Патриарх Кирилл, ответственный за нас, православных, перед небесными и земными хозяевами и покровителями, пропел очередную осанну российской власти и, конечно же, - президенту страны. Более того, он сказал, что мы ДОЛЖНЫ быть благодарны Создателю и за наделение нас этими замечательными рабами божиими (персонально и коллективно), и за наше небывало счастливое и гармоничное житье. Вы скажете, что в этом нет ничего нового? Нового нет. Но есть заметно рванувший вверх градус пропагандистского рвения владыки.
Я не являюсь фанатом данного соотечественника, предпочитая ему многих других граждан своей страны. Я не ищу текстов его проповедей-выступлений. Отталкиваясь от известных сведений о его бренной жизни на нашей общей с ним грешной земле, я не жду от Кирилла никаких для себя откровений. Но из того, что когда-либо попадалось на глаза, эта воскресная проповедь показалась мне самой лицемерной, самой одиозной.
У меня нет никакой охоты комментировать его выступление. Обязательно прочитайте, если еще не прочитали, и вы согласитесь со мной, что ни один комментарий не способен добавить хоть что-то новое к спонтанно родившемуся в вас неприятию сказанного патриархом, как и не сможет утишить поднявшуюся в вас бурю чувств.
А вот высказывание одного из тех, за кого Кирилл призывает воздать хвалу Богу, я обязательно прокомментирую. Оно не менее лицемерно, чем выступление церковного иерарха. Но последний оперирует общими положениями, общими характеристиками, считая, что по его чину негоже сваливаться в конкретику. Конкретика принижает глобальное величие Веры, приземляет её. А Сергей Лавров (речь идет о его интервью медиакорпорации «Гостелерадио Ирана») высказывает свое мнение и дает характеристику в отношении совершенно конкретного явления.
Лавров заявил, что на примере ситуации с замороженными активами России прослеживается генетическая тяга европейцев к воровству.
«Кстати, иранские активы тоже частично заморожены, так же как активы Венесуэлы и многих других стран. Такая тяга к воровству, видимо, генетически присуща многим нашим западным "коллегам"», — отметил он.
Я не собираюсь вторгаться в сферу международного экономического права и даже не попытался прочитать статью 122 договора ЕС. Ею Евросоюз обосновывает начатую им 11 декабря юридическую процедуру долгосрочного замораживания российских активов. Всего лишь потому, что попытка разобраться была бы для меня неоправданной тратой времени, обращенной на один из элементов выступления министра, когда есть другая его сторона, которая задевает меня лично. Сам по себе данный элемент важен, но он не меняет отношения к более близким для меня этическим и практическим отзвукам сказанного. Иными словами, я не признаю за Лавровым права вальяжно вести своё разглагольствование в использованных им терминах.
Так что, грубо говоря, я не вижу для себя необходимости быть Сенькой, примеряющим экономическую шапку. При этом поправьте, если я ошибаюсь, но я понимаю это дело так, что какие-то средства пойдут на Украину в качестве репарационной компенсации её потерь от тянущейся до сих пор операции.
Далее. В силу своей неподкованности в вопросе правомочности «заморозки» я не буду выступать здесь ни за, ни против позиции Лаврова по существу конкретной проблемы. Меня сильно покоробила и возмутила форма, в которой он её представляет.
Для начала отмечу, что существующее с времен прародителей человечества искушение стянуть запретный плод пронеслось через века, не пощадив ни одну большую общность людей. И выделять в этом отношении одних лишь западноевропейцев в качестве злостных носителей этого порока совершенно не умно. Более того, такой подход заставляет вспомнить о немецких пассионариях прошлого века, относивших большинство человеческих пороков на совесть указанной ими одной конкретной национальности.
Интересно, считает ли Лавров устаревшей знаменитую характеристику русской жизни, данную Карамзиным? Практика почти ежедневных обысков и арестов среди представителей одного с Лавровым общественного класса должна была бы заставить его вспомнить поговорку о соломинке и бревне. Или атмосфера векового ужаса иранцев перед бытующим у них наказанием за воровство так подействовала на политика, что он решил, что мы в своей жизни и отношении к чужому имуществу полная им ровня?
Но всё это так, это в общем. А больше всего мне хочется сказать вот о чем конкретном. Плохо, когда замораживаются средства чужого государства. Стократ хуже, когда так поступают со своими собственными гражданами. И каждый из нас не по разу попадал в оборот от оборотистой родной власти. Чего стоят хотя бы приснопамятные павловские реформы или томящаяся до сих пор в заморозке накопительная часть нашей пенсии, которую нам не светит увидеть в своем кармане. Что уж говорить о том, что выпало на долю наших родителей.
И в этой связи ну никак не отпускает оторопь от эволюции методов наших властвующих. Если раньше они хоть как-то обдумывали тактику в расставляемых ими ловушках, ходы-выходы, объяснения-обоснования, то сейчас берут на гопстоп. А зачем тратиться на что-то, украшать поляну, когда и так всё хорошо катится.
Катится-то катится, но только к чему? Однако этот вопрос, по справедливости, способен интересовать одних лишь нас. Он не интересен ни заведующим нашим духом, ни заведующим нашим брюхом.
ДО НАСТУПЛЕНИЯ 2030 ГОДА ОСТАЕТСЯ 1477 ДНЕЙ. ПОЧЕМУ Я ВЕДУ ЭТОТ ОТСЧЕТ, СМ. В "ЧЕГО НАМ НЕ ХВАТАЛО ДЛЯ РЫВКА"