Часть 1. Остывший ужин на алтаре эгоизма
Вечерний сумрак густым киселём вползал в просторную кухню, окутывая привычные предметы флёром тревожного ожидания. За окном, словно гигантский зверь, дышал и переливался огнями мегаполис, но здесь, в царстве идеально выровненных стен и до блеска натёртого керамогранита, царила гнетущая тишина. Дана сидела за столом, гипнотизируя взглядом остывающее рагу. Её руки, огрубевшие от постоянного контакта со шпатлёвкой и краской, но всё ещё изящные, сжались в замок.
Напротив сидел Сергей. Он ел с тем раздражающим аппетитом, который свойственен людям, абсолютно уверенным в своей правоте и безнаказанности. Машинист метро, человек подземелья, он и дома словно носил невидимую броню, непробиваемую для чужих эмоций.
— Ты меня вообще слышишь? — он отложил вилку, звонко ударившую о фарфор. — Лида приезжает завтра. Это не обсуждается. Её муж выставил, ей некуда идти. Не на вокзале же ей ночевать, в самом деле.
Дана медленно подняла глаза. В них плескалась усталость, накопленная годами тяжёлой физической работы. Она была бригадиром маляров, женщиной, которая своими руками превращала бетонные коробки в дворцы, но сейчас чувствовала себя загнанной в угол мышью в собственном доме.
— Серёжа, — голос её звучал тихо, но твёрдо, словно стальной трос, натянутый до предела. — Это моя квартира. Я купила её до брака. Я делала здесь ремонт три года, каждый сантиметр вылизывала. Твоя сестра... она сложный человек. У неё двое детей, которые останутся с бабушкой, а она приедет сюда? В мою спальню?
Книги автора на ЛитРес
— В нашу, Дана, в нашу, — перебил Сергей, вальяжно откидываясь на спинку стула. В его позе сквозило пренебрежение. — Мы семья или кто? Лидка сейчас на мели. Ей нужно прийти в себя, найти работу. Месяц-другой поживёт. Ты что, родне кусок хлеба и угол пожалеешь? Не ожидал от тебя такой мелочности. Прямо тётка-процентщица.
— Она не работала ни дня в своей жизни, — парировала Дана, чувствуя, как внутри начинает закипать тёмная, горячая волна. — У неё «проблемы» возникают с периодичностью раз в полгода. То долги, то скандалы. Я не хочу превращать свой дом в проходной двор.
Сергей усмехнулся, и эта усмешка исказила его красивое лицо, превратив его в маску надменного тирана.
— Знаешь, дорогая, — протянул он, намеренно растягивая гласные. — Твоё мнение — это, конечно, замечательно. Но я мужчина. И я принимаю решения. Если ты упрёшься, я запомню это. И поверь, тебе не понравится жить с человеком, который считает тебя предателем. Лида приедет. Точка. Убери со стола, у меня завтра ранняя смена.
Он встал, даже не взглянув на неё, и вышел из кухни, оставляя за собой шлейф дорогого одеколона — подарка Даны на прошлый Новый год. Дана осталась одна. Она не заплакала. Вместо слёз пришло холодное, расчётливое осознание: её не просто не уважают. Её используют. И, кажется, пришло время менять палитру красок в этой «семейной картине» с пастельных тонов на цвет запёкшейся крови.
Часть 2. Свинцовые тучи над элитной новостройкой
Запах грунтовки и свежей штукатурки всегда действовал на Дану успокаивающе. Здесь, среди бетонных стен элитного жилого комплекса, она была королевой. Её слушались здоровенные мужики-штукатуры, её уважали заказчики, ценившие безупречное качество. Сегодня она инспектировала объект на двадцать пятом этаже. Панорамные окна открывали вид на город, но Дана видела лишь отражение своего мрачного лица в стекле.
— Дана Юрьевна, тут с молдингами вопрос, — окликнул её молодой подсобник. — Заказчик хочет переиграть геометрию в гостиной.
— Разберёмся, Паша. Дай мне пять минут, — бросила она, не оборачиваясь.
Телефон в кармане рабочего комбинезона завибрировал. На экране высветилось имя: «Золовка». Дана поморщилась, но ответила.
— Привет, Даночка! — голос Лиды был приторно-сладким, как дешёвый сироп от кашля. — Серёжка сказал, ты не против, что я у вас поживу. Ты такая душка! Я уже чемоданы пакую. Слушай, у тебя там в ванной, кажется, крем был французский... Ты не убирай далеко, у меня кожа так сохнет от стресса.
Дана сжала телефон так, что пластиковый чехол жалобно хрустнул. Наглость этих людей не знала границ. Сергей не просто поставил её перед фактом, он солгал сестре, что Дана согласна, выставив её безвольной куклой.
— Лида, — произнесла Дана, стараясь, чтобы голос не дрожал от злости. — Сергей поторопился. Мы ещё не решили этот вопрос окончательно. Квартира небольшая, тебе будет неудобно...
— Ой, да ладно тебе ломаться! — тон золовки мгновенно сменился на хамоватый. — «Не решили»... Серёга сказал — значит, решили. И вообще, ты там целыми днями на своих стройках пылью дышишь, тебя дома не бывает. Я хоть брату борща сварю нормального, а то он на твоих полуфабрикатах скоро язву заработает. Всё, не могу говорить, такси ждёт.
Гудки в трубке звучали как удары молотка по вискам. Дана опустила руку с телефоном. В этот момент дверь строящегося объекта распахнулась, и на пороге появился Сергей. Он был в форме машиниста, выглядел импозантно, но его глаза бегали. Он пришёл не просто так.
— О, ты здесь, — он шагнул в квартиру, брезгливо обходя мешки с цементом. — Я мимо проезжал, дай, думаю, заеду. Ключи запасные дай от дома. Я свои, кажется, в депо оставил в шкафчике.
— А зачем тебе запасные сейчас? — Дана прищурилась. — Ты же домой едешь. Я приду через два часа, открою.
— Дана, не начинай, — он поморщился. — Лида приедет раньше. Мне нужно её встретить и запустить. Давай ключи. И да... мне нужно пятьдесят тысяч. Срочно.
— Что? — Дана опешила. — Сергей, у нас все деньги на накопительном счету. Мы копим на новую машину, ты помнишь? Зачем тебе пятьдесят тысяч?
— У Лиды долг. Кредиторы наседают. Если не отдаст сегодня, будут проблемы. Мы же семья, Дана! Твои деньги — это наши деньги. А мои деньги — это мои. Шучу. Короче, переведи мне сейчас. Быстро.
Его тон был приказным. Он смотрел на неё не как на жену, а как на подчинённую или банкомат. В его взгляде читалось презрение к её грязной робе, к её усталости. Он стыдился её работы, но обожал деньги, которые она приносила. Страх потерять мужа, который держал её в узде последние годы, испарился. На его место пришла холодная, звёздная злоба.
— Ключей нет, — соврала она, глядя ему прямо в глаза. — И денег я не дам. Пусть Лида учится жить по средствам.
Сергей покраснел. Он шагнул к ней вплотную, нависая угрожающей скалой.
— Ты, малярша, — прошипел он ей в лицо, брызгая слюной. — Ты забываешься. Ты без меня кто? Ноль. Старая дева с кисточкой. Вечером дома поговорим по-другому. И чтобы Лида была встречена как королева. Иначе...
Он не договорил, резко развернулся и вышел, хлопнув временной фанерной дверью так, что с потолка посыпалась побелка. Дана стряхнула белую пыль с плеча.
— Иначе что? — прошептала она в пустоту. — Иначе ты узнаешь, что бывает, когда краска смешивается с растворителем и подносится спичка.
Часть 3. Юбилей лицемерия в банкетном зале
Ресторан «Золотой фазан» сиял позолотой и слепил блеском хрусталя. Свекровь, Алла Петровна, отмечала шестидесятилетие. За длинным столом собралась вся родня: тётки, дядья, двоюродные братья. Дана сидела с краю, чувствуя себя чужеродным элементом в этом празднике жизни.
Сергей был душой компании. Он произносил тосты, шутил, очаровывал гостей. Рядом с ним, по правую руку, сидела Лида — ярко накрашенная, в платье, которое было ей маловато и, Дана узнала его с ужасом, принадлежало самой Дане. Золовка без спроса взяла вещь из шкафа.
— А вот и моя любимая невестка! — громко провозгласила свекровь, хотя глаза её оставались холодными. — Даночка, что же ты сидишь, как мышь под веником? Выпей за моё здоровье! Или тебе жалко?
Волна смешков прокатилась по столу.
— Да что с неё взять, мама, — громко, на весь зал, сказала Лида, отправляя в рот кусок жирной ветчины. — Она у нас экономная. Вот даже сестру мужа родную пустить не хочет, представляете? Я к ним с бедой, с открытой душой, а она мне: «Места нет». В трёшке-то! У самой денег куры не клюют, бригады, шабашки, а за копейку удавится.
Гости зашушукались, бросая на Дану осуждающие взгляды. Сергей не одёрнул сестру. Наоборот, он вальяжно обнял Лиду за плечи и подмигнул собравшимся.
— Ну, у Даны свои причуды. Характер тяжёлый, рабочий. Издержки профессии, так сказать. Нюхает много химии, вот и злится на весь мир. Но я её перевоспитаю, не волнуйтесь. С завтрашнего дня Лидочка живёт у нас, и это решённый вопрос. Кто в доме хозяин, в конце концов?
Унижение было публичным, липким, как пролитое сладкое вино. Дана видела, как свёкор ухмыляется в усы, как тётка шепчет что-то соседке, выразительно глядя на «неблагодарную» невестку. В этот момент Дана поняла: любви нет. И семьи нет. Есть только стая шакалов, которые терпят её, пока можно откусывать куски от её достатка.
Она медленно встала. В зале повисла тишина. Дана взяла бокал с красным вином. Её рука не дрожала.
— Я хочу сказать тост, — её голос был спокойным, но в нём звенели металлические нотки, от которых Сергею вдруг стало неуютно. — За семью. За ту семью, где не воруют платья у хозяйки дома. За ту семью, где муж не вымогает деньги у жены на покрытие долгов сестры-игроманки. Да, Лида, я знаю про твои ставки на спорт. И за ту семью, где слово «уважение» стоит дороже, чем этот дешёвый пафос.
Она не стала пить. Она просто выплеснула вино прямо на белую скатерть перед Сергеем, создавая огромное, похожее на кровавое, пятно.
— Я ухожу, — сказала она. — А ты, дорогой муж, можешь ночевать сегодня где хочешь. Замки я сменила ещё днём, пока ты "мимо проезжал".
Она развернулась и пошла к выходу под гробовое молчание, которое мгновенно сменилось взрывом негодования за её спиной. Но ей было всё равно. Холодный расчёт уже запустил механизм возмездия.
Часть 4. Салон автомобиля на ночной магистрали
Сергей догнал её на парковке. Он летел за ней, разъярённый, красный от выпитого и от гнева. Схватил за локоть, больно сжав пальцы, и рванул на себя.
— Ты что устроила, тварь?! — заорал он, не стесняясь прохожих. — Ты меня перед матерью опозорила! Перед всей роднёй! Замки она сменила? Ты в своём уме? Садись в машину! Живо!
Он втолкнул её на пассажирское сиденье своего кроссовера, купленного, кстати, в кредит, который помогала платить Дана. Сам прыгнул за руль и рванул с места, визжа шинами.
Они неслись по ночному шоссе. Фонари мелькали как стробоскопы. Сергей бил ладонью по рулю, изрыгая потоки брани.
— Ты сейчас поедешь домой, откроешь дверь, извинишься перед Лидой, а завтра перепишешь на меня половину квартиры, — орал он, брызгая слюной. — Я терпел, но всему есть предел! Я мужик! Я должен быть уверен в завтрашнем дне! Если со мной что случится в метро, ты меня выкинешь? Гарантии мне нужны!
Дана сидела неподвижно. Её страх исчез. Осталось только презрение. Она смотрела на профиль человека, которого когда-то любила, и видела лишь жадную, трусливую душонку.
— Ты хочешь гарантий, Сергей? — тихо спросила она. — Ты изменял мне с секретаршей из управления метрополитена полгода. Я видела переписки. Ты переводил деньги из нашего общего бюджета на «ремонт машины», а сам проигрывал их вместе с Лидой в онлайн-покер.
Сергей резко ударил по тормозам. Машину занесло, и она остановилась на обочине. Он повернулся к ней, глаза его налились кровью.
— Ты следила за мной? — прошипел он.
— Я не слепая. Я просто долго терпела, надеялась, что ты одумаешься. Но сегодня ты перешёл черту. Ты хотел притащить Лиду, чтобы вы вдвоём меня выжили. Психологически задавили. Я слышала твой разговор с ней по громкой связи неделю назад, когда ты думал, что я в душе. «Додавим эту курицу, и хата наша». Так ты сказал?
— И что? — Сергей вдруг нагло усмехнулся. — Что ты сделаешь? Ты слабая. Ты одна. А нас — клан. Я тебя размажу. Разведусь — и отсужу половину всего. У меня адвокат хороший, дядя Вася поможет.
— Дядя Вася? Тот, что лишён лицензии? — Дана холодно улыбнулась. — Серёжа, ты забыл одну вещь. Я бригадир. Я умею считать смету. И я умею удалять строительный мусор.
— Вон из машины, — рявкнул он. — Пешком пойдёшь. Подумаешь над своим поведением.
Дана спокойно взяла сумочку.
— С удовольствием. Дышать одним воздухом с тобой стало невыносимо. Но запомни: когда ты вернешься домой, тебя ждёт сюрприз. Такой, которого ты не забудешь до конца своих дней.
Она вышла в ночную прохладу. Сергей, злорадно газанув, умчался в темноту, уверенный в своей победе, оставив жену на трассе. Он не знал, что своим поступком он подписал себе приговор, который уже вступил в силу.
Часть 5. Квартира, где рухнули небеса
Сергей вернулся домой через два часа, забрав Лиду с торжества. Они были пьяны, веселы и агрессивны.
— Сейчас мы этой стерве покажем «кузькину мать», — гоготала Лида, таща за собой огромный чемодан. — Замок она сменила... Ломай, Серёга! Ты здесь прописан, имеешь право!
Сергей, чувствуя прилив адреналина, начал колотить в новую, массивную дверь. Но она открылась сама. На пороге стояла Дана. Она переоделась. Теперь на ней было не вечернее платье, а её рабочий комбинезон, забрызганный краской, а в руках она держала тяжёлый разводной ключ. Но пугало не это. Пугал её взгляд — абсолютно пустой, ледяной, взгляд палача.
— Заходите, — сказала она на удивление спокойно.
Сергей и Лида, сбитые с толку, шагнули внутрь. И замерли.
Квартира была неузнаваема. Идеальный ремонт, гордость Даны, был уничтожен. Но уничтожен избирательно. Все вещи Сергея — дорогая аудиосистема, коллекция моделей поездов, брендовая одежда — были свалены в кучу посреди гостиной и залиты густой, едкой розовой краской. Его любимый кожаный диван был вспорот. Документы (копии, конечно, но Сергей этого не знал) плавали в ванной, наполненной чёрной водой.
— Ты... Ты что наделала, сумасшедшая?! — взвизгнул Сергей, бросаясь к куче своих испорченных сокровищ. — Моя коллекция! Мой костюм!
Лида стояла, разинув рот.
— Вот это поворот... — прошептала она.
Сергей развернулся к Дане, его лицо исказилось от злости. Он сжал кулаки и бросился на неё.
— Я убью тебя! — заорал он.
Он не ожидал отпора. Он привык бить слабых. Но Дана была маляром и штукатуром. Её руки каждый день ворочали мешки по двадцать пять килограммов. Её реакция была отточена годами работы на высоте.
Когда Сергей замахнулся, Дана ловко уклонилась, уйдя в сторону, и с силой, в которую вложила всю боль последних лет, нанесла удар снизу вверх. Разводной ключ она отбросила, ударила кулаком, жёстко, профессионально, как учил когда-то отец. Удар пришёлся прямо в челюсть.
Раздался отвратительный хруст. Сергей отлетел назад, споткнулся о свой залитый краской чемодан и рухнул на пол. Из разбитой губы хлынула кровь, на дорогой ламинат выплюнулся передний зуб.
— А-а-а! — завыл он, хватаясь за лицо.
Лида взвизгнула и кинулась к брату, но тут же отпрянула, встретившись взглядом с Даной. Дана шагнула к лежащему мужу, нагнулась, схватила его за густую шевелюру и резко дёрнула голову вверх, заставляя смотреть ей в глаза.
— Слушай меня внимательно, ты, жалкое подобие мужчины, — её голос был тихим, но от него дрожали стёкла. — Квартира куплена мной до брака. Твоей прописки здесь больше нет — я выписала тебя через суд ещё неделю назад, когда узнала про долги. Повестки приходили, но ты же их не читаешь. На развод я подала. Твои любовные похождения задокументированы.
Она с силой оттолкнула его голову, вырвав клок волос, который остался у неё в пальцах. Сергей скулил, размазывая кровь по лицу. Он был жалок. Весь его лоск, вся его наглость исчезли вместе с выбитым зубом.
— Но это не всё, — продолжила Дана, вытирая руки тряпкой. — Машина. Ты купил её в кредит. Кредит на тебе. А вот первоначальный взнос, который я дала... я оформила как займ. И у меня есть расписка, которую ты, идиот, подписал, не читая, когда мы брали авто. Думал, это страховка? Завтра я подаю на взыскание. Ты останешься без штанов.
Сергей смотрел на неё с животным ужасом. Он не верил. Не верил, что эта спокойная женщина могла так всё рассчитать. Это был капкан. Он сам загнал себя в него своей жадностью и самоуверенностью.
— А теперь, — Дана подошла к двери и распахнула её настежь. — Вон отсюда. Оба. Вместе с вашим мусором.
— Даночка... — заблеяла Лида. — Ну зачем так... Мы же родня...
— Вон! — рявкнула Дана.
Сергей, шатаясь, поднялся. Он держался за щёку, второй рукой пытаясь собрать какие-то вещи из кучи, но они были безнадёжно испорчены краской. Он выглядел как побитый пёс. Униженный, разорённый, без жилья и с огромными долгами.
Они вышли на лестничную площадку — окровавленный машинист и его скандальная сестра. Дверь захлопнулась с лязгом, отрезая их от прошлой, комфортной жизни.
Сергей опустился на грязные ступени. Он всё ещё сжимал в руке выбитый зуб.
— Она всё знала... — прошептал он, не веря в происходящее. — Она всё спланировала...
Лида посмотрела на брата с отвращением.
— Ну и дурак ты, Серёга, — зло бросила она. — Без хаты, без зубов и без денег. На кой ты мне такой сдался? Поеду я к маме. А ты разбирайся сам.
Она подхватила свой чемодан и застучала каблуками вниз по лестнице, оставив его одного в холодном подъезде, наедине с полной и абсолютной пустотой, которую он сам же и создал.
Автор: Вика Трель © Самые читаемые рассказы на КАНАЛЕ