Вы наверняка видели эти фотографии. Черно-белая хроника, 1942 или 1943 год, где-нибудь в промерзших окопах под Ржевом или в руинах Сталинграда. Немецкий пехотинец, унтер-офицер, тертый калач, который прошел пол-Европы. Он в своей фельдграу форме, каска надвинута на глаза, взгляд тяжелый. Но посмотрите на его руки. Что он держит? Это не хваленый MP-40, этот символ блицкрига из кинофильмов. В его руках наш, советский ППШ с характерным дисковым магазином. И держит он его не как мусор, который собирается выкинуть, а как надежного товарища, от которого зависит жизнь.
Этот образ разбивает вдребезги один из самых живучих мифов, гуляющих по интернету и кухням диванных экспертов. Миф о том, что советское оружие было сплошь «неудачным», «кривым» и сделанным из водопроводных труб, а немцы, мол, смотрели на него с презрением высшей расы. Я занимаюсь историей больше тридцати лет, перелопатил горы архивной пыли, читал отчеты трофейных команд вермахта в оригинале, и скажу вам прямо: это чушь. Но чушь опасная, потому что она упрощает войну до уровня компьютерной игры, где у одного юнита атака плюс пять, а у другого минус три. Реальность была куда сложнее, грязнее и, если хотите, парадоксальнее.
Давайте начистоту.
Если вы ищете примеры того, что немцы считали «провалом», вам придется очень постараться. Потому что солдат на передовой — существо до крайности прагматичное. Ему плевать на идеологию, на клейма заводов и на то, что пишут в газетах. Ему важно только одно: выстрелит эта штука, когда из-за угла выскочит враг, или нет. И тот факт, что вермахт массово, я подчеркиваю — массово, использовал трофейное советское оружие, говорит громче любых мемуаров.
Возьмите тот же ППШ-41.
Почему немцы, у которых была своя великолепная оружейная школа, тащили эти автоматы к себе в окопы? Да потому что MP-40, при всех своих достоинствах, имел магазин на 32 патрона и не любил грязь. А наш «Папаша» с диском на 71 патрон давал такую плотность огня, что в ближнем бою, при зачистке траншей или городских боях, ему равных не было. Плюс приклад. Массивный, деревянный. Когда патроны кончались, им можно было работать как дубиной. Немецкий складной приклад такой роскоши не позволял — развалился бы. Немцы называли ППШ «маленьким пулеметом» и ценили его выше штатного оружия. Это не догадки, это факты, зафиксированные в сотнях наградных листов и фотографий.
Или посмотрите на СВТ-40, самозарядную винтовку Токарева.
У нас её часто ругали — мол, сложная, капризная, требует чистки. А немцы хватали их с жадностью. Почему? Да потому что у них самих с самозарядками была беда, а СВТ в руках технически грамотного немецкого унтера, который умел ухаживать за оружием, превращалась в страшный инструмент. Они даже официальные инструкции по эксплуатации СВТ переводили и печатали для своих войск. Использовали наши пушки Ф-22, перетачивая их под свои снаряды. Даже старая добрая «трехлинейка» Мосина, которую некоторые сейчас называют «веслом», в немецких отчетах никогда не фигурировала как «хлам». Она была на уровне их карабинов 98k — такая же убойная, простая и безотказная.
Так что, если кто-то начнет вам рассказывать, что «немцы ненавидели советское оружие», можете смело отправлять этого человека учить матчасть. Враг был умен, и враг умел ценить хорошее железо, кто бы его ни сделал.
Однако, я не собираюсь петь оды и утверждать, что у нас все было идеально.
Я историк, а не пропагандист. Были у Красной армии реальные проблемы, были ошибки, за которые платили кровью. И вот здесь нужно быть честным. Не всё советское оружие вызывало у немцев уважение или страх. Были образцы, которые к началу войны объективно устарели или имели врожденные пороки.
Самый болезненный пример — это противотанковая артиллерия начала войны.
Вспомните 37-миллиметровую пушку 1-К. Это лицензионная копия немецкого «Рейнметалла», принятая на вооружение еще в 1930 году. К 1941 году она была уже безнадежно устаревшей. Против легких танков где-нибудь в Испании она еще работала, но когда на нас поперли немецкие «тройки» и «четверки», да еще с усиленной броней, эта пушка стала бесполезной игрушкой. Её снаряды просто отскакивали от лба немецких танков, даже с близкой дистанции. Представьте себе ужас расчета: вы видите танк, вы стреляете, попадаете, а он продолжает ехать и давит вас гусеницами. Эту пушку можно смело назвать технической ошибкой того периода. Она годилась разве что бить в борт или корму грузовикам и броневикам, но в лобовом столкновении с панцерваффе она не решала ничего.
