первая часть
Аэропорт встретил её гулом и светом. Лена расплатилась, взяла чемодан, прошла к стойке регистрации.
- Паспорт и билет, пожалуйста. Протянула документы, получила посадочный талон.
- Счастливого полёта!
Прошла контроль. Села в зоне ожидания у окна. Половина седьмого, Игорь ещё спит. Ничего не знает. Через час всё изменится. Объявили рейс. Лена встала, взяла чемодан. Поднялась на борт, села у окна. Самолёт тронулся, выкатился на взлётную полосу. Набрал скорость, оторвался от земли. Город остался внизу.
Маленький, игрушечный, чужой. Прощай, старая жизнь, привет, новая. Лена откинулась на спинку кресла, закрыла глаза. Впервые за много лет, может быть, за все двадцать, почувствовала себя свободной. Игорь открыл глаза и застонал. Голова раскалывалась, во рту сухость, привкус металла. Свет из окна бил прямо в лицо, резал глаза. Он перевернулся на бок, нащупал телефон на тумбочке.
Без пятнадцати двенадцать.
- Чёрт! Проспал полдня.
Игорь сел на кровати, потёр лицо ладонями. Похмелье было жёстким. Вчерашний вечер всплывал обрывками. Ресторан, тосты, смех, коньяк. Много коньяка. Вторая половина кровати была пуста, одеяло аккуратно заправлено.
— Ленка! — крикнул он хрипло. — Принеси воды!
Тишина. Наверное, на кухне или в магазин вышла. Игорь встал, покачнулся, пошёл в ванную. Включил холодную воду, плеснул себе в лицо. Ледяные капли отрезвели немного. Он выпрямился, посмотрел в зеркало. И застыл. На зеркале красной помадой, крупными буквами. Ошибка, Игорь уставился на надпись. Не понимал.
- Лена? — позвал он неуверенно. — Ты что, решила пошутить?
Тишина.
— Ленка! — громче. — Ты где? Что за детский сад?
Никто не ответил. Игорь вышел из ванной, прошёл по коридору, заглянул на кухню. Пусто. По гостиную тоже пусто. Квартира была тихой, мёртвой. Только тиканье часов на стене, давящее ощущение пустоты. Игорь вернулся в прихожую.
И тут заметил. На комоде, рядом с его ключами от машины, лежало обручальное кольцо Лены. Золотое, простое. И ключи от квартиры. Сердце ёкнуло.
- Лена?
Голос прозвучал тише, неуверенно.
- Ты здесь?
Тишина. Игорь схватил телефон, нашёл её номер, нажал вызов. Длинные гудки. Один. Второй.
Третий. Автоответчик. Он повторил.
- То же самое. Да что, чёрт возьми!
Игорь швырнул телефон на диван, подышал, взял снова, набрал ещё раз. Гудки. Автоответчик. Руки начали дрожать. Игорь рванул к шкафу в спальне, распахнул дверцы, одежда Лены висела на вешалках, платье, облузки, пальто, всё на месте. Но маленького чемодана не было, того самого, дорожного.
- Она уехала? — прошептал Игорь. — Но куда? Зачем? — Проверил полки, косметички нет, зарядки от ноутбука нет. Бросился к шкафу с документами, выдвинул ящик. Папка с семейными бумагами лежала на месте. Открыл — пусто. Свидетельства о браке нет, паспорта Лены нет, документов на квартиру нет.
-Чёрт. Чёрт-чёрт-чёрт.
Игорь побежал в кабинет. Сейф. Набрал код. Ошибся, пальцы не слушались.
Выдохнул, набрал снова. Щелчок, дверца открылась. Пусто. Абсолютно пусто. Денег нет, документов нет, даже отцовские запонки, золотые, семейная реликвия, исчезли. Игорь стоял, уставившись, в пустой сейф. Не мог поверить. Она забрала всё. Всё. Развернулся, побежал к ноутбуку, включил. Секунды тянулись мучительно долго. Наконец загрузка. Открыл браузер, вошёл в банк.
Баланс — 12 347 рублей. Игорь замер. Прочитал ещё раз. 12 347 рублей. Вчера было больше двух миллионов. Он открыл историю операции. Десятки переводов. Всё ночью, с интервалом в несколько минут. Получатель — Елена Михайловна Соколова. Прокрутил вниз.
Последней операцией — покупка авиабилета — 120 тысяч рублей. Бронирование жилья — 180 тысяч. Милан. Игорь не мог дышать. Воздух застрял где-то в горле, не шёл дальше. Она забрала всё. И улетела в Милан. Схватил телефон. Нашёл номер банка, нажал вызов. Музыка, потом женский голос.
- Банк, здравствуйте, чем могу помочь?
- Моя жена украла деньги! — заорал Игорь в трубку.
- Два миллиона! Верните их немедленно!
Пауза. Оператор ответила холодно, официально.
- Уточните, пожалуйста, что произошло?
- Она перевела все деньги с общего счёта, ночью, я не давал разрешения.
- Минуту, проверю.
Стук клавиш.
- Операции были совершены с общего счёта, к которому у вашей супруги был полный доступ. Все транзакции законны.
- Что? Какие законны? Она украла!
- Если у вас претензии, обращайтесь в суд. Банк не может отменить законные операции.
- В суд? Вы издеваетесь!
- Всего доброго.
Гудки. Игорь швырнул телефон на стол, сел, встал, прошёлся по комнате, сел снова. Начал обзванивать всех — друзей, коллег, её подругу. Никто Лену не видел, никто ничего не знал. Набрал номер Лениной тёти.
Длинные гудки, потом голос. Сухой, холодный.
- Да.
- Вера Петровна, это Игорь. Лена у вас?
Пауза. Потом тетя ответила ледяным тоном.
- Нет.
- А вы не знаете, где она? Она… Она ушла, я не могу её найти. Если она приедет, я скажу ей, что ты звонил. Хотя не уверена, что она захочет с тобой разговаривать.
- Что вы имеете в виду?
- Я имею в виду, Игорь, что моя племянница 20 лет терпела твоё хамство. Видимо, терпение кончилось. Всего доброго.
Гудки. Игорь опустил телефон, сидел, уставившись стену. Всё рухнуло. Деньги исчезли. Жена сбежала. Даже машину не может взять. Ключи Лена забрала.
Встал, пошёл на кухню. Открыл шкаф, достал бутылку виски. Отвинтил крышку, выпил прямо из горла. Обжигающая жидкость потекла по горлу, согрела изнутри. Вернулся в гостиную, сел на пол, прислонился спиной к дивану. Впервые за много лет почувствовал себя абсолютно беспомощным. Телефон зазвонил. Коллега из агентства.
- Игорь, как голова? Вчера ты зажёг. Тост про ошибку молодости. Все ржали. Гениально придумал.
Игорь молчал.
- Игорь, ты слышишь?
- Да, слышу.
- Ну, созвонимся. Отдыхай.
Гудки. Игорь опустил телефон. «Тост про ошибку молодости». Надпись на зеркале. «Ошибка исправлена». «Всё сошлось». Он тут пытался вспомнить вчерашний вечер, лицо Лены в тот момент, когда он произнес эти слова. Но помнил только смех гостей, аплодисменты, своё довольное лицо. Её лица не помнил. Когда я перестал её ценить.
Игорь встал, прошёл к комоду, открыл нижний ящик. Достал старую коробку из-под обуви, там хранились фотографии. Сел на пол, начал перебирать. Вот они, молодые, дискотека, студенческие годы. Лена смеётся, обнимает его за шею. Глаза светятся. Он целует её в щёку. Счастливые. Вот свадьба. Лена в простом белом платье с букетом полевых цветов.
Улыбается так, будто не может поверить в своё счастье. Вот их первая квартира, крошечная однушка. Они сидят на полу, едят пиццу из коробки. Смеются. Когда это кончилось? Когда он начал воспринимать её как должное? Когда решил, что она никуда не денется. Игорь смотрел на фотографии и впервые за много лет чувствовал что-то похожее на стыд. Это не она ошиблась, это я. Я ошибся, когда начал воспринимать её как фон своей жизни.
Когда перестал видеть в ней человека. Когда решил, что она обязана терпеть. Но уже поздно. Лена исчезла. Вместе с деньгами, с документами, с запонками отца. Вместе с двадцатью годами брака. Исчезла и оставила только надпись на зеркале. Игорь сидел на полу. Держал в руках фотографию молодой Лены и не мог оторвать взгляд. Где-то там, далеко, она начинала новую жизнь.
А он остался здесь. Один. С пустым сейфом и пустой квартирой. И впервые понял — он потерял единственного человека, который любил его по-настоящему.
Лена стояла у окна с чашкой капучино в руках и смотрела на Милан. Узкие улочки внизу, терракотовые крыши, вдали острые шпили домов, будто иглы, протыкающие небо.
Город просыпался. Открывались ставни, слышались голоса. Где-то звякнула посуда в кафе. Неделя прошла с момента побега.
Первые дни Лена просто бродила по городу, без цели и без маршрута. Шла, куда глаза глядят, мимо соборов и площадей, мимо витрин и фонтанов. Садилась в кафе, заказывала кофе жестами, потому что слов не знала. Возвращалась в апартаменты уставшая, но странно спокойная.
Осознавала. Это реально. Я здесь. Я сделала это. Телефон разрывался от звонков Игоря. Десятки пропущенных. Сообщение «Лена, вернись, мы поговорим. Ты с ума сошла? Верни деньги немедленно!» Лена блокировала номер. Он звонил с другого. Она блокировала снова. Потом удалила все мессенджеры. Тишина стала оглушительной, но целебной. На третий день в Милане Лена зашла в маленькое кафе на углу улицы.
Пахло свежей выпечкой, кофе, чем-то сладким и домашним. За стойкой стояла женщина лет пятидесяти, густые седые волосы собраны в небрежный пучок, добрые карии глаза.
- Бонджорно, — женщина улыбнулась широко.
- Капучино?
- Си, перфаворе, — ответила Лена неуверенно. Это было почти всё, что она знала по-итальянски. Женщина приготовила капучино с пенкой в форме сердца и поставила перед Леной, а рядом положила круассан, посыпанный сахарной пудрой.
- Я не заказывала круассан, — Лена попыталась вспомнить нужные слова, но женщина махнула рукой.
- Подарок. Ты новая в районе, да? Я тебя видела несколько дней подряд. Одна всё время.
Лена кивнула.
- Меня зовут Джованна, — женщина протянула руку через стойку. - Это моё кафе.
- Лена?
- Русская?
- Да.
Джованна присела на стул рядом. Никого больше в кафе не было, раннее утро, город только просыпался.
- Знаешь, — начала Джованна негромко. - Двадцать лет назад я тоже сбежала, из Сицилии в Милан. Взяла дочь, один чемодан и уехала ночью.
Лена замерла, чашка застыла на полпути к губам.
- Муж пил, бил, считал меня собственностью, понимаешь? Я терпела, думала, что так надо, что я обязана. Потом однажды поняла, если я не уйду, умру там. Может, не физически, но внутри точно.
Джованна улыбнулась грустно.
- Приехала в Милан без денег, работала посудомойкой, потом официанткой. Копила, училась. Через пять лет открыла это кафе. Дочь выучилась, стала юристом, теперь живет в Риме, счастливая.
Лена слушала и к горлу подкатывал ком. Эта женщина прочитала её историю по глазам.
- Знаешь, что было самое сложное?- Джованна наклонилась ближе.
- Поверить, что я имею право на что я не должна терпеть, что могу выбирать.
Лена кивнула, не могла говорить, слёзы стояли на глазах.
- Приходи ещё, - Джованна тепло сжала её руку. - Будешь моей гостьей. А если нужна помощь, обращайся. Я знаю, как это начинать с нуля.
продолжение