Старая разрушающаяся пятиэтажка располагалась почти в самом центре города. Здание стояло на берегу, и лишь какое-то чудо удерживало его от падения, что нельзя было сказать о каменной ограде: несколько секций уже упали в воду и образовали проход. Стоило мне пересечь границу забора, как городские звуки стали приглушёнными и далёкими. Им на смену пришла настороженная тишина. Слой опавшей листвы пружинил под ногами, пока я обходил вокруг здания, ища проход внутрь. Окна нижних этажей были заколочены фанерой и досками; верхние сверкали остатками стёкол. Подъездные двери были заварены металлическими пластинами настолько надежно, что невольно возникал вопрос: чтобы не впускать или чтобы не выпускать. Почти обойдя дом по периметру, я добрался до пролома в стене.
Некогда небольшая трещина послужила сигналом для признания дома аварийным и его расселения, теперь же эта трещина стала проломом в добрый метр шириной. Квартира, в которую я попал через пролом, была чистой и прибранной, личных вещей было мало - они были расставлены по полкам, а не валялись где-то кучей, чего можно было ожидать от старого заброшенного дома по которым обычно кто только не ходит, а потом они становятся филиалами мусорных полигонов. Здесь же было такое чувство, что хозяева недавно съехали или новые не успели въехать.
Дверь была не запертой, и я оказался в коридоре. Темнота изредка разрывалась полосами солнечного света из приоткрытых дверей квартир. Первая же половица протяжно заскрипела у меня под ногой. На этот скрип отозвался весь дом – стали слышны шорохи и скрипы из его глубин.
Идя по коридору, я заглядывал в квартиры: они находились в таком же состоянии, что и первая. В некоторых из них зеркала были переставлены чтобы отражать солнечный свет в коридор. Чудное решение.
- Илья Митрофанович, покажитесь!
Ответом на мой призыв стали новые скрипы и хлопнувшая дверь.
Пожав плечами, я продолжил гулять по дому. Мне стали попадаться двери, захлопывающиеся перед носом, блики на стенах, даже моргающий свет, чего уж точно быть не могло - ведь здание обесточили ещё при расселении. Поднявшись по лестнице одного крыла, я затем спустился по-другому уже в подвал. Некогда тут была бойлерная, отапливающая дом. Дверь протяжно проскрипела, когда я её открыл.
***
Бойлерная освещалась из маленьких окошек под потолком.
Тоска и печаль пропитывали это помещения куда сильнее, чем весь остальной дом.
В центре котельной на табуретке сидел мужичок. Черные волосы и такого же цвета борода лопатой, рубаха, да брюки, изначальный цвет которых сложно было угадать из-за многочисленных заплат и стирок. Похоже, к одежде относились бережно, но время взяло своё.
На меня недобро посмотрели горящие красным светов глаза.
- Ну, нашёл меня. Зачем пришёл? Не рады тебе здесь.
- Илья Митрофанович, здоровы будете. Степаном звать меня, не побрезгуйте гостинцев отведать. - Я достал из рюкзака каравай и глиняную бутылку настойки на травах.
- Неположено от чужих брать, тем более от тех, кто через дыры в стенах лазит, а не как честный человек через дверь входит.
- Так двери заколочены.
- Твоя правда. – домовой, а это был именно он, почесал голову. – Не рады тебе тут. – Последнюю фразу домовой сказал без прежней уверенности и злобы.
Расценив это как положительную тенденцию, я достал полотенце, и расстелив его прямо на полу, положил на него гостинцы, добавив берестяную солонку и несколько яблок, а потом сел на пол так, что гостинцы оказались между мной и домовым. Наши головы при этом оказались на одном уровне.
- Давно с людьми не говорил. - Я лишь кивнул на это. - Зачем пришел? Что ходил по дому и высматривал?
- Вас искал.
- Зачем? – домовой нахмурился.
- Волнуются о Вас Илья Митрофанович. Один из старейших домовых во всём городе, а до чего себя довели.
- Ты от них! Много слишком о себе они возомнили! - Вроде чуть поблёкший огонь в глазах домового вспыхнул ярче прежнего. - Их выгнал и тебя тут не потерплю. Мой это дом.
Вокруг домового стали появляться тени, в глазах разгорелось пламя и температура воздуха стала повышаться. Старшие из хранителей печей умели управлять пламенем.
- Хороший дом у Вас. - Мой голос был абсолютно спокоен, как будто передо мной не сидела разгневанная нечисть. - Ухоженный, жалко хозяев нет.
Как будто лопнул воздушный шарик. Домовой осунулся, тени исчезли, а огонь в глазах стал еле тлеющими углями.
- Уходи.
- Беспокоятся они, а ещё и лгут и обманывают, наводят мороки на честных людей. И всё ради Вас. - Я очень удивился, когда ко мне обратилась община городских домовых. Для начала её наличием, а когда они мне рассказали о своих махинациях, чтобы скрыть от людей старые дома, в которых живут домовые, что не хотят их покидать по разным причинам. Но дом без хозяина всё равно начнёт разрушаться, а если там останется домовой, то он начнёт сходить с ума. В конце концов, такой дом может стать проклятым. - Вы хорошо прячете свой дом, но в документах на землю он есть. Они скрывают это от людей, специально посещают юридические лекции, чтобы составлять документы. Прикрывают Вас, а Вы их прогоняете и не даёте помочь. Стыдно себя так вести!
Домовой не уверенно поёрзал.
- Много ты знаешь, да не знаешь ничего.
- А Вы расскажите чего я не знаю?
- Ишь чего! Не звали, явился, да ещё требуешь! – домовой ругался, но как-то глухо без внутренней уверенности, по привычке. Наверное так же он ругался и на других домовых, и они уходили. Ведь они без проса в чужой дом ни ногой, это мы люди, где хотим, там и ходим.
- Знаю, и много. Недолго дому осталось, следующей весной смоет его. Водяной уж сколько лет воду придерживает, заботится о старом друге, да уж всё, пришло время, говорит, хочет река русло поменять.
- Коля?
- Николай Петрович, водяной уважаемый. Рассказывал, как вы с ним вместе Алёну спасали. Вы домовой и в воду полезли, чуть сами не утопли. Кстати, каравай Алёна и делала вместе с внучками, уж пятьдесят лет минуло, её родители ей всё про Вас рассказывали. Яблоки в своём саду Никита из пятьдесят четвёртой квартиры собрал, передал с благодарностью, что от собак его с сестрой спасли. А настойку Вам Сергей Иванович передавал, его внучка полотенце шила, слушая как её дед с домовым дружил, о том как на дворе играли, змеев воздушных запускал, собакой прикидывался чтоб хулиганов, да чужаков прогонять со двора. Увы, больше никого найти не получилось, но уверен, что и они бы Вас вспомнили.
Я рассказывал, а из глаз домового стали катиться слезы, теряясь в бороде.
- Илья Митрофанович, может покинем этот дом вместе?
- Я уже не могу покинуть этот дом.
- Почему? Мне известно, что Вас приглашали с собой, но Вы отказывались.
- Было такое. – домовой кивнул на мои слова. – Но тут такое дело…
Домовой потупился и притих, я решил просто подождать пока он соберётся с мыслями.
***
После получасового молчания я всё же решился продолжить беседу.
- Мне известно, что если домовой отказывается от приглашения, то в доме поселяется страх домового. И такой страх может удерживать его. – Молчание. – Неужто такой сильный домовой как вы, хранитель печей и не справились со своим страхом?
- Не один он…четыре…и не просто это страхи…прокляли меня…
- Прокляли?! – Теперь всё становилось понятно. Отказ домового подкрепили проклятием, и это связало его цепями.
- Что ж помощи не попросили?
- Стыдно.
- Прошу прощения? – Я удивился, такой причине.
- Волхв, не трави душу вопросами.
Мы встретились взглядами. Всё верно, я пришёл помочь и не суть важно, почему он отказывался от помощи раньше, главное помочь сейчас.
- Хорошо. Веди к своим страхам, будем разбираться.
Глаза домового стали как блюдца. Встретиться со своими страхами боязно, а ведь это получается даже не чистый страх, а проклятый. Вот откуда ощущение мрачности над домом. Силён домовой – пятьдесят лет жить под проклятием и сдерживать его, а ведь, не сдержи он его, и проклятие могло бы его поглотить и тогда бы сам дом стал бы проклятым. Заманивая к себе прохожих, обещая тепло, уют и вечный покой. Возможно часть дома уже стала такой?
- Илья Митрофанович, объясните, где они в доме?
- Запер я их по комнатам. Чердак – где Витя с бабушкой жили, десятая квартира - Коля там и жил, тринадцатая и шестнадцатая.
Передо мной на полу появилось четыре массивных ключа. Умом я понимал что пока дом не станет проклятым, настоящих монстров тут не появится, но всё равно не без дрожи забирал ключи. Чего может бояться домовой?
***
Дверь на чердак была затянута толстым слоем паутины маслянисто-черного цвета, намекая какой страх находится за ней. Очистив ручку с замочной скважиной я открыл дверь, гадая сколько и каких пауков тут может быть. В проёме была чернильная темнота, неужто, нет ни одного окна на весь чердак? От самого порога начинался толстый слой чёрной массы.
Вздохнув, я достал деревянный шарик, исписанный резьбой, и бросил его в комнату. Звука удара не последовало, но мягкая вспышка желтого света озарила затянутые паутиной пол и стены. От источника света разбегались многочисленные белые точки, пауки-крестовики.
Пока я пробирался до источника света, прилипая к паутине, стал виден пол, паутина ссыхалась и растворялась в воздухе под его действием. Проклятие оказалось несильным, но трудоёмким и грязным, прежде чем я нашёл конкретное место, на котором домовому делали предложение о переезде. Ведь к этом месту и привязался страх вместе с проклятием. Обряд «отмены» приглашения нужно было делать там же.
Я перепачкался с ног до головы в паутине и даже перестал вздрагивать, в очередной раз ощущая мерзкое копошение паучьих лапок на шее и голове, пока расчищал окна, чтобы осветить чердак и, растворив достаточно паутины, очистить место для обряда.
Завершение обряда ознаменовалось сменой цвета паутины с черного на обычную – бело-серую. Да пауки, как-то сразу потянулись в сторону окон. Раньше их тут сдерживало проклятие, и они тоже были взаперти.
***
Когда я подходил к следующей двери, меня напрягло жужжание, слышное за ней. В нашей среде ядовитых пауков нет, а вот пара сотен осиных укусов весьма смертельна. Подумав мгновение я, направился в соседние квартиры в поисках чего-нибудь горючего. Обойдя почти весь этаж, мне удалось найти материалы, из которых я сделал несколько очень вонючих и дымящихся факелов.
Разгоняя тучи ос дымом и дыша через мокрую тряпку, с трудом разбирая окружение через найденные очки с диоптриями, я по-быстрому провёл необходимые манипуляции, после чего осы перестали раздражающе светиться желто-зелёными огнями.
Кто там следующий?
Лишь приоткрыв третью дверь, я сразу её захлопнул. Шевелящийся мохнатый пол, полуметровые бегающих друг по другу крысы. Проклятие явно сделало их больше. Яда у меня нет.
Простояв пару минут под дверью, я пошёл к четвёртому страху.
***
***
Четвёртая дверь ничем не выделялась из ряда других на этаже. Также никаких посторонних звуков из-за неё не доносилось.
За дверью была самая обычная квартира, в отличие от других тут присутствовал слой пыли, а также интересный антураж в виде подвешенных тут и там пучков сушёных трав. Видимо здесь и жила ведьма, которая приглашала домового. Я направился в гостиную как наиболее вероятное место для приглашения домового.
По центру комнаты, в луче солнечного света, располагалась пентаграмма, в её середине было черное пятно. Услышав мои шаги, пятно превратилось в громадного кота. На меня уставились два белых прожектора с чёрными зрачками.
- Волхв.
- Моё почтение. С кем имею честь говорить?
На меня задумчиво посмотрели, наклонив голову.
- Моё имя тебе без надобности, я фамильяр, некогда тут жила ведьма. После того, как домовой отверг её приглашение, она мало того что не получила его, так ещё и лишилась фамильяра. Местный домовой не ладил с кошками. Вот меня и привязало сюда. Хозяйка рассердилась на это и добавила своё проклятие.
- Я предполагал, нечто такое. Я пришёл сюда, потому что хочу освободить домового. Ты сидишь на месте ритуала, можешь подвинуться?
- Нет.
- Почему?
- Когда проклятие исчезнет, мне придётся вернуться к хозяйке.
- Ты разве этого не хочешь?
- Меня пленили силой. - Хвост возмущенно забил по бокам фамильяра. – Я хочу свободы.
- Думаешь я могу помочь? – В моей голове возник план.
- Уверен. Иначе ты не встанешь на место ритуала. – При последних словах фамильяр начал раздуваться в размерах, пока не занял площадь всей пентаграммы, сравнявшись размером с тигром.
- Я и отсюда могу отменить обряд.
Раздалось раздражённое шипение. Фамильяр не мог наверняка знать, говорю я правду или нет. Пару минут мы молча смотрели друг на друга, а затем фамильяр начал возвращаться к своему первоначальному размеру. Даже стал вылизывать свою лапу, показывая равнодушие ко мне.
- Будь мудр Волхв в своей просьбе. – Сказано это было полностью равнодушным голосом, но кончик его хвоста чуть подрагивал от волнения.
- Как ты относишься к крысам?
- Мелкие паразиты.
- Это хорошо. Другой страх домового это крысы. Я освобождаю тебя, а ты расправляешься с крысами. Слово? - Над моей рукой вспыхнула руна.
- Не веришь мне?
- Так же, как и ты мне.
Снова возмущенное шипение заполнило комнату, только размер стал лишь вдвое больше. Кот, конечно не был демоном и, поднапрягшись, я бы с ним смог справиться, но зачем лишний раз наживать врагов. Ведь я всего лишь изгнал бы его, для полного уничтожения мне пока знаний не хватит.
- Слово. - На кончике его хвоста вспыхнула такая же руна, и синхронно моргнув с моей, они потухли.
- Слезай с пентаграммы.
Постепенно уменьшаясь, кот описывал круги, а в конце даже потёрся о мои ноги, ощутимо толкая в центр комнаты и подтверждая, что пентаграмма изначально не сдерживала его.
Достав свечу, я поджег фитиль, но вместо пламени от неё стал распространяться густой дым, обойдя вокруг пентаграммы я позволил этому дыму быть втянутым в неё. Спустя ещё пять минут над пентаграммой появились линии заклятия ведьмы.
Она хотела поймать домового силой, но вместо этого поймала его страх, а тот, в свою очередь, поймал её фамильяра. Не думаю что она это сделала сознательно. Я стал аккуратно дорисовывать руны в пустых местах. В какой-то момент линии напряглись, как струны, готовые порваться, но затем начали комкаться и собираться в невесомый комок, который в заключение я стер рукой вместе с остатками рисунка.
- Свобода! - Я лишь устало кивнул. Вроде бы несложное ментальное усилие забрало много сил. - Пошли к крысам, я голоден.
***
Мне лишь стоило приоткрыть дверь, как через образовавшуюся щелочку фамильяр рванул в квартиру. Мгновение тишины сменилось чувством ужаса, так, что я еле удержал дверь закрытой.
Минут через пять в дверь поскребли и раздалось: "Входи"
В моей руке тускло догорал деревянный шарик, освещая квартиру первого этажа. Окна оказались хорошо заколочены, без щелей. Шерсть кота прямо лоснилась от жизненных сил, а морда была довольной.
- Знатный обед, ещё зови. Наш договор выполнен. - На его хвосте вспыхнула руна.
- Да. – Появившаяся над моей рукой руна рассыпалась искрами вместе с его руной, а сам фамильяр втянулся жидким туманом в щели пола.
- Да уж, интересного себе фамильяра призвала ведьма!
Последний ритуал не занял много времени, и я вернулся к домовому.
Домовой светился, бегал из угла в угол, то появляясь, то исчезая, не находил себе места.
- Готовы?
- А может я тут поживу? Да и ты живи. Места много, а комнаты я уберу и починю, лучше прежнего будет.
- Несерьёзно это Илья Митрофанович. Это не деревянный дом, а каменное здание, ведёте себя как домовёнок несмышлёный. Вам жизнь предлагают, а вы?
Домовой остановился как вкопанный и, перестав заламывать руки, пристально посмотрел на меня.
- Можете убедиться. - Из рюкзака я достал куклу, сделанную по всем правилам и обрядам хозяином будущего дома. Кукла была в половину домового. Можно было попробовать обойтись и без неё, но дом с домовым почти стали одним целым, и если просто попробовать выйти, то может и не получиться, лучше его спрятать.
- Хороший оберег. Не ты делал. И у такого мастера нет домового?
- Столяр, только мастером стал, свой дом срубил, свадьба скоро, помощник нужен.
Домовой как завороженный смотрел на куклу, а потом ухватил её за руку и исчез.
Сразу стало холоднее и промозглее вокруг. Спрятав куклу, я поскорее пошёл на выход.
Пару раз на меня падал кирпич, доски лезли под ноги и опасно трещали, того и гляди сломаются. Старое здание без поддержки сил домового прямо на глазах ветшало и осыпалось, а также наполнялось темнотой проклятия. Но, в конце концов, я выбрался из пролома, через который входил. Когда я оглянулся, то пролом напомнил мне оскал голодного монстра.
Поздно я сюда пришёл. Вздохнув я приступил к работе. Не в моих силах очистить дом, но хотя бы удастся скрыть вход, что я и сделал начертив пару десятков охранных рун. А по весне вода дом смоет и домовые-юристы вернут эту землю на карты города.
Оставалось лишь доставить куклу с домовым на новое место жительства.
Автор: MagMechnik
Источник: https://litclubbs.ru/articles/70726-pereezd.html
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!
Оформите Премиум-подписку и помогите развитию Бумажного Слона.
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
Читайте также: