– Тогда я впервые почувствовал гнев к Карачуну. Не за Дарину. А за то, что он не мог принять её выбор. Он не мог понять, как она могла предпочесть смертного бессмертному. И этот гнев посеял семена злобы, которые с годами лишь крепли. А потом… Потом случилось то, что навсегда изменило наши с ним отношения.
Карачун решил доказать Дарине, что он достоин ее больше, чем любой человек. Он стал вмешиваться в ее жизнь, помогать ей тайно, надеясь, что она оценит его заботу. Но Дарина была мудра и проницательна. Она почувствовала чье-то незримое присутствие и испугалась. Попросила оставить её в покое, дать ей жить своей жизнью.
Карачун не послушал. Он был одержим идеей доказать свою любовь, свое превосходство. Он усиливал морозы, насылал бураны, надеясь, что Дарина увидит в нем спасителя, защитника. Но вместо этого он лишь напугал ее, оттолкнул еще дальше. И однажды, попав в лютую стужу, Дарина заболела и умерла.
В тот день мой мир рухнул. Я винил Карачуна в ее смерти, в том, что он своими безумными поступками погубил ту, которую мы оба любили.
Мое сердце, прежде пылавшее жаром любви и страстью к жизни, после смерти Дарины превратилось в глыбу льда. Боль сковала душу, превратив взгляд в безжизненную пустоту. Дни и ночи слились в бесконечный, серый туман, в котором я бесцельно бродил, словно тень самого себя. Мой смех, прежде раскатистый и заразительный, затих, уступив место угрюмому молчанию.
Отец, видя мое состояние, преисполнился отчаянием. Он перепробовал всё – воинов, бардов, лекарей – никто не мог пробудить меня от ледяного оцепенения. И тогда, в минуту крайнего отчаяния, он обратился за помощью к самой Макоши, богине судьбы и провидения.
Макошь, тронутая горем отца, явилась перед ним в мерцающем сиянии. Её голос, тихий и мелодичный, прозвучал, словно звон хрустальных колокольчиков:
- Не печалься, Велес. Сердце твоего сына сковано льдом, но не навсегда. Придет время, и встретит он ту, чья любовь будет сильнее самой зимы. Правда, ей придется постараться найти его, но ведь трудности только укрепляют любовь!
Увидев тебя прошлой зимой, я понял, что предсказание Макоши сбылось, - Мороз накрыл мою руку своей, отчего мои щеки обдало жаром. - Но отец попросил меня об одной услуге, выполнение которой затянулось почти на год. Вернувшись в наш мир, я отправился к Карачуну мириться. Сказал, что простил его. В знак примирения рассказал о тебе. Видимо Карачун изменился безвозвратно. Он притворился, что рад возрождению нашей дружбы, а сам напоил меня отравленным вином. Хорошо, что я сделал лишь глоток. Но и его хватило, чтобы мое тело обездвижилось. Душа успела вылететь, прежде чем он связал мои руки и ноги древними артефактами, сковывающими магию.
Душа без тела может находится долго, но постепенно теряет силы.
И когда я увидел Богдана, провалившегося под лёд, то понял, что это мой шанс.
- Его душа покинула тело? - спросила я, с трудом веря в услышанное.
- Сначала я так и подумал. А потом понял, что его душа, скажем так, находилась в таком потрясении, что впустила меня, не оказав сопротивления. Чтобы она не мучилась, я погрузил ее в стазис. Она пока спит, - Мороз внимательно посмотрел в мои глаза.
- Скажи, если бы не занял его тело, Богдан утонул бы?
- Да, однозначно.
- Значит, получается, что ты вроде как спас его, - выдохнула я.
Кто я такая, чтобы осуждать Мороза? Неизвестно, как бы на его месте поступила бы я.
- Чем займёмся завтра?
- Нам нужно достать оставшиеся ингредиенты для зелья бессмертия. А сейчас спать. Я жутко устал.
Скрипучие ступени трактира остались позади, и Мороз толкнул дверь нашей комнаты. Вопреки моим ожиданиям, здесь было чисто и уютно. Лучина в глиняном светильнике отбрасывала теплые блики на побеленные стены. В центре комнаты возвышалась широкая двуспальная кровать, укрытая домотканым покрывалом с вышитыми цветами. У дальней стены стояла деревянная ванна, наполненная парящей водой. Запах трав, добавленных для отвара, приятно щекотал нос.
Я замерла на пороге, чувствуя, как напряжение последних дней понемногу отступает. Эта комната, казалось, была далека от дорог и опасных приключений. Мои глаза невольно задержались на кровати, мысленно представляя, как утону в ее мягкости. Затем я перевела взгляд на ванну, предвкушая блаженство горячей воды.
Мороз, наблюдавший за моей реакцией, лукаво улыбнулся.
– Не пугайся, приставать ночью не буду, – произнес он с искоркой в глазах. – Принимай ванну, я обещаю не подглядывать.
Его слова, сказанные таким тоном, прозвучали скорее как вызов, чем успокоение. Вопрос повис в воздухе. Доверять ли ему? Он был полон загадок, а его улыбка – непредсказуема. Но усталость брала свое. И аромат трав из ванны был слишком соблазнительным, чтобы ему сопротивляться. Я сделала глубокий вдох.
- Хорошо, - сказала я, стараясь, чтобы голос звучал ровно. - Тогда, не будем терять времени.
Утром, во время сытного завтрака из горячей каши и копчёного мяса, Мороз хранил загадочное молчание. Его взгляд, обычно искрящийся озорством, был сосредоточен и серьезен.
Вскоре мы уже мчались по хрустящему снегу в санях, запряженных тройкой белоснежных коней. Зимний лес словно замер в ожидании: серебряные ветви деревьев искрились под лучами утреннего солнца, а сугробы, словно пуховые перины, укрывали землю. Воздух был настолько чист и прозрачен, что казался осязаемым, а тишина – звенящей. Каждая снежинка нашептывала свою историю, а тени от деревьев причудливо играли на белом полотне.
Сани остановились на небольшой поляне, окружённой высокими елями. Мороз резко соскочил на заснеженную землю и, не говоря ни слова, стукнул своим посохом – тем самым посохом, который до этого момента казался невидимым – о землю. Звонкий звук эхом разнесся по лесу, и в тот же миг Мороз обратился к кому-то невидимому.
- Месяц Июль! – произнес он громко и четко. – Я взываю к тебе! Подари нам один час в ночь на Ивана Купалу. Нам нужен он для сбора пыльцы цветущего папоротника.
В лесу воцарилась тишина, нарушаемая лишь легким шелестом ветра в ветвях деревьев. Что последует за этой необычной просьбой? Какую цену потребует лесной дух за столь неординарную услугу? Мое сердце забилось в тревожном предчувствии.
Затем случилось нечто невероятное. Воздух вокруг нас словно потеплел, тишина сменилась легким гулом, и в центре поляны возник призрачный силуэт. Он постепенно обретал очертания, пока перед нами не предстала фигура, сотканная словно из солнечных лучей. Это был дух Месяца Июля. Его облик дышал теплом и жизнью, а в волосах виднелись вплетенные полевые цветы.
- Мороз, – произнес Июль голосом, похожим на журчание ручья, – ты просишь о невозможном. Иван Купала – время силы, когда границы между мирами истончаются. Час лета в разгар зимней ночи может нарушить равновесие.
Мороз тяжело вздохнул.
- Я знаю, Июль. Но на кону стоит нечто большее, чем равновесие. Речь идет о спасении жизней. Пыльца папоротника – нужна нам для зелья, которое может помочь четверым.
- Хорошо, - согласился Июль. - Если твоя спутница отгадает три моих загадки, я подарю вам час в ночь на Ивана Купалу.
Мое сердце забилось от страха, а вдруг не смогу отгадать? Но всё же кивнула, соглашаясь с условием летнего месяца.
- Что принадлежит тебе, но используют его другие?
- Мое имя.
- Что всегда идет, но никогда не двигается?
- Время.
- Что можно сломать, просто назвав его?
- Тишина, - не знаю, откуда я всё это знала, но Июль улыбнулся и взмахнул рукой.
- Ловите летний час!
Благодарю за прочтение 🌺
Если понравилось, ставьте лайк и подписывайтесь на мой канал 🥰
Я в Телеграм