В субботу Зинаида не работала. Вероника поехала в город и купила маленькую камеру - беспроводную, размером с брелок. Она спрятала камеру в гостиной - за книгами на полке, так, чтобы был виден угол с витриной, где стояли украшения.
Вечером состоялся разговор с Андреем.
Он сидел в кабинете за закрытой дверью - прятался, как всегда, когда не знал, что делать. Вероника постучала и вошла, не дожидаясь ответа.
- Мама звонила, - сказал он, не глядя на нее. - Требует выгнать Игната. Говорит, завтра сама это сделает, если мы не решимся.
- Подожди. Давай я сначала тебе кое-что покажу и расскажу.
Вероника показала ему записи с камеры на воротах. Машину. Мужчину с забинтованной рукой. Рассказала про изменившееся поведение Зинаиды и про долги ее сына.
Андрей смотрел и слушал, но ни лице его не было вообще никаких эмоций. Как у маски.
- Ты что, всерьез подозреваешь Зинаиду? – он глубоко вздохнул и почесал затылок.
- Я просто рассуждаю логически и проверяю информацию, а еще поставила камеру в гостиной. В понедельник Зинаида придет - посмотрим, что будет.
- Камеру? - Он поднял брови. - Скрытую?
- Да.
Он помолчал. Вероника видела, как он борется с собой. Часть его хотела просто выгнать сына и закончить этот кошмар. Вторая часть – желала убедиться, что он не совершает ошибку. Третья часть не верила, что Зинаида может быть способна на такое. Столько лет в доме, почти родной человек.
- Ладно, - выдохнул он. – Давай тогда до среды. Я поговорю с матерью и попрошу дать нам время до среды, но это последний срок. В среду или мы узнаем, кто это сделал, или я выгоняю сына.
- Хорошо.
***
В понедельник Вероника уехала якобы на работу, и припарковалась за углом, потом вернулась пешком и устроилась в кафе через дорогу от поселка. Называлось оно «Уютный уголок» - претенциозно для забегаловки с пластиковыми стульями и кофе из автомата. Но интернет работал, и это главное.
Телефон ее лежал на столе. Камера транслировала картинку из гостиной.
Зинаида пришла в девять. Работала как обычно - пылесосила, мыла, вытирала пыль. Вероника уже со скукой смотрела на экран, пила уже третью чашку отвратительного кофе и чувствовала себя героиней плохого шпионского фильма. Руки дрожали… то ли от кофеина, то ли от нервов.
В половине двенадцатого Зинаида вошла в гостиную. И тут началось самое интересное.
3 часть
Она огляделась – быстро и воровато. Подошла к комоду с украшениями, немного постояла рядом, снова оглянулась на дверь.
И молниеносно открыла ящик в комоде, затем шкатулку, и вытащила ожерелье Вероники, которое тот подарил ей очень давно, и она его почти не носила.
Быстро сунула его в карман фартука, закрыла шкатулку, ящик и вышла из гостиной.
Вероника смотрела на экран и не могла пошевелиться.
Зинаида.
Эти добрые глаза. Натруженные руки. Кофе с молочной пенкой. «Вам каши положить?»
Вероника заплатила за кофе - руки ее тряслись так, что она еле попала монетами в ладонь официантке - и вышла на улицу. Моросил дождь. Вероника стояла под козырьком и плакала.
Это было глупо - плакать из-за кражи, взрослые люди так не делают. Взрослые люди берут себя в руки, составляют план действий, решают проблемы.
Но слезы текли сами.
Дома Вероника решила ничего не говорить мужу, пока не поймет окончательно – зачем.. Зачем Зинаида это делала.
Во вторник она поехала в Истру. Зинаида жила там, адрес был в документах, которые Вероника видела в кабинете мужа.
Но сначала Вероника решила посетить ломбард.
В Истре был только один ломбард - «Золотой ключик». Маленькое здание с зарешеченными окнами. За прилавком сидел мужчина лет пятидесяти - полный, усатый, в очках.
- Добрый день, чем могу помочь?
- Я ищу красивые вещицы. Статуэтки, украшения...
- Хм, думаю, у нас есть кое-что. Недавно вот принесли...
Он выложил на стекло несколько изделий. Вероника смотрела и не могла пошевелиться.
Их бронзовая статуэтка.
Вероника сделала фото - украдкой, пока он отвлекся. Сказала, что подумает, и вышла.
На улице ее затрясло, но она быстро взяла себя в руки.
Приехав домой, Вероника все рассказала мужу. Показала видео, как Зинаида берет серьги. Показала фото статуэтки в ломбарде.
Андрей смотрел на экран, лицо его вмиг побледнело, губы сжались, кулаки тоже.
- Зинаида? - сказал он тихо. - Зина? Я не могу поверить.
- Да.
- Столько лет...
Он сел на диван, уронил руки между коленей. Вероника видела, что он потрясен - по-настоящему. Для него Зинаида была частью дома. Чем-то неизменным, как стены или потолок.
- Я хочу сначала поговорить с ней, - сказала Вероника. - Понять, почему. А потом решим вместе, что делать.
Он кивнул, но как-то заторможенно, как в замедленном кадре.
***
Зинаида пришла в девять пятнадцать - опоздала впервые за все годы.
Выглядела она ужасно. Мешки под глазами, серое лицо, руки дрожали так, что она еле сняла пальто. Постаревшая, сгорбленная - как будто за ночь прибавилось минимум десять лет.
- Зинаида Федоровна, - сказала Вероника. - Нам нужно поговорить.
Зинаида села на краешек стула, сложив руки на коленях, и опустила взгляд.
Вероника достала телефон, нажала кнопку, чтобы показать видео.
Зинаида смотрела молча. Бледное лицо ее выражало всю гамму эмоций, а потом не выдержала и разрыдалась.
- Я хочу понять, почему? Почему вы это делали?
Зинаида Федоровна сначала долго молчала, не поднимая глаз и всхлипывая, а потом заговорила - сначала тихо, потом быстрее.
Про Витю. Про онлайн-казино. Про его долги в миллион рублей. Про «серьезных людей», которые сломали ему руку в качестве предупреждения. Про дедлайн - первое декабря.
- Я отдала все накопления, - говорила Зинаида, и голос ее пропадал в громких рыданиях. - Триста тысяч - все, что было накоплено мною за всю жизнь. Но этого мало. Нужно было еще семьсот. Что я могла сделать? Что?!
Она посмотрела на Веронику отчаявшимся взглядом.
- Каждый раз я говорила себе - это последний. Вот возьму эту вещь - и все. Потом как-нибудь верну. Вы же богатые, вы даже не заметите. А Витеньку убьют... Он мой единственный сын... Он все, что у меня есть...
Вероника молчала.
- Когда обвинили Игната... - Зинаида запнулась. - Я подумала - может, это шанс. Может, на него спишут, и отец точно не допустить, чтобы того посадили. Но потом я подумала... он же молодой совсем. Он ничего не сделал, а отец мог его возненавидеть на всю жизнь. Я поняла, что должна признаться, должна, но…Что тогда было бы с моим сыном?
Она уронила лицо в ладони и снова разрыдалась.
Вероника сидела и смотрела на нее. На эту женщину, которую знала столько лет. Которой доверяла. Которую считала почти подругой.
Вероника не знала, что чувствует. Злость? Жалость? Разочарование?
Может быть все сразу. Или ничего.
- Где сейчас наши вещи? - спросила она.
- В ломбарде. Витя туда сдавал. Но можно выкупить - там срок большой для выкупа.
- Зинаида Федоровна, сколько вам еще нужно денег, чтобы погасить долг сына?
- Около шестисот тысяч.
- Я поговорю с мужем, - сказала Вероника. - Мы подумаем. Но пока не обещаю. А вы…Идите домой.
Зинаида ушла, не проронив больше ни слова - сгорбленная, разбитая.
***
Вечером состоялся долгий и тяжелый разговор с Андреем. Он злился, уходил курить на балкон, потом возвращался. Вероника не давила, она просто говорила. О Зинаиде. О ее сыне. О том, что будет, если сдать ее в полицию. О том, что будет, если не сдать.
- Она украла шестьсот тысяч, - сказал он.
- Она украла не для себя, а потому что ее сына уб0ют. Ты бы не украл, если бы жизни Игната угрожали?
Муж замолчал, задумался.
- Я не говорю, что она права, - продолжала Вероника. – Она, конечно, виновата. Но она не злодейка. Она мать, которая пыталась спасти сына. Единственным способом, который видела на тот момент.
Под утро после долгих уговоров муж сдался и согласился не заявлять в соответствующие органы. Но поставил условия. Зинаида должна отправить сына на лечение от игровой зависимости и выплачивать часть денег со свой зарплаты за помощь в лечении сына и за уже сданные в ломбард вещи. Так же за помощь в погашении долга сына.
На следующий день Вероника позвонила Зинаиде Федоровне.
- Приезжайте. Мы приняли решение.
Зинаида слушала условия - и не могла поверить своим ушам.
- Вы... нам поможете? После всего, что я сделала?
- Это не подарок, - сухо сказал Андрей. - Это долг.
Зинаида снова разрыдалась.
Вечером приехал Игнат и отец рассказал ему правду.
Парень долго смотрел на отца.
- Ты был готов меня выгнать, - покивал он. - Без доказательств. Просто потому что я сын своей матери.
Андрей опустил глаза.
- Я был неправ, просты сын.
Игнат ушел к себе, ничего не ответив. Наверное, он просто не знал, как себя вести в тот момент, ведь отец не обнял его, не попросил прощения искренне, а лишь бросил сухое «был неправ»
Прошло немного времени.
В доме стояла елка, Вероника украшала ее сама. Зинаида активно помогала.
Странное это чувство - украшать елку вместе с человеком, который тебя обокрал.
Но Вероника давно поняла: жизнь - штука сложная. В ней нет черного и белого, а только оттенки серого. Иногда и хорошие люди делают плохие вещи. Иногда плохие поступают хорошо.
Зинаида работала тише, чем раньше. Без прежней болтовни. Каждую пятницу отдавала Веронике деньги - наличными, из рук в руки. Вероника записывала в блокнот.
Виталий ходил к психологу. Гипс сняли, рука зажила. Долг перед бандитами закрыли - Андрей сам отвозил деньги.
Игнат остался до Нового года. С отцом отношения медленно теплели – отец и сын начали больше разговаривать, иногда даже смеялись вместе. Осадок, конечно, остался, но трещина затягивалась.
С Вероникой у него сложились неожиданно теплые отношения.
- Ты единственная, кто мне поверил тогда, - сказал он ей однажды.
Галина Петровна так и не узнала правды. Андрей сказал, что «вора не нашли, а вещи сами нашлись, мол, Вероника убирала и забыла, а монеты брали почистить». Свекровь не поверила - это было видно по глазам - но промолчала.
В последний день декабря Вероника сидела в гостиной и смотрела на елку. За окном падал снег - крупный, пушистый, красивый.
Андрей принес чай.
- Спасибо, - сказал он.
- За что?
- За то, что не дала мне совершить ошибку. ЕЩЕ БОЛЬШЕ ДЕТЕКТИВОВ ЧИТАЙТЕ В ТГ КАНАЛЕ 👈