— Нет, мама! Только не за него! Ты что, не видишь, какой он? — Карина стояла посреди кухни, скрестив руки на груди. В свои четырнадцать она уже научилась смотреть на меня этим колючим, взрослым взглядом, от которого становилось не по себе.
— Мам, он странный. Он даже на вопросы не отвечает, просто хихикает, — вставил свои пять копеек двенадцатилетний Кирилл.
Меня это откровенно бесило. Обычно мои дети жили как кошка с собакой: Карина считала брата «мелким недоразумением», а Кирилл в долгу не оставался, подстраивая ей мелкие пакости. Но стоило Андрею появиться на горизонте с серьезными намерениями, как в нашей квартире образовалась напряженная обстановка.
— Так, дети, — я постаралась придать голосу максимально официальный и холодный тон. — Я сейчас вас не спрашиваю. Я ставлю вас перед фактом. Андрей — мой выбор. И точка.
— Нет, мама! Мы против! — Карина топнула ногой. — Мы не хотим, чтобы он жил с нами.
— Карина, хватит! Ваше мнение услышано, но решение принимаю я.
Кирилл и Карина — это всё, что осталось у меня от первого брака. С их отцом, Игорем, мы разошлись шумно и некрасиво еще семь лет назад. С тех пор «папаша» превратился в призрака: алименты приходили нерегулярно, звонки случались раз в полгода, а о встречах и речи не шло. Он не стремился к ним, а дети, поначалу скучавшие, со временем просто вычеркнули его из своей жизни.
И вот, спустя годы одиночества, в моей жизни появился Андрей. Он был младше меня на пять лет, и эта разница поначалу меня пугала. Но рядом с ним я будто сбросила тяжелый панцирь «сильной женщины». С ним я снова начала красить губы яркой помадой, купила туфли на шпильке и, кажется, даже дышать стала по-другому. Я расцвела — это замечали все коллеги на работе.
А вот дети... дети его невзлюбили с первой же минуты. Андрей, честно говоря, не был мастером дипломатии. Он не пытался заигрывать с ними, не приносил горы игрушек или гаджетов. Пару раз принес Карине шоколадку, а Кириллу — какую-то сборную модель самолета. Сделал это как-то дежурно, без искры. Но ведь он и не обязан был становиться им вторым отцом! В конце концов, это мне с ним спать, мне с ним завтракать и мне делить с ним жизнь. А дети вырастут и уйдут, у них будут свои семьи. Почему я должна приносить своё счастье в жертву их капризам?
— Так, дети, я решила, и всё будет так, как я сказала! — отрезала я, надевая пальто. — Ужинайте сами, я буду поздно.
Я могла бы остаться. Могла бы сесть с ними, обнять, попробовать объяснить, что Андрей просто смущается, что он надежный, что он любит меня... Но внутри всё кипело от обиды на их эгоизм. К тому же я катастрофически опаздывала.
Сегодня был важный вечер. Андрей решил устроить официальный ужин со своей мамой, Ириной Петровной. Мы уже виделись один раз, мельком, когда наши отношения с Андреем только завязывались. Тогда она показалась мне интеллигентной женщиной — тихой и незаметной. Но сегодня статус встречи был иным. Андрей сделал мне предложение, и теперь он хотел объявить об этом матери в, как он выразился, «торжественной обстановке».
На улице моросил противный мелкий дождь. Я судорожно пыталась вызвать такси через приложение, но машины как назло были заняты. Когда телефон наконец пискнул, сообщая, что белый «Солярис» подъедет через пять минут, у меня уже дергался глаз.
В этот момент зазвонил телефон. Андрей.
— Вера, ты где там? — голос его был напряженным. — Мы уже в ресторане. Мама пунктуальна, она будет здесь с минуты на минуту. Ты же знаешь, как она относится к опозданиям!
— Я скоро! Уже сажусь в машину, — приврала я. — Пробки, Андрей. И дети... в общем, задержалась.
— Вечно у тебя эти дети на первом месте, — проворчал он и повесил трубку.
Слова Андрея больно резанули, но я списала это на его волнение. Он очень дорожил мнением матери.
Такси забрало меня и, казалось, ехало целую вечность. Я поправляла прическу, поглядывала на часы и чувствовала, как уверенность моя медленно испаряется.
Ресторан встретил меня приглушенным светом. Это было пафосное место, куда я в своих туфлях на шпильке вписалась бы идеально, если бы не мокрая от дождя челка и лихорадочный румянец на щеках.
Я оглядела зал и сразу увидела их. Они сидели за круглым столиком у окна. Андрей, в идеально выглаженной рубашке, нервно крутил в руках салфетку. А напротив него восседала Ирина Петровна.
Сегодня она была монументальной. Темно-синее платье, жемчужная нить на шее и прямая спина. Её лицо, когда я подошла ближе, напомнило мне застывшую маску. Лицо человека, который уже всё про всех понял и вынес приговор.
— Верочка, наконец-то! А то мы вас уже давненько ждём! — она улыбнулась, глаза блеснули холодным светом.
«Давненько! — пронеслось у меня в голове. — Десять минут опоздания — и уже «давненько»!».
Андрей тут же подскочил, будто его подбросило пружиной. Он галантно взял меня за руку, помог снять пальто, и проводил к стулу.
— Ты прекрасно выглядишь, — шепнул он мне на ухо, но взгляд его то и дело соскальзывал на мать, будто проверяя её реакцию.
Я кивнула ему в знак благодарности. Ирина Петровна наблюдала за этой сценой то ли с глубоким презрением, то ли с вежливым недоумением.
— Присаживайтесь, Вера, — произнесла она, указав на стул напротив себя. — Нам есть о чем поговорить. Андрей сказал, что у вас для меня есть... новости.
Она произнесла слово «новости» так, будто это было название какой-то заразной болезни. Я сглотнула и посмотрела на Андрея. Он ободряюще улыбнулся, но под столом я видела, как он сжимает кулаки.
— Ну, рассказывайте, из-за чего мне сегодня пришлось изменить планы? — начала она сразу, без лишних прелюдий.
— Мама, мы не просто так тебя позвали, — торжественно произнёс Андрей. — У нас для тебя есть новость!
Ирина Петровна замерла с бокалом в руке. Было видно, как она напряглась.
— Как, уже? — вдруг выпалила она, и её глаза испуганно забегали по моей фигуре, останавливаясь где-то в районе живота. — Ну ладно, ты, Андрей... у вас, у мужиков, всегда одно на уме. Но ты-то, Вера, куда смотрела?
Я опешила.
— В каком смысле? — просипела я.
— В прямом! — Ирина Петровна поставила бокал на стол. — Неужели жизнь не научила тебя к твоим годам... предохраняться? Или твоих старших детей тоже в капусте нашли? Ты же взрослая женщина, должна понимать последствия!
Мои щеки вспыхнули розовым цветом. Мне хотелось провалиться сквозь этот дорогой паркет прямо в подвал ресторана. Оскорбление было настолько прямым и грубым, что я на секунду потеряла дар речи.
— Мама! — Андрей наконец-то пришел в себя и строго одернул мать. — Прекрати сейчас же. Мы совсем о другом хотели сказать. Никто никого не ждет... пока что.
— О другом? — Ирина Петровна откинулась на спинку стула. В её голосе послышалось странное смешение чувств: сложно было понять, расстроилась она или обрадовалась тому, что я не беременна.
Андрей выдохнул:
— Мы с Верой решили пожениться!
Наступила тишина. Такая, что было слышно, как на кухне ресторана кто-то уронил ложку. Ирина Петровна замерла, напоминая фарфоровую статуэтку. Она тяжело переваривала эту информацию.
Андрей, видимо испугавшись затянувшегося молчания, начал быстро говорить. Он нес какую-то чепуху о том, что он наконец-то встретил «ту самую», которую искал всю жизнь, что возраст — это просто цифры...
Но она его как будто и не слышала. Она думала о чём-то своем, плотно сжав губы.
— Понятно, — наконец сказала она. — Ясно. Что ж, поздравляю.
Вечер прошел в странной атмосфере. Андрей пытался шутить, а его мать отвечала односложно. По её реакции я так и не поняла, согласна ли она «доверить» мне своего сыночка. Мы разошлись довольно быстро, и я чувствовала себя выжатой как лимон.
Однако затишье было недолгим. Уже через три дня Андрей позвонил мне на работу и сказал, что мама приглашает нас на «семейный совет» в небольшое кафе рядом с её домом.
Когда мы пришли, Ирина Петровна уже сидела за столом, обложившись какими-то блокнотами и распечатками. Перед ней стоял большой чайник с зеленым чаем. Она выглядела необычайно бодрой и деловой.
— Проходите, присаживайтесь, — скомандовала она, даже не глядя на нас. — Я собрала вас, чтобы обсудить свадьбу.
Я только успела приземлиться на край стула, как у меня вырвалось:
— Но мы... мы не планировали свадьбу. В смысле, пышную. Мы хотели просто расписаться и посидеть в узком кругу.
Ирина Петровна медленно подняла на меня взгляд поверх очков, которые она нацепила для чтения своих записей.
— Милочка, если у тебя это всё уже было, и тебе что-то там не понравилось в первый раз — это твои проблемы. А у моего сына это впервые. Он единственный сын, и я не допущу, чтобы его бракосочетание прошло как тайная вечеря в подворотне.