Найти в Дзене
Непотопляемый Перчик

"Нечто" или Сонный паралич

Рассказ по мотивам истории, которой поделился Maki Деньги с платформы не выводятся. Друзья, вы можете оказать мне помощь, отправив донат через красную кнопку со словом «ПОДДЕРЖАТЬ». Далее, скорее всего, мистическая история, которая заставляет задуматься. Психиатрии хорошо знаком один феномен, именуемый иллюзией, — когда человеческое сознание, сталкиваясь с неясным, расплывчатым раздражителем, самопроизвольно и с пугающей убедительностью «достраивает» его до целостного, часто — тревожного образа. Для этого требуется своеобразный «идеальный шторм»: объект иллюзии должен быть воспринят смутно, обстановка — благоприятствовать тревоге и работе воображения, а в глубинах подсознания уже должен дремать готовый архетипичный образ, который и проецируется на реальность. Если в этих глубинах обитает, скажем, тень некой «сущности», то при стечении обстоятельств эта тень вполне может материализоваться в восприятии человека. Мне доводилось слышать множество рассказов о ночных кошмарах, которые принят
Картинка сгенерирована на платформе Шедеврум
Картинка сгенерирована на платформе Шедеврум

Рассказ по мотивам истории, которой поделился Maki

Деньги с платформы не выводятся. Друзья, вы можете оказать мне помощь, отправив донат через красную кнопку со словом «ПОДДЕРЖАТЬ».

Далее, скорее всего, мистическая история, которая заставляет задуматься.

Психиатрии хорошо знаком один феномен, именуемый иллюзией, — когда человеческое сознание, сталкиваясь с неясным, расплывчатым раздражителем, самопроизвольно и с пугающей убедительностью «достраивает» его до целостного, часто — тревожного образа. Для этого требуется своеобразный «идеальный шторм»: объект иллюзии должен быть воспринят смутно, обстановка — благоприятствовать тревоге и работе воображения, а в глубинах подсознания уже должен дремать готовый архетипичный образ, который и проецируется на реальность. Если в этих глубинах обитает, скажем, тень некой «сущности», то при стечении обстоятельств эта тень вполне может материализоваться в восприятии человека.

Мне доводилось слышать множество рассказов о ночных кошмарах, которые принято списывать на ночное апноэ, сонный паралич — синдром остановки дыхания во сне, нередко возникающий в момент перехода между сном и бодрствованием, особенно у спящего на спине. Состояние это физиологически окрашено острым страхом, аритмией, чувством удушья и — что самое показательное — часто сопровождается яркими гипнагогическими галлюцинациями. Люди описывали, как видели в своих спальнях непроницаемо-чёрные, безмолвные фигуры, ощущали чуждое леденящее присутствие. К подобным историям, будучи человеком, дружищем с наукой, я долгое время относился со снисходительным скепсисом. До тех пор, пока однажды не столкнулся с явлением, которое это рациональное объяснение не просто пошатнуло, а обратило в прах..

Бывают в жизни периоды, когда реальность словно истончается, и через ее ткань просачивается «нечто», чему не должно быть места в упорядоченном мире. В моей практике и личной жизни таким периодом стала чёрная полоса ночных кошмаров, или как ранее полагал, только — сонного паралича. Я, как человек с медицинским образованием, всегда предпочитал рациональные трактовки. Зачем привлекать сущности из области мифологии, если всё можно объяснить известными науке феноменами: апноэ, гипнагогическими галлюцинациями, сбоем в фазах сна? Известный принцип «Бритва Оккама» долгое время был моим неусыпным стражем, безжалостно отсекающим любые «демонические» версии. Согласно этого принципа, при анализе неизвестного явления в логическую структуру включаются только известные понятия, новые сущности не допускаются. Поэтому объяснение «ночной кошмар» считается допустимым. В то же время версия «демона», «сущности» или «призрака» исключается согласно этому принципу.

В этот период мои ощущения были шаблонными, хоть и от этого не менее жуткими: ночь, сон, внезапное пробуждение в ледяном ужасе, сковывающем тело в неподвижное бремя, паническая тахикардия и — главное — неопровержимое, животное знание, что в комнате находится «нечто» или «некто». Часто, но не всегда, невидимое, безмолвное, представляющееся сознанию как сгусток абсолютной, враждебной пустоты или черной густоты. Оно не двигалось, не угрожало — оно просто было, и одного этого факта хватало, чтобы ум захлёстывала первобытная паника. Я изо всех сил пытался пошевелиться, выйти из этого мерзкого оцепенения и вернуться в реальность — внутренне кричал, выталкивая его вон силой своей воли, а после пробуждения всегда чувствовал себя так, будто провёл ночь в тяжёлом бою, сильно энергетически истощенным. Об этом ранее не рассказывал никому. Хотя доктор, страдающий ночными кошмарами, — это скорее анекдот, а не диагноз.

Но однажды случилось то, что не вписалось ни в один учебник и заставило усомниться в надёжности всех моих рациональных барьеров.

Мы с молодой женой тогда жили в общежитии, в комнате, которую я тщательно отремонтировал и герметизировал. Это была наша крепость, и я был уверен, что ни одна живая тварь не проникнет сюда без нашего ведома. Но... Однажды ночью я проснулся от знакомого, леденящего душу сигнала — ощущения чуждого вторжения. Всё было как прежде: паралич, немой ужас, яростная борьба за контроль над телом. Но появились и новые, ещё более страшные ноты. Рядом безмятежно спала жена, и вся моя воля сжалась в один единственный, панический импульс: защитить её, не подпустить ЭТО к ней. И в этот раз «оно» не было размытым. Я с пугающей чёткостью ощущал его местоположение: компактный сгусток мрака, чёрная фигура, висящая в двух метрах от кровати, на уровне пола. Конкретная точка в пространстве, источник зла.

С трудом вырвавшись из оцепенения, я все-таки очнулся, пришел в себя и увидел лишь обычную комнату в утренних сумерках, черная фигура пропала. День прошёл в привычном ритме, а вечером я ушёл на ночное дежурство. Вернувшись утром, я сразу заметил на лице жены печать усталости и некоего внутреннего потрясения. В душе шевельнулось холодное, невероятное подозрение.

Я начал её расспрашивать осторожно, будто бы невзначай. И она, после недолгого колебания, рассказала. Её слова повергли меня снова в оцепенение, но куда более глубокое, чем любой сонный паралич. Она слово в слово описала мою ночь. То же внезапное пробуждение в ледяном страхе, то же чувство чужого присутствия, черная фигура, тот же мучительный паралич, та же титаническая внутренняя борьба. И когда я, едва дыша, спросил: «А где именно это… чувствовалось?» — она без тени сомнения указала пальцем на ту самую, чётко запомнившуюся мне точку у пола в двух метрах от кровати.

Рациональная картина мира дала трещину с оглушительным грохотом. Два разных человека, в разное время, пережили в одном месте идентичный опыт с точной пространственной привязкой этой зловещей сущности. Случайность? Или что-то большее?Возможно, это уже было не апноэ. Это был чей-то визит.

Я, как и положено учёному, обратился к коллегам-психиатрам. Выслушав историю, они лишь развели руками. «Интересный случай совпадения гипнагогических переживаний», — было самым внятным, что они смогли предложить. Оказывается, их профессиональные «бритвы Оккама» тоже бывают бессильны.

Через неделю в нашей комнате поселился котяра, беспородный, громко мурлыкающий комок шерсти. Ночные визиты неведомого «нечто» прекратились как по волшебству. Возможно, совпадение. А возможно, существуют старые, неписаные правила, которые хорошо знают животные, но, к сожалению, забыли люди. Или же присутствие другой, простой и живой души изменило саму атмосферу места, сделав его непригодным для чего-то иного.

Эта история так и осталась для меня тревожным знаком вопроса на полях учебника по медицине. Она, конечно, совсем не доказывает существование потустороннего. Но она неопровержимо доказывает, что в известных нам механизмах психики существуют тёмные, неисследованные коридоры, где могут происходить вещи, бросающие вызов самой логике. И иногда эти коридоры оказываются на удивление общими для двух близких людей.

Думаю, эта история — не совсем о победе мистики над рационализмом. Это — карта неизвестной границы. Мы можем досконально изучить физиологию сна и дать имя каждому симптому. Но когда один и тот же «призрак», с одинаковыми свойствами, является двум разным людям в одной точке пространства, наука умолкает, оставляя нас наедине с тишиной, в которой слышен только громкий вопрос. Возможно, самые страшные вещи — это не только те, что приходят извне, а те, что рождаются на стыке наших сознаний, в общем поле страха, любви и той невидимой связи, которую мы до конца не понимаем. Кот, кстати, — элегантное и мудрое решение. Он не спорит с научными теориями, он просто занимает пространство, не оставляя в нём пустого места для тьмы, возможно, прогоняет неведомое «нечто» или как-то этот вопрос решает иначе. Но решает. Это не утверждение — это возможная версия.

Жутких историй про ночные кошмары много, но не всё можно объяснить феноменом сонного паралича. В частности, есть история, в которой черную фигуру видела не только спящая девочка, но и бодрствующий человек, ее мать.Читайте рассказ «Таинственный душитель». А в моем случае неизвестную нечисть видели два человека, кроме меня мой ныне покойный папа. При этом я тоже пришел к выводу, что мы имели дело не с сонным параличом. читайте «Жуткий гость ночной (Начало)»

Написал Евгений Павлов-Сибиряк, автор книг - Преодолевая страх, Невероятная мистика. Приобрести книги со скидкой 10 % вы можете -ЗДЕСЬ и ЗДЕСЬ. Послушайте рассказы -ЗДЕСЬ и ЗДЕСЬ