10
Я дурак. В правду дурак. Я думал, что этот почти месяц, что я уже отслужил и был духанкой. Я ошибался… Глубоко ошибался. Настоящая духанка не имела ничего общего со службой. Ты никто и звать тебя никак. О тебя можно и нужно вытирать ноги, только потому что ты здесь первые месяцы и не видел службы, читай жизни. Ты слон? Ты не ударил духа? Значит ты сам дух. Дух со стажем. Любое твое действие, это повод в**бать тебе, ты же дух — терпи. Ты не имеешь права говорить без разрешения. Ходить без разрешения. Терпи все. Терпи если уже не можешь. А потом … терпи еще.
После вечерней поверки туалет, как обычно в это время, был переполнен. Ритуал был прост чистка зубов, затем сигарета. Сегодня все (или почти все) курили мои сигареты. Каждый держался своей компании. Обычный вечер. Ни слов благодарности за хавчик, ни за сигареты. Да я собственно и не ждал этого. А вот уж чего я точно не ожидал, так это то, что подвергнусь унижению в тот же вечер когда раздал всему отделению сигареты и еду. Раздал почти все, что у меня было. Хотя … я ведь дух...так и положено.
Началось все с невинной шутки Коляна. Мороз мыл подмышки под краном
- Ген, лифчик не нужно? - спросил он Мороза.
И правда, его пузо тряслось как желе, а размеру груди позавидовали бы некоторые из моих бывших одноклассниц.
Мороз лишь злобно зыркнул на него и казалось бы все, посмеялись и ладно. Но шутку услышал старшина.
- Слышь духи, сюда подошли все — сказал он.
Когда мы подошли он отвел нас к унитазам.
- Берем машки и давай вперед, - кивнул он на унитазы, - до отбоя чтоб успели.
«Машками» в армии называются «ершики» для чистки унитазов, что всегда стоят рядом с унитазом.
- Чего? - спросил Колян.
- Вперед — тоном не подразумевавшем возражения ответил старшина и развернулся уходить, - Меньше понтов будут гнуть. Пробубнил он на ходу.
- Какие понты? - возмутился Серега.
Старшина развернулся.
- Проеб ужина был? - спросил он.
- У нас присяга была, - уже я возмутился. Какого хрена? - какой проеб?
Старшина развернулся и подошел ко мне вплотную так, что я чувствовал как воняет у него изо рта.
- Ты фанеру захотел проверить душара?
Конечно я не хотел, но и чистить унитазы перед сном было западло. Повисла пауза, за спиной старшины возникли Литва и пингвин. Нас никто не поддержал… Слава Избушкин взял машку и начал чистить средний унитаз мы молча к нему присоединились..
- Скажите спасибо, не монеткой чистить как в учебке — сказал пингвин, - отойди-ка — он оттолкнул от унитаза Виталю и поссал не смыв за собой. Тогда я не знал, что в никакой учебке пингвин не был.
Вошел офицер и закурил, он подошел видно хотел в туалет, но наткнувшись на нас бросил недокуренную сигарету в ведро и вышел. Сигарета еще дымилась.
Постепенно туалет опустел, остались только мы. Спустя какое-то время работе нашей подошел конец.
- Давай на уколы и отбой всем — крикнул нам старшина в пустом толчке.
Никто не проверил качество сделанной нами работы. Зачем? Завтра унитазы опять будут грязными.
Курить перед сном мы не пошли. Уже был отбой и нарваться на еще один косяк не хотелось никому.
В палате я обнаружил сюрприз. Кусок страницы «Советского спорта» что привезла мне мама был начисто оторван.
- Газету порвали? Она в толчке валялась — пояснил Слава, - где я убирал..
Я понял, кто-то оторвал кусок моей газеты и попользовал ее как туалетную бумагу. При этом рулон туалетной бумаги так и остался не вскрытым.
- Хорошо хоть обратно не принесли, - сказал я вздохнув.
Эта шутка как-то разрядила атмосферу. Хотя бы какие-то разговоры начались. Говорили мы тихо, в основном о доме, кто чем занимался на гражданке и все такое. У Сереги белхородского, у Коляна как и у меня были закончены училища, Слава Избушкин и Виталя «Директор» попали в армию сразу после школы, точнее говоря спустя год ничего не деланья.
- Бати я по хозяйству помогал какое училище в деревне...- рассказывал он.
Свет был выключен, но просто чувствовалось как все понимали, что Славик имеет в виду.
- С пацанами в клубе потусим, да обратно к батьке с утра, с бодуна идешь помогать.
- Бухал батя у тебя? — спросил Виталя.
- Да не так чтобы, - ответил Славик, - как все. Накатит с вечера, потом кривой ходит.
- Мой тоже бухал, - сказал Виталя, - потом на зону попал…
- За что? - спросил Колян.
Виталя вкратце рассказал о себе. Был он откуда-то с юго-запада Питера, «с колодцев» как он сам выразился и пояснил. Колодцами назывались дома, в основном коммуналки, с закрытыми дворами куда попасть можно было только через арку с улицы.
- Рай для гоп-стопа — посмеялся он объясняя, - встанешь там толпой и ждешь прохожего.
Как он сам сказал, матери у него не было. Воспитывал его отец, пока не сел за то, что обнес какую-то хату. После его забрала к себе бабка. Сразу после школы Виталика в армию и забрали.
В общем, атмосфера была такая, что только пузыря на столе не хватало и как-то забылось что еще каких-то полчаса назад мы драили сартиры. Я полез в тумбочку, хотелось хоть карамелек пацанам дать. Что так просто базарить? Карамелек не было. Хоть я и прекрасно помнил, положил я их на край верхней полки рядом с журналами. Сначала я начал было рыться, думая, что может быть я их засунул куда поглубже.
- Сперли конфеты… - с горечью сказал я.
- А ты что думал? - сказал директор, - они и тумбочки шманают.
Отдал им и так почти все что было и этого не хватило? Что ж вы за люди такие?
- Слушай пацаны, - сказал я, - мне тут деньги мать оставила…
- Надо заныкать — предложил директор.
- Или с собой носи — сказал Серега.
- Не вариант, обшманать могут, - не понравилось предложение Сереги директору, - кто им помешает?
Короче говоря порешили, засунуть деньги в ножку стоявшей в углу вешалки. Так и сделали.
Сразу после утреннего построения я потерял свой свитер. Мы стояли в очереди на укол в процедурку когда меня окликнули.
- Гусь, сюда иди. Услышал я простуженный голос.
Звал меня Евсеев, черпак с моей части.
- Это че у тебя? - спросил он и используя свой палец как крючок потянул меня за ворот свитера, - ты о*уел дух?
Халява — корешок Евсея заржал сиплым смехом.
- Ни *уя себе ох*****ий дух.
Я даже спрашивать не стал спрашивать в чем была моя провинность на этот раз и без того понятно само существование духа это уже преступление.
- На кровать мне положишь.
Я не ответил, просто кивнул. И тут же мне прилетела затрещина в затылок.
- Вторая справа олень, понял?
- Понял — не стал я повторять ошибки и ответил.
Халява и Евсей лежали в палате рядом с телевизионкой. После обеда я снял свитер и снес его. В палате никого не было, поэтому я просто положил свитер на подушку кровати которую указал Евсей и вышел. В дверях наткнулся на шедшего мимо Литву.
- Ты что там делал? - спросил он.
- Ничего — ответил я, - принес кое-что.
Знал бы я блин…. Где-то во второй половине дня началось.
- Сюда иди Гусь — гавкнул старшина в открытую дверь.
Уже по его тону было понятно, что грядет что-то очень нехорошее. В палате собралась вся «рабочая команда». Оба урода, Литва и Мороз, сидели на кровати за спиной старшины ухмыляясь и это не сулило ничего хорошего. Двух больных духов с неврологией в палате не было.
- Ты что куришь? — спросил он.
- Космос, - говорю, - Что мама привезла.
- Покажи, - приказал старшина.
Я вынул измятую пачку из кармана и показал. Старшине было по херу, он все равно обшманал мои карманы. Ничего не найдя он переглянулся с двумя упырями как бы задавая вопрос «что дальше?».
- Что случилось? - спросил я недоумевая.
Все молчали.
- Директор, корешок твой тоже Космос курит? - спросил пингвин.
- Да, - говорю, - мы на всех курим. Всей палатой…
- А что у него Даллас делал?
- Не знаю, - ответил я, стараясь скрыть дрожь в голосе, - откуда мне знать.
Допрос, а это именно был допрос вел Пингвин. Старшина сел за стол и пристально смотрел на меня холодными глазами. Литва ухмылялся.
- А сегодня у слоника пропала пачка Далласа и именно сегодня Литва спалил тебя из его палаты выходившим. Торжествующе утвердил Пингвин.
- Да вы что? Хотите сказать…
Договорить я не успел. Я даже не успел заметить как вскочил Литва и зарядил мне в грудь. Я даже не понял рукой или ногой. Отлетел я на кровать стоявшую вдоль стены и больно ударился затылком об стену как говорят «до звезд».
- Эй, полегче там. Не покалечь, — только и буркнул старшина предупредив вставшего надо мной Литву.
- Вствай! Фанеру к осмотру! - спокойно сказал Литва улыбаясь.
Я встал, не особо понимая, что он имеет ввиду. Я знал, что значит «фанеру к осмотру», но он не бил, эта сволочь ждала.
- Он не знает — ухмыльнулся Пингвин.
- Повторяй душара, - начал Литва.
- Я фамилия, имя и отчество твое.
- Я Фролов Александр Дмитриевич, - начал я.
- Фанера …. - он расстегнул пуговицы на моей куртке проверив, что под ней. - двухслойная.
Повторил.
- Бронебойная.
Повторил.
- К осмотру готова.
Повторил.
Опять удар в грудь. Я думал он мне на хрен насквозь все пробил. Боль была такая, что мне подумалось что у меня дыра в груди. Я не мог дышать, просто согнулся и пытался не упасть.
- Давай выпрямился.
Голос откуда-то из вне. Еще какие-то голоса. Я выпрямился и удар в поддых. Нет дыхания. Я не могу дышать! Взлетаю. Кто-то или что-то поднял меня вверх. Снова голос.
- На меня смотри.
Открыл глаза.
Передо мной стоял Пингвин, он же Геннадий Морозов.
- Про лифчик смехуечек помнишь?
Что-то отвечаю….
- Да по х*й мне что не ты, все вы душары одно….
И еще удар, затем еще. Я упал. Удар по хребтине не знаю, то ли ногой, то ли рукой. Я только сжался как улитка и лежал.
- Эй Мороз хватит там.
Голос старшины.
- Вставай, боец.
- Да какой это боец, - перебил старшину Литва, - душара и крыса! У своих воровать.
- Вставай!
Старшина потрепал меня по плечу.
- На укол иди. После ужина, а сейчас свободен.
Я не помню как дошел до палаты.
- Пойдем на уколы Сань.
Услышал я голос. Не знаю как долго я спал или же это был вообще не сон, а я просто потерял сознание. Голос был Славы Избушкина он стоял надо мной с протянутой рукой чтобы помочь мне подняться.
- Я сам.
Отказавшись от помощи я встал и сел на кровати. Состояние было такое как-будто меня извлекли из-под бревна. Грудь болела, голова кружилась, во рту пахло кровью. Огляделся. Было около шести вечера. В палате уже горел свет. Все пацаны были избиты.
- Избили меня упыри гребаные, - только и смог сказать я.
- Знаем, - ответил за всех Слава, - всех после тебя туда вызывали. А вон Виталю, - кивнул он на Директора, - до тебя.
Я спросил кто взял сигареты? Никто не признался и я верил пацанам. Не были мы крысами. Зачем нам сигареты если мне буквально вчера (или позавчера?) мать мне привезла курить?
- Просто повод приеб*ться нашли — сказал Колян.
Никто и не сомневался.
- Ну что будем признаваться кто скрысил?
Около восьми вечера дверь в нашу палату приоткрылась и в появившейся щели возникла голова одного из духов «палаты неврологии» и сказала эта голова, что нас ждут в туалете.
Виталя что-то хотел сказать ему, но дух уже закрыл дверь.
Старшины не было. Были только Пингвин, Литва и пара просто куривших в туалете бойцов. Литва стоял перед нами в тельнике без куртки положив руки в карманы, рядом с ним стоял парнишка. Кажется это был слон из разведки нашей части. Литва показал на нас рукой.
- Вот эти твои сигареты скрысили, - сказал он.
И тут я вспомнил, красную пачку Далласа я видел у парочки Евсея и Халявы. Но как тут скажешь? Черпаков обвинять в крысятничестве!? Черпак украл у слона сигареты? Ты что дух совсем?
- Мы не брали — сказал Москва за всех.
- Короче, разбирайся — сказал Литва Слону.
Слон, я не знал как его звали, посмотрел на нас и молча подошел к Коляну (он ближе всех к нему стоял). Затем к Москве, ко мне, к Славику и Директору. Каждому он бил в поддых заставляя скрючиться в три погибели. Бил правда не сильно. Не так больно как Литва в палате.
- Что и все? — спросил слона Литва.
- А что еще надо? - ответил слон и отошел в сторону. Курившие бойцы только хмыкнули.
- Че? - не понимал Литва, - упор лежа принять — скомандовал он нам.
- Раз! Два! Полтора! Полтора!
Гребаному садисту просто нравилось это.
- Если Леха не хочет, Валя хочет — ржал Литва, - полтора Директор, полтора.
Литва сел на корточки и обратился к нам:
- Колыбельную знаем дембельскую?
Ничего мы не знали.
- Эй латыш! Латыш сюда иди!
Подошел Киря, дух из 45-ой.
- Знаешь колыбельную?
Дух ответил что знает.
- Тогда так, ты им говори слова, а они пусть учат, - сказал он ему, - полтора крысы — это уже было обращено нам…
- Как-то лесом на опушке, - сказал Киря.
- Громче давай, - гавкнул Литва, - тоже прокачки захотел?
Киря начал говорить громче.
- Повторяем за ним — приказал нам Литва.
Мы повторили…. И повторяли пока эта мерзость не запомнилась наизусть.
Как-то летом на опушке, Соловей ..ал кукушку, Чик-чирик ...дык ку-ку. Скоро дембель старику.. Масло съел и день начался, старшина е..ть примчался. Мясо съели день идет, старшина сильней е..т! Рыбу съели день прошел, старшина домой ушел. Спи старик спокойной ночи, дембель стал на день короче. Пусть приснится дом родной, баба с пышною п...ой, море пива, водки таз, сигареты высший класс…..
А потом еще и присягу духа...
Вот так до самой вечернего построения мы и отжимались стоя на руках в моче. Бесконечные раз! Два! Полтора! Дрожат руки получи с ноги в печень крыса. В учебке еще хуже было. Ты дух ты не живешь.
А после отбоя опять пришел дух из неврологии и позвал нас на в палату неврологии.
Свет в палате был погашен, но коридорного света волне хватало чтобы видеть сидевших перед нами Пингвина и Литву. Духи спали или делали вид что спят, старшина лежал в кровати.
- Ну что начнем из вас Рэмбов делать — засмеялся Пингвин, - упор лежа принять.
Мы упали на пол.
- По тридцать отжиманий для начала…
Это была просто пытка. Руки после туалетной прокачки и так были забиты и сил уже не оставалось.
- Так теперь телевизор на лыжах посмотрим — продолжил развлекаться Пингвин.
Литва заржал.
Смотреть телевизор означало взять табуреткой сиденьем перед собой, как-будто это экран телевизора, и держать табуретку эту на вытянутых руках. На лыжах означало — стоять на полусогнутых ногах.
Табуреток в палате оказалось только три. Так что телевизор смотрели по двое. Двое держали табуретки, двое отдыхали. В первой паре были мы с Виталей. На третьей табуретке сидел Мороз и спрашивал нас.
- Что показывают Директор?
- Кино — ответил он.
- Какое кино? Рассказывай.
И Директор начал пересказывать ему сюжет какого-то фильма. Я в это время держал табуретку и чуть не молился чтобы она не выпала на пол из дрожащих рук.
- А у тебя что Гусь — спросил меня Литва.
- Футбол — ответил я, чуть не плача от усилий.
- О это я люблю! Кто играет? - спросил Литва.
- Спартак — Динамо, - до ужаса захотелось в*ебать этой табуреткой Литве.
- А Балтика когда играет?
Я не знал, что ему ответить.
- Как футбол? Рассказывай…
Говорить мне было трудно, всего трясло, но начал я импровизировать.
- 1-1 пока, не видел кто у Динамо забил. У Спартака Цымбаларь с паса Карпина. Стауче пару моментов вытащил, да Бесчастных мажет как всегда.
Мороз выслушав мой репортаж сказал:
- Чего умный самый?
В темноте я не видел его морды, просто чувствовал как этот пингвин ухмыляется.
- Что хреново? - спросил меня Пингвин, он видел как трясутся мои руки - крысить не надо было..
Минут через пять пришла очередь Коляна и Славика. А нас с Виталей «чтобы не скучали» опять поставили в упор лежа.
- По двадцать раз — сказал Пингвин, - давай, - зевнул он, - кто раньше закончит спать пойдет.
- В учебке вообще стакан с водой ставят и попробуй разбрызгай только, - пояснял Литва Коляну.
- Э там давай по пятнашке еще я сбился — заржал Пингвин.
А дальше у Славика упала табуретка, а Славик упал на меня.
- Валя бля полегче там, - вскочил с кровати старшина.
- Я тебе приказывал падать — вскочил с табуретка Пингвин и всадил мне ногу в бок.
- Стой Мороз у этого кровь — окликнул Пингвина Литва.
Табуретка по которой ударил Литва въехала Славе в лицо разбив нос.
- Не сломал? - спросил вскочивший старшина. Мне показалось или он перепугался?
Литва ответил, что вроде нет, не сломал. Он попытался потрогать нос Славика, но тот не разжимал руки и … плакал.
- Короче духи давай отсюда, отбой. Прокачка окончена — успокаивался старшина.
- На сегодня — усмехнулся нам в след Мороз.
Мороз не обманул. Следующей ночью опять пришел дух из неврологии и позвал нас «к старшине». Так продолжалось, наверное с неделю. Пятьдесят или шестьдесят отжиманий, сто приседаний и еще хз что придумают два выродка Мороз и Литва (старшина в прокачках практически не учавствовал). Временами прокачки прерывались «душевными разговорами» и обсуждениями нашей гражданской жизни.
- Вот я понятно для чего на дискотеки ходил, - выпучив жирное пузо вещал пингвин, - девчонку снять, отдохнуть культурно. А вам-то зачем? За коленку подержаться?
Жирный Пингвин хихикал и ржал чувствуя себя хозяином мира Мелом Гибсоном и Доном Корлеоне в одном лице.
- Помню снял одну, личико прям ангелок и такая вся улыбчивая, невинная. А е**ть стал, бл* пи*** разношенная как у бляд* старой, - ржал Пингвин.
Бля*** так и хотелось сказать ты себя в зеркало видел??? Рост метр с кепкой, воняет потом, жирный.. уж не знаю кто ему там давал в его Мухосранске направо и налево (по его рассказам). В своей палате мы даже иногда в шутку спорили — кто спросит у Пингвина фото, его реальное фото с его девушкой?
Хотя, по-большому счету говоря, это даже было хорошо, когда он так разглагольствовал. Ведь в эти моменты он не заставлял нас отжиматься. И даже как-то покровительствовал нам, типа мы под его пингвиньим крылом птенцы неоперенные еще.
Но все же, Пингвин оставался сволочью. Шла стодневка (отсчитывают сто дней до приказа о дембеле). А стодневка это ведь время подписи сигарет. Старинная армейская «традиция» гласит: все сто дней стодневки дух обязан подписывать дедушке сигареты на ночь, а добрый дед за это отдает за ужином духу свое масло, но только после доклада.
Никто эту традицию не соблюдал ни в части, ни здесь. Ни один дед об этом не вспоминал, всем было по фигу до этого. Но тут Мороз с Литвой наехали на нас во время одной из прокачек.
- Короче будете старшине нашему с докладом на ужин подходить, - учил нас Литва, - и сигареты подписывать.
- Это как? - спросил я.
- Пишешь на сигарете сколько дней до приказа осталось и все — пояснил пингвин, - сигареты не ниже L&M. Понятно?
Мы кивнули. Только где вот такие сигареты взять…
- И мне с Литвой подписывать будете, - вставил со злобой в голосе Мороз.
- Не мне не надо, - поправил Мороза Литва.
- А мне надо, мне и старшине — заявил Пингвин.
Эта сволочь Морозов всего лишь слоном был! И эта мразь требовала к себе отношения как к дембелю!
- А доклад какой? — спросил Москва…
- Доклада не знаешь, солдатскую смекалку прояви - заулыбался Литва ничего не собиравшийся нам объяснять, - давай повтори мне духанскую присягу.
Я,салага,бритый гусь. Я торжественно клянусь — сало, мясо не рубать, дембелям все отдавать. Сигареты им носить и посуду часто мыть. Зад шакалам не лизать, не тупить, не залетать...
- Хватит короче — гавкнул старшина, - спать всем. Отбой!