—Я Беременна? Вы серьезно?
— Абсолютно. Срок небольшой, около шести недель, — врач смотрела на меня с легкой улыбкой, словно сообщила приятную новость.
Приятную! Ха! Мне сорок три года, у меня сын заканчивает школу, я уже мысленно прикидывала, куда поеду отдыхать, когда Димка в универ поступит. А тут — беременна. Просто беременна. В сорок три.
— Доктор, вы точно не перепутали? Может, это климакс начинается? Гормональный сбой? Опухоль? — я судорожно перебирала варианты.
— Светлана Викторовна, я вас уверяю. Это беременность. Здоровая, нормальная беременность.
Я вышла из консультации на ватных ногах. В голове крутилась одна мысль: "Что я скажу дома?"
Вечером я накрывала на стол и чувствовала себя смертницей перед казнью. Руки тряслись так, что чуть не уронила салатницу. Сергей листал новости на планшете, Димка залипал в телефон.
— Мужчины, отложите гаджеты. Мне нужно кое-что сказать.
— Если опять про родительское собрание, то я .... , — не поднимая головы, буркнул Димка. — Мне восемнадцать, я сам уже...
— Димка, положи телефон! — я сама испугалась своего тона.
Сергей наконец оторвался от планшета:
— Света, что случилось? Ты бледная какая-то.
— Я... я сегодня была у врача.
— Что-то серьезное? — муж напрягся.
— Зависит от того, как посмотреть. Я беременна.
Повисла тишина. Такая, что слышно было, как холодильник гудит на кухне.
— Мам, это прикол? — Димка уставился на меня широко открытыми глазами.
— Нет, сынок. Не прикол.
— Ты что, о***ла?! — сын вскочил из-за стола. — Мама! Тебе сорок три года! У меня через три месяца выпускной! Я универ поступать буду! А ты... ты...
— Дима, следи за языком! — одернул его Сергей, но сам выглядел так, будто его по голове доской ударили.
— Да что тут следить?! — Димка нервно ходил по комнате. — Все в школе узнают! Представляете? Мамаша на выпускной с пузом приперлась! Меня засмеют!
— Дима, успокойся...
— Я не успокоюсь! Ты вообще понимаешь, что наделала? Я стану посмешищем! Старородящая мамочка решила еще одного завести! — он схватил куртку. — Знаешь что? Даже не приходи на выпускной! Лучше вообще не показывайся!
Хлопнула дверь. Я опустилась на стул, чувствуя, как слезы подступают к горлу.
— Серёж, скажи хоть ты что-нибудь.
Муж молчал, разглядывая свои руки.
— Серёж!
— Света, ну это же... неожиданно. Нам по сорок три. Мы уже вырастили ребенка. Я думал, дальше будет легче. Свобода, путешествия... А тут опять памперсы, бессонные ночи...
— То есть ты тоже против?
— Я не говорю, что против. Я просто... не готов. Мне нужно время, чтобы это переварить.
Он встал и направился в спальню. Я осталась сидеть за накрытым столом, к которому никто так и не притронулся.
На следующий день позвонила Ленка, моя подруга с институтских времен.
— Ты где? Почему мобильный не берешь? Я уже думала, что с тобой что-то случилось!
— Лен, я беременна.
— ЧТО?! Погоди, как это? Ты же... вам же...
— Сорок три, да. Спасибо, что напомнила.
— Слушай, ну ты понимаешь, что это... ну... в твоем возрасте это риски? И потом, у вас же Димка взрослый уже!
— Я в курсе про Димку. Он, кстати, счастлив как слон. Вчера пожелал мне не появляться на его выпускном.
— Света, миленькая, ты подумай хорошенько. Роды после сорока — это совсем другая история. Я вот читала статистику...
— Лен, не надо. Я и сама всё прочитала. Синдром Дауна, патологии, осложнения... Спасибо, я в курсе.
— Так зачем тебе это? У тебя жизнь налажена! Карьера, семья! Зачем начинать всё сначала?
— А кто сказал, что я хочу начинать? — я почувствовала, как раздражение закипает внутри. — Думаешь, я об этом мечтала? Планировала забеременеть в сорок три, чтобы сын мной стыдился, а муж в спальне прятался?
— Тогда не рожай. Сейчас XXI век, есть варианты...
— Знаешь, я подумаю. Спасибо за поддержку.
Я бросила трубку. Руки дрожали. Все вокруг только и делали, что пугали, отговаривали, осуждали. Ни один человек не сказал: "Всё будет хорошо. Мы справимся."
Следующие недели были кошмаром. Димка со мной практически не разговаривал. Утром убегал в школу, не позавтракав, вечером закрывался в комнате. Сергей делал вид, что всё нормально, но я видела: нормально не было ничего.
Я записалась на приём к генетику, сдала кучу анализов. Каждый раз, открывая результаты, боялась, что увижу там что-то страшное. Но анализы были хорошими. Беременность протекала нормально, несмотря на мой "почтенный" возраст.
Однажды вечером я застала Диму на кухне. Он наливал себе чай, когда я вошла. Хотел развернуться и уйти, но я преградила ему путь.
— Постой. Нам нужно поговорить.
— О чем говорить? Всё уже сказано.
— Нет, не всё. Дима, я понимаю, что тебе тяжело. Понимаю, что ты не ожидал такого поворота. Но это твой брат или сестра. Это твоя семья.
— Семья? — он усмехнулся. — Знаешь, что Кирюха вчера сказал? Что моя мама могла бы быть бабушкой этому ребенку! Приятно, да?
— И что ты ему ответил?
— Ничего не ответил! Что я могу ответить? Это же правда! Тебе сорок три! Мамы моих друзей младше на десять лет! И они точно не рожают в таком возрасте!
— Дима, медицина шагнула вперед. Женщины и в пятьдесят рожают здоровых детей.
— Мне плевать на медицину! — он повысил голос. — Мне стыдно! Понимаешь? Стыдно, что моя мать... что ты...
Он замолчал, глотая слова. Я увидела, что у него на глазах слезы.
— Дим, милый...
— Не надо! — он выставил руку. — Делай что хочешь. Но на выпускной не приходи. Пожалуйста.
Он ушел. А я стояла посреди кухни и плакала. Тихо, чтобы никто не услышал.
Время шло. Живот рос. Токсикоз, к счастью, был легким, но моральное состояние становилось всё хуже. На работе начали перешептываться за спиной. Димка старательно избегал появляться со мной в общественных местах. Однажды я случайно встретила его с друзьями в торговом центре — сын сделал вид, что не заметил меня.
Сергей постепенно оттаивал. Ходил со мной на УЗИ, спрашивал о самочувствии. Но той близости, что была раньше, больше не было. Я чувствовала: мы живем как соседи по квартире, не как муж и жена.
В четыре месяца мне сделали УЗИ, на котором определили пол.
— Девочка, — улыбнулась врач. — Поздравляю!
Девочка. У меня будет дочка. Я посмотрела на экран, где билось крошечное сердечко, и вдруг поняла: мне плевать, что думают остальные. Это мой ребенок. Наш ребенок. И я буду её любить.
— Серёж, у нас дочка, — сказала я мужу, выйдя из кабинета.
Он молчал несколько секунд, а потом вдруг обнял меня:
— Светка, прости. Прости, что повел себя как ... . Я просто испугался. Но ты права. Это наш ребенок. И мы справимся.
Впервые за несколько месяцев я заплакала от счастья, а не от отчаяния.
Димкин выпускной приближался. Живот у меня был уже заметный — пять месяцев, не скроешь. Я купила платье, которое худо-бедно маскировало округлости, но всё равно было ясно: беременна.
За неделю до выпускного Дима зашел ко мне в комнату. Сел на край кровати, смотрел в пол.
— Мам, ты... ты правда хочешь прийти?
— Дим, это твой выпускной. Конечно, хочу.
— Но ты же понимаешь... все будут смотреть...
— Пусть смотрят. Я твоя мама. И я горжусь тобой. Я хочу быть рядом в этот важный день.
— Мне всё равно стыдно.
— Я знаю. Но, может быть, однажды ты поймешь, что стыдиться нечего. У тебя будет сестренка. Это же здорово, правда?
Он пожал плечами и вышел. Но это был прогресс. Он хотя бы разговаривал со мной.
Выпускной выдался жарким. Я надела то самое платье, Сергей — костюм. Димка оделся сам, мы встретились уже у школы.
Когда мы вошли, я сразу почувствовала взгляды. Мамочки в коротких платьях и на каблуках смотрели на меня с плохо скрываемым любопытством. Кто-то шептался. Кто-то открыто пялился на мой живот.
— Света, это ты? — раздался знакомый голос. Ирка, мать Димкиного одноклассника. Мы вместе ходили на родительские собрания все одиннадцать лет. — Ой, ты... ты беременна?
— Как видишь, — я улыбнулась.
— Надо же! А мы с Вовкой уже внуков ждем не дождемся! — она рассмеялась, но смех вышел натянутым. — Ну ты даешь! В твоем-то возрасте решиться!
— У тебя есть дети? — спросила я как можно спокойнее.
— Ну да, Вовка же...
— Тогда ты должна понять. Дети — это всегда счастье. В любом возрасте.
Я отошла, не дожидаясь ответа. Нашла Диму взглядом — он стоял с друзьями в сторонке. Наши глаза встретились. Он смотрел на меня странно. Не со злостью, не со стыдом. Как-то по-другому.
Церемония началась. Речи, награждения, фотографии. Димку вызвали на сцену — золотая медаль, грамоты. Я хлопала в ладоши и плакала. Гормоны плюс эмоции — гремучая смесь.
После официальной части начался банкет. Я устала, ноги гудели. Сергей принес мне стул, я благодарно опустилась на него.
— Мам.
Я подняла голову. Рядом стоял Дима. С ним был парень, которого я не знала.
— Мам, это Макс. Мой друг. Он хотел... — Димка замялся.
— Здравствуйте, — Макс протянул руку. — Дима много о вас рассказывал. И... хотел сказать... моя мама родила мою сестру, когда ей было сорок пять. Сестре сейчас три года. Она лучшее, что есть в нашей семье. Так что... всё будет круто. Правда.
Я не знала, что ответить. Просто кивнула, чувствуя, как снова наворачиваются слезы.
Макс ушел. Мы остались с Димой.
— Мам, прости. Я не хотел... просто испугался. Мне казалось, что всё изменится. Что я стану не нужен. Что вы будете любить её больше.
— Дим, сынок... — я обняла его. Он не сопротивлялся. — Ты всегда будешь моим первым ребенком. Моим сыном. Ничто это не изменит. Никогда.
Он неловко обнял меня в ответ.
— Ладно. Только... если она будет орать по ночам, я к вам не лезу. Договорились?
Я засмеялась сквозь слезы:
— Договорились.
Дочка родилась через четыре месяца. Здоровенькая, крикливая, с копной темных волос. Димка приехал из общаги, где жил во время подготовки к поступлению. Долго стоял у кроватки, смотрел.
— Маленькая такая, — пробормотал он. — А орёт громко.
— Подожди, это только начало, — усмехнулся Сергей.
— Как назовете?
— София, — сказала я. — Соня.
— Соня, — повторил Дима. — Нормально. Привет, сестренка. Я твой старший брат. Буду тебя от всяких придурков защищать.
Я лежала в палате и смотрела на них: на мужа, который держал на руках дочку, на сына, который робко трогал её крошечную ручку. Моя семья. Странная, неидеальная, но моя.
Да, мне сорок три. Да, я стала мамой, когда сын поступил в университет. Да, многие считают, что я сумасшедшая.
Но знаете что? Мне плевать. Потому что когда Соня смотрит на меня своими огромными глазами и улыбается беззубой улыбкой, весь мир может идти к черту.
Это моя жизнь. Мой выбор. И я ни о чем не жалею.