Утро понедельника началось штатно. Виктор проснулся, потянулся и крикнул в сторону кухни:
— Кать! Рубашку мою белую постирай! Я её в пятницу заляпал, а в среду совещание.
Из кухни донеслось спокойное:
— Хорошо.
Виктор довольно потянулся. Дрессировка работает! Никаких возражений, никаких «постирай сам». Красота.
Он ушел на работу, насвистывая.
Вечером дома было тихо. Катя сидела в кресле с книгой.
— Есть хочу! — заявил Виктор с порога. — Свари суп. Борщ хочу.
— Хорошо, — ответила Катя, не отрываясь от страницы. — Сварю.
Через час Виктор зашел на кухню, предвкушая ужин. На плите кипела огромная кастрюля.
Он поднял крышку и застыл.
В бурлящей воде, в хаотичном танце, плавали целые овощи. Огромная, грязная свекла с хвостиком. Картофелины в мундире, с глазками и комьями земли. Нечищеная луковица в золотистой шелухе. И кусок мяса — прямо куском, кажется, даже не размороженный до конца. Вода была мутной и бурой.
— Катя! — заорал Виктор, пятясь от плиты. — Это что?!
Катя вошла на кухню, спокойная, как удав.
— Суп. Ты просил сварить суп.
— Ты издеваешься?! — Виктор ткнул пальцем в кастрюлю. — Почему овощи грязные?! Почему они целые?! Где соль?! Где зажарка?!
— Витя, — Катя посмотрела на него с легким недоумением. — Ты сказал: «Свари суп». Команда «сварить» означает термическую обработку продуктов в воде. Про «помыть», «почистить», «порезать» и «посолить» команд не поступало. Я же безмозглая, помнишь? Я не умею додумывать. Я строго выполняю алгоритм. Продукты в воде? В воде. Кипят? Кипят. Приятного аппетита.
Виктор стоял, открывая и закрывая рот. Он не мог поверить своим ушам.
— Ты больная? — просипел он.
— Нет, я исполнительная. Ты сам сказал: техника делает всё, я только нажимаю кнопки. Я нажала кнопку на плите. Остальное — не моя компетенция.
Виктор заказал пиццу, проклиная жену последними словами. Он решил, что это разовая акция, бунт, который завтра пройдет.
Но он ошибся.
Среда. Утро важного совещания.
Виктор метался по квартире.
— Где моя рубашка?! Я же просил постирать!
— В машине, — отозвалась Катя из ванной.
Виктор рванул к стиральной машине, распахнул люк... и его отшатнуло волной затхлого, тяжелого запаха.
Рубашка лежала внутри. Мокрая. Скомканная. Она пролежала там двое суток, в закрытом барабане, без вентиляции. Ткань покрылась склизким налетом, а запах плесени въелся в волокна намертво.
— Катя!!! — рев Виктора, наверное, слышали соседи на первом этаже. — Ты почему её не достала?!
Катя появилась в дверях, невозмутимо чистя зубы.
— Ты сказал «постирай». Я положила, нажала кнопку, машина постирала. Команды «достать» и «развесить» не было. Ты же сказал, мое дело — нажимать кнопки. Я нажала. Цикл стирки завершен. Какие претензии?
Виктор схватился за голову. Рубашка была безнадежно испорчена. Дорогая, брендовая вещь превратилась в тряпку для мытья полов.
— Ты тварь, — прошипел он. — Ты специально это делаешь.
— Я делаю то, что ты говоришь, — Катя пожала плечами. — Если ты даешь неполные инструкции, это проблема руководителя, а не исполнителя.
К пятнице квартира превратилась в полигон.
Мусорное ведро переполнилось, и пакеты стояли рядом, источая ароматы гниения. (Команда «вынеси мусор» не поступала).
В раковине выросла гора грязной посуды, на которой уже зарождалась новая цивилизация.
— Убери со стола! — рявкнул Виктор во вторник.
Катя убрала. Переставила грязные тарелки со стола в раковину. Про «помыть» он не сказал.
Виктор жил в аду. Он пытался формулировать команды четче, но каждый раз Катя находила лазейку.
— Помой посуду губкой с моющим средством! — орал он.
Катя мыла. Но не споласкивала пену.
— Ты не сказал «смыть средство водой», — парировала она, когда Виктор обнаружил мыльные разводы на тарелке.
Развязка наступила в субботу.
Виктору нужно было на юбилей к партнеру по бизнесу. Он опаздывал. Нервы были на пределе. Он нашел единственные чистые (чудом сохранившиеся) брюки, но на колене было небольшое пятно.
— Катя! — гаркнул он, швыряя брюки ей на колени. — Погладь! Срочно! У меня такси через пятнадцать минут!
— Погладить? — переспросила она.
— Да! Включи утюг и погладь! Чтобы были ровные! И не смей мне тут про инструкции заливать, просто сделай!
Катя молча встала, достала гладильную доску. Включила утюг на максимум.
Виктор бегал по квартире, ища галстук.
Когда он вернулся в комнату, Катя уже выключила утюг.
— Готово.
Виктор схватил брюки. Они были горячими и идеально отутюженными.
Вот только то самое пятно на колене... Оно затвердело, потемнело и въелось в ткань, став похожим на кусок жженого пластика. Катя прогладила прямо по грязи, на максимальной температуре, навечно «запечатав» пятно в волокна шерсти.
— Ты... — Виктор смотрел на испорченные брюки. Стоимость этого костюма равнялась половине его месячной зарплаты. — Ты видела пятно?!
— Видела, — кивнула Катя.
— Так почему ты его не застирала?! Почему ты утюгом по нему проехала?!
— Витя, — голос Кати звенел металлом. — Ты сказал «погладь». Ты кричал «просто сделай». Я сделала. Я разгладила ткань. Брюки ровные? Ровные. Задача выполнена.
— Но их теперь только на помойку! — заорал он, швыряя брюки на пол. — У тебя мозг есть?!
— Нет, — спокойно ответила она. — Откуда? Я же курица. Я же функция. Если тебе нужен интеллект, анализ ситуации, принятие решений — это стоит денег, Витя. Это работа домохозяйки или менеджера по клинингу. А я увольняюсь с должности бесплатного приложения к бытовой технике.
Виктор замер. Он посмотрел на жену. Впервые за неделю он увидел не «функцию», а человека. Женщину, которая годами незаметно делала тысячи мелочей: проверяла карманы перед стиркой, сортировала белье по цветам, чистила овощи, смывала пену, выносила мусор, пока он не завонял. Она думала за него, создавая тот комфорт, который он считал «автоматическим».
Он огляделся. Квартира, которая еще неделю назад сияла, теперь напоминала бомжатник. Воняло тухлятиной. Еды не было. Одежды не было.
Он понял, что проиграл. Его «итальянская забастовка» ударила по нему самому бумерангом, снеся голову его самомнению. Он не выживет так и дня. Он даже пельмени сварить не сможет, чтобы они не слиплись в ком, потому что инструкцию на пачке тоже надо уметь читать.
Виктор тяжело опустился на край дивана, прямо на скомканное полотенце. Спесь слетела с него, как шелуха с той самой нечищеной луковицы.
Он молча достал телефон. Открыл приложение.
— Алло? Клининговая компания? Мне нужна генеральная уборка. Срочно. Да, полный пакет. Вывоз мусора, стирка, глажка. Сколько? — он поморщился, услышав сумму, но спорить не стал. — Пишите адрес.
Потом он поднял глаза на Катю. Она стояла у окна и смотрела на улицу. Чужая, холодная, недоступная.
— Собирайся, — буркнул Виктор, пряча глаза.
— Куда? — не оборачиваясь, спросила она.
— В ресторан. Дома жрать нечего. И... это...
Он замялся, подбирая слова, которые застревали в горле, как рыбья кость.
— Прости. Я был идиотом. Оказывается, кнопки нажимать тоже надо с умом.
Катя повернулась. Лед в её глазах еще не растаял, но трещина уже пошла.
— В ресторан — это хорошо. Только, Витя, учти на будущее: у любой техники есть инструкция по эксплуатации. И у жены — тоже. Нарушишь правила — сгорит предохранитель. А ремонт нынче дорогой.
Виктор кивнул. Он усвоил урок. Дорогой ценой, ценой любимых брюк и рубашки, но усвоил. Бытовой инвалид начал процесс реабилитации. И первым шагом был счет за ужин, который ему предстояло оплатить молча и с улыбкой.
Подписывайтесь на Telegram скоро там будет много интересного!
РОЗЫГРЫШ!!!
Всем большое спасибо за лайки, комментарии и подписку) ❤️
Навигация по каналу Юля С.
Ещё рассказы: