили.
Она ещё не договорила, а заведённый двигатель засвистел как будто у вертолёта. Воткнулась первая передача, и мощная машина, раскантовавшись, устремилась в дорогу. По прошествии четырёх секунд раздался внушительный взрыв; следом – второй. Юла прокричала: «Йа-хой!!!» – и перешла на полную скорость.
Дружные приятельницы ехали сорок минут, когда сзади стали заметны два вражеских танка. Они мчались по обеим полосам, как по правой, так и по встречной; следом наблюдались ещё, как минимум, четыре единицы тяжёлой военной техники. Юлиса нажала связную тангенту и поспешила распорядиться:
- Слава, пальни-ка по ним. Получше прицелься да хорошенечко напугай. Попадёшь – я тоже согласна.
Т-80У (а именно такой им достался) славится тем, что наведённый прицел (какие бы боевая машина не совершала манёвры) никогда не собьётся. Поэтому неудивительно, что Владислава, первый раз в жизни засевшая за «джойстик» наводчика-оператора, попала точно по левому танку. Снесённая башня отлетела назад и ударила по заднему строю. Поражённым преследователям пришлось немного замедлиться. Расстояние увеличилось.
Чтобы избежать ответного выстрела, Лисе понадобилось съезжать в отрытое поле. Они как раз миновали лесистую местность и выехали на ровную местность. Впереди, на расстояние трёх километров, окопались передовые украи́нские части. До них пришлось добираться крутыми зигзагами. По сути, смекалистая плутовка поступала и верно, и правильно: так в них труднее прицелиться.
Вражескую линию фронта миновали, выехав на асфальтированную дорогу. Спустились обратно. Понеслись по чистому полю. До российских укреплений оставалось не больше чем сотня метров. Лисина пригляделась: на прямую наводку выводится стационарная пушка. Передние фары освещали отлично. Что делать? Изобретательная блондинка нисколько не растерялась. Она остановилась, нажала на звуковую тангенту и связалась с единодушной сподвижницей:
- Слава, у тебя носовой платок при себе? Какого он цвета, белого?
- Нет, розовый, в синий цветочек, - Шарагина поразись настолько, что ничуть того не скрывала. - Зачем он тебе?
- Посмотри: в башне всегда имеется ветошь. Если белёсая или же светло-серая, немедля кидай сюда.
- Облом, - Владислава всё ещё сомневалась (уж не сошла ли её подруга с ума?), - только красная, кумачовая.
- Оно не хуже, - инициативная плутовка оставила водительское сиденье и ловко соскользнула на землю, - бросай её мне.
Схватив сигнальное полотно, Юлиса подняла его повыше над головой и растянула двумя руками. Вышла на мощный свет фар. Одновременно она услышала, как в российских окопах кто-то громко кричит. «Не стрелять! Не стрелять! Приказано сверху! Это свои!» - отдавалось неоспоримое приказание. Через пару минут обе отважные девушки находились в крепких солдатских объятиях.