Были вопросы и к самоходкам.
Поймите правильно, СУ-152 («Зверобой») — это шедевр, который сносил башни «Тиграм». Но были и другие машины. СУ-76, особенно ранних выпусков, вызывала у экипажей смешанные чувства. Открытая рубка — значит, любой осколок или граната сверху, и экипажу конец. Спаренная силовая установка из автомобильных двигателей была ненадежной, машины часто ломались на марше, не доезжая до поля боя. СУ-122 с её гаубицей имела низкую настильность траектории, попасть из неё в движущийся танк было задачей для виртуоза. СУ-85 часто не хватало мощи против новых немецких «кошек». Это не значит, что машины были бесполезны, нет. Но условия, в которых они могли показать себя, были очень узкими. Это были не универсальные солдаты, а инструменты, требовавшие филигранной тактики, которой в горячке боя часто не было.
Но знаете, что самое интересное?
Главная «неудача» советского оружия в глазах немцев (да и в наших, если смотреть правде в глаза) крылась вовсе не в конструкции стволов или толщине брони. Мы привыкли мерить войну миллиметрами калибра и скоростью полета снаряда. А война — это прежде всего логистика.
Самые страшные потери 1941 года, те самые тысячи брошенных танков Т-34 и КВ, о которых так любят кричать разоблачители, произошли не потому, что танки были плохие. Т-34 в сорок первом году был, пожалуй, лучшим средним танком в мире по совокупности характеристик. КВ вообще был неуязвим для немецких пушек. Немцы были в шоке, когда встречали их. Но почему тогда эти стальные монстры стояли брошенными вдоль дорог?
Потому что танк без солярки — это просто груда мертвого железа. Танк со сломанной трансмиссией без запчастей — это неподвижная мишень. Танк с экипажем, который вчера сел за рычаги и выпустил на полигоне всего один снаряд, — это гроб.
Немцы выигрывали на первом этапе не потому, что у них «шмайсеры» были лучше, а потому что у них работала система.
У них за танковым клином шли грузовики с топливом, ремонтные летучки, полевые кухни и штабные машины с радиосвязью. А у нас великолепные, мощные танки часто шли в бой «слепыми» (без раций), «голодными» (без топлива) и без тыла. Механизированный корпус — это сложнейший организм. Если перерезать ему артерии снабжения, самые современные танки встанут через сто километров.
Это была не ошибка конструкторов.
Конструкторы-то как раз совершили подвиг, создав Т-34 и КВ. Это была системная проблема организации, управления и снабжения. Мы учились воевать на ходу, платя за это чудовищную цену. Немцы смотрели на брошенные КВ и не понимали: как можно иметь такую технику и так бездарно её терять в котлах? Вот это и было настоящим «неудачным оружием» — оружие без обеспечения.
Почему же мы так редко встречаем прямые немецкие записи: «Этот русский танк — дрянь»? Да потому что они так не считали. Вы не найдете в мемуарах Гудериана или Манштейна пренебрежения к советскому железу. Страх — да. Удивление — да. Уважение к стойкости русского солдата и простоте его оружия — сколько угодно. Немцы — нация инженеров, они видели, что советское оружие грубее, проще отделано, но оно работает. Оно стреляет в мороз, оно ремонтопригодно в поле, его много.
А то, что мы сейчас задним умом называем «ошибками»... Знаете, сидя в теплом кресле через восемьдесят лет, легко рассуждать о недостатках наклонной брони или неудачном расположении баков. Но история не пишется в сослагательном наклонении. Оружие той войны было таким, каким его могла дать промышленность в условиях эвакуации, под бомбежками, руками женщин и подростков. И это «неудачное», по мнению некоторых критиков, оружие дошло до Берлина. А «идеальное» немецкое оружие закончило свой путь в металлоломе.
Так что, когда в следующий раз услышите, как кто-то пренебрежительно отзывается о советской технике, вспомните того немецкого солдата с ППШ. Он свой выбор сделал не в интернете, а под пулями. И этот выбор говорит о качестве нашего оружия лучше любых таблиц.
А как вы считаете, было ли трофейное использование нашего оружия немцами признаком его превосходства, или это просто отчаянная нехватка собственных стволов? Может, у вас в семье сохранились рассказы дедов о том, что они думали про немецкие «трофеи»? Давайте обсудим это в комментариях — тема острая, мне интересно ваше мнение.
---