Уртян рассматривал на свет пузырёк с коричневатым прозрачным отваром.
-Давай, добавляй! – скомандовал Соколовский. – Всё должно получиться!
Он уже было решил, что всё испортил, что ничего у него не вышло, как вдруг внутри, у донышка склянки в глубине жидкости, там, где осела взвесь от последнего элемента, вспыхнула искра, потом ещё одна, ещё, и вот уже засветился уверенным светом огонёк, словно костёр, разгорающийся на углях.
-Это… это же оно? Да? – Тян от волнения даже осип.
-Оно! – кивнул Филипп Иванович. – Я же говорил тебе, что ты сразу узнаешь, что всё получилось. Тебе действительно удалось сварить зелье, которое снимет с Никиты ночные крылья.
-Как же я рад, что у меня вышло! – Уртян прекрасно понимал, что это очень сложный состав, что стоит только немного ошибиться, и всё будет напрасно, ничего не получится.
А ещё он понимал, что, если справится, то это будет означать, что он поднялся на новый уровень, что может ещё больше!
Он смотрел на янтарный огонёк, непостижимым образом плясавший внутри зелья и счастливо улыбался, а в шаге от него стоял Сокол и довольно размышлял о том, что у него тоже получилось нечто ничуть не менее сложное:
-Взять избалованного болвана, который бегает, задрав хвост и разыскивая себе на охвостье приключения, поместить его в ПРАВИЛЬНЫЕ условия, усилить гнёт нужными испытаниями, поймать искорку дара, заставить этого чудака поверить в неё, а не спустить туда, куда сливаются гусиные отходы, а дальше учить и поддерживать. И что в результате? Правильно – великолепный травник, безошибочный зельевар! А ещё – верный и преданный работник! И кто тут молодец? Я молодец! Кто у нас лисика-то нашёл? Хотя, справедливости ради, надо отметить и роль Муринки – она прямо-таки абсолютно незаменимый катализатор и лисенастройщик! Надо ей из исконных земель привезти одно милое растеньице… Вот уж развлечётся дитятко! – запланировал Соколовский.
Через двенадцать часов после появления огонька в отваре он был полностью готов. Цвет изменился на молочно-белый, но неоднородный, а словно удерживающий в себе клубы белого пара или тумана. Они переливались, перетекали из стороны в сторону, и на это зрелище можно было, кажется, смотреть и смотреть, но Уртян знал, что не для любования варил этот сверхсложный состав.
Он перелил необходимую дозу в отдельный пузырёк и отправился к Соколу.
-Всё полностью готово! – доложил он, входя в кабинет начальства.
-Отлично! Ну что ж, пойдём к Неместову, - Филип легко поднялся на ноги, а потом неожиданно чуть притормозил около Уртяна, задумчиво смерив его взглядом.
Если бы Тян был в истинном виде, то уши бы прижал от такого… Впрочем, они, кажется, и так среагировали, плотнее прильнув к голове.
-Филипп Иванович, что-то не так? – c запинкой произнёс встревожившийся Уртян.
-Нет-нет, всё чудесно! Просто мне пришла в голову одна интересная идея, - судя по довольному виду начальства, ничего хорошего лично лису эта идея не сулила…
Начало первой книги серии "По эту сторону" ТУТ
Начало второй книги серии "По эту сторону" ТУТ
Начало третьей книги серии "По эту сторону" ТУТ
Начало четвёртой книги серии "По эту сторону" ТУТ
Начало пятой книги серии "По эту сторону" ТУТ
Начало шестой книги серии "По эту сторону" ТУТ
Все остальные книги и книжные серии есть в НАВИГАЦИИ ПО КАНАЛУ. ССЫЛКА ТУТ.
Ссылки на книги автора можно найти ТУТ
Неместов метался по комнате, не находя себе места. То, что он был в вороньем виде прибавляло картине трагизма – Ане казалось, что он сейчас во что-то врежется и покалечится, но она разумно не лезла со своими замечаниями, понимая, что помочь сейчас ничем ему не может, а вот взвинтить ещё сильнее – запросто.
Стук в дверь заставил Никиту затормозить так, что аж когти по паркету заскрипели.
-Кра!
-Да, Никита. Я уже иду открывать, - заторопилась Аня.
Она открывала дверь и у неё тряслись руки:
-Хоть бы всё получилось! Хоть бы вышло! Потому что, если не получится, это значит… это значит, Никита останется в таком виде навсегда! – она уже некоторое время думала об этой возможности ночами, которые, как назло, становились всё длиннее и длиннее.
-Я не уйду! Я всё равно буду с ним. Да, пусть это трудно, но… но каково будет ему?! – переживала она, старательно делая вид, что всё отлично, когда Никита просыпался и тревожно заглядывал ей в лицо поворачивая голову то в одну, то в другую сторону, чтобы получше её рассмотреть.
Когда Уртян пару дней назад предупредил их, что зелье будет вот-вот готово, Никита, отменив все дела, навестил родителей и бабушку, потом съездил в нотариальную контору, оставив распоряжение на тот случай, если что-то пойдёт не так. Вернувшись, старательно расписал план действий для своих подчинённых, а потом, дождавшись невесту, пришедшую с работы, заговорил о том, что его волновало больше всего:
-Ань, если что-то пойдёт не так… погоди, пожалуйста, дай мне договорить… Вот тут завещание. Я оставил деньги и недвижимость родителям, чтобы они ни в чём не нуждались, отложил сумму на оплату Соколовскому, а остальное - тебе. Да погоди! Я тоже больше всего хочу, чтобы всё получилось, только, если вдруг не выйдет… Мало ли, как-то не так отвар сработает или я вовсе вороном стану… навсегда. Короче, я тебя люблю, и хочу, чтобы ты была счастлива! Да, я знаю, что деньги - это далеко не всё, но, когда они есть, тебе уже не надо будет о них переживать. Я не позволю тебе оставаться со мной, если я… совсем перестану быть человеком – ты должна будешь уйти и как можно скорее постараться меня забыть. Ань, прости, я не хотел, чтобы ты плакала, но я умру, если буду понимать, что сломал тебе жизнь…
Это был сложный и тяжелый разговор, настолько тяжелый, что Аня первый раз обрадовалась наступлению семи часов и ночным крыльям Никиты. Она долго стояла под душем, а потом сделала вид, что выпила снотворное и уснула, но лёжа с закрытыми глазами чувствовала взгляд чёрной птицы, примостившейся рядом.
-Я так мечтала, чтобы скорее наступил сентябрь, чтобы пришло это время. А вот теперь я его до визга боюсь. А вдруг он действительно не переживёт это зелье? Или оно сделает хуже? И как я смогу уйти? Как мне жить без него, зная, что он тоскует в своём оперении?
На следующий день она велела Геннадию отменить все записи, извинилась перед Соколовским, и провела весь день с женихом, так, словно это был их последний день, словно будущее могло и не наступить…
-Всё готово! – негромко произнёс Соколовский. – Никита, идите сюда!
Ворон неловко, едва-едва не запнувшись о край ковра, подошел к Филиппу.