В тишине квартиры звук упавшей с елки игрушки прозвучал как выстрел. Сергей смотрел на доширак с ужасом, словно это была бомба замедленного действия. Алина Сергеевна начала багроветь, ее лицо пошло пятнами, напоминающими плохо пропеченную пиццу.
— Ты... дрянь! — выдохнула она, обретая дар речи. — Ты что устроила? Издеваешься? Гости через час! Галина Петровна! Тетки из Тулы! Чем я их кормить буду?!
Арина стояла прямо, расправив плечи, словно сбросила с них мешок с камнями, который тащила десять лет.
— Алина Сергеевна, вы же сказали, что я обязана накрыть стол сама. Я накрыла. Посуда красивая, скатерть чистая. А про еду... — Арина сделала театральную паузу. — Вы же эксперт. Вы же лучше всех знаете, как надо. Вот и покажите класс.
— Сережа! — взвизгнула мать, поворачиваясь к сыну. — Ты видишь, что она творит? Сделай что-нибудь! Она опозорить нас хочет!
Сергей сжался. Он переводил взгляд с разъяренной матери на красивую, холодную жену, которую словно подменили.
— Арин... ну зачем так жестоко? — промямлил он. — Может, пельмени сварим? У нас есть в морозилке... Мама же пожилой человек...
— Пожилой человек? — Арина рассмеялась, и этот смех был полон горечи. — Сережа, этот «пожилой человек» последние три дня уничтожал меня морально. А ты пил пиво и смотрел телик. Ты не муж, Сережа. Ты — мамин аксессуар.
— Вон из моего дома! — заорала свекровь, топая ногой. — Чтоб духу твоего здесь не было! Бомжиха! Я тебя подобрала, отмыла...
— Это моя квартира ровно настолько же, насколько и Сергея, — жестко оборвала ее Арина. — Но знаете что? Оставайтесь вы в этих стенах.
В прихожей раздался звонок. Гости. Те самые, перед которыми Алина Сергеевна так хотела пустить пыль в глаза.
— Открывай, — скомандовала Арина свекрови. — Твои подруги пришли. Иди, расскажи им, какая у тебя плохая невестка. И угости их... кипяточком.
Алина Сергеевна металась по комнате, как загнанный зверь.
— Не открою! Сережа, скажи, что нас нет! Что мы заболели! Что мы умерли!
— Поздно, мама, — Сергей выглянул в окно. — Там и тетя Валя, и Галина... Они уже у двери.
Арина взяла свою сумочку и чемодан, который заранее спрятала за шторой.
— Счастливо оставаться. Я забронировала себе номер в отеле на три дня. А потом подаю на развод и раздел имущества.
— Ты не посмеешь! — взвизгнул Сергей, хватая ее за локоть. — Арина, хватит концертов! Быстро на кухню! У нас есть час, можно нарезать колбасу, открыть консервы...
Арина резко выдернула руку. Ее глаза сверкнули так, что Сергей отшатнулся.
— Убери руки! — рявкнула она голосом, в котором звенела сталь. — Никогда больше не смей мне указывать! Я много лет слушала, что я должна, обязана, что я не такая! Хватит! Я человек! Я женщина! И я больше не позволю вытирать о себя ноги! Хочешь салатов? Режь сам! Хочешь уюта? Создавай сам! Я ухожу в новую жизнь, а вы оставайтесь в своем болоте!
Она распахнула входную дверь. На пороге стояла нарядная толпа гостей с шампанским и тортами.
— Ой, Ариночка, какая ты красивая! — защебетала Галина Петровна. — А мы к вам! А что, уже уходите?
— С Наступающим! — ослепительно улыбнулась Арина. — Проходите, гости дорогие. Алина Сергеевна приготовила вам незабываемый сюрприз. Спешите видеть!
Она вышла в морозный вечер, вдохнула полной грудью холодный воздух и почувствовала, как внутри разливается пьянящее чувство свободы. Такси уже ждало.
Прошел год.
Арина сидела в уютном кафе, помешивая ложечкой капучино. Напротив, сидел импозантный мужчина с сединой в висках — Виктор, ее новый коллега и, кажется, нечто большее. Но главное было не в мужчине. Главное было в ней самой.
За этот год она расцвела. Развод был тяжелым — Алина Сергеевна билась за каждый стул, проклинала, бегала по гадалкам. Но Арина наняла хорошего юриста (спасибо сестре Свете, которая не дала сдаться) и отсудила свою долю квартиры деньгами.
Теперь у нее была своя маленькая студия, новая должность и абонемент в бассейн. Она научилась говорить «нет» и любить себя.
— О чем задумалась? — спросил Виктор, накрывая ее ладонь своей.
— Вспомнила прошлый Новый год, — улыбнулась Арина. — Это был лучший кошмар в моей жизни.
А что же «родственнички»?
Судьба сыграла с ними злую шутку, ту самую, которую они готовили для других. Алина Сергеевна в тот злополучный вечер попыталась сварить пельмени, но в спешке и истерике опрокинула кастрюлю на ногу. Гости, увидев пустой стол и вопящую хозяйку, быстро разошлись, шепчась о сумасшедшем доме. Сплетни поползли по району мгновенно. Галина Петровна теперь рассказывала всем, что Алина Сергеевна «совсем плоха головой» и «жадная до ужаса».
Сергей так и не женился. Он жил с мамой. Алина Сергеевна после ожога стала хромать и требовала ухода. Теперь Сергей каждый вечер после работы бежал домой не к пиву, а к капризной старухе, которая пилила его с утроенной силой.
— Ты упустил Арину! — кричала она теперь. — Это ты виноват! Не мог удержать бабу! Теперь кто мне спину натрет? Кто суп сварит? Ты никчемный!
И Сергей, сгорбившись, шел на кухню чистить картошку, вспоминая, как когда-то у него была жена, которая делала всё это с любовью, пока он не предал её ради маминого одобрения.
Арина допила кофе, поправила шарфик и посмотрела в окно. Шел пушистый снег. Впереди была целая жизнь, и она точно знала: этот новогодний стол она накроет так, как хочет сама. И только для тех, кто ее по-настоящему ценит.
— Пойдем? — Виктор подал ей руку.
— Пойдем, — кивнула она. — Я хочу купить самую большую и красивую елку.
Она вышла на улицу, и снежинки таяли на ее счастливом лице, смывая остатки прошлого навсегда. Добро победило, но не потому, что зло исчезло, а потому, что Арина просто перестала позволять злу быть частью ее жизни.