Ни Александр Михалыч, ни Тамара Игоревна даже не подумали спросить мнения Саши и Алёны. Для них московская квартира младшего сына была чем‑то вроде «дальнего кардона» — места, куда они давно уже мечтали спровадить нерадивого сыночка.
Они не задумывались, что Саша и Алёна только‑только обрели хрупкое семейное счастье: ремонт, ребёнок, налаженный быт. Что их квартира — не гостиница, а пространство, которое они создавали для себя и своего малыша.
Но для родителей Владимира это было неважно. Они хотели одного: чтобы сын перестал быть обузой и начал жить «как нормальный человек». И Москва казалась им идеальным местом для этого.
Начало рассказа тут:
***
Телефонный звонок разорвал утреннюю тишину квартиры Саши и Алены. Саша, только‑только успевший налить себе кофе после смены ночных подгузников, вздрогнул от резкого звука. На экране высветилось: «Вован».
— Сашок, привет! — голос брата буквально звенел от избыточного энтузиазма.
— В общем, предки нас с Катюхой к тебе отправили на перевоспитание, ага! Так что утром с нашим «фирменным» поездом встречай нас у перрона!
Саша замер с кружкой в руке. Кофе капнул на столешницу, но он даже не заметил.
— Слушай, Вов, а чего прям сейчас‑то? — попытался он собраться с мыслями. — У нас младенец в квартире сейчас, Алёна в декрете, не до Вас с Катей. Нам в квартире тишина и спокойствие нужны, а не внезапные гости!
В комнате зашевелилась Алёна. Она приподняла голову с подушки, вопросительно посмотрела на мужа. Малыш в соседней комнате зачмокал во сне — вот‑вот проснётся.
— Ничего не знаю, братан! — Вова будто не слышал возражений. — Я лишь выполняю волю родителей! Да не переживай, братишка, мы с Катюхой будем тише воды, ниже травы. Я в 8 вечера ложусь, а с восходом солнца встаю — как самурай. Знаешь про таких?
Саша невольно усмехнулся. «Самурай», который мог заказать пиццу в 2 ночи и спать до полудня…
— Я вообще в Москве хочу свою авторскую школу живописи замутить — «Вован - художник» называется! — продолжал Вова, явно наслаждаясь собственным красноречием.
— Ты же не художник, Вов? - усмехнулся Сашка
— Так там и не надо уметь рисовать. Представляешь, буду людей, учить выводить линии на холсте, словно подсвечивать линии их души, приводить душу в состояние внутренней гармонии. Это же не просто искусство — это философия жизни!
— Шарлатаном хочешь стать? — лишь усмехнулся Саша.
— Ничего ты, братан, не понимаешь в современном искусстве... Шарлатаны у метро монеты а-ля 19 века продают поддельные, а я буду — "учителем".
Саша посмотрел на Алёну. Она уже села на кровати, нахмурилась. Он беззвучно прошептал: «Вова приезжает. С Катей». Алёна закрыла лицо руками.
— Вов, ты понимаешь, что у нас ребёнок? — попытался вразумить брата Саша. — Тут не до тренировок и философий.
— Да всё я понимаю! — отмахнулся Владимир. — Я же не дурак. Буду тихо, как мышь. Утром — пробежка, днём — дела, вечером — медитация. Ты даже не заметишь, что мы тут!
«Не заметишь»… Саша вспомнил, как Вова в последний визит превратил гостиную родителей в склад своих «инновационных» массажных приспособлений, а потом обижался, что их убрали.
— Слушай, у нас всего две комнаты. Мы с Алёной и малышом в спальне, зал — общая зона… — осторожно начал Саша.
— Да нормально всё будет! — перебил Вова. — Мы с Катькой в зале постелем матрас. Она вообще не прихотливая, да и я привык спать где угодно. В армии так не спал, как дома последние годы!
Саша закрыл глаза. «Матрас в зале»… Это означало, что все игрушки малыша, его манеж и куча вещей переедут в спальню, а гостиная превратится в общежитие.
— А работа? Ты же говорил, что будешь искать работу… — попытался зацепиться за хоть какую‑то надежду Саша.
— Ну так я и ищу! — бодро ответил Вова. — Вот как раз в Москве и найду что‑то стоящее. Я же говорю: открою свою студию. Слушай, а ты не знаешь, где тут помещения сдают в аренду?
Саша глубоко вздохнул. Он уже понял: спорить бесполезно. Вова принял решение, родители одобрили, Катя, видимо, согласилась — колесо судьбы закрутилось.
— Ладно, — наконец произнёс он. — Во сколько поезд?
— В 9:15! — радостно сообщил Вова. — Так что будь добр, братан, встречай. Мы же не знаем, как у вас там метро работает!
— Хорошо. Буду.
Саша положил трубку. Кофе остыл. В соседней комнате захныкал малыш. Алёна встала, пошла к сыну.
— И что он сказал? — спросила она, вернувшись через несколько минут.
— Что он учитель внутренней гармонии теперь, — устало улыбнулся Саша. — Что будет ложиться в 8, вставать на рассвете и откроет школу живописи. И что мы его даже не заметим.
Алёна села на диван, обхватила колени руками.
— Два взрослых человека, которые не могут сами о себе позаботиться… И мы должны их приютить. Почему родители не думают, что у нас своя семья, свой режим?
— Они думают, что помогают ему «перезагрузиться», — вздохнул Саша. — Что Москва — это шанс.
— Шанс для кого? Для него или для нас? — горько усмехнулась Алёна. — Ладно, пошли кормить малыша. А потом — в магазин. Надо хотя бы продуктов на всех купить.
Саша обнял её.
— Прости. Я попробую поговорить с ним ещё раз. Объяснить, что это не гостиница.
