Мирон проскочил по узкому коридору с несколькими дверями на обе стороны в зал ожидания к кассам. Вернулся к последней справа с окошком на уровне пояса. Пригнулся к окошку и расплылся в обворожительной улыбочке.
- Здравствуйте, тётя Глаша, - он обернулся и посмотрел на Саню, замешкавшегося в дверях старого автовокзала.
- Мирон... - раздался до боли знакомый Александру голос, с самого детства он его презирал. - Мирон, аспид ты скользучий... - гортанный смех, ещё один голос. Второй Саня узнал бы из тысячи.
Тётя Глаша (Галошиха) вышла из маленькой кабинки с окошком и загородила собой весь проход в зал. Казалось бы, никто не поместился бы в маленьком белом гробике с окошком на уровне пояса. Но следом за ней вышла и Зинаида. Обе чуть косенькие, посмеиваются между собой. Зина пока не видит сына, смотрит на подругу, на Мирона. Тот и ей улыбается, готов руки расцеловать, и тут же на Сашу перевёл взгляд.
- Мирон! Опять к Маринке? Что ж ты к ней привязался? Не порти девчонку.
- Са-ша, - дрожащими губами, еле слышно произнесла Зинаида, заметив, наконец, сына.
Саша отвернулся и вышел. Зина, чуть постанывая, вот-вот готовая расплакаться, помчалась за ним на улицу.
- Ну, подлец, - Глафира, подбоченясь, нависла над Мироном.
- Кто? Я? Тёть Глаш, - дурачился Мирон, - я же ни разу...
- Ни разу? Ни разу Сашке не сказал, что мать его тут и спрашивала о нём? Ты хоть знаешь, чего её стоило заговорить с тобой, ты же проходимец первой гильдии. Ой, Маринка, Маринка... - качала она своей головой в шапке чалме, хотя в помещении жарко.
- Чего же ей стоило, тёть Глаш? Двух бутылок водки?
- Мирон, я тебе не девка у дороги, со мной лучше не ссорься!
- Знаю, не отравите же вы меня, я ж ваш постоянный клиент, - он буквально слепил её своей белозубой улыбкой.
- Иди уже! А то как, - она сжала кулаки и стала ими крутить, будто бельё выжимала, - поломаю. Ах, Маринка, ах девочка, - протискиваясь в каморку с окошком около туалета, сокрушалась Глаша. - Куда же ты лезешь, кому ты веришь? - и смахнула слезу, закусив чем-то.
Мирон побежал к кассам, улыбаясь, поздоровался там со всеми и сразу на второй этаж к своей девочке.
***
- Саша! - кричала Зина, а сын уходил от неё по привокзальной площади мимо автобусов, случайных и неслучайных прохожих. - Саша, остановись!
Он не хотел её видеть, не хотел сейчас слышать. Упади она сейчас, он не обернётся - видеть её пьяную рожу не мог. Его как будто вернуло в детство.
Но он остановился, когда мама третий раз истошно позвала его. Зина подбежала к нему.
- Саша, - слёзы ручьями катились по материнским щекам, - Саша, как давно я тебя не видела...
- Здравствуй, мама.
Она обняла его, он не пошевельнулся сначала, а потому руки сами потянулись.
- Сашка, как давно я тебя не видела, - прижималась к нему мать, тёрлась щекой о его куртку. Потом подняла голову. - А Лена говорила, ты в батраках у Мирона, а вы с ним...- и вновь заплакала. - Заманил тебя, не отпускает.
- Никто меня не держал, я сам, мама.
- Неужели по доброй воле можно с таким, как Мирон связаться? Саша, не возвращайся с ним. Оставайся...
- Где?
Мать совсем повесила тяжёлую чуть хмельную голову.
- Негде, сыночек. Мне самой вот-вот негде будет голову приклонить.
- Мама, хватит завывать! - злился Саня. - Почему ты вернулась? Почему опять пьёшь?
- Не пью я, Сашенька! Подружку повидала, за встречу и пригубили. А так нет - я ж на работе.
- Мама, почему ты от Виктора уехала? Где Лена?
- Да там же, где и ты! В деревню подалась. Одно мне выговаривает, как со своим Дениской приезжает. Одни воспитатели.
- Ты снова пьёшь?
- Нет, Саша, не пью. Сегодня только пригубила фирменной зеркальной настоечки Глаши. Хоть она меня не забывает, а детям я не нужна, - причитала Зина, забыв, что перед сыном убивается. Она плакалась уже по привычке всем и каждому.
- Я пойду, мама... - он развернулся, чтобы уйти.
- Саша долго ты будешь Мирону деньгу заколачивать?
Он обернулся.
Книги автора: "Из одной деревни" и "Валька, хватит плодить нищету!" на ЛИТРЕС
- Долго у него в работниках проживать? Нет матери помочь, о сестре вспомнить.
- Чем мне помочь тебе, мама?
Зина помолчала, потом увидела, Мирон к ним бежит из здания автовокзала, чем-то в руке машет и тихонечко спросила сына, пока не добежал его приятель:
- Саш, у тебя денег немного? Совсем чуть-чуть надо, мне за квартиру... а Лена помогать перестала.
- Ты у неё на шее сидела?
Мирон тактично прошёл мимо них, через вытоптанный газон, через тротуар к обочине у дороге, к своей машине.
- Я - взрослый человек! Сколько вам помогала и от неё не убыло бы.
- Нет, мам, нет у меня ничего, - он сунул руки в карманы.
- Значит, правда, в батраках? - она вдруг прищурилась на него злобно. - Этому зарабатываешь на машину, на девок, а мать не видел столько лет и ничего?
Саня сделал попытку уйти, но она обхватила его за пояс, прижалась к нему.
- Не пущу к этому! Не пущу.
Он едва не оттолкнул маму, оборачиваясь на сигнал автомобиля, Мирон сигналил ему, время поджимало.
- Саша, прости меня! - кричала ему Зина, протягивая руки, он не обернулся.
Потом Зина до вечера ныла в своей коморке и осторожно, по чуть-чуть запивала горе горькой вместе со старой, верной подругой. Только она её не бросила в жизни и никогда не отказывалась. Хотя Глафира, увидев её однажды в окошке вокзального туалета, с ходу, назвала дурой.
- Зинка! Ты, что ли? Неужели от Витьки сбежала?
А потом понеслось! Почти каждую смену Глафира наведывалась к ней, им было что вспомнить, о чём поплакать. Глашка - самогонщина в красках рассказывала матери, какие хоромы выстроил и отремонтировал Саша Шаховым, как разжирели они там, а из него все соки выжали. Зина плакала о сыне, как о погибшем, пропавшем без вести только, когда выпивала. Трезвой ругала. После того как Лена узнала, что мама со старой подругой по старинке проводит время, дочка перестала оплачивать квартиру маме. Ей доставалось заочно от мамы. «Пока молодая, здоровая была, помогала всем, нужна была детям, а теперь забыли обо мне».
Мирон и Саня заехали на чью-то квартирку, забрали вещи несколько сумок. Мирон без устали болтал, как осыплет свою Марину шелками и золотом. Всё, что сейчас забираются отсюда, выбросит не задумываясь. Марина, Марина, Марина, - не сходило с его уст. Однажды Саша слышал уже такое о другой девушке из далёкой Волгоградской области.
- Эта от меня никуда не денется! - по дороге домой, болтал о своём Мирон. - Мама очень строгая у Мариночки, я ей сразу не понравился. Она долго не знала, что мы вместе.
- А то, что переезжает к тебе, знают её родители?
- Нет, - рассмеялся Мирон, сворачивая с шоссе на бетонную дорогу к другому посёлку. - Мы договорились сюрприз устроить.
- На работу ты её будешь возить или электричкой будет ездить? Она ведь работает.
- Пока работает, бумажки перебирает, в кабинете - очень важная работа, - скривился Мирон. - Распишемся, сразу бросит работу! Дома больше заработает, чем я бензина выкатаю в город.
У Саши мурашки пробежали по спине. Неужели будет у Мирона ещё одна работница? По дому, на кухне, во дворе? Неужели он и жену свою загонит на хоздвор коров доить. Уже страшно было за эту Марину.
Мирон катил по улицам соседнего посёлка.
- До сих пор жалею, что здесь дом не купил себе. Ты посмотри, какие улицы, дома все кирпичные. И асфальт! Я запарился уже ремонтировать машину.
Саня приподнял бровь. Мирон не знал, где масло меняется в его машине, не то чтобы мало-мальский ремонт сделать. И машину и трактор обслуживал Мирону Саша.
- Смотри, — кивнул Мирон, сбавив скорость. Он указал на дом в полтора этажа, со старыми воротами и сеткой- рабицей вдоль сада слева. Около ворот стояла Нива, та самая, Саня её узнал. Во дворе синий трактор. - Ничего так домик, правда?
Саша вяло кивнул.
- Мне такие нравятся, чтобы нижний этаж - кухня, а второй спальни, зал и другие комнаты. Жаль, у нас так не вышло. Но тут земля другая и строили уже в 80-е. Мужик этот на Ниве вредный очень. Ни одному фермеру свою землю не отдал, сам пыхтит на своём тракторишке. А всё почему? Откуда у него и машина, и трактор? Подумай, Саня? Да всё оттуда! Отец его до пенсии агрономом в соседнем колхозе работал и наворовал. А мы! - он вытянул шею и хлестнул по ней пару раз рукою, - мы простые работяги! Вот этой вот шеей, на этом горбу всё вывезли. Всё сами!
Тут даже Александр не удержался, тихонечко посмеялся, отвернувшись в окно.
- Можешь радоваться за свою сестру! Тут она живёт.
- Мирон, зачем ты этот показательный прокат устроил? От матери я не откажусь и слушать твои оскорбления больше не стану.
- Правильно! Мать - это святое, - поддакивал Мирон. - Хочешь, я с недугом её помогу. Пропадает женщина.
- Не пропадёт.
- Ты безжалостный! А мне всех жалко, - строил клоунаду Мирон. - Может, ей денег надо закодировать? Или заговор какой?
- Мирон! - решился Саня на серьёзный разговор. - Ты же меня не отпустишь, пока я тебе ворота и забор не поставлю?
Мирон ехидненько улыбался, глядя на дорогу и опускающийся холодный, вечерний туман.
- Я поставлю тебе забор из кирпича или железа, какой захочешь!
- Я такой хочу... - Мирон принялся расписывать, чтобы он хотел видеть, подъезжая к дому. Посыл один - не хуже, чем у других, лучше, чем сестра отгрохала у матери.
- Я понял, сваркой я уже умею пользоваться - сделаю.
- Ты, конечно, сделаешь! Тебе что не скажи, ты справишься. Не умеешь - научишься, не знаешь - подумаешь или спросишь, - хвалил его Мирон.
- Мирон, я не за похвалу работать у тебя буду. Давно я тебе ничего не должен...
Мирон попытался его перебить, но они уже ехали по разбитой, грязной сельской дороге, их кидало, местами буксовала его заниженная тачка.
- Дослушай. Я сделаю тебе ворота, забор, сад разобью, какой ты хотел, но тебе придётся мне платить. И ещё! ты раз и навсегда оставишь в покое мою семью! Лену, маму...
- Да я близко их не знаю, - кривлялся Мирон. - Просто земля круглая, сталкивает.
- Мирон? - смотрел на него Саня. - Если тебе не подходит, я сойду здесь, - он приоткрыл дверь на ходу, скорость была небольшая, но грязь от колеса сразу стала залетать в салон.
- Закрой! - заорал Мирон. - Ты совсем больно? Фух, - выдохнул он, - столько грязи в салон попало. Сам будешь мыть.
- Мирон, мы договорились? Их спокойствие в обмен на ворота и ограду? - Саня снова схватился за ручку двери.
- Тормози! - выкрикнул Мирон и сам затормозил.
Сейчас выйдет на ходу этот полоумный, покалечится. И до трассы недалеко, — Мирон обернулся назад и посмотрел в окно - вон она, даже в тумане видны бесконечные огни автомобилей - эта дорога никогда не останавливается.
- По рукам, - вздохнул Мирон снова.
Будь он у себя дома, Саня бы так не разговаривал. Может, зря он его сегодня брал с собой в город, а может, и к лучшему. Теперь у него есть Марина и присматривать за Леной не стоит.
- Тогда договорились! И халупа, что ты показал утром, мне не нужна. У тебя по соседству такой сарай стоит.
- Не будешь же ты с нами в одном доме? Со мной и Мариной...
Саня прямо осмелел.
- Как бич я жить не собираюсь в сарае или заброшке. Я буду каждый день приезжать к тебе на работу.
- Ты - умный человек! - погрозил ему пальцем Мирон, машиной утопая в грязи и тумане на сельской дороге. - Если бы хоть чуть-чуть наши сельские думали, как ты, я бы давно фермером стал.
- Мирон! Мы договорились? Или я пошёл, - Саня снова взялся за ручку.
- Да! Да! Да! Сначала ворота и забор, а потом деньги, как на любой другой работе...
- Нет, Мирон! Деньги сразу!
- Да, конечно, брат! - Мирон хотел похлопать Саню по спине, тот подался в сторону от него. - Тебе - больше, чем любому трактористу у любого нашего фермера.
Саня расслабился и больше уже не дёргал за ручку. Он знал, Мирон его надует, будет постоянно припоминать свои «добрые дела», деньги, что он ему должен. И не заплатит потом. Но Саше стало легче, Мирон не будет находиться рядом, близко, на любом расстоянии от его родных.
- И Галошихе скажи, пусть отстанет от матери! Это же твоя работа? Ты ей сказал, где её найти?
- Я — я? - испугался Мирон. - Ты за кого мене принимаешь?!
- Мирон, припугни её ментами, твоя сестра — постоянная клиентка Глафиры.
Саня протянул руку, Мирон указал ему на бардачок, где лежало немного денег.
- Ладно, для меня это раз плюнуть, — недовольно ответил он, поглядывая, сколько Саня возьмёт.
Они доехали, Мирон убежал по неотложному делу в родительский дом, Саня разгрузил его машину. Жених сразу же поехал обратно в город за невестой.
Саня собрал свои вещи, матрас свёрнут с сутра и ушёл без предупреждения. Надя обыскалась его в тот вечер, очень ей нужна была помощь с доильным аппаратом - сломался. Не нашла работника, разозлилась, давай звонить брату.
- Твой Сашка сбежал! Дом пустой бросил, нет тут никого.
Мирон ей что-то ответил, она переменилась в лице.
- А мне что делать? У меня доильный аппарат сломался.
- Руками подоишь, не оторвутся белоснежные, - ответил ей брат и отключился.
В двух сельских домах с городскими ремонтами долго не гасли огни в окнах. В одном кипела работа на скотном дворе. В другом поселилась новая живая душа - нежная, наивная и безгранично влюблённая во взрослого сельского парня с самой обаятельной улыбкой на земле. Счастливее Мирона не было в этот вечер мужчины. Он выкрал любимую из города, привёз в темноте и даже рад был, что сегодня такой густой туман. Он заглядывал в её светлые глаза и любовался ими и не уставал повторять, показывая дом:
- Всё для тебя, Марина.
И Мирон даже не догадывался, какая сокрушительная сила таится за его обожаемым, юным, хрупким цветочком, пусть только слетит с её ресниц хоть одна слезинка.
В моём телеграм-канале с рассказами сегодня выйдет уже 40-я глава рассказа. Переходите и подписывайтесь, всем рады 📖☕
продолжение __________________