Мелодию прелестной шубертовской песенки "Форель" про быструю рыбку и хитрого рыбака - узнает как что-то знакомое, наверное, каждый. Это такой маленький прозрачный шедевр с совершенно особым, наивным обаянием музыки и текста.
Вот здесь она в своей первозданной красоте (правда, на русском) в волшебном исполнении 👉Виктории Ивановой:
Шуберт написал эту песню в возрасте 19 лет (в 1817 году), когда вся его публика ограничивалась кругом друзей, приятелей и знакомых. В этой среде "Форель" сразу же стала очень популярна.
Многие просили Шуберта подарить авторскую копию песни, и он охотно записывал её по памяти и дарил желающим. Сейчас каждая такая авторская копия - драгоценный исторический артефакт.
Среди них есть одна - особенная ценная: с чернильной лужей на первых тактах и письменными объяснениями автора, почему так получилось.
История кляксы на "Форели" довольно забавна.
Шуберт, Шубарт и Хюттенбреннеры
Как известно, в свои юные годы Франц Шуберт был певчим Придворной капеллы, и на этом основании за государственный счёт учился в Академической гимназии и жил интернате (конвикте), где получал также музыкальное образование. Как это обычно бывает, именно в годы учебы он приобрёл друзей, с которыми поддерживал потом связь всю жизнь (увы, очень короткую - он умер в 31 год).
Одного из них звали Ансельм Хюттенбреннер - он тоже стал композитором, и учился вместе с Шубертом у Антонио Сальери.
🧷Кстати:
Ансельм Хюттенбреннер - это тот человек, который больше сорока лет хранил у себя (или скрывал от мира) рукопись знаменитой "Неоконченной симфонии" Шуберта.
Он известен также тем, что был один на один с Бетховеном в момент его смерти и потом подробно описал в воспоминаниях эту сцену.
К моменту описываемых событий оба уже вышли из стен конвикта: Шуберт за копейки тянул лямку учителя младших классов в школе своего отца, а Хюттенбреннер служил в казённом учреждении и подрабатывал аккомпаниатором. Шуберт называл его "братом по кофе, вину и пуншу".
На этом рисунке Шуберт справа, а Хюттенбреннер в центре. Он сделан за год до смерти Шуберта:
Спустя много-много лет после смерти Шуберта, когда к нему пришла запоздалая слава, и все, кто его знали, взялись за воспоминания, Ансельм Хюттенбреннер описал сцену создания этого автографа так:
"Однажды вечером я пригласил Шуберта, так как получил в подарок несколько бутылок красного вина за несколько сеансов аккомпанемента.
После того, как мы осушили все бутылки благородного сексардского до последней капли, он сел за стол и сочинил замечательную песню «Форель».
Здесь ему частично изменила память: песню Шуберт сочинил несколькими месяцами раньше, а в этот вечер он записал её для брата Ансельма - Йозефа, большого поклонника шубертовских песен. Вероятно, об этом Ансельм рассказал Шуберту в беседе за бокалом(и) сексардского.
Неизбалованный признанием, Шуберт, конечно, был очень польщён и, к тому же благодарен Ансельму за вино и кров (тот предложил ему остаться на ночь), поэтому он не поленился записать для его брата свою популярную новинку - "Форель". Несмотря на поздний час и количество выпитого вина, он сделал это очень аккуратно, ровно, не пропустив ни одного бемоля и бекара, и отдельно, на полях, выписал текст трёх куплетов.
В заглавии значилось:
Написано 21 февраля 1818 года в 12 часов ночи.
Форель Шубарта на музыку Франца Шуберта.
Шубарт и Шуберт - не каламбур, речь идёт об авторе текста - Кристиане Фридрихе Даниэле Шубарте. Он сам и его стихотворение заслуживают отдельного рассказа, но об этом в следующий раз.
На второй странице Шуберт сделал приписку для Йозефа. Поскольку они были едва знакомы, он обращается к нему на "вы":
Дорогой друг! Мне невероятно приятно, что вам нравятся мои песни. В знак моей искренней дружбы посылаю вам ещё одну, записанную только что, в полночь, в комнате Ансельма Хюттенбреннера. Надеюсь узнать вас поближе за бокалом пунша. Прощайте".
Дальше его рука потянулась к песочнице...
Здесь нужно сделать небольшое поясняющее отступление.
Песочница, чернильница и промакашка
Наверняка многие из читателей этого поста видели своими глазами чернильницу и промокашку и, возможно даже, пользовались ими. Но вряд ли кто-то помнит песочницу.
Это давно канувший в лету канцелярский прибор: что-то вроде перечницы или солонки с мелкими дырочками сверху. Она была необходима, чтобы закреплять свежие чернила на бумаге, посыпая написанное мелким песком. Потом лишний песок стряхивался с листа на пол или обратно в песочницу (иногда для этого у них сверху была специальная небольшая чаша).
Песок на столе, песок на полу, песок на одежде и на руках - примерно до середины 19 века это был неизбежный побочный эффект канцелярского и эпистолярного жанра. Кстати, о письмах. Юный Вертер в романе Гёте пишет любимой Лотте такие строчки:
"Только об одном прошу: не посыпай песком записочки, которые ты мне пишешь. Сегодня я в порыве приложил одну к губам, до сих пор хрустит на зубах".
Прототипы промокашки тогда уже существовали, но они ещё довольно плохо впитывали.
В случае Шуберта злую шутку с ним сыграло то, что производители канцелярских наборов следовали принципу подобия формы и симметрии.
Поэтому Шуберт легко перепутал похожие баночки и вылил чернила на аккуратно написанный текст.
Ему пришлось сделать ещё одну приписку для Йозефа на полях автографа:
"Только что, уже довольно сонный, я хотел присыпать ноты песком, но вместо него схватил чернильницу и щедро полил всё чернилами. Какая неприятность!"
Канцелярские неприятности
Не один Шуберт попадался на сходстве песочницы и чернильницы, это был типичный казус, хорошо известный всем пишущим людям того времени.
В одной популярной английской книжке начала 19 века (автор Джеймс Бересфорд) - юмористическому справочнику по житейским неприятностям под названием «Несчастья человеческой жизни» - этот казус входил в раздел "Несчастья при чтении и письме":
"Вылить чернила из чернильницы (взяв её по ошибке вместо песочницы)на лист бумаги, который вы только что старательно исписали, а затем, расширяя масштабы бедствия, попытаться исправить это с помощью промокательной бумаги".
Там описаны и другие канцелярские сюрпризы: болтающаяся ручка на чернильнице (вы заполняете её до краёв, а потом делаете попытку перенести на нужное место), слишком густые (оставляющие на бумаге прерывистый след) или, наоборот, слишком жидкие и бледные чернила.
А если с чернилами и чернильницей всё в порядке, то тут вступала в игру коварная песочница с намерением протестировать вашу нервную систему. Именно тогда, когда вам нужно было сделать работу быстро, обнаруживалось, что в ней отсырел песок. И сколько бы вы не трясли ею над каждым исписанным листом с раздражением, переходящим в ярость, она издевательски будет выдавать вам свои крупинки по одной.
Там ещё есть приключения с расплавленным сургучом для запечатывания писем, и истории про вредный перочинный нож, исчезающий именно в тот момент, когда вам надо подточить перо. После этого чтения хочется вознести благодарственные молитвы компьютерной клавиатуре.
В юности у Шуберта была ещё одна канцелярская неприятность немного другого рода: хронический недостаток нотной бумаги, ему просто не на что было её покупать, а писал он очень много - его буквально переполняли музыкальные идеи.
Ему приходилось чертить нотные станы от руки и экономить: он старался обходиться без черновиков и писать сразу набело. Поэтому "лучшим подарком" для него была не книга, а нотная бумага, и такие подарки он получал от своих более обеспеченных друзей.
💧Чернильная "неприятность" на листочке с нотным текстом "Форели" и комментарии Шуберта по этому поводу сделали эту авторскую копию желанной добычей для коллекционеров. Неудивительно, что уже в конце 19 века она бесследно исчезла из архива Венской городской библиотеки. Хорошо ещё, что автограф успели сфотографировать.
О том, какие тайные драматические смыслы скрывает в себе текст "Форели", кто первый написал песню на это стихотворение, и при чём тут профессор Мориарти - в следующий статье.
