Глядя на влюблённых стариков, Вера всё больше обретала уверенность, смелость и силу. Их трепетные чувства служили маяком среди окружающей их лжи, алчности и беспринципности. Больше всего радовало, что Семён Степанович, который совсем недавно собирался умирать, на глазах преображался и уже планировал пожить год, два или три. Подарить человеку даже год жизни - огромное счастье!
Под эти радостные размышления Вера Сергеевна вернулась в кладовую и спустила на пол несколько коробок с детским молоком. Немного подумав, открыла верхнюю, из которой убрала несколько пакетиков, а на их место разложила рыбьи головы.
"Кто бы мог подумать, что я когда-нибудь буду заниматься такой ерундой..." - подумала Вера и принялась укладывать на место коробки с пола. Затем она критически посмотрела со стороны двери на это нагромождение и передвинула на передний план несколько упаковок. Получилось неплохо, практически так было изначально. Следующим делом предстояло сделать фотосессию у ёлки для Петра Матвеевича, Кристины и другим платникам...
Пока Вера Сергеевна осуществляла план по захвату продуктов, дед Семён прогуливался со своей Кристинушкой по коридору. Они неторопливо преодолели один раз длину коридора, негромко напевая песню, которая прошла лейтмотивом через их жизнь. Развернувшись у окна, влюблённые немного отдохнули и отправились в обратный путь, когда из комнаты Веры вышла взлохмаченная и пьяная вусмерть Любаня и остановилась прямо перед стариками. В этот момент могло показаться, что, увидев перед собой без пяти минут умершего Семёна Степановича, да ещё в обнимку с бабушкой Кристиной, волосы на голове пьяницы стали подниматься, а глаза обезумели от ужаса...
- Ты кто? - едва ворочающимся языком смогла произнести Любаня.
Старик понял, что конспирация неожиданным образом была нарушена, и, как следует опытному подпольщику, предпринял попытку реабилитироваться.
- Ты спишь... Это просто сон... Иди в кровать... Ты устала... Очень устала... - шептал ей дед Семён, удачно вспомнив сеансы великих экстрасенсов Чумака и Кашпировского.
То ли старик, как и некогда популярные маги, обладал скрытыми возможностями, то ли Любаня на подсознательном уровне решила, что допилась до "белочки", но пьяница сначала зависла на несколько секунд, а потом послушно отправилась обратно в комнату, допила прямо из бутылки остатки водки и завалилась на Верину кровать.
Сама Вера Сергеевна видела лишь финал этой невероятной истории и, конечно, ни на шутку испугалась. Семён Степанович заметил страх в глазах своего ангела-спасителя, после чего ему ничего не оставалось, как окончательно уверовать в собственные сверхспособности. Он передал Кристину Вере со словами:
- Вы идите, а я ещё немного поработаю с Любкой... - сказал он, но следом, прочитав в глазах Веры непонимание, спокойно добавил: - Я быстро, только дам ей установку...
Похоже, "установка" деда Семёна обладала стопроцентным действием, потому что Любаня снова уснула. В холле после жуткой сцены с сиделкой-пьяницей старики долго смеялись и уже в который раз просили пересказать эту историю. Семён Степанович стал героем вечера и с тех пор получил прозвище Кашпировский. Пока старики пили молоко в прикуску с печеньем, Вера Сергеевна с Анной и Екатериной отправились на второй этаж делать фотографии для Иды Аркадьевны.
Старики здесь существовали в удручающем состоянии. Любаня особо не утруждалась, а когда на весь день уезжала с инвалидами на так называемую работу, передавала их Марине, которую и вовсе не интересовали её подопечные. Медсестра пичкала их седативными препаратами, чтобы те не нарушали её покой. Делая эти фотографии, у Веры и помощниц из глаз катились слёзы.
В люксе лежала страшно худая парализованная бабушка Галя. Вера уже несколько раз переодевала её и обрабатывала пролежни. В прошлом она - учительница. Мало кто знает, что бабуля всё слышит и понимает; даже обладает отличным чувством юмора, только её шутки звучат слишком тихо. В служебном телефоне есть контакт её сына, куда время от времени отправлялись фото, предварительно укрыв её новым пледом. Жаль, что родные не удосужились ни разу заглянуть под этот красивый плед.
В следующей комнате лежало четверо. Одна бабуля замерла на кровати в неестественной позе. Анна попыталась с ней заговорить, да только старушка ничего не слышала.
- Уходи! Я скоро умру... - ответила наконец она, заметив гостей.
А успокоить несчастную не было возможности. Без слухового аппарата нет связи с глухим человеком. Их разделяла абсолютная тишина.
- Она упала с кровати, когда пыталась встать... - пояснила её соседка.
- А вы здесь как оказались? - спросила Вера Сергеевна единственную отреагировавшую на посетителей бабулю.
- Одна я осталась. Муж помер в прошлом году, первая дочь разбилась с парнем на мотоцикле, вторая умерла от рака мозга. Сын скончался от сердечного приступа, вовремя не получив медицинской помощи: когда его привезли в больницу, врачи решили, что у него белая горячка и просто привязали к кровати. Есть ещё брат, но он пьющий. В начале года мне диагностировали рак. А кому нужна больная старуха? Ухаживать некому... Вот и решилась отдать квартиру в обмен на заботу и содержание... Почти месяц как я здесь. Всё болит, а мне кроме анальгина ничего не дают и врача не вызывают... Кто же знал, что так будет? Люди животных лучше содержат, чем нас здесь, да ещё и за свои деньги...
Один старик лежал под действием седативных препаратов и что-то несвязное мычал. Открыв одеяло, женщины обнаружили на его теле множество синяков. Получается, что его били, чтобы усмирить...
И таких заброшенных судеб полный пансионат, который стал им колонией строгого режима. А ведь было время, когда эти старики помогали воспитывать внуков, оплачивали с пенсии их учёбу или гасили кредиты детей. Та же баба Галя не жалуется, а только тихо плачет, до сих пор не потеряв надежду вернуться домой к родным... Кто-то ещё верит, кто-то потерял надежду, а кто-то уже смиренно ждёт кончины...
Но по ту сторону баррикад есть и те, кто на горе беспомощных стариков зарабатывает деньги... Где вместо обещанных благ - антисанитария на кухне, полупустой холодильник, горы грязного белья, разбросанная чья-то одежда и обувь, помои в подвале... Помимо фотографий на свой телефон, Вера записала номера постояльцев, содержание которых оплачивали родственники. Всю эту информацию она переправила Иде и на всякий случай стёрла её из памяти телефона.
***
Сегодня во временном убежище Иды Аркадьевны, помимо Леонида Кирилловича, гости. Артур настолько проникся историей несчастных стариков, что в этот же вечер организовал встречу со своей женой Юлей. Юля была невысокого роста, маленькая, худенькая, а внешне больше походила на подростка, чем на маму и жену. Тем более сложно было представить, что она смогла отстоять здание детского сада. За разговорами засиделись допоздна. Но чем больше Ида общалась с ребятами, тем больше понимала, что это представители лучшей части нашей молодёжи. Какая-то детская, наивная вера в добро, справедливость и человечность объединяла их. В глазах Юли, несмотря на молодость и внешнюю хрупкость, читалась мудрость и светился неугасающий огонь, как и в глазах Артура.
Во время разговора на телефон Иды Аркадьевны неожиданно посыпались фотографии от Веры Сергеевны. Хорошо, что получилось посмотреть их вместе.
- Да, вырисовывается ужасающая картина... - вздохнула Юля. Это что же такое получается? Любой желающий, у кого есть коттедж, может открыть частный пансионат? Дал рекламу и начал зарабатывать деньги? А где контроль со стороны государства? А где полиция? Нет, так не должно быть!
- Не должно быть, но есть. Более того, эта бизнесменша планирует расширяться. В связи с этим Леонид Кириллович едва не попал в её жернова...
- Да, эта Альбина рассказывала всё красиво про то, как старики умирают в одиночестве в пустых квартирах. Мол, у них за пожилым человеком присматривает медперсонал, что ему не нужно готовить и посуду мыть, что у них разработано специальное диетическое меню...
- Ну да, помои на фотографиях мы видели... - сказал Артур и от злости сжал кулаки.
- Меня больше подкупило, что в пансионате можно находиться в обществе себе подобных. Лично мне это важно. И даже в страшном сне я не мог предположить, что инвалидов морят голодом и заставляют просить милостыню...
- А сколько ещё таких сомнительных пристанищ для пожилых людей? Учитывая, что их кто-то прикрывает, то пойти просто и заявить на эту Альбину, значит подставить Веру Сергеевну. Она, находясь там, очень рискует. Нужно создать такую ситуацию, когда власть не сможет закрывать глаза на такие преступления. Можно будет подготовить массированную атаку через соцсети, расклеить город листовками, устроить пикет у здания администрации... - размышляла Юля.
- А я сейчас думаю о родственниках, которые оплачивают содержание своих стариков. Вера скинула номера телефонов. Они даже не подозревают, какие услуги предоставляют в "Сосновом бору". Знать бы наверняка, что эти родственники - люди адекватные... -
- И что тогда? - снова присоединился к разговору Леонид Кириллович.
- Тогда можно было бы поговорить, показать реальные фото, а не те постановочные, что им отправляют. Им бы взять да приехать внезапно и настоять на посещении. Хотя Вера говорила, что посещения только по предварительной договорённости...
- Приедут и что? Самое страшное, вдруг мы своими действиями навредим Верочке... - напомнил ей Леонид.
- В любом случае нужно посоветоваться с опытным человеком, - резюмировал рассуждения Артур.
- Завтра с утра поеду в редакцию к своему наставнику. У журналистов много полезных связей. Надеюсь, он сможет нам помочь...
Продолжение следует...