Прошло несколько дней.
Поздно вечером, когда мы с Вадиком уже устроились на диване смотреть сериал, зазвонил телефон. Смотрю на экран — там Лина. Что там у неё могло случиться в такое время? Я внутренне напряглась.
— Я сейчас, — сказала я Вадику, стараясь говорить максимально буднично, и поспешила в спальню, чтобы он не слышал разговор.
— Привет. Что там у тебя? Случилось что-то? — мой голос прозвучал с небольшой примесью тревоги.
начало здесь 👇
окончание:
На другом конце линии раздалось нервное покашливание.
— Привет. Да так, пустяки… Ты сможешь приехать?
«Раз нужно приехать, значит, точно не пустяки», — пронеслось у меня в голове.
— Лина, ну ты же знаешь, сколько сейчас времени. Ты можешь объяснить, зачем мне ехать? Может, мне что-то взять с собой нужно?
В трубке снова повисла короткая пауза, а затем она выдавила:
— Я думаю, тебе самой всё лучше увидеть…
— Ладно, — тяжело вздохнула я. — Буду через полчаса-сорок минут.
Я быстро собралась, стараясь не привлекать внимания мужа, и незаметно выскользнула из квартиры.
Дорога заняла меньше времени, чем я ожидала. Ночь, пустые улицы — я буквально летела через город, обгоняя редкие машины, сердце колотилось в груди от предчувствия чего-то недоброго.
Забегаю в подъезд, сердце по-прежнему колотится. Поднялась на свой этаж лифтом. Лина уже ждала меня на площадке, выглядела бледной и какой-то растерянной. Увидев меня, она быстро махнула рукой и тут же, не говоря ни слова, повела по лестнице вниз.
— Куда мы? — прошептала я, но она только отмахнулась, продолжая спускаться.
Мы остановились этажом ниже. Лина глубоко вздохнула, словно набираясь смелости, и нерешительно постучала в соседнюю дверь. Спустя несколько секунд дверь распахнулась, и на пороге появился мужчина лет сорока пяти — пятидесяти. Он был в старой домашней футболке, с небритым лицом и очень злым выражением в глазах. Он посмотрел на нас, и его взгляд остановился на мне.
— А, вот хозяйка пожаловала! — пробасил он, и в его голосе сквозила такая неприязнь, словно они меня одну только и ждали, чтобы высказать все свои претензии.
Мне стало не по себе. Понятно, что дело нешуточное. Мужчина развернулся и двинулся вглубь квартиры. Мы последовали за ним. Еще в коридоре я увидела на потолке характерные желтоватые подтёки, растекающиеся бурыми пятнами. Мое сердце екнуло. Я сразу поняла, что случилось.
Мужчина открыл дверь ванной комнаты, и я вообще ужаснулась. Это было просто немыслимо! Видели бы вы, во что превратился их потолок! Часть штукатурки обвалилась огромными кусками прямо на пол. Оставшаяся часть потолка была вся в огромных, мокрых разводах, с которых еще кое-где капала вода. На стенах тоже были видны следы потопа, а пол ванной комнаты был усыпан мокрыми ошметками штукатурки. От стен пахло сыростью.
— А теперь потрудитесь объяснить, — проговорил сосед, повернувшись ко мне, — Как вы могли заселить человека, когда у вас с сантехникой там такой ужас творится?
Я моргнула, пытаясь переварить увиденное и услышанное.
— Какой такой ужас? Вы о чём? — я постаралась сохранить спокойствие, хотя внутри уже закипала злость.
Лина, стоявшая чуть позади меня, тут же поспешила вмешаться, положив руку мне на плечо.
— Я тебе потом всё покажу! — прошептала она мне на ухо.
— Ну, идём, покажешь, — я всё ещё старалась держать себя в руках, хотя меня уже начинало трясти.
— Эй, вы куда? — рявкнул сосед, преграждая нам путь. — А кто будет здесь всё восстанавливать? — Он обвёл взглядом всё безобразие в своей ванной комнате.
— Давайте так, — говорю ему четко, — Вы посчитаете весь ущерб, пришлёте мне сумму, и я вам всё переведу. Без проблем.
— Я и за работу посчитаю! — тут же уточнил он.
— Само собой. Я оставлю вам номер телефона. Просто пришлите сумму, и мы сразу же уладим вопрос.
Я быстро продиктовала ему свой номер. Затем резко повернулась и, схватив Лину за локоть, почти потащила ее наверх, к моей квартире.
— Ничего не хочешь объяснить? — спросила я, и мой голос прозвучал куда резче, чем я ожидала.
Она нервно поежилась и начала переминаться с ноги на ногу.
— Я… я набирала ванну, — начала она, глядя куда-то в пол, — Отвлеклась на минуту…
— На минуту?! — я повысила голос, не в силах сдержаться.
— Ну а что я? Просто умные люди делают в ванне сифон, который сливает лишнюю воду, если ее слишком много набралось! — выдала она, как будто я виновата в том, что произошло.
Я прищурилась. Да, действительно. У нас вместо нормального переливного сифона, который должен был быть в ванне, была какая-то обманка. Когда мы с Вадимом делали ремонт, сантехник, который приходил устанавливать новую ванну, что-то там намудрил с переливом. Мы же не думали, что найдётся умник, который решит наполнить ванну до краев!
Трудно было даже представить, как эта курица — иначе я ее сейчас назвать не могла — включила воду в ванне и спокойно себе ушла трындеть по телефону в другую комнату.
Я сжала кулаки. Готова была придушить золовку прямо там, на месте. От ее глупости и безалаберности хотелось выть.
Обстановка и так была накалена до предела, а тут еще раздался знакомый сигнал — сообщение. Я достала телефон. От соседа. Прочитала. И обомлела. Там была цифра. Сумма, которую он насчитал для покрытия ущерба.
— Сколько?! — вырвалось у меня. Я не верила своим глазам. Цифра была немаленькой. — Он что, решил за наш счёт отгрохать в ванной евроремонт?! Или золотой унитаз себе поставить?
Я подняла глаза на Лину, ожидая хоть какой-то реакции.
— Да, этот тип снизу мне сразу не понравился. Неприятный человек… — вставила свой комментарий сестра мужа.
— Да если бы не ты! — я вскинула руки. — Сколько лет жили в этой квартире, никогда с ним не пересекались, и были счастливы! Ни разу никаких проблем! А теперь вот, пожалуйста!
Я развернула телефон экраном к ней, чтобы она сама увидела цифры. Она выпучила глаза. Ее рот открылся, потом закрылся. Потом снова открылся.
— Не-е, у меня столько нет! — попятилась она, разводя руками. — Да и вообще, врёт! У него видела, какая ванная ушатанная была? Что там ремонтировать? Дыры замазать, да краской покрасить. И всё!
Я чувствовала, как пар идет из ушей. Мой мозг отказывался понимать, как можно быть такой безответственной и при этом такой наглой.
— Ну вот, — процедила я сквозь зубы, — Была ушатанная, а теперь он отделает её дорогим кафелем, поставит новую сантехнику. И всё за наш счёт! Нашлись ведь лохи, которые за всё заплатят!
— Не знаю. Я бы послала его куда подальше.
Я смотрела на свою золовку и понимала, что с неё, как с гуся вода. Ни грамма стыда, ни капли сожаления, ни малейшего желания нести ответственность за свои поступки. Она была абсолютно равнодушна к той дыре в моем семейном бюджете, которую она только что пробила.
С болью в душе я перевела часть суммы затопленному соседу. Я написала ему, что остальную часть переведу в течение недели. Он отправил короткий ответ: «Хорошо. Жду».
Больше говорить с Линой я не стала. Любые слова казались бессмысленными. Я просто развернулась и вышла из квартиры, надеясь, что она подумает в одиночестве, и наконец-то включит свой мозг, чтобы хоть как-то помочь мне деньгами.
***
Я влетела в нашу квартиру, стараясь быть максимально незаметной. Но Вадик, как назло, не спал. Он сидел на диване, продолжая смотреть свой сериал. Его взгляд, полный недоверия и подозрительности, тут же устремился на меня.
— Ты где была? — спросил он строго. — Сорвалась куда-то, ничего не сказала!
— А-а, я? — я замерла на пороге, судорожно соображая, что бы такого придумать на ходу. Вадик не должен знать про квартиру. И про Лину. И про потоп. Он бы тут же взорвался. — К маме ездила — она позвонила, срочно нужна была моя помощь. — выпалила я первое, что пришло в голову.
Лицо Вадика тут же изменилось. Подозрительность сменилась беспокойством.
— Всё нормально? — спросил он, приподнимаясь. — С мамой все в порядке?
— Да-да, всё хорошо, не переживай! — я поспешила его успокоить. — Мама передаёт тебе привет.
— Ну ладно, — Вадим откинулся на спинку дивана, снова переводя взгляд на телевизор.
Я быстро проскользнула в спальню, чувствуя себя выжатой как лимон. Голова раскалывалась, внутри всё еще кипел гнев. Ужасно хотелось просто рухнуть в кровать и уснуть. Но домашние дела никто не отменял.
Я провозилась еще около часа, прежде чем почувствовала, что могу наконец-то лечь спать. Я только-только собиралась идти спать, когда мой телефон завибрировал. Я вздрогнула. Номер не определился.
— Алло! — произнесла я испуганным голосом.
— Зоя Викторовна? — спросил на том конце провода резкий, мужской голос.
— Да, это я.
— Вас участковый беспокоит. Борисов моя фамилия. Жалоба на вас поступила от соседей. Не могли бы вы музыку потише сделать, да и вообще, расходиться бы пора — время позднее, соседи спать хотят.
Я моргнула. Музыка?
— Да… Но у нас в квартире никого. Только семья наша. Все спят уже. Да и музыки никакой мы не слушали. Может, что-то перепутали?
На том конце провода повисла короткая пауза. А потом до меня, как будто молнией, доходит. Не у нас! Это же не про нашу нынешнюю квартиру! Это участковый звонит по тому, по нашему старому адресу!
— Простите, — я поспешила исправиться. — Я поняла. Я сейчас всё объясню.
И я начала объяснять. Нервно, сбивчиво, стараясь максимально быстро донести до него суть проблемы, что квартира не наша, что мы там не живём, что там живет родственница мужа, и что я сама не понимаю, что там происходит.
— Понятно, значит, ещё и квартиру нелегально сдаёте! — сделал он вывод.
— Да нет же, говорю вам. Это сестра мужа моего. Мы её просто пустили пожить… на свою голову.
— В общем, Зоя Викторовна, — голос участкового стал ещё более строгим и официальным, — У вас есть полчаса, чтобы исправить ситуацию, и чтобы соседи удовлетворились моей работой. Если тишина в квартире не наступит, буду вынужден принять меры.
— Да, хорошо, нам всё понятно! — быстро ответила я, понимая, что спорить бесполезно.
Он бросил трубку. Я осталась стоять посреди кухни, с телефоном в руке, с открытым ртом. Полчаса. Всего полчаса.
Я тут же принялась звонить Лине. Один гудок, второй, третий… Не берёт. Снова. И снова. Бесполезно.
Значит, мне придётся ехать. Опять. Посреди ночи. На многострадальную квартиру. Опять Вадику врать. Чтоб её!
Я тихонько проскользнула в прихожую, быстро надела куртку, накинула ботинки. Вадик спал, к счастью. Мне не хотелось снова попадать под его подозрительный взгляд.
Я мчалась по городу, проклиная всё на свете — Лину, соседей, участкового, эту квартиру. От злости и усталости зубы скрипели.
И вот я уже стою перед дверью. Звоню. Долго и настойчиво. Тишина. Стучу. Кулаком. Раз, другой, третий. Никто не открывает. А я на себе ощущаю взгляды. Взгляды из глазков соседних дверей. Взгляды ненавидящих меня, из-за моей шумной квартиры, соседей.
Я продолжала стучать, но в ответ — только оглушающая музыка и басы, пронзающие стены. От отчаяния я уже готова была плюнуть на всё и позволить участковому разбираться самому. Я сделала последнюю попытку, почти выбивая дверь кулаком.
Наконец, замок повернулся, и дверь распахнулась. На меня из проёма уставился какой-то пьяный здоровяк. Его глаза были затуманены, на губах — глупая улыбка. Пахло перегаром и дешевым парфюмом.
— Опаньки, а ты к кому?! — он еще и заигрывать вздумал, наклонив голову набок и оценивающе оглядывая меня.
— Линку зови скорее! — выдавила я сквозь зубы, стараясь придать своему голосу максимально грозный тон.
— А ты её подруга? — продолжал он кривляться, не сходя с места.
— Лучшая! Зови быстрее, пока сюрприз не испортил!
— Один момент! — здоровяк хихикнул и, шатаясь, удалился вглубь квартиры, из которой неслась оглушительная музыка.
Через мгновение появилась Лина. Увидев меня, она сначала испугалась. Глаза её расширились от неожиданности.
— А ты чего здесь? — спросила она. — Случилось что-то?
Я скрестила руки на груди.
— А ты, я смотрю, по поводу затопленных соседей вообще не переживаешь? Вечеринку закатила в тот же вечер!
Лина нахмурилась.
— Я не поняла, ты что, за мной следишь?
— Я нет. А вот весь наш дом — да. Теперь ещё и участковый. Он мне позвонил, велел разогнать весь твой сабантуй.
— Как вы все задрали! — неожиданно взорвалась Лина. — Почему я не могу в своей квартире посидеть с друзьями?! Имею право!
— Слушай, дорогая. Вообще-то квартира не твоя. И ты здесь пожить приехала. А не устраивать притон.
— Пока я здесь живу, квартира моя! — Лина с вызовом посмотрела мне в глаза. — И я буду делать здесь всё, что захочу! Понятно? И соседям скажи, и менту этому — пусть не лезут в моё личное пространство!
И она, резко развернувшись, захлопнула дверь прямо перед моим носом. Я опешила. Такая наглость! Стояла и смотрела на закрытую дверь, не веря своим глазам.
Из квартиры по-прежнему доносилась громкая музыка, крики, смех. Это было уже слишком. Мне не оставалось ничего другого, кроме как звонить Вадиму.
Он взял трубку после первого же гудка.
— Алло? Зоя, что опять случилось? — сонным голосом спросил Вадим.
Я вкратце, но максимально четко, обрисовала ему ситуацию. Про вечеринку, про участкового, про наглую Лину, которая меня просто выставила за дверь.
Он поворчал немного в трубку, что-то про «нельзя было сразу послушать меня», но потом тяжело вздохнул.
— Ладно, еду. Жди.
Я вздохнула с облегчением. Вадим — это совсем другое дело. Он умел общаться со своей сестрой. И, что самое главное, у него был ключ от этой квартиры. Благо, дверь изнутри закрывалась только на ключ.
Вадим подъехал очень быстро. Он поднялся, просто вставил свой ключ, открыл дверь и вошёл.
Уже через минуту из квартиры пулей, спотыкаясь и чуть не падая, вылетели два парня и молодая девушка. Вадим умел быть убедительным.
Я вошла внутрь. Картина, представшая моим глазам, была не из приятных: повсюду валялись пустые бутылки, огрызки закуски, на полу — какие-то пятна. Воздух был спертый, пропахший сигаретным дымом и алкоголем. Вадим сидел на диване в зале, грозно глядя на Лину, которая суетилась вокруг него, убирая устроенный её дружками беспорядок. На глазах её были слёзы, она всхлипывала, но при этом старалась делать всё как можно быстрее.
Закончив с наведением порядка, Лина, ни слова не говоря, принялась собирать свои вещи. Я наблюдала за ней, чувствуя странную смесь облегчения и сожаления. Всё-таки, она была сестрой моего мужа, и мне не хотелось бы доводить ситуацию до такого. Но, похоже, другого выхода не было.
Не прошло и получаса, как она покинула квартиру, оставив мой экземпляр ключей на комоде. Ушла, даже не попрощавшись.
— Ну вот и всё, — сказал Вадим спокойно, поднялся и обнял меня за плечи. Его объятия были такими тёплыми и успокаивающими. — Надеюсь, в следующий раз ты будешь ко мне прислушиваться!
Я прижалась к нему, вдыхая приятный запах его парфюма. В этот момент я думала о том, как он всё-таки умеет общаться со своей сестрой. Меня-то она вообще не слушала, а с ним, казалось, превращалась в покорную овечку.
А ещё я думала, как бы сказать мужу про затопленных соседей. Сестра-то ушла, а проблема с потопом осталась! И это, наверное, была моя плата за то, что хотелось быть добренькой, а за доброту свою получила отменного пинка.
Конец.