- Дорогой, как тебе? – кручусь перед зеркалом в темно-изумрудном платье. – К нему как раз подходит твой подарок, - бережно прикасаюсь к тоненькому колье на моей шее.
Сегодня дочь пригласила нас в ресторан, заинтриговав словами, что у нее важная новость.
Подозреваю, нам собираются сообщить о скорой свадьбе. Любочка встречается со своим молодым человеком уже два года. Дело к этому идет.
- Майя, ты знаешь, как я ненавижу жир! – муж подходит сзади, кладет ладони мне на талию.
Ловлю в отражении зеркала его суровый взгляд серых глаз.
- Ты о чем? – хмурюсь.
- Где ты настоящая под слоем этого жира? – щипает меня за бок. – Я хочу смотреть на жену, чтобы глаз радовался. А тут…
Резко убираю руки мужа. От его слов щеки горят, как от пощечин.
- Как ты смеешь! - ахаю.
- Да, да, ты сейчас найдешь сотни оправданий. Рожала, гормоны, и прочее. А по факту, следить надо за собой. Вот у меня, - хлопает себя по плоскому животу, - Все подтянуто, так что молодые пацаны завидуют.
- Я не собираюсь перед тобой оправдываться, - говорю холодно.
Отхожу от зеркала. Свое отражения в этот миг реально кажется жутким. Хоть еще минуту назад я так не считала. Я всегда была худышкой, но я рискнула родить в сорок один. Сыночек дался очень сложно. И у меня появились несколько лишних килограмм. Хотя я не считала это критичным.
Девочки на работе говорили, что я так стала еще аппетитней.
- Ага, ты же всегда права, - машет раздраженно рукой. – Нет, чтобы прислушаться. В зал сходить. Или сейчас начнешь мне втирать, что если я твой муж, то обязан любить тебя всякую.
- А ты больше не любишь? – подхожу и заглядываю в его глаза.
И не нахожу там теплоты, той нежности, которой он меня раньше окутывал. Той любви, которая окрыляла.
Что с нами происходит? Почему все изменилось?
Муж быстро отводит взгляд.
- Не говори глупостей, Майя. Люблю, конечно. Просто, подсказываю, как и что можно изменить в лучшую сторону.
- С таким подходом, ты, наоборот, любое желание отбиваешь, - разворачиваюсь и иду в комнату.
Надо переодеться, теперь это платье жжет мне кожу.
Быстро надеваю черные джинсы, темно-серый свитер оверсайз. После его слов хочется спрятаться. Очень обидно, когда любимый мужчина, видит в тебе кусок жира.
Мы в браке двадцать пять лет. Не скажу, что все было безоблачно. Были и кризисы, непонимания, скандалы. Но мы всегда старались сохранить брак. Шли на уступки, обговаривали позиции друг друга. Пытались на все смотреть не однобоко.
А сейчас произошел очередной надлом. Я его чувствую. Феликс отдаляется. И я не понимаю причин. Неужели дело реально в нескольких лишних килограммах?
Обидно. Потому как я бы его воспринимала любым. После стольких лет, внешность не может играть главную роль. Ты любишь, ты принимаешь человека, с его тараканами, проблемами, недостатками.
У Феликса, видимо, все иначе.
- Я готова, - снова выхожу в коридор.
- И ты в этом пойдешь в ресторан? – муж сводит брови на переносице. – Май, прости, но ты на мешок картошки похожа.
- Не хочешь, оставайся дома. Я еду к дочери, - открываю дверь и выхожу во двор.
Сынишка гостит у бабушки с дедушкой. Родители мужа просто обожают внука и сами просят, чтобы я его чаще привозила. Вчера я с радостью приняла их предложение. Думала, что после ресторана, мы с мужем продолжим дома в романтической обстановке.
Ага, как же. Умеет Феликс все испортить.
Муж выбегает следом за мной, направляется к машине и открывает для меня переднюю дверь.
- Маюш, ты прости меня, я не со зла, - приобнимает и целует в щеку.
- Я заметила, - отстраняюсь и занимаю место в салоне.
Феликс садится за руль. Половину дороги молчим. Обстановка в салоне тяжелая.
- Еще раз прости меня. Ты моя жена, я тебя люблю. Но мне кажется, мы уже на том уровне отношений, когда можем честно с друг другом говорить.
- Феликс, одну и туже вещь, можно подать под разным соусом, - отвечаю сухо.
- Тут я реально не прав. Сорри.
Отворачиваюсь к окну. И не хочу продолжать разговор. Он же реально так считает, а эти его попытки загладить все, ничего не меняют.
- Мамулик, папочка! – в ресторане у входа к нам сразу подбегает дочь. – А я вашу машину в окно увидела. Как я рада, что вы пришли!
- Доча, моя красавица! – целую Любочку.
У столика нас встречает Герман, парень моей дочери. Он мне нравится, хороший, воспитанный, а как ее любит, пылинки сдувает. А еще их связывает общее дело, моя дочь пошла по моим стопам, занимается спортивными танцами. Герман ее партнер. И вместе они уже столько наград выиграли.
А я уже давно ушла со спорта. Погрузилась в цифры. Не жалею, я люблю свою работу, у меня отличный начальник – друг моего мужа. Но свое кресло главбуха, я заработала честно, без поблажек.
Официант принимает наш заказ. Мы беседуем, но чувствуется напряжение, дочка готовится произнести то, зачем нас позвала. Выжидает момент.
А я глядя на них немного успокаиваюсь. Они такие славные, так смотрят друг на друга. Материнское сердце ликует.
- Мам, пап, - Люба берет Германа за руку. – Мы должны вам сказать…
- Папааа! – ее прерывает тоненький девичий голосок.
К нам подбегает белокурая девочка лет семи и обнимает моего мужа.
- А ты-ты! – хмурит бровки в точности как мой муж и тыкает в меня пальцем, - Хватит держать моего папу!
- Малышка, ты что-то перепутала, - говорю ласково.
Я еще не понимаю, не могу осознать, что остались секунды до того, как моя жизнь распадается на осколки.
Может девочка балуется, хочет привлечь к себе внимание. Да любая причина, кроме той, которую она назвала.
- Это мой папа, - уверенно заявляет кроха. – А ты та, которая мешает ему жить со мной и мамой!
У меня медленно отвисает челюсть. Смотрю на девочку, темненькая, две смешные косички, серые большие глаза.
Очень милая, смешная, и совсем жутко, что из ее ротика вырываются подобные слова.
Хочу уже осадить девчушку, но тут слышу:
- Мила, нельзя обзываться. Я тебя не этому учил, - строго изрекает муж.
- Феликс… это твоя дочь? – задаю вопрос, ответ на который очевиден.
Но он все еще не добрался до сознания. Реакция замедленная.
- Мам, ты только не нервничай, - дочь и ее жених смотрят на меня с сочувствием.
И эти взгляды… они обжигают.
В их глазах… страшная мысль мелькает в голове, но не успеваю ее даже мысленно озвучить, как к нашему столику подходит стройная блондинка.
- Доченька… ой… вот ты где… - наигранно всплескивает руками. – Упс… неожиданно, - ухмыляется с чувством триумфа.
На ней черный топ, обтягивающие джинсы, четко подчеркивающие все изгибы фигуры, серый кардиган. Волосы убраны в высоких хвост, что подчеркивает ее длинную, изящную шею. На лице минимум макияжа, бархатистая, свежая кожа. Но не главное. Совсем нет…
- Лика… ты… - горло сдавливает спазмами.
Горечь растекается по венам, от осознания, кто любовница моего мужа. То, что она именно его любовница больше сомнений нет. Жуткая правда, наконец-то достигла своей цели и сейчас внутри я сгораю живьем. Ощущаю как огонь предательства сжигает меня, оставляя обугленные, гниюще-кровоточащие раны.
Сколько лет за моей спиной Феликс крутил с ней роман?
А наша дочь? Она все знала? Покрывала его?
Или нет?
- Мама, я решаю вопрос, - деловито говорит девочка на коленях моего мужа. – Сейчас эта бабуля все поймет, отпустит нашего папу, и мы будем счастливы.
- Нельзя так говорить, - глубокий, бархатистый смех Лики, раздражает барабанные перепонки. – Майя Сергеевна прекрасно выглядит… для своего возраста.
- Так, прекратили! – строго изрекает муж. – Мила, извинись. Ты ведешь себя некультурно, - нахмурив брови смотрит на девочку.
- Извините, бабушка. Я не хотела, - послушно говорит девочка. Делает паузу, и добавляет. – Но вы делаете нас всех несчастными.
- Упс… попали, - моя дочь обхватывает голову двумя руками.
- Мила, ты воспитанная девочка. Не надо так, надо уважать старших, - милейшим голоском вещает Лика. Протягивает руку и ласково проводит по голове девочки.
- Надо всегда говорить правду. Так папа учил. Я сказала. Она старая. Она не дает папе быть с нами. А мы скучаем. Мы его любим и нам без него плохо, - потом резко поворачивается ко мне, в глазах стоят слезы, - Почему ты не понимаешь?
- Она сейчас успокоится, - Лика бесцеремонно присаживается на край дивана напротив меня, мужа и девочки у него на руках. – А вы празднуете, да? Мне так неловко. Мы вам помешали.
Феликс прижал к себе девочку. Сидит с каменным выражением на лице.
- Лика, забирай Милу. Уходите, - произносит стальным голосом.
- Нееет! Я не уйду! Пааапочка! – девочка обвивает шею моего мужа и заливается горючими слезами. – Идем с нами, ну пожалуйстааа!
- Любань, ты сегодня потрясающе выглядишь, - Лика, словно абсолютно ничего не случилось, обращается к моей дочери. – Герман, я тебе всегда говорила, что ты отхватил невероятную красотку. Талантище! Какая же вы потрясающая пара, - всплескивает руками.
- Закрыла рот, - цедит Феликс, - Взяла ребенка, и чтобы через секунду ноги твоей тут не было.
- Папа, не кричи на маму! Это все из-за нее, - девочка тычет в меня пальчиком.
- Мила, деточка, нам действительно лучше уйти. Пойдем, мама тебе купит ту куклу, которую ты давно хотела, - Лика очень медленно и грациозно поднимается, протягивает руку дочери.
- Любааа! Помоги мне! – а девочка тянет руку к моей дочери.
- Мил, иди с мамой, - стонет моя дочь, крепче прижимается к Герману.
На ее лице такое страдание, такая мука.
- Мила, я кому сказал. Не зли, папу, - Феликс одаривает дочь строгим взглядом.
Точно так он поступал с Любой, когда она не слушалась. Потом с нашим Геночкой. Феликс не повышает голос, наоборот, понижает, но говорит пугающе тихо и жестко. А еще сопровождает все убийственно суровым взглядом, от которого мороз по коже. Дети мгновенно слушаются.
Он и на работе, никогда не повышает голос, всегда эмоции под строгим контролем. Это со мной он позволял себе быть другим, более ласковым, открытым. Но в принципе, муж никогда не был мастером красивых слов. Он говорил, что поступками доказывает чувства.
Ага… доказал.
Мила не исключение. Она перестает плакать. Шмыгает носом. Подает маме руку. Оглядывается на меня:
- Бабушка, пожалуйста, мы просто хотим быть вместе, как настоящая семья, - изрекает несчастным голосочком и опустив голову следует за матерью.
За столом повисает удушающее молчание. Я смотрю в упор на дочь.
- Люба, не хочешь ничего объяснить? – спрашиваю резко.
- Мам, мы же взрослые люди… так получилось, - мямлит неуверенно.
На меня не смотрит, только на Германа, словно он может ей чем-то помочь.
- Майя, я уверен, что можно найти решение, - он подает голос, поддается вперед, словно закрывая свою девушку от ее же матери. – Любочка не хотела ничего плохого. Вы все ей дороги. Вы не представляете, как она мучилась.
Как это все мерзко.
- Серьезно? И как давно ты нянчишь нагулянную твоим отцом сестренку? – едко интересуюсь.
- Майя, - Феликс кладет руку мне на плечо. – Не надо так с дочерью. Она не заслужила подобного отношения.
- Клешню убрал, - скидываю его руку. Противно. – Не заслужила? Потому что заняла твою строну? А точнее, не твою, а наиболее выгодную!
- Мама! Зачем ты так! – по щекам дочери катятся слезы.
Герман тут же принимается ее утешать.
- Видишь, что ты сделала, - Феликс осуждающе качает головой, - Довела дочь до слез.
- Очень хорошо прикрыться слезами и не отвечать на прямые вопросы матери, - прожигаю Любу взглядом. Так что она ежится на стуле. – Вообще, я жду, когда вы мне поведаете чудную историю, как твоя тренерша познакомилась с твоим отцом. Про их неземную любовь!
Меня колотит от предательства. От их поведения. От того, что Лика, которой моя дочь восхищалась, которая подобрала ей в партнеры Германа, подлейшим образом пробралась в мою семью.
Сколько восторженных слов я слышала про Лику. Про то, какой она тренер, как она привела мою дочь к золотым медалям. Для Любы она же сродни кумиру.
Самой Лике тридцать три. В прошлом она чемпионка. У нее была блистательная карьера, но потом она внезапно ушла преподавать. Почему, это тайна, покрытая мраком.
Я сама отлично общалась с Ликой. Я же пошла на спортивные танцы еще в садике, и закончила только когда забеременела Любой. Нам было о чем поговорить, я радовалась успехам дочери. Мы обсуждали танцы, проблемы Лики с налогами. Я помогла ей избежать штрафов. На житейские темы общались. А оказалось минимум лет восемь она любовница моего мужа.
- Что ты несешь чепуху. Какая неземная любовь, у нас просто дочь. Все. А моя семья ты. Так это и останется, - муж произносит это тоном добродетеля.
- Мне упасть в колени и благодарить тебя за щедрость? И тебя дочь, за то, что так приловчилась на два фронта работать?
- Люб, ты нас извини. Мы пойдем. Ты видишь, мать не в себе. Я ее успокою, тогда поговорите, - берет меня под локоть. – Пошли, нас ждет серьезный разговор, Майя. А я думал, ты мудрая женщина, а ты… на родную дочь… Ты меня разочаровала.
- Мам, не надо так со мной, - Люба смотрит на меня глазами раненого олененка. – Думаешь, мне не больно? Мне нравится эта ситуация?
- Не оправдывайся перед ней. Она ничего не поймет, - цедит Феликс и тянет меня за руку от стола.
- Я сказала, больше не смей прикасаться ко мне, - бью его по руке.
- Да, Люб. Пока я не узнала, тебе именно нравилась эта ситуация, - выхожу из-за стола.
Дочь я сейчас просто не могу видеть. Во мне клокочут обида и боль. Иду к выходу, спина прямая, походка уверенная, а внутри распадаюсь на части.
Пусть у нас не было идеальной семьи, и я знала, что муж мой сложный, далек от ангелочка. Но я ему верила. Старалась всегда найти компромиссы. А он… хорошо устроился, что сказать.
Феликс идет рядом. Недовольно сопит.
Открывает для меня переднюю дверь машины. Игнорирую, иду на заднее сиденье.
Можно, конечно, фыркнуть, вызвать такси. Но зачем? Все равно дома ждет разговор. После которого только развод. Только так.
- Ты же мать, - ворчит, выруливая с парковки у ресторана. – Дочь тебя позвала, как самого близкого человека поделиться радостью. А ты? Что ты устроила? Испортила ей праздник.
- Ага, то есть виновата я? И никак не твоя нагулянная дочурка и любовница? Они-то праздник не портили.
- Мила просто ко мне очень привязана. Ей меня не хватает. И иначе не будет, я им всегда говорю, что семью не брошу. Мила станет старше и все поймет. У нее сейчас сложный возраст, бунтарский.
- Избавь меня от подробностей о своей нагулянной дочери, - меня передергивает.
От его спокойного тона, рассуждений об этой девочке. Словно все нормально, так и должно быть.
- Тебя и избавляли. Порой незнание великая вещь, если мозгов не хватает адекватно реагировать на правду, - вздыхает. – Маюш, давай ты успокоишься пока мы едем, а дома спокойно все обсудим, - говорит мягче.
- Развод и обсудим.
- Остынь. Ты не соображаешь сейчас, что говоришь.
- Смешно и горько, что за столько лет ты не понял – я подобного никогда не прощу.
- Порой даже близкие люди нас удивляют, я не думал, что ты будешь так жестока с собственной дочерью. Неужели не волнует ее счастье, и надо цепляться за свои глупые обиды? – останавливается на светофоре, ловит мой взгляд в зеркале. – Ты подумай, разрушить доверительные отношения с дочерью легко, а потом что? Будешь локти кусать, чтобы их восстановить? Ведь сама попросишь прощение, когда злобная змея в тебе уступит место любящей матери.
- А любящая мать в твоем понимании это терпила? Я все глотать должна, лишь бы вы все довольны были?
- Ты сама была довольна. Всем было хорошо.
- С кем я жила…
Отворачиваюсь к окну. Феликс молчит, сопит. А я утопаю в паршивых мыслях. Предательство дочери ударило больнее. Мы с Любой всегда были очень близки… я так думала.
Она сама выбрала спортивные танцы, потом продолжала заниматься. Ей нравилось, я не заставляла, не давила, чтобы шла по моим стопам. Она всегда говорила, что у нее лучшая мама. Делилась со мной секретами. Я в подробностях знала, как у них зарождаются отношения с Германом. А оказывается, она так же мило общалась и с Ликой. Еще старалась, чтобы я чаще с ее тренершей пересекалась.
- Мам, хоть у вас и разница в возрасте. Но Лика классная, я так хочу, чтобы вы подружились, - сейчас эти слова приобретают ужасающий смысл.
Феликс заезжает во двор нашего дома. Выхожу из машины и оглядываю наш ухоженный двор. Тут все сделано с любовью, каждый кустик, каждый цветочек я садила своими руками. Я вила свое уютное гнездышко, а они тем временем предавали.
Иду в дом, теперь он угнетает.
- Маюш, я тебе чайку успокаивающего сделаю, - муж идет на кухню.
Мою руки. Смотрю в зеркало. Что случилось с моими глазами? Они погасли, потускнели и разом я осунулась. Сама себя в зеркале не узнаю.
Захожу на кухню. Он заваривает чай. Поворачивает голову, улыбается своей улыбкой, которая говорит, повздорили и хватит. Только теперь эти фишки на меня не действуют.
- Ты не чаем занимайся, а иди собирай свои вещички. Чем раньше ты освободишь территорию, тем будет лучше, - говорю холодно и отстраненно.
- Вот ты как запела, - хрипит, верхняя губа дергается. – Где твоя любовь, Майя? Если ты так легко от семьи отказываешься, даже не разобравшись в причинах произошедшего? Ладно я, но дочь… а сын? Ты хочешь, лишить его жизни с отцом? Чтобы он как Мила плакал, что ему не хватает папы?
Продолжение следует. Все части внизу 👇
***
Если вам понравилась история, рекомендую почитать книгу, написанную в похожем стиле и жанре:
«Развод. Ржавая любовь», Александра Багирова ❤️
Я читала до утра! Всех Ц.
***
Что почитать еще:
***
Все части:
Часть 2 - продолжение