Реакция тёти была ошеломляющей. Та отпрянула, словно от удара током, схватилась за сердце и опустилась на стул, глядя на ландыши с немым ужасом.
- Убери! Зачем ты его принесла?
- Тётя Ира, - Ева набрала воздух, - кто такая Людмила Самойлова?
Глаза женщины расширились.
- Откуда ты…
- Я работаю в клинике, ухаживаю за одним пациентом. Его зовут Сергей Петрович Самойлов. Он тяжело болен. И он узнал этот медальон.
Ирина Васильевна вцепилась руками в халат у груди.
- Серёжа… - прошептала она. - Он умирает? Господи… Это конец.
- Вы сказали моей маме, что медальон должен "искупить вину". Чью? Что произошло тридцать лет назад? - Ева присела перед тётей на корточки.
Женщина подняла на неё безумный, полный слёз взгляд.
- Ты ничего не понимаешь. И ничего не знаешь, - хрипло выдохнула она. - Меня зовут не Ирина. Ну… сейчас да. А тогда…
Голос сорвался.
- Тогда меня звали Валентина.
У Евы подкосились ноги. Она медленно опустилась на стул. Перед ней сидела та самая Валентина, лаборантка с завода, влюблённая в Самойлова.
- Влюблённая… - горько рассмеялась женщина. - Я им была одержима. Боготворила его. А он видел только свою Людочку. Я сделала всё, что могла, чтобы спасти ему жизнь и карьеру. Но не хотела её смерти. Пойми.
- Вы подстроили аварию? - Ева боялась услышать ответ.
- Нет! - вскрикнула Валентина так, что Ева вздрогнула. - Клянусь! Да, я подставила директора. Это правда. Хотела, чтобы Серёжу оправдали. Думала, он оценит, уйдёт от жены и придёт ко мне. Была дурой. Но был ещё Серов. Константин. Он тоже метил в кресло главного инженера. Ненавидел Серёжу.
Когда Серёжа выгнал меня, Серов пришёл ко мне и предложил избавиться от Людмилы. Сказал, что так мы оба выиграем: он получит место, а я - его.
- И вы… - Ева сжала медальон так сильно, что ногти впились в кожу.
- Я отказалась! - Валентина почти закричала. - Я не убийца. Напротив, пошла к нему, умоляла не трогать Люду. Мы ругались на улице, Серёжа нас видел. И, наверное, решил, что я в сговоре. А через два дня Люда погибла.
Она заплакала, согнувшись почти пополам.
- После похорон он меня выгнал, - рыдала Валентина. - Называл убийцей. Говорил, что будет искать правду и похоронит меня вместе с Серовым. Но ничего доказать не смог. Серов всё обставил. Его недавно посадили за махинации с финансами. Бог его наказал. Но мне от этого не легче.
- А медальон? - Ева погладила ландыши пальцем.
- Я была на месте аварии, - Валентина подняла заплаканное лицо. - Уже после полиции. Не знаю, зачем поехала. Может, хотела убедиться. Нашла его в кустах. Взяла. Не знаю зачем. Из зависти, наверное, или от отчаяния. Сначала носила. А потом он будто жёг кожу. Не могла ни выкинуть, ни носить.
Я сменила имя, отчество, переехала сюда. А медальон отдала твоей маме, моей двоюродной сестре. Она была самым чистым человеком из всех, кого я знала. Думала, её чистота хоть как-то искупит мою вину.
Ева смотрела на сломанную женщину и не могла подобрать слов. Только холод и тошнота разливались внутри.
Выходило, её тихая мама всё это время хранила чужую страшную тайну.
- Мне надо идти, - Ева поднялась. - Сергей Петрович имеет право знать, что это были не вы.
- Нет! - Валентина вцепилась ей в руку. - Молчи, умоляю. Он всё равно не поверит. Уничтожит меня. Он богат, я нищая. Ради памяти своей матери… прошу тебя.
Ева осторожно высвободилась и вышла. На улице дождь превратился в ливень. Она почти не замечала его.
Вернувшись в город, Ева направилась прямо в клинику, хотя это и не было её сменой. Медея гудела, как улей. Она прошла мимо палаты, где лежала маленькая Света из онкологии, заглянула в крошечную кофейню для персонала.
У окна сидел мужчина, уронив голову на руки. Ева сразу узнала его: несколько раз видела в коридоре. Он всегда был рядом с палатой Светы.
Услышав шаги, мужчина поднял голову. Быстро вытер слезу.
- Простите, - смутился он. - Я, наверное, не должен здесь…
- Нет-нет, всё нормально, - Ева сама не поняла, почему остановилась. - Вы папа Светы, да?
- Да. Максим, - он протянул руку. - А вы новая медсестра. Я вас видел.
- Ева. Но сегодня я не в смене. Просто… зашла.
Они помолчали. Тишина была чуть неловкой.
- Как она? - осторожно спросила Ева.
- Врачи говорят, держится, - Максим вздохнул. - Светка боец. А вы сами… выглядите так, будто у вас всё рушится.
Ева вздрогнула от точного попадания.
- Так и есть, - почти честно ответила она. - Не из-за работы. Скорее из-за жизни.
- Бывает, - кивнул он. - Я владею парой автомастерских. Знаете, что я делаю, когда всё валится? Беру и чиню машину. Или мою. Важно, чтобы руками. Чтобы было просто: чёрное, белое, гайка закручивается или нет. Там всё от тебя зависит. Это помогает.
Ева удивлялась, как естественно он говорил. Никакого притворства, никаких игр. Просто человек, который отчаянно любит свою дочь и чинит автомобили.
- Спасибо, - искренне сказала она. - Хороший совет.
- Если что, заходите, - устало улыбнулся Максим. - Я тут почти живу.
Ева кивнула и вышла. Впервые за сутки ей стало хоть немного легче дышать. Эта тихая, настоящая поддержка была именно тем, чего ей катастрофически не хватало.
Тем временем борьба за наследство Самойлова набирала обороты.
- Я не понимаю, что значит "нет оснований", - раздражённый голос Виктора донёсся до Евы, когда она проходила мимо ординаторской. - У отца галлюцинации, он несёт чушь про "утраченный день", а я плачу вам, чтобы вы поставили диагноз, а не читали мне лекции! Ищите опухоль, побочные эффекты препаратов, психоз, что угодно. Ищите. Или я найду другого врача. А вы найдёте себе новую работу в районной поликлинике.
Через полчаса Глеб Аркадьевич вышел из ординаторской бледный, как стена.
Алексей тоже не терял времени. В дальнем углу парковки он беседовал с невзрачным мужчиной в плаще. Это был частный детектив Пётр Ильич, бывший оперативник с цепким взглядом.
- Нужна вся грязь на Виктора, - шёпотом сказал Алексей, передавая конверт. - Налоговые махинации, любовницы, откаты. Я его уничтожу.
- Будет сделано, - кивнул детектив. - Кстати, я копнул и по вашей сестре. У неё интересный ухажёр. Некто Игорь Любимов. По другим документам - Артём Волков. В бизнес-среде ходят слухи, что он связан с сетью фирм-однодневок. Тип крайне скользкий.
- Да плевать мне на Ленку и её хахаля, - отмахнулся Алексей. - Копайте дальше под брата.
Детектив пожал плечами и исчез.
Игорь тем временем чувствовал, как Ева ускользает. Она не отвечала на звонки, ограничивалась сухими сообщениями "Смена. Устала". Он подозревал, что жена что-то скрывает. И когда тайно вернулся в пустую квартиру и не нашёл ни её, ни паспорта, рука сама потянулась к ноутбуку.
Он давно подстраховался. Программа-шпион на телефоне Евы и её ноутбуке позволяла читать переписку и записи.
Несколько кликов - и перед ним открылись файлы. Графики дежурств. Затем - её личные заметки: про тётю, про Самойлова, про медальон.
Игорь откинулся на спинку стула и усмехнулся.
- Какая же ты дурочка, - тихо произнёс он. - Только что подарила мне ключ ко всему.
Он решил дождаться её дома.
Когда Ева, измученная поездкой к Валентине и разговором с Максимом, вошла в квартиру, свет на кухне уже горел. Игорь сидел за столом. Перед ним лежал паспорт на имя Артёма Сергеевича Волкова.
- Ну и где ты была? - спокойно спросил он. - В "Сибири"?
- Я ездила к тёте, - губы Евы побелели. - В пригород.
- К тёте Ирине? Или к тёте Валентине? - лениво уточнил он. - Кстати, как дела у Константина Серова?
Ева застыла.
- Ты, наверное, хочешь развода, - продолжил Игорь. - Или собираешься рассказать мне про этот паспорт?
- Игорь, я…
- Молчи, - он поднял руку. - Я всё знаю. Но для всех остальных я пока - Артём Волков. Будущий зять Сергея Петровича. Признаюсь честно: я встречаюсь с Еленой Самойловой. Да, с той самой. И уверен, что скоро мы получим все деньги её отца. Знаешь, кто нам в этом поможет? Ты.
- Я? - Ева отпрянула. - Ты с ума сошёл.
- Послушай очень внимательно, - он поднялся и подошёл вплотную. - У тебя есть прекрасный материал: про невиновную Валентину, про злого Серова, про медальон. Ты пойдёшь к Самойлову и всё это расскажешь.
- Я и так собиралась, - прошептала она.
- Разница в том, - ухмыльнулся Игорь, - от чьего имени ты это сделаешь. Ты скажешь, что всю правду раскрыл я. Что это я, Артём Волков, его будущий зять, нашёл Валентину, докопался до судебных архивов, вытащил на свет дела Серова. А ты - просто медсестра, через которую я передаю ему свою благодарность и информацию.
- Я не буду этого делать, - Ева отшатнулась. - Это ложь.
Он схватил её за руку, сильно сжав.
- Ещё как будешь. Потому что иначе я пойду к Самойлову сам. И расскажу другую историю: о том, как твоя "тётя" Валя была в сговоре с Серовым, как подталкивала его к убийству. Я сделаю её вдовой убийцы, соучастницей, и она сядет.
Потом пройду по Меее и расскажу всем, кто ты. Племянница преступницы. Догадываешься, чем это кончится для тебя?
У тебя двадцать четыре часа. Либо мы оба в выигрыше, либо ты и твоя тётка идёте на дно. Выбирай.
Он отпустил её руку, взял паспорт и вышел, громко хлопнув дверью.
Ночь прошла в мучительных раздумьях. Утром Ева, не помня себя, почти бежала по коридорам Медеи. В висках стучало одно: "Двадцать четыре часа…"
В сестринской она застала заплаканную Леру.
- Что случилось?
- Света… девочка из онкологии, - всхлипнула Валерия. - Ей хуже. Резко. Врачи говорят, критическое состояние. Её в реанимацию переводят.
Ева забыв о своих бедах, бросилась к лифту. У дверей реанимации стоял Максим. Он не плакал. Просто смотрел на закрытую дверь так, будто за ней находилось всё, что у него осталось.
- Максим… - тихо позвала Ева.
Он медленно повернулся.
- Врачи сказали, организм не выдерживает химию, - глухо произнёс он. - Будут бороться. Устанавливать аппараты.
А я думаю только об одном: о собаке. Она просила щенка на прошлый день рождения. Я сказал, что у неё аллергия. На самом деле мне просто лень было с ним возиться… А теперь…
Он бессильно ударил кулаком о стену.
Ева смотрела на это настоящее, терзающее горе. На фон его страдания шантаж Игоря, миллиарды Самойлова, давняя вражда с Серовым вдруг съёжились до нелепого фарса.
Она развернулась и пошла по коридору в ВИП-крыло.
К моменту, когда она вошла на своё дежурство, палата Сергея Петровича напоминала растревоженный улей. Виктор стоял у окна, скрестив руки; лицо - мрачнее тучи. Алексей нервно мерил комнату шагами. Елена сидела у кровати и плакала. Рядом с ней, положив руку на плечо, стоял Игорь. На губах у него играла едва заметная победная улыбка.
- Вот, отец, - Виктор потряс пачкой документов. - Заключение консилиума. Глеб Аркадьевич, подтвердите.
Доктор, бледный, с каплями пота на лбу, шагнул вперёд.
- Сергей Петрович, - ровным, но натянутым голосом начал он. - На фоне общего состояния, приёма препаратов… мы вынуждены констатировать когнитивные нарушения. Рекомендуется немедленное освидетельствование на предмет дееспособности.
- Что? - Самойлов почти не дышал, но в этом слове прозвучала сталь. - Глеб… ты меня предал?
- Папа, это для твоего же блага, - всхлипнула Елена, косясь на Игоря. - Ты не понимаешь, что творишь. Ты болен.
- Я болен, но не безумен, - прорычал Сергей Петрович. - Я вижу вас всех насквозь.
- Хватит уже, - шагнул вперёд Игорь. - Сергей Петрович, мы не позволим вам уничтожать семью. Лена, подпиши бумаги. Ты единственная, кто о нём по-настоящему заботится.
В этот момент пожилой бизнесмен собрал остатки сил и сел, опершись руками о постель. В глазах вспыхнул прежний властный огонь.
- Все вон, - прохрипел он, указав на дверь. - Немедленно.
- Но… - начал Игорь.
- Все. Вон, - повторил Самойлов, и сопротивляться ему никто не смог. - Ева, вы останьтесь.
Один за другим они вышли. Игорь, проходя мимо жены, шепнул:
- Помни об уговоре.
Следующая часть рассказа уже совсем скоро на канале)