Зима пришла, друзья! Значит, снова достаём пледы, мандарины и включаем проверенные новогодние фильмы… И конечно же, «Морозко». Без него ощущение праздника просто неполное.
Но вот что интересно: знакомая нам история Настеньки и Марфуши — это мягкая, семейная версия очень древней сказки, которая когда-то звучала совсем иначе. В первоисточниках было больше суровых испытаний и образов, от которых современный зритель невольно спросил бы: «Так, подождите… это точно сказка?»
Давайте вместе окунёмся в культурологию зимнего чуда и разберём, как народный фольклор превратился в культовый фильм.
Прежде чем говорить о кинематографе, важно помнить: у сказки «Морозко» нет единственного «правильного» варианта. Это собирательный сюжет восточнославянской традиции, встречающийся в десятках версий. Фольклористы относят его к типу «Мачеха и падчерица» — одному из самых распространённых сюжетов, где сталкиваются трудолюбие и лень, скромность и гордыня.
В одних вариантах падчерицу уводят в лес, где её испытывает Морозко; в других — Баба-яга или леший; встречаются даже тексты, где героиня сталкивается с загадочной «кобыльей головой», мифическим образом лесной силы. Испытание почти всегда связано не с физической выносливостью, а с внутренними качествами: выдержит холод, сохранит смирение и уважение к природе — будет награждена; проявит грубость и требовательность — проиграет.
Та же судьба ждёт и родную дочку мачехи, которая пытается повторить путь падчерицы — но, не выдержав испытания, получает наказание или погибает.
Перед нами не одна сказка, а целое древнее сюжетное гнездо, где отражена суровая логика народной морали: награда приходит к тому, кто сохраняет достоинство перед лицом холода и страха.
Когда Александр Роу решил экранизировать этот сюжет, он взял не какой-то один вариант, а весь фольклорный пласт сразу. Он смягчил самые жёсткие мотивы, сделал персонажей ближе зрителю и добавил в историю юмор и теплоту. И всё же главное он сохранил: древнюю идею о том, что награда достаётся не за крик и требование, а за выдержку, уважение к природе и доброе сердце.
Образы Настеньки и Марфуши — это не только противопоставление «хорошей» и «плохой» девушки, но и два культурных архетипа, встречающиеся практически во всех восточнославянских семейных сказках.
Настенька — воплощение природной гармонии: скромность, трудолюбие, уважение к силам природы. Именно эти качества помогают ей пройти испытание.
Марфуша, созданная Роу как яркий комический образ, — наоборот, символ искусственности, лености и стремления к награде без труда. Её грим — отдельная история: он иронично показывает то, что в сказках порой скрыто между строк. Когда внутренней красоты не хватает, внешнюю начинают увеличивать — иногда до масштабов настоящего художественного эксперимента.
И на фоне всей этой ярмарочной палитры Настенькин естественный румянец смотрится ещё теплее — будто сама природа сказала: «Не переживай, девочка, мы тебя поддержим».
Итак, мачеха, мечтая выдать свою родную дочь замуж, решает устранить главную «помеху» — тихую и красивую Настеньку. И велит мужу вывезти падчерицу в лес.
И вот здесь у многих из нас каждый год возникает один и тот же вопрос:
«Ну что же это за отец, который на такое соглашается?»
Однако если взглянуть на ситуацию глазами фольклора, всё становится куда логичнее. Ещё Владимир Пропп — один из самых известных исследователей русской сказки, автор «Морфологии волшебной сказки» — писал, что вывод героя в лес и передача его силам природы — это начало обряда инициации. И сопровождал такого героя в большинстве традиций именно мужчина — отец или старший родственник.
Обряд инициации у славян — это целый комплекс ритуальных действий, с помощью которых человек переходил в новую возрастную или социальную группу. Чаще всего такие посвящения касались юношей и девушек, достигших брачного возраста, а также молодых супругов. В меньшей степени — детей, которым предстояло перейти «в следующий этап» внутри общины.
Главная цель инициации — показать, что человек уже не ребёнок. Он должен выдержать испытание, пройти символическую «проверку», чтобы общество признало его взрослым и готовым к новой роли.
Инициация у древних славян была не праздной формальностью, а настоящей границей между «было» и «стало». Испытание всегда проходило вне дома, вдали от привычного мира, часто — в лесу, который считался территорией духов, холода, неизвестности. Там человек символически «yмиpал» как ребёнок и «возвращался» взрослым, уже прошедшим проверку.
То есть отец в фильме действует не из бессердечия, а потому что так устроена древняя структура сказки: он выполняет роль проводника, доводящего Настеньку до границы испытания. Дальше девушка должна идти одна — так требуют правила инициации, в которых герой символически покидает прежний мир, чтобы пройти проверку и вернуться обновлённым.
И вот, когда Настенька остаётся в лесу одна, появляется тот, кто и должен прийти в таких историях — владыка зимы, холодный испытатель, хранитель границы между жизнью и смертью.
Для наших предков Мороз был не милым старичком из открыток: он был силой, способной погубить урожай, скот, путника. Его называли Морозко, Студенец, Трескунец — и относились к нему с уважением, почти с благоговейным страхом. Именно такой — опасный, могущественный — образ лежит в основе сказки, а уже потом, благодаря Роу, обретает кинематографическую мягкость.
Когда Мороз появляется перед Настенькой, он задаёт ей один и тот же вопрос трижды:
«Тепло ли тебе, девица? Тепло ли, красная?»
На первый взгляд — странная манера общения. Но в сказках число три — это знак завершённости испытания. Герой должен подтвердить свой характер не один раз, а последовательно. Поэтому тройной вопрос Мороза — это маленькая ритуальная проверка.
Только после третьего ответа становится ясно, что Настенька действительно добра и смиренна.
Когда в лес отправляется Марфуша, мы сразу видим, как сильно она отличается от Настеньки. Она уверена, что награду можно получить просто так — без терпения и уважения. Поэтому её путь становится почти смешной пародией на испытание: вместо смирения — капризы, вместо вежливости — обида, а возвращение на свиньях выглядит как яркая сцена, которую трудно забыть.
В народных вариантах судьба второй девушки часто была куда строже — вплоть до гибeли или страшного наказания. Но кинематограф выбирает мягкость: Марфушино возвращение получается не трагедией, а яркой гротескной сценой.
В целом сказка «Морозко» учит очень понятным вещам. Что доброта и терпение важнее капризов. Что уважение к другим — будь то человек или сила природы — всегда возвращается наградой.
И, наверное, именно эти простые истины делают сказку такой близкой. Может быть, поэтому мы так охотно возвращаемся к «Морозко» каждый декабрь. Этот фильм дарит то самое чувство, которого мы все ждём зимой: немного волшебства, немного доброты и уверенность, что доброе сердце всегда найдёт дорогу домой, даже если вокруг метель и мороз.
Если сегодня вам хочется уютного вечера и настроения настоящей сказки — просто включите «Морозко».
И как хорошо, что в реальной жизни для небольшого преображения не нужно прибегать к методам Марфуши — с её гиперболичным румянцем и «боевым» гримом.
Иногда достаточно пары простых средств, чтобы выглядеть посвежевшими и праздничными — ровно настолько, насколько хочется зимой.
Тем более что сейчас в Золотом Яблоке у бренда STELLARY действуют очень приятные зимние скидки — до 55%.
Если хотите посмотреть, оставляем ссылку здесь, пока всё не разобрали: тык-тык
А на товары, где скидка меньше 35%, работает промокод ST35
Если ищете небольшой подарок себе или близким — сейчас хороший момент.
Реклама. Рекламодатель «НТС «Градиент». ИНН 7720125736
Продавец: ООО «Екатеринбург Яблоко» (ОГРН: 1126670019585, ИНН: 6670381056, 620014, г. Екатеринбург, ул. Сакко и Ванцетти, д. 62, оф. 306) erid: 2Vtzqx6u1cV
Спасибо за внимание, дорогие друзья! До новых встреч!