В дверях Светка разминулась с Антоном, который недобро покосился на неё и, даже не поздоровавшись с ней, с букетом цветом проследовал к супруге.
- Чего эта ненормальная опять к тебе приходила? - лишь прошипел Антон, после того как выполнил очередной ритуал после командировки - подарил цветы и обнял свою супругу.
Начало рассказа тут:
***
Лена родила точно в срок — в тихий апрельский вечер, когда за окном едва пробивались первые лучи солнца. Всё прошло гладко: крепкий здоровый малыш, восторженная мама, растроганный (хотя и ненадолго оторвавшийся от дел) Антон, который примчался в роддом с огромным букетом белых лилий и плюшевой обезьянкой в крошечной вязаной шапочке.
Первые недели после родов Лена провела на загородной даче — той самой, которую Антон «приобрёл специально для неё». Просторные комнаты, свежий воздух, тишина… Всё, как он обещал. Но идиллию нарушало одно: Антон появлялся лишь наездами.
То «срочная встреча в Питере», то «подписание контракта в Нижнем», то «внеплановый аудит в офисе». Каждый раз — на пару‑тройку дней, максимум неделю. Приедет, одарит Лену и новорождённую дочку подарками, проведёт пару часов с семьёй и снова исчезает в водовороте «важных дел».
К концу первого месяца Лена почувствовала: одной ей не справиться. Бессонные ночи, колики у малышки, бесконечные стирки и кормления выматывали. А Антон… Антон был где‑то там, в своём мире больших денег и партнёрских соглашений.
— Мам, я, наверное, перееду к вам, — однажды сказала Лена, держа на руках сопящую Оленьку. — Тут… одиноко.
Марья Петровна, невысокая, сухонькая женщина с добрыми глазами и твёрдым характером, только кивнула:
— Конечно, доченька. Дом большой, места хватит. Да и я помогу, чем смогу.
Так Лена с дочкой перебрались в родительскую квартиру — светлую, уютную, с запахом печёных пирогов и маминого травяного чая. Здесь было спокойно и уютно.
Однажды утром, пока Оленька мирно спала в своей кроватке, Марья Петровна заварила чай и присела напротив дочери.
— Что‑то зять у нас уж больно заработался, Лена, — вздохнула она, помешивая сахар в чашке. — При встрече скажу Антоше, что всех денег не заработать, а семье надо хоть маленько внимание уделять!
Лена вскинула голову, брови сошлись на переносице.
— Мам, ну что ты такое говоришь?! Антон — работает, вон и квартиру сразу купил, и дом загородный! А что мужику дома‑то делать? — она говорила быстро, будто оправдываясь, но в голосе звучала нотка раздражения. — Так что, мам, не встревай, мы сами с Антоном разберёмся.
Марья Петровна лишь развела руками:
— Как скажешь, дочка, как скажешь!
Марья Петровна не стала спорить. Но взгляд её, полный тихой тревоги, задержался на лице дочери. Лена этого не заметила — она уже мысленно была где‑то далеко, там, где её муж, её «заботливый Антоша», снова спешит на очередную «важную встречу».
И словно по заказу — звонок в дверь.
Лена вздрогнула, потом расплылась в улыбке:
— Это он!
На пороге стоял Антон — свежий, подтянутый, в дорогом костюме, с двумя букетами цветов (один для жены, второй для тещи), пакетами с игрушками для Оленьки и огромным плюшевым мишкой за спиной — «для Леночки».
— Ой, Антоша, какой ты заботливый! Ты самый лучший мужчина на свете! Мой мужчина — муж! — Лена бросилась к нему, обняла, уткнулась носом в его плечо. От него пахло дорогим одеколоном и чем‑то неуловимо чужим — то ли гостиничным мылом, то ли... женскими духами? Но она не придала этому значения.
Антон рассмеялся, поставил подарки на пол и тут же потянулся к дочке:
— Да ладно, Лен, скажешь тоже. Обычный я… А где моя маленькая Оленька? А ну, где моя маленькая крохотулечка красотулечка?
Он начал дурашливо изображать козу, щекотать Оленьку, а та заливалась счастливым смехом, хватала его за пальцы, пыталась укусить.
Лена, растроганная, поспешила на кухню — накрыть на стол. Антон любил её домашние котлеты и картофельное пюре. Она хотела, чтобы этот вечер стал особенным, чтобы муж почувствовал: здесь его ждут.
Пока Лена торопливо расставляла тарелки, протирала стол влажной тряпкой, её взгляд упал на смартфон Антона — тот лежал экраном вверх, блестя чёрным стеклом.
«Надо бы убрать, а то вдруг заденет…» — подумала она, но не успела.
Рука скользнула по мокрой поверхности, тряпка зацепила телефон — и вот он уже летит вниз, ударяясь о керамогранит кухни.
Тишина.
Потом — треск.
Экран разлетелся на сотни осколков, корпус треснул, из щели вылезла тонкая полоска платы.
— Ой, Антон, прости меня, пожалуйста, такую безрукую! Телефон вдребезги… Я сама не знаю, как так получилось! — Лена подбежала к мужу, глаза полные слёз, руки дрожат.
Антон, только что смеявшийся, мгновенно изменился в лице. На секунду в его взгляде мелькнуло что‑то холодное, почти злое. Но он тут же улыбнулся, небрежно махнул рукой:
— Да ничего страшного, Лена. Я уж давно хотел менять его, тупит страшно в последнее время. Значит, время ему пришло!
Лена выдохнула с облегчением.
— Какой ты у меня замечательный, Антоша! Какая у тебя выдержка! Я самая счастливая жена в мире! — она бросилась обнимать его, прижалась к груди.
Антон слегка отстранился, уже думая о делах:
— Да ладно тебе, Ленок! Нормальный я, обычный.Ты посмотри у родителей, может какой кнопочный телефон не завалялся? Чтобы мне оставаться на связи. А новый телефон — не проблема купить, сегодня же заеду, куплю!
— Вот, Антон, мой старый кнопочный, — Лена достала из ящика потрёпанный телефон с крупными кнопками. — А новый я тебе уже заказала на маркетплейсе — там дешевле! Самую последнюю модель заказала! Это будет тебе мой подарок!
Она сияла, гордая тем, что смогла удивить мужа.
Антон нахмурился:
— Да ладно тебе, Лен, отмени заказ. Откуда у тебя деньги в декрете? Я сам разберусь!
Он уже спешно вынимал сим‑карту из разбитого смартфона, вставлял её в старый кнопочный аппарат.
В этот момент вторая мини‑симка — та, которую он обычно держал «для работы» — выскользнула из разъёма и упала на скатерть кухонного стола. Антон не заметил. Поставил сверху кружку с горячим чаем.
— Нет, Антоша, ты же сегодня ещё не уедешь? А завтра курьер прямо домой принесёт твой новый смартфон! Посмотри — новый, цвета морской волны, как ты любишь! А деньги у меня давно на счёте скопились, будто ждали. Не тебе же одному мне дорогие подарки делать! — Лена подмигнула, пытаясь вернуть мужу хорошее настроение.
Антон дожевал последний кусок, вытер губы салфеткой и встал:
— Слушай, Лен, я же вот на пару часов заглянул, а потом в следующий регион у меня поездка запланирована. Я же партнёрскую сеть по всей России открываю. Так что как приеду, перекину всё в новый телефон, а пока мне рабочей симки будет достаточно!
Он чмокнул её в щёку, бросил «пока!» и исчез за дверью.
Тень сомнения
— Странный он какой‑то, — тихо сказала Марья Петровна, глядя вслед уходящему зятю. — Всё какими‑то набегами, Лен. Прибежит, подарок принесёт, цветы подарит — и обратно бежать! Странно всё это!
Лена лишь недовольно покосилась на мать.
— Мам, ну хватит уже!
Но внутри у Лены что‑то ёкнуло.
Действительно странно.
Ну не может у человека быть такой плотный график командировок. Не может он вечно быть «в делах». Не может…
Она отгоняла эти мысли, занималась ребёнком, готовила бутылочки, стирала пелёнки. Но тень сомнения уже поселилась в её душе.
А на следующий день курьер привёз новый смартфон — цвета морской волны, как Антон любит.
Лена осторожно сняла защитную плёнку с экрана нового смартфона. Гладкий корпус цвета морской волны переливался в лучах утреннего солнца, пробивавшихся сквозь занавески. Она провела пальцем по дисплею, любуясь безупречной чистотой поверхности.
«Вот обрадуется Антоша… — мысленно приговаривала она, укладывая телефон на кружевную салфетку. — Такой красивый, как он любит. И дешевле вышло, чем в салоне…»
Её взгляд упал на маленький пластиковый лоток в коробочке — туда она аккуратно положила вторую сим‑карту мужа, которую обнаружила вчера под кружкой чая. Карта слегка потемнела от влаги, но, кажется, не пострадала.
«Ну хотя бы с этой симкой Антону телефон вручу, да приложения самые необходимые ему поставлю, чтобы он потом не плевался, восстанавливая всё заново», — решила Лена.
Она включила смартфон, прошла начальную настройку и вставила сим‑карту в слот. Экран засветился, показывая сеть и стандартные уведомления.
Лена открыла магазин приложений, чтобы установить мессенджеры — Антон всегда пользовался мессенджерами. Она действовала машинально, вспоминая, как муж раздражался, когда что‑то не загружалось сразу.
Зеленый мессенджер запросил номер телефона, начал верификацию — всё шло как обычно. А вот синий мессенджер, едва запустившись, тут же предложил восстановить историю чатов.
«Странно… — подумала Лена, но нажала „Продолжить“. — Он же новый телефон настраивает, откуда старые переписки?»
Экран моргнул, и перед ней развернулась целая лента сообщений. Сначала она даже не вчитывалась — просто скользила взглядом по значкам и коротким превью. Но одно сообщение вдруг зацепило внимание:
От: Марина
Привет, ты сегодня меня заберёшь с работы или я одна доберусь?
Лена замерла. Пальцы невольно сжались, экран чуть дрогнул. Она моргнула, будто надеясь, что надпись исчезнет. Но сообщение оставалось на месте — чёткое, реальное.
Не успев осознать, что делает, она открыла чат.
Вы
Привет, неудобно писать, телефон разбил. Марин, мы же решили, что пока не будем афишировать на работе, всё же я как бы женат и у меня маленький ребёнок… Так что если раньше меня освободишься — езжай домой на такси, а если со мной рабочий день закончишь, я тебя на остановке подберу, если никто с тобой из наших не увяжется!
Шок и неверие
Лену прошиб холодный пот. Ладони стали влажными, сердце застучало так громко, что зазвенело в ушах. Она перечитала сообщение снова. И снова. Каждое слово било, как пощёчина.
«Марина… — пронеслось в голове. — Кто это? Почему он называет её „Марин“? Почему пишет „мы же решили“? Почему скрывает их отношения на работе?..»
Она лихорадочно пролистала переписку дальше. Диалоги шли почти ежедневно — то короткие, то длинные. Обсуждения планов, расписания, мелких бытовых моментов. Тон был настолько интимным, будто эти двое жили вместе годами.
Марина
Ты забыл, что сегодня у нас ужин с родителями? Я сказала, что мы „просто коллеги“, но они всё меня раскусили. Ждут тебя знакомиться.
Антон
Прости, закрутился. Напишу тебе в обед, решим, что сказать.
Марина
Скажи Лене, что опять командировка, она же у тебя во всё верит.
Нет, она верит. Говорит, что я много работаю.
Каждое слово вонзалось в сознание, как острый осколок. Лена чувствовала, как мир вокруг теряет чёткость — мебель поплыла, свет стал слишком ярким, звуки приглушились, будто её накрыли толстым одеялом.
«Он… он не просто изменил. Он живёт с ней. Причем в нашей с ним квартире. Пока я тут, с Оленькой, пока я верю, жду, готовлю ему котлеты…»
Попытка осмыслить
Она откинула телефон, словно он обжёг пальцы. Встала, сделала несколько шагов к окну, но ноги подкосились — пришлось опереться на подоконник.
«И что сейчас будет? Как я не хочу узнать правду, ведь тогда моя жизнь рухнет. Как же так?! Антон же у меня такой хороший, такой заботливый… А теперь получается, что он не просто разово изменил мне с какой‑то… случайной женщиной, а он, в это надо вдуматься, открыто живёт с другой женщиной в нашей общей квартире?!»
Мысли путались. Перед глазами вставали картинки: вот Антон смеётся с Оленькой, вот приносит ей цветы, вот говорит: «Я только тебя люблю, Лен». А параллельно — другой разговор, другой голос, другое «я тебя люблю», сказанное кому‑то ещё.
Лена вернулась к столу, снова взяла телефон. Дрожащими пальцами открыла чат с Мариной. Пролистала ещё глубже. Нашла фотографии — не откровенные, но тёплые: чашка кофе на двоих, рука Марины на его колене, их тени на асфальте. Всё это было снято в их квартире — Лена узнавала угол кухни, занавески, даже ту самую вазу, которую она сама выбирала на рынке.
«Значит, он приводил её сюда. В наш дом. Пока я спала, пока кормила Оленьку, пока думала, что он „в командировке“…»
Первая вспышка гнева
Внутри что‑то треснуло. Не боль — ярость. Горячая, обжигающая, сметающая все прежние оправдания.
«Как он мог? Как он мог смотреть мне в глаза и врать? Как мог смеяться с дочкой и одновременно планировать ужин с другой?»
Она схватила телефон, хотела написать Марине — что‑нибудь резкое, злое, чтобы та почувствовала хоть каплю той боли, что сейчас разрывала её изнутри. Но остановилась.
«Нет. Сначала — ему. Пусть объяснится. Пусть скажет это мне в лицо».
Лена глубоко вдохнула, выдохнула. Руки всё ещё дрожали, но в голове прояснилось. Она знала, что теперь всё изменится. Но пока не знала — как.
Продолжение уже на канале. Ссылка ниже: ⬇️
Продолжение тут: