Два миллиона сто тысяч рублей. Рита смотрела на цифру в блокноте и не могла поверить. Столько она отдала брату за пятнадцать лет. А когда ей самой понадобилась помощь — всего двести тысяч, — он сказал: «Ты же сильная, справишься».
В тот день она ехала на работу и разговаривала с Игорем по громкой связи. Пробка тянулась от светофора к светофору, люди спешили, а Рита в третий раз объясняла, как заполнить документы на ипотеку.
— Значит так, там, где написано «совокупный доход», указываешь всё вместе. И справку с работы не забудь, я же говорила.
— Рит, да понял уже, — отмахивался брат. — Ты всегда меня как маленького.
— Потому что ты и есть маленький. На семь лет младше.
Игорь действительно всегда оставался младшим — и привык к этому. Когда родители умерли с разницей в год, ему было двадцать два, Рите — двадцать девять. Она уже тогда стояла на ногах: работала в банке, зарплата приличная. А Игорёк только институт заканчивал, ни копейки за душой. Рита взяла всё на себя — само собой разумеющееся.
— Рит, перекинь до стипендии? — звонил он тогда.
— Перекину.
— Рит, на сессию нужны деньги, преподаватель намекает.
— Скину.
Так и повелось. Институт Игорь закончил благополучно, хотя с приключениями: то к одному преподавателю нужно подойти, то к другому. Рита каждый раз доставала кошелёк и переводила нужную сумму. Не считала особо. Брат же.
Потом началась взрослая жизнь — и тут без сестры тоже никуда. Работу Игорю нашла Рита через знакомых: позвонила одному, тот другому — и вот уже Игорёк менеджером в торговой компании. Зарплата средняя, но для начала сойдёт.
— Спасибо, сестрёнка. Я тебе всё верну, честное слово.
Рита только махнула рукой. Какое там вернёт. Главное — на ноги встанет, дальше сам пойдёт.
Только жизнь показала: Игорь без неё никуда не шёл.
Встретил девушку Машу, влюбился, через полгода — свадьба. Денег нет, зато амбиции.
— Рит, давай сделаем нормальную свадьбу? Машины родители половину дадут, а ты помоги.
Помогла. Выложила триста тысяч. Свадьба получилась красивая, молодые счастливые.
— Ты лучшая сестра на свете, — обнимал её Игорь на банкете.
Через два года родилась дочка Настя, ещё через три — сын Лёва. Рита стала тётей, радовалась племянникам, приезжала с подарками. Игорь с Машей снимали квартиру, жили скромно. Пока не решили: пора своё жильё.
— Рита, мы не можем так дальше, — объясняла Маша по телефону. — Детям нужна стабильность. Игорь нашёл вариант, двушка на окраине, но не хватает на первоначальный взнос.
— Сколько?
— Восемьсот тысяч.
Рита помолчала. Посчитала сбережения. Согласилась.
Игорь обещал вернуть, как только наладится. Оба понимали — нескоро.
Годы шли. Игорь звонил регулярно: то деньги на ремонт, то доплатить за детский сад, то Маше на курсы. Рита не отказывала, хотя суммы выходили серьёзные. Вела записи в блокноте — не чтобы предъявить, просто для себя. Любопытно было.
Когда подсчитала за пятнадцать лет — сама удивилась. Два миллиона сто тысяч. Получалось, она брату практически квартиру купила, плюс свадьба, плюс всё остальное. А сама жила в однушке, которую ещё до смерти родителей приобрела. Машину старенькую не меняла. Когда последний раз в отпуск ездила — не помнила.
— Да ладно тебе, — говорила подруга Лена. — Он же брат, кому ещё помогать.
— Понимаю. Просто задумалась.
Рита кивала, но внутри холодело. Не от жадности — от усталости. Устала быть палочкой-выручалочкой, к которой обращаются, только когда что-то нужно. В остальное время Игорь жил своей жизнью, звонил редко, на день рождения поздравлял дежурным сообщением.
— Рит, ты в субботу свободна? Нам с Машей по магазинам, посиди с детьми?
— Не могу, планы.
— Какие планы? Ну выручи, пожалуйста.
И она выручала. Отказывать не умела. Да и племянников жалко.
В тот день — обычный вторник, хорошая погода — она ехала на работу. На светофоре загорелся зелёный, тронулась. Слева, на красный, вылетел джип.
Удар пришёлся в водительскую дверь. Машину развернуло. Резкая боль в боку, в голове — звон.
Очнулась в скорой. Медики склонились, говорили что-то — слова доходили как сквозь вату.
В больнице нашли переломы рёбер, сотрясение, сильный ушиб. Машину списали — не подлежит восстановлению.
— Вам повезло, — сказал врач. — Могло быть хуже.
Повезло. Только теперь нужны деньги: лечение, реабилитация, машина. Страховка покрывала часть, виновник скрылся. Рита лежала и считала. Двести тысяч минимум — встать на ноги и купить хотя бы подержанную машину. Без машины никак, работа требовала разъездов.
Позвонила Игорю.
— Ничего себе! Ты как, жива?
— Жива. Но помощь нужна.
— Какая?
— Денежная. Двести тысяч взаймы. Верну, как смогу.
Пауза. Долгая. Рита почувствовала, как внутри всё сжимается. Не от боли — от чего-то другого.
— Рит, ну ты же сильная, — наконец сказал брат. — Ты всегда справлялась. У нас с Машей ремонт, вложились серьёзно, кредит взяли. Плюс Маша хочет курсы пройти, дизайнерские, дорогие. Не могу сейчас. Извини.
— Понятно.
Положила трубку.
Не закричала, не заплакала, не стала ругаться. Просто положила и уставилась в потолок. Белый, больничный, с пятнами от протечек.
Пятнадцать лет обнулились одной фразой. «Ты же сильная».
Лена приехала на следующий день. Фрукты, журналы.
— Как ты?
— Нормально.
— Игорь звонил?
— Звонил.
— Поможет?
— Нет.
Лена поджала губы. Помолчали. Она ушла.
Рита осталась одна с мыслями и больничной тишиной.
Выписалась через две недели. Взяла кредит на двести пятьдесят тысяч, купила подержанную машину, начала восстанавливаться. Процедуры, таблетки, постепенное возвращение к работе.
Игорь позвонил один раз.
— Как дела?
— Справляюсь.
— Вот и молодец! Я знал, что ты не подведёшь саму себя.
Рита не ответила. Попрощалась и отключилась.
Внутри было пусто. Не обида — равнодушие. Будто что-то оборвалось и больше не держало.
Прошло полгода. Рита выплатила половину кредита, много работала. Игорь писал иногда — про ремонт, про курсы Маши, про детей. Она отвечала коротко.
«Рит, ты чего такая холодная? Обиделась?»
Не ответила.
Потом он позвонил.
— Рита, привет! Слушай, у нас с Машей планы на выходные. Посидишь с Настей и Лёвой? Привезём в субботу, заберём вечером.
Она посмотрела на телефон, будто видела его впервые.
— Не могу.
— Как не можешь? У тебя планы?
— Нет. Просто не могу. Я слабая.
— Что?
— Слабая, Игорь. Не справляюсь. Помнишь, ты говорил — я сильная и справлюсь? Оказалось, нет.
— Рит, ты чего? Какая-то странная стала.
— Обычная.
— Это же дети, племянники твои! Всего пару часов посидеть.
— Не могу. Извини.
Отключилась.
Села на кухне. Налила чаю. Вышла на балкон. Город шумел внизу, машины ехали, люди спешили. А она стояла и впервые за много лет чувствовала себя свободной.
Было противно — и легко одновременно. Будто сняли тяжёлый рюкзак, к которому так привыкла, что не замечала его веса.
Игорь звонил ещё. Писал. Просил объяснить. Рита не отвечала.
Потом приехал. Стоял у двери, звонил в звонок.
Она посмотрела в глазок — растерянное лицо — и не открыла.
— Рит, ну открой. Давай поговорим, я не понимаю, что происходит.
Молчала.
Постоял минут десять. Ушёл.
Лена спросила как-то:
— Не жалеешь?
— О чём?
— Он всё-таки брат.
— Брат. Только братом быть — это не только получать, но и отдавать. А он за пятнадцать лет не понял. И уже не поймёт.
— Может, объяснишь ему?
— Зачем? Не услышит. Скажет — обстоятельства, не со зла. И будет по-своему прав. Только мне уже неважно, прав он или нет.
— Жёстко.
— Нормально. Просто нормально.
Прошёл месяц. Рита вернулась к обычной жизни. Работала, встречалась с подругами. Даже на море собралась — давно никуда не выбиралась.
Перед Новым годом Игорь написал длинное сообщение: не понимает, почему она так себя ведёт, это несправедливо и обидно, он всегда считал её опорой, а она отвернулась.
Рита прочитала. Удалила. Не ответила.
В новогоднюю ночь сидела дома одна. Фильм, бокал вина. Думала: странная штука жизнь. Пятнадцать лет отдавала себя брату, а в итоге — одна. Обидно? Наверное. Но обида уже не разъедала — просто констатировала факт.
Телефон завибрировал. Сообщение от Игоря: «С Новым годом, сестрёнка. Давай в следующем году всё наладим».
Рита посмотрела на экран. Усмехнулась. Заблокировала номер.
Не из мести. Просто устала. Устала быть сильной. Устала помогать тому, кто не ценит. Устала верить, что когда-нибудь и ей протянут руку.
В комнате было тихо, телевизор бормотал про президентское обращение. Рита допила вино, легла и впервые за долгое время спала спокойно — без тревожных мыслей о том, кому завтра нужно помочь.
Игорь так и не понял, что произошло. Для него Рита просто отдалилась — без причины, без объяснений. Рассказывал Маше: сестра странная стала, возраст, наверное, характер портится.
Маша соглашалась. Хотя иногда смотрела на мужа задумчиво. Может, понимала что-то. Может, нет.
Рита об этом не знала. И знать не хотела.
Она просто жила дальше. Без братской благодарности, без обещаний вернуть долги, без звонков с просьбами.
И как ни странно — легче, чем раньше.