— Попробуй, — кивнула Алёна. — Только боюсь, он уже всё решил.
За окном начинался пасмурный московский день. Где‑то на вокзале уже готовился к отправлению «фирменный» поезд, везя в своих вагонах не только двух пассажиров, но и ворох чужих надежд, ожиданий и проблем, которые вот‑вот обрушатся на маленькую, но такую уютную квартиру Саши и Алёны.
***
Нежданные гости: первый день в квартире
Саша с тяжёлым вздохом оглядел гостиную. Пространство, ещё вчера уютное и продуманное до мелочей, сегодня предстояло превратить в спальное место для брата и его жены.
— Ну что, спать будете в зале, а мы уж с Аленкой как‑нибудь в спальне разместимся, — проговорил он, почесав затылок. — Всё равно кроватка детская там базируется.
Он прекрасно понимал: это значит, что их с Алёной спальня превратится в тесный лабиринт из детской кроватки, пеленального столика и кучи вещей малыша. А гостиная, их любимое место семейных вечеров, станет местом базирования для Вовы и Кати.
— О! Ничего себе, какой у вас телек! — Вова, не дожидаясь ответа, уже жмякнул пульт от телевизора.
Телевизор непривычно громко заорал музыкой из какого-то ток-шоу. Его глаза загорелись при виде большого экрана с эффектом присутствия.
— Я такое видеозал у Димана видел — зашибись вещица! На таком ночью ужастики смотреть — самый кайф!
Вова тут же принялся нажимать кнопки пульта, проверяя функции, не обращая внимания на то, что Саша ещё не закончил разговор.
В этот момент из спальни вышла Алёна. Она едва держалась на ногах от усталости: малыш проснулся несколько раз за ночь, и ей так и не удалось толком выспаться. В руках она бережно держала сонного младенца.
— Привет, Вова, как с Катей доехали? — спросила она вежливо, пытаясь хоть как‑то наладить контакт.
Но Владимир даже не повернул головы. Он продолжал возиться с пультом, будто Алёны и вовсе не существовало. Для него она была не хозяйкой дома, не женой брата, а просто… женщиной. А по его внутренним установкам, женщина не должна вмешиваться в мужские разговоры без позволения.
— Посторонись, женщина, — бросил он, наконец, мельком взглянув на неё. — Тебя правилам приличия не учили?! Твоё место на кухне, вот там и хозяйничай.
Алёна замерла. Слова ударили больно, но она сдержалась. Только крепче прижала к себе ребёнка и молча отошла в сторону.
Тем временем Саша, стиснув зубы, тащил из коридора чемоданы и сумки брата. Вова даже не подумал помочь — он уже переключился на новую «жертву» внимания.
— Воу, воу, воу! Вот это у них кухонный гарнитур, Катюха! — заорал он, распахивая дверь. — А ну‑ка иди глянь: холодильник у них двухдверный! Ну уж в таком холодильнике точно пусто не бывает!
— О! А какая кофе-машина шикарная, как у нашего директора в автосалоне, где я работал! — нахваливал технику в квартире Вован
Катя, тихая и растерянная, робко вошла следом. Она явно чувствовала себя не в своей тарелке, но не решалась перечить мужу.
Вова, не дожидаясь приглашения, распахнул холодильник. Его взгляд бегал по полкам: йогурты, овощи, детское питание, остатки вчерашнего ужина. Ничего из этого не вызвало у него интереса.
— Слушай, Санек, — окликнул он брата, даже не закрыв дверцу холодильника. — Я тут пиццу заказал в честь своего прибытия.
— Ты уж потрудись там оплатить, угостишь бедного братца в честь приезда? А с меня пиво — точнее, с Катюхи. Кать, одолжишь на пивко, а я быстро смотаюсь. Я видел тут во дворах — разливным торгуют!
Он говорил так, будто это было само собой разумеющимся: Саша должен заплатить за его пиццу, а Катя — спонсировать его пиво. Ни тени сомнения, ни капли неловкости.
Через пару часов: полное «освоение территории»
Время шло, и Вова всё увереннее чувствовал себя в чужой квартире. Уже через пару часов он окончательно освоился — настолько, что казалось, будто он живёт здесь всю жизнь.
Он устроился в гостиной за Сашкиным стационарным компьютером. Это был не просто ПК для работы — Саша собирал его с любовью, вкладывал немало денег в комплектующие, чтобы и работать, и в редкие свободные минуты поиграть. Но для Вовы это была просто «машина, на которой можно в „Танчики“ порубиться».
Перед ним стояла коробка с пиццей — второй за день. Он ел, не отрываясь от экрана, громко комментировал свои игровые успехи и периодически хохотал, когда ему удавалось подбить вражеский танк.
Пиво стояло рядом — открытая бутылка, из которой он периодически делал глоток. Жирные пальцы то и дело касались клавиатуры, оставляя на ней следы от пиццы. Он не замечал этого — или не считал важным.
Алёна, проходя мимо, задержала взгляд на этой картине. Её сердце сжалось: квартира, которую они с Сашей создавали с такой заботой, превращалась в проходной двор. Компьютер, который муж берег как зеницу ока, использовался как игровой автомат. Кухня, где она готовила с любовью, становилась местом для бесконечных перекусов.
Она молча прошла на кухню, закрыла за собой дверь и прислонилась к столу. Руки дрожали. Хотелось закричать, но она лишь глубоко вздохнула, взяла чашку и налила себе чай.
Из гостиной доносились звуки игры, смех Вовы и обрывки его разговоров с Катей:
— Вот видишь, как тут классно?! Санек — нормальный брат, не жмот! А ты боялась ехать…
Алёна закрыла глаза. Она знала: это только начало.
Продолжение уже на канале. Ссылка ниже ⬇️
Продолжение тут: