На этот раз виновником всеобщего помешательства стала обычная синяя пуговица. Нет, не одна, их было много. И появлялись они там, где их быть не могло.
Первая прилетела Сашке прямо в лоб на большой перемене.
— Бах! — и отскочила на парту.
Я сидел рядом и видел всё: никто вокруг не кидался. Пуговица словно свалилась с потолка. Синяя, четырёхдырочная, ничем не примечательная.
Сашка замер с открытым ртом, потом поднял её, как археолог драгоценный артефакт.
— Макс, ты видел? Она… материализовалась!
— С потолка упала, — поправил я. — Может, от лампы.
— В нашей лампе нет синих пуговиц! Это знак!
Вторая пуговица оказалась у меня в супе. Мы сидели в столовой, я уже почти доел, как вдруг ложка звякнула о что-то твёрдое. Выловил — та же синяя, четырёхдырочная.
— Ну вот, — мрачно сказал Юрка из-за своего компота. — Пищевое разнообразие. Сегодня пуговичный суп.
— Может, повар пуговицу потерял? — предположил я, откладывая находку на край тарелки.
— А может, это новая форма школьной связи! — оживился Сашка. — Они передают нам сообщения через суп! Может, это SOS!
Третью пуговицу нашёл Юрка. В своём же пенале. Он молча вытащил её, положил на парту рядом с линейкой и несколько секунд просто смотрел, будто пытался силой мысли вычислить её происхождение.
— Странно, — наконец произнёс он. — Я сегодня утром проверял пенал. Её там не было.
— Телепортация! — выдохнул Сашка. — Я же говорил!
Четвёртая была приклеена к потолку в спортзале. Как её туда приклеили — загадка. Пятая — в кармане моего пиджака, который висел в гардеробе. Я точно помнил: карманы были пусты. Шестая — на подоконнике в кабинете литературы..
А седьмая… Седьмая упала с верхней полки библиотеки прямо перед моим носом. Мы как раз сидели за нашим столом, и я пытался объяснить Сашке, что пуговицы — это наверняка чья-то шутка.
— Может, кто-то из старшеклассников подшучивает? — предположил я.
— Слишком сложно, — покачал головой Юрка. — Для шутки нужно слишком много… системности.
И в этот момент — тук! — синяя пуговица приземляется прямо на открытый учебник физики, на странице про законы Ньютона.
Воцарилась тишина. Даже Сашка на секунду онемел.
Потом Юрка медленно, с видом учёного, который понял, что имеет дело с аномалией, закрыл учебник. Достал из портфеля свой потрёпанный блокнот с расчётами на полях.
— Всё, — сказал он без эмоций. — Это уже не совпадение.
У Сашки, разумеется, была своя версия.
— Она нас выбирает! — воскликнул он, размахивая пуговицей, как флагом. — Мы — избранные! Может, это тест от высшего разума? Или… или дух школы проверяет нашу бдительность!
— Дух с пуговичным запасами, — флегматично заметил Юрка, уже чертя в блокноте таблицу. — Столбец первый: место. Столбец второй: время. Столбец третий: обстоятельства.
— Столбец четвёртый: уровень космической важности! — добавил Сашка.
— Макс, — обернулся ко мне Юрка, игнорируя брата, — ты помнишь точное время каждой находки?
— Почти, — кивнул я, чувствуя, как меня втягивают в очередную Лошадкинскую авантюру.
Так началось расследование. Юрка превратился в ходячий компьютер. Он вычислил, что пуговицы появлялись в радиусе ровно 47 метров от нашего класса, всегда между 10:00 и 14:30. Нарисовал карту, соединил точки — получился неровный треугольник.
— Эпицентр, — тыкнул он пальцем в центр треугольника на карте, — старый фонтан во дворе.
Сашка, конечно, был за немедленный штурм. Юрка — за наблюдение.
— Нам нужны данные, — сказал он. — Если это человек — то мы за ним проследим.
— А если не человек? — с вызовом спросил Сашка.
— Тогда проследим за не человеком, — невозмутимо ответил Юрка.
В итоге мы устроили засаду. Спрятались за кустами сирени у фонтана. Я отвечал за провизию (бутерброды с сыром) и общее моральное состояние. Юрка с секундомером и блокнотом. Сашка — с биноклем, который он «позаимствовал» у папы.
Первый час ничего. Только воробьи да ветер.
— Может, сегодня пуговичный выходной? — прошептал я, уже замерзая.
— Тише, — прошипел Сашка. — Они чувствуют сомнения!
И тут мы увидели его.
Из-за угла школы вышел первоклассник. Мальчуган в черном пиджаке. Он озирался, потом подошёл к фонтану, залез на бортик и… вытащил из кармана целую пригоршню синих пуговиц.
Мы затаили дыхание.
Мальчик начал их раскидывать. Одну — под дерево. Другую — на крыльцо. Третью он попытался забросить в окно столовой.
— Он… сеет их? — не понял я.
— Он возвращает, — вдруг сказал Юрка, и в его голосе прозвучала неожиданная догадка.
Сашка не выдержал. Он выскочил из-за кустов.
— Эй, пуговичный маг! Зачем ты это делаешь?
Мальчик вздрогнул так, что чуть не упал в сухой фонтан. Пуговицы рассыпались.
— Я… я не хулиганю! — испуганно пробормотал он, пряча руки за спину.
— Мы видим, — подошёл Юрка уже спокойно. — Ты их не портишь. Ты их… раскидываешь, зачем?
Оказалось, мальчика зовут Стёпа. И пуговицы… пуговицы он «возвращал школе».
— Бабушка говорит, школа забирает кусочки памяти, — объяснил он, подбирая рассыпавшиеся пуговицы. — У папы тут куртка была, с такими пуговицами. Они все потерялись. Бабушка говорит, если я верну их школе… папа вспомнит, как тут учился. И будет чаще рассказывать.
Мы стояли и молчали. Сашка смотрел на Стёпу, потом на пуговицы. Юрка медленно закрыл блокнот. Я чувствовал, как у меня в горле встаёт комок.
— Знаешь, — наконец сказал Сашка, опускаясь на корточки перед мальчиком.
— Твоя бабушка… она гениальна. Но школу не обманешь. Она действительно собирает память. Только не в виде пуговиц.
— А в виде чего? — с надеждой спросил Стёпа.
— В виде историй, — тихо сказал я, сам не ожидая, что вступлю в разговор. — Вот мы нашли твои пуговицы. И теперь у нас есть история. Про мальчика, который хотел вернуть папе воспоминания. Это же круче любой пуговицы.
Юрка кивнул, что для него было высшей степенью одобрения.
— Логично, — сказал он. — Физический объект можно потерять. Историю — нет.
— Значит, мы помогли? — спросил Стёпа.
— Ещё как! — засмеялся Сашка. — Теперь у твоего папы будет целая легенда! Про синие пуговицы, которые сами искали хозяев!
Мы помогли Стёпе собрать оставшиеся пуговицы. Потом Сашка, конечно, устроил «официальную церемонию возвращения». Не раскидывать, а закопать одну, самую красивую, у фонтана.
Когда мы закапывали пуговицу, Стёпа спросил:
— А папа правда вспомнит?
— Он вспомнит тебя, — сказал я, и все посмотрели на меня. — Когда ты ему расскажешь эту историю. Про то, как ты хотел для него сделать что-то важное. Это и есть самая ценная пуговица.
Сашка хлопнул меня по плечу так, что я чуть не упал.
— Макс, да ты поэт!
Вечером мы сидели на нашей скамейке. Сашка вертел в руках синюю пуговицу - ту, что оставили себе на память.
— Всё равно она нас выбрала, — упрямо повторил он. — Не случайно же мы первые начали их находить.
— Статистика, — пожал плечами Юрка, но без обычной едкости. — Мы просто чаще других смотрим по сторонам. Ты — потому что ищешь чудеса. Я — потому что анализирую окружение. Макс — потому что следит, чтобы мы не натворили дел.
— Точно! — рассмеялся Сашка. — Наш штатный смотритель за безумием!
Он пришил пуговицу к лямке своего рюкзака.
— На удачу, — заявил он. — И как напоминание. Что самые простые вещи иногда оказываются самыми важными. И что у каждой истории… есть своя пуговица. Та, что скрепляет её.
Юрка вздохнул, но улыбнулся.
— С поэтической точки зрения — приемлемо. С научной — нужны дополнительные исследования.
— Завтра начинаем! — оживился Сашка. — Я сегодня заметил, что вороны на крыше каркают с определённым ритмом…
— Это просто вороны, — сказал я.
— А вдруг это шифр?!
— Систематизируем, — с лёгкой улыбкой сказал Юрка, вставая.
И мы пошли домой. Я смотрел на синюю пуговицу на Сашкином рюкзаке, которая поблёскивала в свете фонарей. И думал, что, может, он и прав. Мир полон таких «пуговиц» — маленьких и странных. И здорово, когда рядом есть кто-то, кто кричит: «Это знак!». И кто-то, кто спокойно говорит: «Систематизируем». И ты сам где-то посередине — уже не просто наблюдатель, а часть этой вечной, смешной, прекрасной охоты за смыслом.
Даже если этот смысл — обычная синяя пуговица. Которая просто хотела вернуться домой.
А на следующий день в моём кармане опять что-то звякнуло. Я полез и вытащил… жёлтую пуговицу. Трёхдырочную. Я посмотрел на Лошадкиных. Сашка уже сиял, Юрка доставал блокнот.
«Операция «Жёлтый След» начинается», — сказал я. И они оба засмеялись.
ПОДПИСЫВАЙТЕСЬ скорее на мой канал, а то всё самое интересное пролетит, как тот мой воздушный шарик!
А ещё...Вы можете ЛАЙКНУТЬ! Я один раз ткнул пальцем в экран от радости, а папа сказал: «Вот это да! Этот лайк каналу — как мотор ракете! Помог развитию!». Вот так-то!