Глава 3
В городской инфекционной больнице царил обычный больничный хаос. Анастасия Петровна и Светлана прошли через несколько коридоров, прежде чем нашли палату, где лежали Ирина и Маша Морозовы.
Ирина выглядела ужасно – бледная, с синими кругами под глазами. Маша спала, к её руке была подключена капельница.
– Анастасия Петровна, – прошептала Ирина, – это не отравление. Я точно знаю. Мы ели то же самое, что и бабушка Володи, а она здорова.
– Что говорят врачи?
– Подозрение на ботулизм. Говорят, могли консервы плохие съесть. Но я же помню, что мы ели! Ничего такого не было!
Анастасия Петровна подошла к спящей Маше, осторожно потрогала её лоб. Температуры не было, дыхание ровное. Но что-то в позе ребёнка показалось ей странным – слишком уж неподвижно лежала девочка.
– Ирина, а какие симптомы у вас были?
– Тошнота, слабость, головокружение. А у Маши ещё и сонливость сильная. Она почти не просыпается.
– А Владимир где?
– Его не увезли. Сказал, что у него симптомов нет, остался дома, с бабушкой. Но он же вчера в прокуратуру ходил... – Ирина заплакала. – Анастасия Петровна, я боюсь! Что если они и правда хотят нам навредить?
Светлана тронула мать за рукав:
– Мам, может, хватит? Видишь, какое состояние у женщины? А ребёнка вообще жалко.
Но Анастасия Петровна уже размышляла в другом направлении. Слишком много совпадений. Владимир сдаёт документы в прокуратуру – и тут же его семья оказывается в больнице. А его самого почему-то "не затронуло" отравление.
Она вышла в коридор, достала телефон, набрала номер Крылова.
– Миша, мне нужно срочно проверить, дошли ли документы Морозова до прокуратуры.
– Настя, ты где? По новостям показывают, что ты совсем...
– Миша, это важно! Проверь, пожалуйста!
Через полчаса Крылов перезвонил:
– Настя, плохие новости. В прокуратуре говорят, что никаких документов от Морозова не поступало. Более того, Морозов вчера там вообще не появлялся.
Анастасия Петровна почувствовала, как холодок пробежал по спине. Значит, Владимир её обманул. Но зачем?
– Мам, что случилось? – Светлана внимательно смотрела на неё. – Ты вся белая.
– Света, нам нужно срочно ехать в поселок. Здесь что-то не так.
По дороге Анастасия Петровна лихорадочно обдумывала ситуацию. Если Владимир не сдавал документы, то зачем лгал? И почему именно его семья попала в больницу, а он остался дома?
– Мам, объясни мне наконец, что происходит! – Светлана нервно вела машину по загородной трассе.
– Боюсь, доченька, что нас используют. Кто-то очень хочет, чтобы я поверила в одну версию, не замечая другую.
Въехав в посёлок, они увидели странную картину. У дома Морозовых стояли две машины с московскими номерами. Несколько мужчин в деловых костюмах что-то обсуждали с пожилой женщиной – видимо, бабушкой Владимира.
– Света, не останавливайся, – тихо сказала Анастасия Петровна. – Поезжай к моему дому, но медленно.
Проезжая мимо, она успела разглядеть лица мужчин. Один из них показался знакомым – где-то она его уже видела.
У своего дома они столкнулись с ещё большим сюрпризом. К калитке был прикреплён лист бумаги с объявлением: "Участок продаётся. Срочно. По договорной цене. Тел..."
– Это ещё что такое? – Светлана вышла из машины, сорвала объявление. – Кто вообще посмел?
Анастасия Петровна изучала текст. Почерк был тот же, что и на угрожающей записке с кирпичом.
В этот момент к ним подошёл молодой человек лет тридцати, с фотоаппаратом на шее.
– Извините, вы Анастасия Петровна Кравцова? – спросил он. – Я Антон Белов, журналист "Московских ведомостей". Можно задать несколько вопросов?
– Ещё один журналист! – раздражённо сказала Светлана. – Мама, не разговаривай с ними!
Но что-то в тоне молодого человека заставило Анастасию Петровну присмотреться к нему внимательнее.
– А о чём вы хотите спросить?
– О земельных махинациях в вашем посёлке, – тихо сказал Антон, оглядываясь. – Можно поговорить где-то в приватной обстановке?
Они прошли в дом. Антон достал диктофон, но не включил его.
– Анастасия Петровна, я уже месяц веду расследование о скупке земель в Подмосковье. Есть организованная группа, которая действует по отработанной схеме. Сначала запугивают жителей – инсценируют преступления, создают атмосферу опасности. Потом предлагают выкупить участки "для безопасности семьи" по цене в разы ниже рыночной.
Анастасия Петровна почувствовала, как пазл складывается в голове.
– И "Рябинушка" – их очередная цель?
– Именно. Здесь особенно лакомый кусок – земля рядом с федеральной трассой, идеально подходит для строительства торгового центра. Только вот жители не хотят продавать.
– А при чём здесь семья Морозовых?
Антон посмотрел на неё внимательно:
– А вы уверены, что Владимир Морозов – жертва? По моим данным, он работает на эту группу. Его задача – втереться в доверие к жителям, а потом помочь создать нужную атмосферу страха.
Светлана вскочила с места:
– То есть этот Морозов нарочно втянул маму в эту историю?
– Скорее всего. Кто-то из организаторов узнал, что в посёлке живёт бывший следователь. И решил её использовать. Если Анастасия Петровна сама "раскроет" преступление– Скорее всего. Кто-то из организаторов узнал, что в посёлке живёт бывший следователь. И решил её использовать. Если Анастасия Петровна сама "раскроет" преступление и докажет, что посёлок опасен, жители охотнее согласятся продать участки.
Анастасия Петровна опустилась в кресло. Столько лет работы в уголовном розыске, а её провели как первокурсницу.
– Значит, и история с Машей...
– Инсценировка. Девочку, скорее всего, действительно усыпили, но не для того, чтобы навредить ей, а чтобы создать нужную картинку. А записку написал взрослый, имитируя детский почерк.
Светлана села рядом с матерью, взяла её за руку:
– Мам, ну ты же понимаешь – это всё объясняет! И статьи в газетах, и угрозы! Они хотят либо тебя дискредитировать, либо напугать настолько, чтобы ты сама захотела продать дачу и уехать!
Анастасия Петровна молча кивнула. Логика железная. Но что-то внутри всё равно сопротивлялось.
– Антон, – сказала она, – а доказательства у вас есть?
Журналист достал планшет, открыл несколько фотографий:
– Вот документы о скупке земли в трёх других посёлках по той же схеме. Везде сначала происходили "странные" инциденты, потом появлялись покупатели. А вот и список участников группы.
Анастасия Петровна изучала фотографии. Среди имён мелькнула фамилия "Волков А.В."
– Анатолий Волков тоже с ними работает?
– Он координатор. Переезжает в намеченный посёлок, изучает обстановку, выбирает объекты для запугивания.
Всё стало на свои места. Волков не случайно поселился рядом. Морозов не случайно устроился в "Созидание-Инвест". Даже она сама оказалась нужна преступникам как бывший следователь, который придаст "расследованию" видимость серьёзности.
– Но почему именно я? – задала она последний вопрос.
Антон неловко переминался с ноги на ногу:
– Они изучили ваше досье. Знали, что вы не сможете пройти мимо, если дело касается детей. И знали, что другие жители вам поверят – авторитет бывшего следователя.
Светлана встала, прошлась по комнате:
– Всё, мам! Теперь ты видишь, какие это гады? Они детей используют, стариков обманывают! Поехали отсюда немедленно!
Но Анастасия Петровна вдруг почувствовала знакомое упрямство, которое столько лет помогало ей в работе.
– Нет, Светочка. Теперь-то я точно не уеду.
– Мама!
– Понимаешь, они просчитались. Они думали, что я буду послушной марионеткой. А теперь я знаю правду и могу им навредить по-настоящему.
Антон оживился:
– Анастасия Петровна, я как раз хотел предложить сотрудничество! Мне нужны свидетели изнутри ситуации. А у вас есть доступ к участникам схемы.
– И что вы предлагаете?
– Сделать вид, что вы поверили в их версию. Продолжать "расследование", но уже зная настоящую цель. Собрать доказательства их деятельности изнутри.
Светлана схватилась за голову:
– Мама, ты что, совсем рехнулась? Это же опасно! Они уже показали, что могут и кирпич в окно бросить, и что похуже!
Анастасия Петровна встала, подошла к окну. Во дворе Волкова по-прежнему стояли машины. Мужчины что-то обсуждали, изредка поглядывая в сторону её участка.
– Света, понимаешь, у меня есть шанс сделать настоящее дело. Не бумажки перекладывать, а реально вредных людей остановить.
– Но ты же пенсионерка! У тебя нет поддержки полиции!
– Зато есть опыт. И есть Антон с его связями в прессе. А главное – теперь я знаю, с кем имею дело.
Антон кивнул:
– Анастасия Петровна, если мы сработаем правильно, можем разоблачить целую сеть. Эти люди обманули уже десятки семей в Подмосковье.
Звонок телефона прервал разговор. Звонил Владимир Морозов.
– Анастасия Петровна, – голос у него был встревоженный, – как дела у Ирины с Машей? Я никак не могу дозвониться в больницу!
– Нормально, – ответила она, глядя на Антона. – Владимир, а не хотите ли встретиться? Поговорить о дальнейших действиях?
– Конечно! Приезжайте, я дома. Мне очень нужна ваша помощь.
Анастасия Петровна положила трубку и повернулась к дочери:
– Светочка, либо ты остаёшься и помогаешь, либо уезжаешь в город. Но я остаюсь и довожу дело до конца.
Светлана молча смотрела на мать. Потом тяжело вздохнула:
– Ладно. Но с условием – при первой же реальной опасности сматываемся отсюда. Договор?
– Договор, – улыбнулась Анастасия Петровна.
Антон собирал оборудование:
– Тогда идём к Морозову. Мне очень интересно посмотреть на него, зная правду.
Выходя из дома, Анастасия Петровна бросила взгляд на участок Волкова. Один из мужчин разговаривал по телефону и смотрел прямо на них. Она помахала ему рукой, изобразив дружелюбную улыбку.
– Пусть думают, что я ничего не подозреваю, – пробормотала она.
Игра началась заново. Но теперь правила знала и она.
Предыдущая глава 2:
Глава 4: