Мы сидели за праздничным столом — отмечали мой день рождения. Сорок три года, не юбилей, но Славка настоял собраться по-семейному. Он вообще любит такие посиделки, мой муж. Считает, что родственники должны видеться чаще.
Я открыла коробочку и ахнула. Золотая цепочка с кулоном. Тонкая работа, изящный овальный камень — то ли топаз, то ли что-то похожее.
— Маргарита Павловна, это же...
— Золото, да, — свекровь кивнула с достоинством. — Пятьдесят шестая проба, между прочим. Не китайская подделка.
Работаю я в детской поликлинике, медсестрой. Уже двадцать лет на одном месте. Зарплата — сами понимаете какая. На жизнь хватает, но золотые украшения я себе не покупаю. Просто не на что.
Славка зарабатывает получше — он автомеханик, руки золотые. Но у нас ипотека, сын-студент в Москве, дочка в одиннадцатом классе — репетиторы, подготовка к ЕГЭ. Каждая копейка на счету.
Поэтому подарок свекрови меня, честно говоря, ошарашил.
— Спасибо, — я захлопнула коробочку. — Это очень... неожиданно.
— Надень! — скомандовала Маргарита Павловна. — Хочу посмотреть, как смотрится.
Я надела. Подошла к зеркалу в прихожей. Цепочка легла на шею идеально — не слишком длинная, не слишком короткая. Камень мягко поблёскивал в вырезе платья.
Красиво. Действительно красиво.
— Тебе идёт, — Славка подошёл сзади, обнял за плечи. — Мам, ты угадала.
— Я всегда угадываю, — свекровь скромно потупилась. — Просто знаю, что моей невестке нужно.
Тогда я не придала значения этим словам. Подумала — ну, сказала и сказала. Человек старался, выбирал подарок. Надо быть благодарной.
***
И я была благодарной. Первые две недели.
А потом началось.
— Ниночка, ты почему цепочку не носишь? — спросила свекровь, когда мы заехали к ней в гости.
— На работе не ношу, — объяснила я. — Неудобно, пациенты маленькие, хватаются за всё. Боюсь порвать.
— А после работы?
— После работы я дома. Зачем дома золото носить?
Маргарита Павловна поджала губы. Нехороший знак — я уже выучила её мимику за пятнадцать лет брака.
— Я думала, тебе понравилось.
— Понравилось! Очень. Просто...
— Значит, не понравилось. Иначе носила бы.
Славка вмешался:
— Мам, ну хватит. Нина сказала — на работе неудобно. Что тут непонятного?
— Я просто расстроилась, — свекровь вздохнула. — Выбирала, старалась. Думала, порадую. А оно пылится в шкатулке.
Мне стало неловко. Правда стало. Человек же от души подарил, а я...
В тот вечер я надела цепочку. И на следующий день — тоже, когда мы шли в гости к моей маме. И через неделю, на встречу выпускников дочки.
***
Свекровь каждый раз проверяла. Буквально — первым делом смотрела на мою шею. Если цепочка была на месте, кивала удовлетворённо. Если нет — поджимала губы и вздыхала.
Я чувствовала себя школьницей на проверке формы.
— Слав, тебе не кажется это странным? — спросила я мужа как-то вечером.
— Что именно?
— Ну, твоя мама и эта цепочка. Она каждый раз проверяет, ношу я её или нет.
— Да ладно тебе. Просто приятно, что её подарок используют. Все родители такие.
— Мои — нет.
— Твои — другие, — Славка пожал плечами и уткнулся в телефон.
Разговор не состоялся. Но осадок остался.
А потом случился первый звоночек. Настоящий.
Дочка Настя попросила денег на курсы подготовки к ЕГЭ по английскому. Двадцать пять тысяч за три месяца. Много, но английский ей нужен для поступления.
Мы с мужем обсудили, прикинули бюджет. Решили — потянем, но придётся ужаться.
А на следующий день позвонила свекровь.
— Слышала, Настеньке курсы нужны?
— Да, Маргарита Павловна. Мы уже решили...
— Я дам денег.
— Что? Нет, не нужно, мы сами справимся.
— Нина, не глупи. У вас ипотека. У меня пенсия хорошая, откладываю. Двадцать пять тысяч для меня не проблема.
Я растерялась. С одной стороны — помощь реальная, деньги не лишние. С другой — что-то внутри сопротивлялось. Какое-то предчувствие.
— Я поговорю со Славой, — сказала я.
— Да что тут говорить? Бери и не выдумывай!
Славка, естественно, согласился сразу. Мама предлагает помочь — какие могут быть вопросы? Деньги перевели в тот же день.
А через неделю свекровь позвонила снова.
— Ниночка, мне нужна твоя помощь.
— Да, конечно. Что случилось?
— У подруги дочь рожает. Хочу навестить в роддоме. Ты ведь там всех знаешь?
Я работаю в детской поликлинике, не в роддоме. Но объяснять это свекрови бесполезно — для неё всё, что связано с медициной, это одно и то же.
— Маргарита Павловна, я в роддоме никого не знаю. Это другое учреждение.
— Но ты же медик! Позвони кому-нибудь, договорись!
— Я не могу договориться о посещении чужого человека в чужом учреждении.
Пауза. Тяжёлый вздох в трубку.
— Понятно. Ладно. Жаль, что не можешь помочь. А я вот Настеньке на курсы не пожалела...
Я замерла. Вот оно. Вот то, чего я боялась.
— Маргарита Павловна, при чём тут курсы?
— Да ни при чём, Ниночка. Просто говорю. Я же для вас стараюсь, помогаю. А попросишь о малости — сразу "не могу, не знаю".
— Это не малость. Это невозможно физически.
— Ладно-ладно, я поняла. Не буду больше просить.
Разговор закончился. А я сидела с телефоном в руках и думала: это правда сейчас произошло?
Она только что попрекнула меня деньгами на курсы. Деньгами, которые я не просила. Которые сама предложила и чуть ли не впихнула.
Вечером рассказала Славке.
— Тебе показалось, — сказал он. — Мама просто расстроилась, что не можешь помочь. Она не имела в виду ничего такого.
— Слав, она прямым текстом сказала: "А я вот Настеньке на курсы не пожалела".
— Ну и что? Констатация факта.
— Это манипуляция.
Муж нахмурился:
— Нин, ты преувеличиваешь. Мама нам реально помогает. Деньгами, подарками. А ты из каждого слова делаешь проблему.
Я замолчала. Потому что доказывать что-то человеку, который не хочет видеть — бесполезно.
Но история на этом не закончилась.
***
Через месяц свекровь попросила отвезти её в Москву. К какому-то важному врачу, которого ей порекомендовали.
— Славик не может, у него работа. А ты ведь на больничном сейчас?
Я действительно была на больничном. Спина прихватила, радикулит — профессиональное, от постоянного стояния на ногах.
— Маргарита Павловна, я на больничном, потому что мне нельзя за руль. Спина.
— Ой, да ладно тебе! Три часа посидеть в машине — какая нагрузка? Я бы сама поехала, но ты же знаешь, я не вожу.
— Мне врач запретил.
— Ниночка, мне правда нужно. Это важный врач. Если не попаду сейчас — потом полгода ждать.
— Может, на электричке?
— В моём возрасте трястись в электричке? Четыре часа в одну сторону?
Свекрови шестьдесят восемь. Вполне себе бодрая, здоровая женщина. До магазина пешком ходит, на даче грядки копает. Но электричка — это, видите ли, слишком тяжело.
— Я не могу, — сказала я твёрдо.
— Понятно, — голос свекрови стал ледяным. — А я думала, мы семья. Думала, помогаем друг другу. Видимо, ошиблась.
— Маргарита Павловна...
— Да что "Маргарита Павловна"? Я тебе цепочку золотую подарила — носишь? Настьке на курсы дала — взяла? А попросишь тебя о чём-то — больная сразу!
Вот тут меня накрыло. По-настоящему.
— Подождите, — я говорила медленно, чётко. — Вы сейчас серьёзно? Попрекаете меня подарками?
— Не попрекаю, а констатирую!
— Это и есть попрёк. Подарок — это то, что даётся без условий. А вы, получается, дарили с условием, что я буду должна?
— Ничего ты не должна! Просто нормальные люди помогают друг другу!
— Нормальные люди не тыкают своей помощью при каждом удобном случае.
Свекровь задохнулась от возмущения:
— Да как ты смеешь?! Я тебя в семью приняла, как родную!
— И я вам за это благодарна. Но это не даёт вам права требовать от меня невозможного.
— Ничего невозможного! Просто отвезти в Москву!
— У меня больничный. С позвоночником. Если я сяду за руль и что-то случится — отвечать буду я. Страховая не покроет, если узнают, что водитель был на больничном.
Молчание. Свекровь не знала, что на это ответить.
— Я поговорю со Славой, — наконец сказала она. — Пусть он тебе объяснит, как надо относиться к семье.
И бросила трубку.
Славка пришёл с работы мрачный. Уже позвонила, значит.
— Нина, что произошло?
— Твоя мама попросила отвезти её в Москву. Я на больничном. Отказала. Она попрекнула меня цепочкой и деньгами на курсы.
— Она не попрекала, она...
— Слав, — я перебила. — Хватит. Она прямым текстом сказала: "Я тебе цепочку подарила — носишь? Настьке денег дала — взяла?" Это что, по-твоему?
Муж сел на стул, потёр лицо руками.
— Мама бывает... резкой. Но она не со зла.
— Слав, она ведёт счёт. Каждому подарку, каждой услуге. И потом предъявляет этот счёт мне. Это не помощь. Это кредит под проценты.
— Да ладно тебе...
— Ты правда не видишь? Или не хочешь видеть?
Славка молчал. Долго. Потом поднял на меня глаза:
— Допустим, ты права. И что ты предлагаешь?
— Вернуть всё.
— В смысле?
— Вернуть цепочку. Вернуть деньги за курсы. Сказать спасибо — и обнулить этот счёт. Чтобы она больше не могла нас попрекать.
— Нин, это обидит её.
— А меня не обижает, когда мне тычут подарками при каждом отказе?
Славка снова замолчал. Я видела, как ему тяжело. Разрываться между матерью и женой — не подарок.
— Ладно, — сказал он наконец. — Я поговорю с ней.
— Нет, — я покачала головой. — Поговорю я. Сама.
К свекрови я поехала через три дня. Спина чуть отпустила, могла хотя бы ходить нормально.
Маргарита Павловна открыла дверь с каменным лицом.
— А, это ты.
— Здравствуйте. Можно войти?
Она молча посторонилась.
На кухне я положила на стол бархатную коробочку с цепочкой и конверт с деньгами. Двадцать пять тысяч — сняла с карты.
— Это что? — свекровь уставилась на стол.
— Возвращаю. Цепочку и деньги за курсы.
— Зачем?
— Потому что я не хочу быть должна.
Маргарита Павловна побагровела:
— Ты мне ничего не должна! Это был подарок!
— Подарок не предполагает условий. А вы мне при каждом отказе напоминаете, что дарили и помогали. Значит, это не подарок. Значит, это долг. И я его возвращаю.
— Да как ты...
— Маргарита Павловна, — я говорила спокойно, без злости. — Я вас уважаю. Вы вырастили хорошего сына, я вам за это благодарна. Но я не буду жить с вечным чувством долга. Не буду бояться отказать, потому что мне тут же припомнят цепочку или деньги.
— Я просто хотела помочь!
— Верю. Но помощь — это когда человек даёт и забывает. А вы — даёте и записываете. В блокнотик, в голове. И потом достаёте этот блокнотик, когда нужно надавить.
Свекровь открыла рот, закрыла.
— Я... я не давила...
— "Я тебе цепочку подарила — носишь?" — процитировала я. — Это ваши слова. Неделю назад.
Тишина.
— Я была расстроена, — наконец сказала Маргарита Павловна. — Мне нужен был врач, а ты отказала.
— Я была на больничном. Физически не могла.
— Могла бы найти способ.
— Нет. Не могла. И не должна была искать способ в ущерб своему здоровью. Но вы этого не услышали. Услышали только отказ — и сразу достали свой счёт.
Свекровь села напротив меня. Впервые за весь разговор она выглядела не разгневанной, а растерянной.
— Я не думала, что ты так это воспримешь, — сказала она тихо.
— А как я должна была воспринять?
— Ну... как напоминание. Что мы семья. Что помогаем друг другу.
— Маргарита Павловна, семья — это когда помогают без подсчётов. Моя мама никогда не напоминает мне, сколько она вложила в моё образование. Никогда не говорит "я тебя вырастила, а ты". Потому что это — само собой разумеется. Это любовь, а не бухгалтерия.
Свекровь отвела глаза.
— Я по-другому воспитана, — сказала она. — Моя мать всегда говорила: кто платит, тот и заказывает музыку.
— Но я не хочу так жить. И Славка, думаю, тоже.
— Славик-то тут при чём?
— При том, что он ваш сын. И ему больно смотреть, как мы ссоримся. Из-за денег, из-за подарков. Он любит нас обеих. И хочет, чтобы мы ладили.
Маргарита Павловна посмотрела на коробочку с цепочкой. Потом на конверт. Потом на меня.
— Забери, — сказала она вдруг.
— Что?
— Цепочку забери. И деньги. Это... это действительно был подарок. Без условий. Я просто... — она запнулась. — Просто привыкла, что если делаешь добро — можешь рассчитывать на ответное. Иначе зачем?
— Затем, что приятно дарить, — я пожала плечами. — Затем, что любишь человека. Затем, что хочешь порадовать — без задней мысли.
— Я хотела порадовать.
— Верю. Но потом — включили счётчик.
Свекровь кивнула. Медленно, будто соглашаясь с чем-то внутри себя.
— Моя мать делала так же, — сказала она. — И её мать. У нас в семье... так было принято. Даёшь — получаешь. Всё должно быть взаимно.
— Это работает в бизнесе. Не в семье.
— Может, ты права.
Она придвинула ко мне коробочку:
— Забери. Пожалуйста. Я не хочу, чтобы ты думала, что я... покупаю тебя.
— Я не думаю. Теперь — не думаю.
Я взяла цепочку. Надела прямо там, на кухне.
— Красивая, — сказала свекровь. — Тебе идёт.
— Спасибо. Правда — спасибо.
Конверт с деньгами я тоже забрала. Маргарита Павловна не сопротивлялась.
Мы попили чаю. Поговорили о Насте, о её подготовке к экзаменам. О сыне в Москве. О погоде. Обычный разговор — без напряжения, без подтекста.
Уходя, я обернулась в дверях:
— Маргарита Павловна. Если вам когда-нибудь нужна будет помощь — просто попросите. Без напоминаний, что вы для нас делали. Просто — попросите. Как родного человека.
Она кивнула.
— Попробую. Это... непривычно.
— Привыкнете. Мы все привыкнем.
С тех пор прошло полгода. Свекровь больше не ведёт счёт. Или, по крайней мере, не озвучивает его. Цепочку я ношу — когда хочу, не по обязанности.
А недавно Маргарита Павловна попросила помочь ей выбрать телефон. Просто так. Без предисловий про "всё, что я для вас сделала".
Я помогла. С удовольствием.
Потому что помогать семье — это не долг. Это выбор. И когда тебе дают право выбирать — делать это гораздо приятнее.
А вам приходилось возвращать подарки, которые оказались "с условиями"?
Друзья, если вам понравился рассказ, подписывайтесь на мой канал, не забывайте ставить лайки и делитесь своим мнением в комментариях❤️