Добрый день.
Каменск-Уральский, Свердловская область. Первое января 1993 года. Страна просыпается с тяжёлого похмелья — не только алкогольного, но и исторического. СССР нет, на улицах — дикий капитализм, а в душах — растерянность и надежда. В этом хаосе новогодняя ночь должна была стать островком покоя. Для семьи Ивановых она стала вечностью.
Утро первого января. Водитель автобуса Владимир Иванов должен выйти на смену. Коллега заходит за ним, но в ответ — гробовая тишина за дверью. «Заколдовался», — решает товарищ и уходит. В лихие 90-е на работу могли и не выйти — с кем не бывает. Но к 3 января тишина стала зловещей. Сестра Владимира, Лидия, вернувшись в город, находит у своей двери записку от 12-летней племянницы Светланы: девочка просит вернуть инструмент, который дядя Володя забыл у них, когда помогал ставить ёлку. Бытовуха, которая теперь читается как предсмертная записка.
Лидия идёт к брату. Стучит — молчание. А из-за двери доносится жалобное мяуканье котят. Это и становится последней каплей. Свет на кухне горит с 31 декабря. Хозяев никто не видел. Друзья семьи через балкон проникают внутрь. Картина, открывшаяся им, врезается в память навсегда: беспорядок, тяжёлый воздух и неподвижные тела. Семеро человек. Родители, их дети — 13-летний Андрей и 12-летняя Светлана, гости. Новогодний стол стал последним в их жизни.
Семья Ивановых была типичной для того времени — работящей, небогатой, но дружной. Владимир — водитель, Людмила — продавщица, дети — школьники. В гостях у них были родственники из Екатеринбурга — Тамара Гилёва, её муж Виталий и их родственник Сергей. Они казались богачами на фоне общей бедности — дорогая одежда, украшения. И эта видимость благополучия стала для них смертным приговором.
На вокзале в Екатеринбурге к ним подошёл молодой парень. Пожаловался, что не с кем встретить Новый год. Разжалобил Тамару. Этим парнем был 21-летний Виктор Петриченко. Уже тогда — мелкий преступник, промышлявший с отцом клофелинными кражами в поездах. Он сразу приметил лакомый кусок и, под маской одинокого несчастного, получил приглашение в дом. Так смерть вошла в квартиру Ивановых под видом сочувствия.
Застолье было шумным. Владимир бегал в магазин, звал в гости брата с семьёй. Но тот не пришёл — жена отговорила. Это решение спасло им жизни. Петриченко сидел за столом, улыбался, поддерживал беседу. А потом, когда внимание притупилось, подсыпал клофелин в алкоголь. Взрослые один за другим стали отключаться. Дети, не пившие спиртного, оставались в сознании, но были обречены.
Тогда он достал то, что принёс с собой — слесарный молоток. И начал методично, холодно добивать спящих. Перемещался из комнаты в комнату, нанося удары по головам. Никто не сопротивлялся. Клофелин сделал своё дело. Последними, вероятно, погибли дети, застигнутые в своих кроватях. Квартира превратилась в скотобойню.
Затем он спокойно привёл себя в порядок. Посидел на кухне. И начал собирать добычу. Наличные, ваучеры, меховые шапки. Всё на сумму около 86 тысяч рублей — несколько средних зарплат. Ничтожная цена за семь жизней. Около семи утра он вышел из квартиры, закрыл дверь и растворился в толпе.
Город хоронил Ивановых всем миром. Родителей и детей — в одной могиле. Шок от произошедшего был таким, что многие годы в Каменске-Уральском боялись впускать в дом незнакомцев. Лидия, сестра Владимира, с тех пор не празднует Новый год — только поминает.
Следствие в 90-х зашло в тупик. Не было ни камер, ни единых баз ДНК. Отпечатки, окурки, бутылки — всё упиралось в стену. Дело легло в архив. Казалось, убийца ушёл навсегда.
Но технологии не стоят на месте. Спустя более 30 лет, в 2025 году, старые улики извлекли из архивов. Провели новые экспертизы. И ДНК с места преступления дало ошеломительную улику — совпадение с родственником человека, уже сидевшего в тюрьме. Цепочка привела в Амурскую область, к 53-летнему Виктору Петриченко. Он работал электромонтёром на колбасном заводе, имел жену, детей. Соседи знали его как спокойного, хозяйственного мужика.
Задержание было стремительным. Жена не могла поверить — она знала о старой судимости за кражу, но не о семи убийствах. На следствии Петриченко раскололся. Рассказал, что признался отцу сразу после преступления. Тот ответил: «Молчи до конца жизни». Тайну хранили три десятилетия. Он жил в страхе, запирал на ночь дверь спальни, боясь, что с ним сделают то же, что и он.
На суде ему показали семейную фотографию Ивановых. Он не смог смотреть в глаза тем, кого убил. По старому УК ему грозит до 15 лет — пожизненное по тем статьям не предусмотрено. Для родных это горькая пилюля. Но главное не срок. Главное — имя. После 32 лет неизвестности они наконец знают, кто оборвал жизни их близких в ту новогоднюю ночь. История семьи Ивановых — это вечное предупреждение о том, что за маской обычного человека может скрываться чудовище. И о том, что справедливость, даже запоздалая, всё же настигает тех, кто о ней забыл.
Подписывайтесь на канал Особое дело.