Найти в Дзене
Особое дело

«Это месть моей жене»: как обычный рабочий стал серийным убийцей в Красноярске

Красноярск, 1962 год. В обычной советской семье появляется мальчик — Володя Станкевич. Ничего особенного, если не считать одного: отец уходит почти сразу, оставив мать с двумя детьми и постоянной нуждой. Денег не хватало, помощи ждать было неоткуда. Новый мужчина в доме казался спасением — спокойный, работящий, непьющий. Снаружи всё выглядело правильно. Внутри — нет. Володя рос замкнутым. В школе он держался особняком, друзей почти не было, девочки его не замечали. Он привык быть лишним — сначала в семье, потом среди сверстников. Это чувство он понёс дальше, во взрослую жизнь, где так и не научился с ним справляться. После армии внешне всё будто бы сложилось. Он женился, принял дочь жены от первого брака, позже в семье появилась ещё одна девочка. Они переехали в Краснокаменск, оба устроились на химический завод. Со стороны — обычная семья из девяностых. Но за этим фасадом уже крепко держался алкоголь. И то, что копилось в голове годами. Обычная замкнутость сменилась на ярость и неконт

Доброй ночи!

Красноярск, 1962 год. В обычной советской семье появляется мальчик — Володя Станкевич. Ничего особенного, если не считать одного: отец уходит почти сразу, оставив мать с двумя детьми и постоянной нуждой. Денег не хватало, помощи ждать было неоткуда. Новый мужчина в доме казался спасением — спокойный, работящий, непьющий. Снаружи всё выглядело правильно. Внутри — нет.

Володя рос замкнутым. В школе он держался особняком, друзей почти не было, девочки его не замечали. Он привык быть лишним — сначала в семье, потом среди сверстников. Это чувство он понёс дальше, во взрослую жизнь, где так и не научился с ним справляться.

После армии внешне всё будто бы сложилось. Он женился, принял дочь жены от первого брака, позже в семье появилась ещё одна девочка. Они переехали в Краснокаменск, оба устроились на химический завод. Со стороны — обычная семья из девяностых. Но за этим фасадом уже крепко держался алкоголь. И то, что копилось в голове годами.

Обычная замкнутость сменилась на ярость и неконтролируемую агрессию по отношению к окружающим.

Первые тревожные эпизоды появились в начале 1990-х. Станкевич сорвался на парня старшей дочери, попытавшись ударить его топором. Самое страшное было в том, что мальчик просто проводил её до дома. Никакого конфликта.

Потом приступ ярости случился на работе. Станкевич попытался ворваться в женскую раздевалку. Женщины забаррикадировались, он лез через окно, упал, травмировался. Всё это списывали на пьянство. Никто не хотел видеть главное.

medaboutme.ru
medaboutme.ru

Что нечто тёмное поселяется в душе человека, расползается подобно яду по венам. И скоро случится непоправимое.

Распад Союза стал катализатором. Завод простаивал, деньги обесценились, накопления исчезли. Жена поехала «челночить» в Китай, работала сторожем, тащила семью на себе. Станкевич всё чаще сидел без дела и пил. В доме его перестали уважать. Жена отдалялась, падчерица открыто презирала. И каждый такой день превращался для него в новый повод для злобы.

Он начал много читать. Но тянулся не к свету — к жестокости. Истории о насилии, расчленении, унижении женщин он перечитывал снова и снова.

Алкоголь, одиночество и эти тексты сделали своё дело. К 1995 году он уже не контролировал себя.

Схема была почти всегда одинаковой. Ссора дома. Жена уходит. Внутри что-то щёлкает. И он выходит на улицу.

Первое нападение произошло весной 1995 года. Он «проводил» женщину, напал, изуродовал, но она выжила. Позже скажет: в его глазах не было желания убить, только желание причинять боль. Он кусал её за щёки, рычал, наслаждаясь именно болью. Это важно. Но об этом тогда ещё никто не знал.

Владимир Станкевич
Владимир Станкевич

В декабре он убил впервые. Потом — снова нападение, снова изувеченное тело, снова чудом выжившая жертва. Зима 1995–1996 годов стала для Красноярска временем страха.

Нападения происходили на пустырях, между домами, у детских учреждений. Он возвращался на одни и те же места. Повторял одни и те же действия. Иногда шёл дальше — отрезал грудь, как в прочитанных им историях.

Жертвы, которым удалось выжить, рассказывали одно и то же: угрозы, рычание, укусы, странные фразы. «Это месть моей жене». Он будто переносил свою ненависть на случайных женщин, которые просто оказались рядом.

За год в папке уголовного дела накопилось не менее двенадцати нападений. Две подтверждённые смерти. Возможно, больше. Его искали. По показаниям, по районам, по редким фразам. Ключом стали слова о том, что жена «снова уехала в Китай». Так следствие вышло на его семью.

Арест состоялся весной 1996 года. В квартире нашли кровь. Объяснить её он не смог. Суд вынес смертный приговор, но из-за моратория Станкевич получил максимум — 15 лет.

m.fotostrana.ru
m.fotostrana.ru

Больше всего следствие поразило не количество эпизодов, а то, что именно приносило ему удовлетворение. Не результат, не смерть, а сам процесс: момент поимки, физическое доминирование, рвущаяся одежда, контакт с живым телом, запах и вкус крови. Это было не разовое помешательство, а нарастающее влечение, которое требовало повторения. Нападения учащались, и каждый следующий выход становился опаснее предыдущего.

При этом утром всё словно стиралось. Он просыпался в привычном состоянии — без истерики, без ярких воспоминаний. Произошедшее ночью ощущалось им смутно, как нечто чужое, будто совершённое не им самим, а кем-то другим. Именно эта разорванность — резкий переход от ярости к обыденности — и делала его особенно опасным: он не считал себя убийцей, потому что не ощущал ответственности за содеянное.

На этом месте многие думают, что история закончилась. Но нет.

В 2011 году он вышел на свободу. Устроился на работу. Купил машину. Жил обычной жизнью. Позже снова попал в суд, сбив женщину на пешеходном переходе. Но юридически был «чист». И остался на свободе.

И вот здесь стоит остановиться.

Любая криминальная хроника всегда кажется чем-то из прошлого. Но на самом деле она про одно и то же: опасность часто выглядит обыденно. Она не всегда кричит, не всегда угрожает. Иногда она просто рядом — в подъезде, на пустыре, да даже в сети.

Сегодня угрозы изменились. К физическим добавились цифровые. Мошенники, взломы, утечки — всё это так же бьёт по людям, как когда-то били ночные нападения. И если тогда жертвы не всегда думали о личной безопасности, сейчас у нас есть больше инструментов, чтобы защитить себя заранее.

Например, двухфакторная аутентификация в мессенджере MAX — простой, но эффективный способ снизить риск взлома аккаунта и защитить личные данные и переписку.

Подключается она за пару минут: достаточно лишь обновить приложение, перейти в настройки приватности и установить пароль для входа как второй фактор защиты

Пароль должен содержать цифры и буквы, можно добавить подсказку и указать почту для восстановления доступа. Система сама предложит включить двухфакторную защиту при входе с нового устройства, а при необходимости её можно отключить позже.

Это не панацея. Но это тот самый шаг «на чеку», который иногда решает больше, чем кажется.

История Станкевича же страшна не количеством жертв. А тем, что человек, совершивший всё это, сегодня официально считается отбывшим наказание. Он живёт где-то рядом. Без надписи «опасен». И это, пожалуй, самый тяжёлый вывод из всей этой истории.

Если вам была интересна эта история, то подписывайтесь, чтобы не пропускать новых!

Особое дело | Дзен

Читайте также: