первая часть
Вечером Игорь позвонил, как и обещал. Вера ответила в гостиной, а Надежда стояла рядом, прислушиваясь к разговору.
«Да, Игорь. Нет, маме не лучше. Завтра вызовем врача. Да, я слежу за ней. Нет, никуда не выхожу. Хорошо. До завтра». Она положила трубку, и руки её дрожали. Он спрашивал, не звонила ли я кому-нибудь. Я сказала нет, только ему. Умница, Надежда обняла дочь.
Все правильно. Ночью Вера, впервые за долгое время, спала крепко. Надежда слышала её ровное дыхание из соседней комнаты и не могла сдержать слёз. Её девочка. Её единственная дочь. Как же она допустила, что всё зашло так далеко. Но времени на самобичевание не было. Надежда встала, прошла в погреб, проверила спрятанную сумку. Деньги, документы, вещи, всё на месте.
Она добавила туда банку варенья и пакет с сушками глупо, но хотелось дать дочери хоть что-то от дома. Осталось продержаться до понедельника. Всего один день. Воскресенье началось с телефонного звонка в семь утра. Надежда схватила трубку, ещё не до конца проснувшись.
- Алло? — Надежда Петровна, доброе утро.
Голос Игоря был бодрым, почти весёлым, и от этого веселья у Надежды похолодело внутри.
- Доброе утро, Игорь. Вера ещё спит.
- Разбудите её. Я хочу услышать её голос.
- Но она так устала вчера, ухаживала за мной всю ночь.
- Разбудите, — повторил он, и в голосе прорезалась сталь.
- Я жду.
Надежда положила трубку на стол и пошла в комнату дочери. Вера лежала, свернувшись калачиком, как в детстве. Лицо её во сне было спокойным, расслабленным таким Надежда не видела его уже давно.
- Верочка, она осторожно тронула дочь за плечо. Проснись. Игорь звонит.
Вера открыла глаза, и спокойствие мгновенно исчезло. Она села, схватила мать за руку.
- Что он сказал? Что-то не так.
- Не знаю. Просто хочет с тобой поговорить.
Вера встала, накинула халат и вышла в гостиную. Надежда слышала, как она берет трубку, как говорит тихо, покорно, односложно.
Разговор длился минут десять, и всё это время Надежда стояла в коридоре, прижавшись спиной к стене. Наконец Вера вернулась. Лицо её было белым, губы дрожали.
- Мама, он что-то подозревает.
- С чего ты взяла?
Он спрашивал странные вещи.
- Кто приходил вчера? Какие лекарства ты пьёшь? Как
называется твоя болезнь. Я не знала, что отвечать, выдумывала на ходу.
- Тихо, тихо.
Надежда обняла дочь.
- Даже если подозревает он не приедет раньше среды. Ему нужно работать.
- Ты не знаешь его, мама. Он может всё бросить, если решит, что я пытаюсь сбежать. Он, он одержим контролем. Это болезнь. Я для него не человек, а вещь. Его вещь.
Надежда почувствовала, как внутри поднимается волна гнева. Не страха гнева. Чистого, яростного.
- Тогда мы уедем сегодня.
- Сегодня? Но как? Поезда нет до завтра.
- На машине. Позвоню Тамаре.
Она схватила телефон, набрала номер подруги. Тамара ответила после первого гудка, словно ждала.
Тома нужна машина. Сейчас.
- Что случилось?
- Он что-то подозревает.
Вера говорит, может приехать раньше. Потом голос Тамары, решительный и твердый
- Василий, сейчас у сына, вернётся только к вечеру. Но я попробую найти другую машину. Жди.
Надежда положила трубку и повернулась к дочери. Собирайся. Бери только самое необходимое. Вера кивнула и ушла в комнату. Надежда спустилась в погреб, достала спрятанную сумку. Руки её не дрожали, некогда было дрожать. Она действовала четко, механически, как автомат. Через полчаса перезвонила Тамара.
- Нашла. Племянник мой, Павел, помнишь его? Он сейчас приедет.
- Спасибо, Тома. Я твой должник.
- Ты мне ничего не должна. Береги себя и Верку. Позвони, когда доберетесь.
Павел приехал через двадцать минут, молодой парень с добрым лицом и тревожными глазами. Он не задавал вопросов, только помог погрузить сумки в багажник старенькой машины.
- Куда едем? На станцию. Но не на нашу на следующую. Так безопаснее.
Павел кивнул.
Надежда и Вера сели на заднее сиденье, и машина тронулась. Поселок проплывал мимо знакомые улицы, знакомые дома, знакомые деревья. Надежда прощалась с ним мысленно, не зная, когда сможет вернуться. И сможет ли вообще? Вера сидела молча, вцепившись в материнскую руку. Глаза её были закрыты, губы беззвучно шевелились, то ли молилась, то ли считала про себя, пытаясь успокоиться. Они выехали на трассу, и Надежда позволила себе немного расслабиться.
Станция была в часе езды. Оттуда поезд до узловой, потом пересадка, потом ещё один поезд. Долгий путь, но в конце его безопасность.
- Мама - прошептала Вера, - а если он приедет домой и никого не застанет? - Застанет Тамару она обещала присмотреть за домом он будет искать пусть ищет к тому времени как он поймет куда мы уехали мы уже будем у Люды
- Ты не понимаешь - Вера открыла глаза и в них плескался страх - он не остановится, он никогда не остановится. Он говорил мне. Говорил, что если я уйду, он найдёт меня на краю света. И тогда.
- Что тогда?
Вера не ответила, только сильнее жала руку матери. Они проехали полпути, когда у Павла зазвонил телефон. Он достал его, взглянул на экран, нахмурился.
- Тётя Тамара, — сказал он, поднося трубку к уху. - Да. Да. Что?
Машина дёрнулась, съехала на обочину. Павел остановился, и лицо его стало серым.
- Понял. Да. Хорошо.
Он повернулся к ним, и Надежда поняла всё раньше, чем он успел открыть рот.
- Он едет. Этот ваш. Игорь. Позвонил тёте Тамаре, нашёл же номер, сказал, что выехал час назад. Спрашивал, где вы.
- Что она ответила?
- Что не знает. Но он не поверил. Сказал, что едет сам проверять.
Надежда почувствовала, как земля уходит из-под ног. Час назад. Значит, он уже на полпути к поселку. Скоро будет там. Увидит пустой дом, поймет.
- Гони, - сказала она Павлу. - Гони, что есть силы.
Машина рванула вперед. За окном мелькали деревья, поля, редкие дома.
Надежда смотрела на дорогу и молилась впервые за много лет, молилась по-настоящему.
- Мама, я не могу,- всхлипнула Вера. - Я не могу больше бежать. Всю жизнь бегу от Димы, теперь от него.
- Можешь.
Надежда повернулась к дочери, взяла её лицо в ладони.
- Можешь, потому что ты сильная. Потому что впереди у тебя жизнь настоящая, свободная. Потерпи ещё немного.
Станция показалась впереди маленькое здание с облупившейся краской, пустая платформа, расписание на покосившемся щите. Павел остановил машину прямо у входа.
- Поезд через двадцать минут, — сказал он, глядя на часы. - Успеете.
Надежда выскочила из машины, помогла выйти Вере. Достала сумки из багажника.
- Спасибо, Паша. Передай Тамаре, мы в долгу перед вами.
- Удачи, он сжал её руку. Берегите себя.
Машина уехала. И они остались одни на пустой платформе. Ветер гнал по бетону сухие листья, где-то вдалеке слышался гудок приближающегося поезда.
- Мама, - Вера вдруг схватила её за руку. - А ты? Ты же вернешься домой?
Надежда помолчала. Она не думала об этом.
Все это время думала только о дочери, о её безопасности.
- Я поеду с тобой, - сказала она наконец. - Хотя бы до узловой станции. Там пересядем. А потом? Потом видно будет. Сейчас главное уехать отсюда.
Поезд показался из-за поворота старый, пыхтящий, с выцветшими вагонами. Надежда никогда в жизни не была так рада увидеть поезд. Они вошли в вагон, нашли свободное место у окна.
Вера прижалась к матери, закрыла глаза. Надежда обняла её, чувствуя, как бьется сердце дочери быстро, испуганно, как у загнанного зверька. Поезд тронулся, и платформа поплыла назад. Надежда смотрела в окно, и губы её беззвучно шевелились.
- Господи, помоги нам! Помоги нам уехать! Помоги нам спастись!
Но где-то в глубине души она знала это ещё не конец.
Это только начало. Поезд мерно покачивался, стучали колеса, за окном проплывали бескрайние поля. Надежда смотрела на этот однообразный пейзаж и пыталась собраться с мыслями. Вера задремала у неё на плече, измученная, истощённая, но впервые за долгое время спокойная. В вагоне было немноголюдно пожилая женщина с вязанием в углу, молодая мать с ребенком, несколько мужчин в рабочей одежде.
Никто не обращал на них внимания, и это успокаивало. Телефон в кармане Надежды завибрировал. Она осторожно достала его, стараясь не разбудить дочь. На экране высветился незнакомый номер. Сердце ёкнуло. Она нажала на отбой, но телефон зазвонил снова. И снова. На четвёртый раз она ответила.
- Алло? Надежда Петровна,- голос Игоря был ледяным.
- Где моя жена?
- Не понимаю, о чём ты.
- Не врите мне. Я в вашем доме. Здесь пусто. Соседка ваша, Тамара, говорит, что не знает. Но я вижу, по её лицу врёт. Так где Вера?
Надежда сглотнула. Руки её задрожали, но голос она держала твердо.
- Игорь, я не знаю, где Вера. Она ушла утром, сказала, что хочет прогуляться. С тех пор не возвращалась.
- Вы лжёте, он почти шипел. Её вещей нет. Ваших вещей нет. Вы сбежали. Обе.
- Мне нечего тебе сказать.
- О, вам будет, что сказать. Когда я найду вас, а я найду, не сомневайтесь, вам будет, что сказать.
Он отключился, и Надежда уставилась на погаший экран. Рука её всё ещё дрожала, но внутри разливалось странное спокойствие.
Она сделала это. Бросила ему вызов. Впервые в жизни бросила вызов человеку, который пытался её запугать. Вера проснулась, подняла голову.
- Мама? Что случилось? Ты бледная.
- Ничего, доченька. Спи. Он звонил.
- Да?
Глаза Веры расширились от страха.
- Это был он?
Надежда помолчала, потом кивнула. Лгать не имело смысла.
- Да, он в нашем доме. Знает, что мы уехали.
- Господи.
Вера закрыла лицо руками.
- Господи, что теперь будет?
- Ничего не будет. Он не знает, куда мы едем. Не знает про Людмилу. Успокойся.
- Он узнает. Он всегда всё узнаёт. Ты не понимаешь, мама, у него есть связи.
Знакомые в полиции, в разных службах.
Он может найти человека по номеру телефона, по билетам на поезд.
Надежда похолодела. Об этом она не подумала. Билеты покупала Тамара, но на свой паспорт ли?
- И если Игорь правда имеет связи? Тогда выключим телефоны, - сказала она решительно.- Прямо сейчас. И купим новые на узловой станции.
- У нас есть деньги на новые телефоны?
- Есть. Я взяла все сбережения.
Вера посмотрела на мать долгим взглядом.
- Ты всё продумала, да?
- С самого начала. Старалась. Но, видимо, недостаточно хорошо.
- Нет, мама. Достаточно. Без тебя я бы никогда не решилась. Сидела бы там до конца, пока он не убил бы меня.
Надежда вздрогнула от этих слов.
- Не говори так.
- Это правда. Я думала об этом, знаешь? Думала, что однажды он зайдет слишком далеко.
- И что тогда?
- Никто бы даже не узнал. Он бы сказал несчастный случай. Упала с лестницы. Поскользнулась в ванной.
- Верочка, прекрати. Я должна сказать тебе это, мама. Должна, чтобы ты понимала. Ты спасла мне жизнь. Буквально. Если бы не ты.
Она не закончила, уткнулась матери в плечо. Надежда обняла её, прижала к себе. И они сидели так, пока за окном не начали появляться пригородные дома, верный знак приближающейся узловой станции.
продолжение