оглавление канала, часть 1-я
Он внимательно принялся изучать полки с посудой, но ничего съестного, увы, там не обнаружил. Марат сказал, что здесь есть всё необходимое для жизни. Интересно, а еду в это самое «необходимое» Марат включил или ограничился водой? Как назло, отсутствие еды вызывало ещё большее чувство голода. Точнее, мысли о ней.
Юрка походил по комнате, стараясь переключить свой разум на что-нибудь другое, скажем, на свой недавний сон. Но получалось плохо. А вернее сказать, вовсе не получалось. Застилая все образы из его видений, на первый план выплывала огромная миска горячих, исходящих паром, пельменей.
Он выругался сквозь зубы, злясь непонятно на кого или на что: то ли на Марата, что не сказал, где может быть еда, то ли на себя самого, что не может думать ни о чём другом, кроме как о пище телесной. Вдруг ему вспомнилось, как девчонки всегда над ним подшучивали. Точнее, над его способностью есть всегда, даже в самых, казалось бы, трагических ситуациях. Он грустно усмехнулся. Девчонки… Где они сейчас? Но даже эти печальные раздумья никак не притупили чувство голода.
Ему пришло в голову поискать какой-нибудь потайной шкафчик или двери, за которыми может скрываться еда. И он с увлечением и азартом принялся разглядывать и прощупывать стены. По крайней мере, ожидание возвращения Марата пройдёт веселее.
Небольшую дверцу он обнаружил почти сразу. Она была прямо рядом с полками, на которых стояла посуда. Юрка даже удивился, как это он её раньше не заметил? Ведь всё было на самом видном месте! Чудеса, да и только! Не рассуждая больше на эту тему, он просунул нож в щель и открыл её. Каменная дверца тихонько скрипнула, будто приветствуя его.
Внутри была довольно внушительная ниша со множеством полок. На нижних стояли какие-то пузырьки, склянки, горшки с травами и настоями. Юрка предпочёл их не трогать. Мало ли чего там Иршад «наколдовал». А вот на самой верхней находились несколько холщовых мешочков довольно внушительных размеров, туго стянутых у горловины простыми кожаными шнурками.
Юрка развязал тесёмки одного и с удовлетворением обнаружил там сухари. В следующих хранилось вяленое мясо и сушёные ягоды. Это были, конечно, не пельмени, но голодная смерть ему уже точно не грозила.
Достав всё это богатство, он приступил к трапезе. Всё было свежее: никакой плесени или затхлого запаха не было совсем, будто всё это поставили тут совсем недавно. Над странностью этого феномена он задумываться тоже не стал, принимая просто как данность. За последнее время столько всего случилось, что удивляться каждому факту просто «удивлялки» не хватит!
Он с жадностью принялся за еду, припивая всё холодной водой из источника. Насытившись, он убрал остатки еды обратно и закрыл этот чудо-шкафчик. Возможно, всё дело было именно в нём, но думать об этом ему не хотелось. В голове было совершенно другое.
Сидеть здесь, запертому словно в клетке, уже не было никаких сил. Вопросы роились, словно атакующие дикие пчёлы, жужжа и кусаясь. Как там Татьяна? Как Нюська? Что за сны ему снятся в последнее время? Эх, были бы девчонки рядом — вместе бы они, наверняка, разобрались со всеми этими загадками!
Время не просто ползло — оно остановилось. Юрка метался по комнате, ложился, вставал, умывался холодной водой и опять носился, как ошпаренный, по маленькому помещению, изводя себя вопросами, на которые у него не было ответов.
Несколько раз он подходил к дверям, вызывая волнение реальности. Удерживать себя от необдуманного поступка — шагнуть внутрь вихрящейся серой спирали — становилось всё труднее с каждым подходом. Чтобы избавиться от искушения, он улёгся на лежанку и отвернулся к стене, чтобы не видеть этой чёртовой колеблющейся двери!
Сколько он так пролежал, пялясь в стенку, Юрка не знал. Он уже почти совсем утратил чувство времени, когда вход замерцал, подёргиваясь туманной дымкой, и из него шагнул Марат.
Юрка вихрем кинулся к нему с немым вопросом в глазах. Марат коротко кивнул и проговорил спокойно:
— Всё в порядке. Татьяна на хуторе вместе с Сурмой и Василием. Пойдём…
Юрик выдохнул, но в его глазах всё ещё была тревога. Конечно, он знал, что Марат редко когда проявлял бурные эмоции, но всё же… Парень был напряжён, и это чувствовалось по его взгляду, по скупым резким поворотам головы, по сдержанному тону. Но задавать вопросы Юрик не стал, понимая хорошо, что его любопытство будет сейчас неуместным.
Проход через реальность дался на этот раз ему уже чуть легче. Ни тошноты, ни головокружения он не ощущал. И это говорило о том, что он уже стал привыкать ко всему необычному. А ещё… Перестав волноваться за Татьяну, он опять стал думать о своих то ли снах, то ли видениях. Как он оказался втянут в эти «цхальские» игры? Почему именно он?
Когда они вышли на край поляны возле дома Сурмы, Марат сердито буркнул:
— Я говорил тебе, что переход через реальность требует сосредоточенности. Или, по крайней мере, если уж ты никак не можешь такой простой вещи, то мог бы постараться просто ни о чём не думать. А твоя голова была занята напряжёнными мыслями. В следующий раз у меня может не хватить силы протащить тебя через это бурление, вызванное твоими эмоциями!
Юрка почувствовал себя виноватым. Мало того что он спал в то время, как Марат вытаскивал Татьяну (надо полагать, это было не так-то и просто), так ещё и сейчас он создавал парню трудности. Он попробовал неуклюже извиниться:
— Понимаешь… У меня опять было видение… Ну, когда я сидел в схроне…
Марат остановился так резко, что Юрка, не успев затормозить, врезался ему в спину. Юноша обернулся и, чуть прищурив свои зелёные, как у дикого кота, глаза, тихо спросил:
— Что ты видел?
Юрик немного смутился. Глядя куда-то в сторону, начал невнятно бормотать:
— Ну… Я оказался опять там… В смысле, в подземном городе цхалов. Ну, помнишь, мы рассказывали. Когда ещё влипли в ту историю дома… Когда за урюком в урочище все вместе ходили. Когда Нюську забрал Иршад, мы с Татьяной отправились её выручать и встретили Амоса, молодого цхала. Он нас ещё тогда спас от чёрных недолюдей Иршада. А потом провёл нас в свой подземный город, где рассказал всю историю цхалов. Как они вообще оказались на нашей Земле и прочее…
Марат начал тихонько свирепеть. Не скрывая раздражения, произнёс, отмахнувшись рукой, словно Юрик был надоедливой мухой:
— Я всё это помню. Можешь сказать толком: что именно ты увидел во сне?!
Юрка насупился. Конечно, они тут все герои: и Сурма, и Василий, и сам Марат, а они тут с Танькой так, погулять вышли, блин! Сухо бросил:
— Могу! Амос мне приснился. Говорил про каких-то изгоев, которых я должен спасти или что-то в этом роде…!
Взгляд Марата стал озадаченным. Он помолчал несколько мгновений, а потом проговорил себе под нос:
— Почему? Почему цхалы?
И уже обращаясь к Юрке, извиняющимся голосом произнёс:
— Ладно, ты тоже извини. Я погорячился. Столько всего сразу свалилось, что не успеваю переваривать.
Похлопал всё ещё насупившегося парня по плечу и добавил уже спокойно:
— Пойдём домой. Там Сурма уже заждался.
В голосе его опять прорезалось раздражение, но Юрик понимал, что Марат теперь злится не на него, а скорее на самого себя:
— Сейчас нужно действовать очень быстро, а я никак не могу связать всё в один узел! Чёрт! Пойдём быстрее. Надеюсь, Сурма нам растолкует, что и откуда!
Бледный рассвет чуть окрасил небо розоватыми мазками. Туман окутывал землю холодной серой моросью. Бледное солнце едва пробивалось сквозь его тугие слои, подкрашивая их чуть желтоватым светом. Они шли через поляну к дому, по пояс утопая в слоистых волнах.
С порога, едва успев сбросить у дверей промокшую обувь, Юрка кинулся в спальню к Татьяне. Сурма поспешил за ним, шипя ему в спину на ходу:
— Постой, парень… Спит она. Дай девке в себя прийти после такого…
Юрка замер на пороге, обернувшись к старику. Испуганно прошептал:
— После какого «такого»? Что… Что с ней?
Сурма твёрдо взял его за плечо. И Юрка мельком отметил силу руки старика. А дед проговорил уже спокойнее:
— Тёмные постарались. Жизненную силу выкачали своим амулетом. Пойдём покамест… Успеешь ещё своей красавицей налюбоваться. Чайку попьём да побалакаем. Вижу, тебе есть что рассказать.
Второй раз Юрке уже удалось очень коротко и ясно поведать Сурме про свой сон. Его повествование озадачило старика. Он сидел молча за столом, задумчиво разглядывая свои руки, сложенные на коленях. Юрка вместе с Маратом сидели в напряжённых позах, боясь пошевелиться, чтобы не нарушить сосредоточенность старца.
Сурма покачал головой, словно отвечая самому себе на собственные мысли, а потом, тяжело вздохнув, проговорил, глядя на Марата:
— Связь с цхалами — это неспроста. В этом может крыться разгадка его связи с Анной. И ты должен будешь это использовать. Думаю, тянуть долее нельзя. Тёмные побарахтаются с ключом, а когда поймут, что им не совладать с этой силой, опять примутся за тебя.
И уже обращаясь к Юрке:
— Вы пришли сюда за помощью, чтобы постараться вызволить свою подругу. У нас — та же цель. Время настало. Вы должны будете помочь. Сегодня на закате мы все отправимся к Храму Велеса. Там всё и свершится. А пока — отдыхай. Силы тебе понадобятся.
И он пододвинул Юрке кружку с каким-то отваром.
Сказать, что Юрка совсем ничего не понял, было нельзя, но вопросов всё равно оставалось много. Мысли у него были в смятении. Они расползались в разные стороны, словно дождевые червяки из опрокинутой банки рыболова. Вряд ли он бы сумел сейчас задать свои вопросы чётко, точно сформулировав мысль. А нет правильного вопроса — не будет и правильного ответа.
Будто под гипнозом он взял кружку и выпил всё содержимое до капли. Невольно поморщился. Напиток горчил, оставляя во рту странное послевкусие. Веки вдруг отяжелели, и ему едва удавалось держать глаза открытыми. Чуть пошатываясь, он поднялся из-за стола и, едва волоча ноги, побрёл к своей кровати. Там, не раздеваясь, он повалился на скрипучий матрас и сразу будто провалился в тёмную яму глухого сна безо всяких сновидений.
Проснулся он от того, что кто-то осторожно тряс его за плечо. Он с трудом разлепил глаза. За окном уже синели вечерние сумерки. Марат, стоявший рядом, тихо проговорил:
— Пора…