Олег откинулся на спинку кресла и сделал глоток виски. Дорогого. Двенадцатилетней выдержки. Он любил такие детали. Детали, которые говорят о статусе без слов.
— Ты опять с новой подружкой? — Макс кивнул в сторону, где стояла девушка в обтягивающем платье.
— Да так, на пару вечеров… — ответил Олег.
— Не надоело?
Олег усмехнулся. Этот разговор они вели уже сотый раз. Макс — его друг со студенческих времён — всё никак не мог понять простой истины.
— А зачем останавливаться? Любовь — выдумка для романтиков. Маркетинговый ход. Придумали, чтобы продавать цветы и кольца.
Макс покачал головой:
— Циник ты, Олег.
— Реалист.
Девушка обернулась. Улыбнулась. Олег поднял бокал в её сторону. Всё шло по плану. Как всегда.
Ему тридцать четыре. Свой бизнес. Квартира в центре. Машина, о которой мечтают. И никаких обязательств. Никаких. Это было его золотое правило. Правило, которое он не нарушал никогда.
Женщины приходили и уходили. Красивые. Разные. Иногда умные, иногда не очень. Это не имело значения. Две недели — максимум. Потом становилось скучно. Потом они начинали намекать на что-то большее. И тогда Олег исчезал. Просто переставал отвечать на сообщения. Жестоко? Может быть. Зато честно. Он ведь никогда ничего не обещал.
— Знаешь — Макс посмотрел хитро, — когда-нибудь ты встретишь ту, которая перевернёт твою философию.
— Не дождёшься.
— Посмотрим.
Олег рассмеялся. Искренне. От души. Потому что знал — такого не случится. Он был защищён. Броня, которую он выстраивал годами, была непробиваемой.
Или ему так казалось.
Так продолжалось до встречи, которая случилась в четверг. Обычный четверг. Ничем не примечательный.
Олег сидел в кофейне рядом с офисом. Работал над презентацией. Ноутбук. Кофе. Сосредоточенность. И тут...
— Простите, здесь свободно?
Он поднял глаза. И замер.
Она стояла рядом со столиком. Невысокая. Тёмные волосы собраны в небрежный пучок. Никакого макияжа. Или почти никакого. Простое платье. Книга в руках. Ничего особенного. И всё особенное.
— Да — он услышал собственный голос откуда-то издалека. — Свободно.
Она села напротив. Открыла книгу. Не смотрела на него. Совсем. Будто его не существовало. Странно.
Олег привык к другому. К взглядам. К улыбкам. К попыткам завязать разговор. Женщины всегда замечали его. Всегда. А эта — нет.
Он вернулся к презентации. Попытался сосредоточиться. Не получилось. Буквы плыли перед глазами. Он ловил себя на том, что смотрит на неё. На то, как она перелистывает страницы. На то, как хмурится, читая. На то, как поправляет выбившуюся прядь за ухо.
Что происходит?
Олег тряхнул головой. Глупости. Просто красивая девушка. Ничего больше. Он таких видел сотни. Тысячи.
Но почему-то не мог отвести взгляд.
Она просидела час. Может, полтора. Выпила свой чай. Дочитала главу. Встала. Ушла.
Даже не посмотрела в его сторону.
Олег остался сидеть с остывшим кофе и странным чувством. Каким-то... незавершённым. Будто что-то важное ускользнуло. Что-то, что он должен был удержать.
Он закрыл ноутбук. Расплатился. Вышел на улицу.
И забыл. Или думал, что забыл.
На следующий день он пришёл в ту же кофейню. В то же время. Случайно. Просто так. Кофе там хороший. Только поэтому. Её не было.
Олег просидел два часа. Работал. Честно работал. Но каждый раз, когда открывалась дверь, поднимал глаза. Её не было.
И на третий день — тоже.
На четвёртый он уже не врал себе. Он ждал. Искал. Хотел увидеть снова. Это было странно. Непривычно. Раздражало.
Олег привык быть охотником. Тем, кто выбирает. Тем, кто решает. А сейчас он сидел в кофейне как подросток и ждал девушку, имени которой даже не знал.
Жалко? Ещё как. Но он не мог остановиться.
Она появилась через неделю. Олег уже почти сдался. Почти убедил себя, что всё это глупость. Что он придумал. Что ничего особенного в ней не было.
А потом дверь открылась.
И она вошла. Та же небрежность. Та же книга. Тот же отсутствующий взгляд.
Олег почувствовал волнение. Буквально. Физически. Он никогда не понимал этого выражения. Думал — метафора. Оказалось — нет.
Она огляделась. Свободных столиков не было. Только одно место. Напротив него.
— Можно? — она узнала его. Или нет? Голос спокойный. Никаких эмоций.
— Конечно.
Она села. Открыла книгу.
Молчание. Олег должен был что-то сказать. Он всегда знал, что сказать. У него были заготовки на все случаи жизни. Комплименты. Шутки. Вопросы, которые располагают к разговору.
Сейчас голова была пустой.
— Интересная книга? — это всё, что он смог выдавить.
Она подняла глаза. Посмотрела на него. Впервые — прямо на него. И Олег понял, что пропал. Глаза были серыми. Нет, не серыми. Серо-зелёными. С золотыми искорками вокруг зрачков. Глубокими. Спокойными. И одновременно — насмешливыми.
— Вы читали Маркеса?
— Кого?
Она улыбнулась. Уголком губ. Едва заметно.
— Значит, не читали.
И вернулась к книге. Олег почувствовал себя идиотом. Полным. Абсолютным. Он — успешный бизнесмен, который привык очаровывать — сидел перед этой девушкой как мальчишка на первом свидании.
Да ещё и промахнулся с первой же репликой.
— Я Олег — сказал он. Просто чтобы что-то сказать.
Она снова подняла глаза. Помедлила.
— Вера.
И это имя прозвучало как приговор.
Они разговаривали три часа. О книгах, которые Олег не читал. О фильмах, которые он не смотрел. О музыке, которую никогда не слушал.
Вера была другой. Совсем другой.
Она не пыталась произвести впечатление. Не смеялась над его шутками, если они были несмешными. Не соглашалась, если была не согласна. Спорила. Поддевала. Иногда откровенно издевалась.
И Олегу это нравилось.
Нравилось? Нет. Это было сильнее. Это было... захватывающе.
— Мне пора — сказала она наконец.
— Можно твой номер?
Вера посмотрела на него долгим взглядом. Изучающим.
— Зачем?
Олег опешил. Его никогда так не спрашивали. Женщины сами давали ему номера. Иногда — раньше, чем он успевал попросить.
— Хочу увидеть тебя снова.
— Зачем? — повторила она.
— Не знаю — честно ответил Олег. — Просто интересно.
Она молчала. Секунду. Две. Вечность. Потом достала ручку. Написала цифры на салфетке. Положила перед ним.
— Не разочаруй меня, Олег.
И ушла.
Он сидел с этой салфеткой в руках и понимал: что-то изменилось. Что-то сломалось в его идеальной системе. В его броне появилась трещина.
И это было страшно.
И это было прекрасно.
Макс не поверил своим ушам.
— Ты? Влюбился?
— Я не сказал, что влюбился.
— Ты звонишь мне в полночь, чтобы рассказать про какую-то Веру, которая читает Маркеса. Это называется — влюбился.
Олег вздохнул. Он и сам не понимал, что с ним происходит. Который день не мог выбросить её из головы. Смотрел на салфетку с номером и не решался позвонить.
Он. Не решался. Позвонить.
Бред. Полный бред.
— Она... другая — сказал он наконец.
— Они все другие. Поначалу.
— Нет. Ты не понимаешь.
Макс замолчал. Надолго.
— Знаешь, Олег? — голос стал серьёзным. — Может, это и хорошо. Может, тебе пора.
— Пора — что?
— Перестать бояться.
Олег хотел возразить. Хотел сказать, что ничего не боится. Что просто не верит во всю эту чепуху про любовь.
Но слова застряли в горле.
Потому что Макс был прав.
Олег боялся. Всю жизнь боялся. Боялся подпустить кого-то близко. Боялся, что его предадут. Бросят. Как бросил отец, когда ему было десять. Как бросила первая девушка, которой он открылся.
Проще не открываться. Проще не рисковать. Проще держать всех на расстоянии.
Безопаснее.
Он позвонил на следующее утро.
Сердце билось бешено. Гудки казались вечностью.
— Алло?
Её голос. Сонный. Мягкий.
— Это Олег. Из кофейни.
Пауза.
— Который не читал Маркеса?
— Он самый.
Она засмеялась. Тихо. И этот смех был лучше любой музыки.
— Чем обязана звонку в восемь утра?
— Хотел услышать твой голос.
Это было правдой. Абсолютной правдой. И Олег сам удивился, насколько легко она вырвалась наружу.
Снова пауза. Дольше.
— Ты странный, Олег.
— Это плохо?
— Не знаю пока.
— Давай поужинаем сегодня? Я знаю отличный ресторан.
— Нет.
Отказ. То, чего он не слышал очень давно.
— Почему?
— Потому что рестораны — это скучно. Это то, что делают все. А я не люблю как все.
Олег улыбнулся. Несмотря на отказ.
— Тогда что ты любишь?
— Удиви меня.
Она положила трубку.
И Олег понял, что эта девушка будет его самым большим вызовом. И самой большой наградой. Если, конечно, он не испортит всё...
«Удиви меня».
Эти два слова не давали Олегу покоя. Он лежал на кровати, смотрел в потолок и перебирал варианты.
Ресторан — нет. Кино — банально. Прогулка — слишком просто. Концерт — может быть. Но какой? Он вообще ничего о ней не знал.
И это было странно. Обычно к первому свиданию у него уже был готов план. Чёткий. Продуманный.
С Верой это не работало.
Олег взял телефон. Открыл её номер. Закрыл. Снова открыл.
Написал: «Завтра в шесть. Оденься удобно».
Ответ пришёл через минуту: «Интригуешь?»
«Пытаюсь».
«Ладно. Посмотрим, на что ты способен».
Он улыбнулся в темноту. Впервые за долгое время ему было не всё равно. Впервые хотелось постараться. Не для галочки. Не для результата. А просто — для неё.
Идея пришла под утро. Глупая. Рискованная. Совершенно не в его стиле.
Олег приехал за ней ровно в шесть. Она вышла из подъезда в джинсах и кроссовках. Без каблуков. Без платья. Волосы распущены.
Красивая. Господи, какая красивая.
— И куда мы? — спросила она, садясь в машину.
— Увидишь.
Вера покачала головой:
— Терпеть не могу сюрпризы.
— Тогда тебе придётся потерпеть.
Она промолчала.
Ехали долго. За город. Мимо посёлков. Мимо полей. Мимо леса, который становился всё гуще.
— Ты меня убивать везёшь? — спросила Вера.
— Пока не решил.
— Остроумно.
Но в голосе не было страха. Только любопытство. И, кажется, что-то похожее на одобрение.
Наконец Олег свернул на просёлочную дорогу. Проехал ещё километр. Остановился.
— Приехали.
Вера вышла из машины. Огляделась. Холм. Обычный холм посреди поля. Трава по колено. Вдалеке — лес. Никаких ресторанов. Никаких огней города. Только небо, которое начинало темнеть.
— И? — она повернулась к нему.
Олег открыл багажник. Достал плед. Корзину с едой. Термос. Фонарик.
— Сегодня метеорный поток. Персеиды. Лучше всего, видно, отсюда. Я проверял.
Вера молчала. Долго.
Олег почувствовал, как внутри всё сжимается. Глупо. Он выглядит глупо. Надо было просто отвести её в ресторан. Как нормальный человек. А он притащил её в поле — смотреть на звёзды. Как подросток. Как романтик.
Как идиот.
— Знаешь — сказала Вера наконец, — а ты не безнадёжен.
И улыбнулась. По-настоящему. Не уголком губ. Не с иронией. А так, что у Олега перехватило дыхание.
Они лежали на пледе и смотрели вверх. Звёзды высыпали на небо — сначала робко, потом всё ярче. Августовская ночь была тёплой. Пахло травой и чем-то сладким. То ли цветами. То ли просто счастьем.
— Вон там — Вера указала пальцем. — Видел?
Полоса света прочертила небо и исчезла.
— Загадывай желание — сказал Олег.
— Не верю в это.
— Я тоже. Но вдруг.
Она повернула голову. Посмотрела на него.
— Во что ты вообще веришь, Олег?
Вопрос застал врасплох. Он задумался. По-настоящему задумался.
— В себя. В деньги. В то, что можно потрогать.
— А в людей?
— Нет.
— Почему?
Он помолчал. Ещё одна звезда упала. Потом ещё.
— Потому что люди предают... Всегда. Рано или поздно.
Вера не ответила. Только подвинулась чуть ближе. Плечо к плечу. Тепло к теплу.
— Кто тебя предал? — спросила она тихо.
И Олег рассказал. Про отца, который ушёл, когда ему было десять. Просто собрал вещи и исчез. Без объяснений. Без прощания. Оставив только записку: «Так будет лучше».
Про мать, которая после этого замкнулась. Превратилась в тень. В женщину, которая ходила на работу, готовила ужин, стирала вещи — но будто не присутствовала. Будто её выключили изнутри.
Про Катю — первую любовь. Первую девушку, которой он открылся. Рассказал про отца. Про страхи. Про всё. А она через месяц ушла к его другу. И весь университет знал его историю. Смеялись за спиной. Шептались.
Олег не плакал. Давно разучился. Просто говорил. Ровным голосом. Будто пересказывал чужую биографию.
Вера слушала молча. Не перебивала. Не охала. Не говорила «бедный». Просто слушала.
А потом взяла его за руку.
— Знаешь — сказала она, — мой отец тоже ушёл. Когда мне было двенадцать. К другой женщине. К другой семье. У меня теперь есть сводные брат и сестра, которых я никогда не видела.
Олег повернулся к ней.
— И как ты?
— Справилась? — она пожала плечами. — Не знаю. Наверное, нет. Наверное, всё ещё справляюсь. Каждый день.
Они замолчали. Звёзды продолжали падать. Мир продолжал вращаться. Но что-то изменилось. Что-то сдвинулось с места.
Олег понял: впервые за много лет он чувствует себя не одиноким.
Прошёл месяц
Они виделись почти каждый день. Гуляли. Разговаривали. Спорили — много, часто, громко. Мирились. Снова спорили.
Олег читал Маркеса. «Сто лет одиночества». Не понял половину. Но дочитал. Потому что Вера сказала — важно.
Вера пробовала виски. Сказала — гадость. Олег не обиделся.
Они были разными. Абсолютно. Но эти различия не разделяли — сплетались. Как нитки разных цветов в одном узоре.
Макс смотрел на друга и не узнавал.
— Ты светишься — сказал он однажды.
— Бред.
— Светишься. Как лампочка. Аж противно.
Олег хотел возразить. Но поймал своё отражение в зеркале бара. И понял — Макс прав.
Он действительно изменился.
Стал мягче. Спокойнее. Начал замечать вещи, которые раньше пролетали мимо. Закат над городом. Запах кофе по утрам. Смех ребёнка в парке.
И всё это — из-за неё.
А потом случилось то, чего Олег боялся больше всего.
Вечер. Её квартира. Они лежали на диване, смотрели какой-то фильм. Вера прижалась к его плечу. Тепло. Уютно.
— Олег — сказала она.
— М?
— Я тебя люблю.
Три слова. Всего три слова.
Мир остановился. Олег почувствовал, как внутри всё сжалось. Как поднялась волна. Паника. Страх. Желание сбежать.
Он посмотрел на Веру. На её глаза. Серо-зелёные. С золотыми искорками. Глаза, в которых не было ни требования, ни ожидания. Только честность.
Она не ждала ответа. Не давила. Просто сказала то, что чувствовала.
И Олег понял: он на развилке. Два пути. Сбежать — как всегда. Или остаться.
Остаться — страшно.
Сбежать — ещё страшнее.
Потому что если он уйдёт сейчас, то потеряет её. Навсегда. Потеряет единственного человека, с которым чувствует себя настоящим.
— Вера — голос охрип. — Я не знаю, что такое любовь. Правда не знаю. Меня никто этому не учил…
Она молчала. Ждала.
— Но, когда я с тобой... — он запнулся. Подбирал слова. — Когда я с тобой, мне не хочется быть нигде больше. Ни с кем больше. Я просыпаюсь и думаю о тебе. Засыпаю — и тоже. Это... это сводит меня с ума.
— Это и есть любовь, Олег.
Он посмотрел на неё. Долго. Пытаясь понять, осмыслить.
— Тогда, наверное, да. Наверное, я тебя люблю.
Вера улыбнулась. Тихо. Нежно. Без торжества. Без «я же говорила». Просто — с теплотой.
— Это было так сложно сказать?
— Ты не представляешь, насколько.
Она придвинулась ближе. Положила голову ему на грудь.
— Я никуда не уйду — прошептала она. — Слышишь? Я не твой отец. Не твоя Катя. Я — это я.
И Олег почувствовал, как что-то внутри отпустило. Как броня, которую он строил годами, начала трескаться. Осыпаться.
Было страшно. Но было и что-то ещё. Что-то, чему он не знал названия.
Свобода?
Может быть.
Прошёл год
Они жили вместе. Её квартира. Маленькая. Уютная. Полная книг и каких-то странных штук, которые Вера привозила из путешествий. Статуэтки. Ракушки. Открытки.
Олег ворчал, что негде повернуться. Вера смеялась и говорила, что ему полезно научиться жить без лишнего пространства.
Они ссорились. Часто. Громко. Потом мирились…
Макс приходил в гости. Смотрел на них. Качал головой.
— Никогда бы не подумал — говорил он.
— Что именно?
— Что ты станешь нормальным человеком.
Олег бросал в него подушкой. Вера смеялась.
Нормальным? Нет. Он по-прежнему был собой. Со своими страхами. С неумением говорить о чувствах. С привычкой закрываться.
Но рядом с Верой это было не так страшно. Рядом с ней он учился. Каждый день. По чуть-чуть.
Учился доверять.
Учился открываться.
Учился любить.
Однажды вечером — обычный вечер, ничем не примечательный — они снова лежали на диване. За окном шёл дождь. Уютно барабанил по стеклу.
— Олег.
— М?
— Помнишь, ты говорил, что любовь — выдумка для романтиков?
Он усмехнулся. Вспомнил себя. Того себя. Самоуверенного. Циничного.
— Помню.
— И как тебе сейчас?
Он задумался. Что ответить?
— Знаешь — сказал он наконец, — я, наверное, всё ещё не понимаю, что это такое. Любовь. Но если это — лежать с тобой на диване... Слушать дождь, и хотеть, чтобы это никогда не заканчивалось... то, наверное, да. Наверное, это оно.
Вера улыбнулась. Придвинулась ближе.
— Для циника — неплохо.
— Стараюсь.
Она засмеялась. И он тоже.
Дождь продолжал барабанить по стеклу. Мир за окном жил своей жизнью. Спешил куда-то. Суетился.
А они просто лежали. И молчали. И им было хорошо.
Любовь — выдумка для романтиков?
Олег больше не знал ответа.
Да и не хотел знать.
Потому что понял главное: неважно, как это называть.
Важно только одно: есть человек, рядом с которым ты становишься лучше. Рядом с которым хочешь становиться лучше. Человек, ради которого готов сломать свою броню. Отпустить страхи. Рискнуть.
И если это не любовь — то, что тогда?
Олег посмотрел на спящую Веру. На её лицо, освещённое светом уличного фонаря. На выбившуюся прядь волос.
И улыбнулся.
Впервые за долгое время он не боялся завтрашнего дня.
Впервые ждал его.
На следующее утро он проснулся первым. Лежал, смотрел на Веру. Думал.
Потом тихо встал. Оделся. Вышел из квартиры.
Ювелирный магазин открывался в девять.
Олег стоял у витрины и смотрел на кольца. Десятки колец. Сотни. С бриллиантами. С сапфирами. С изумрудами.
Он не знал, какое выбрать. Не знал, что она любит. Не знал даже её размер. Но знал одно: хочет провести с ней остаток жизни.
Он вошёл в магазин.
Вера проснулась от запаха кофе.
Олег стоял рядом с кроватью. В руках — поднос. На подносе — чашка, круассан и маленькая бархатная коробочка.
— Это что? — спросила она сонно.
— Завтрак.
— А это? — она кивнула на коробочку.
Олег сел на край кровати. Сердце колотилось как бешеное. Он — взрослый мужик, успешный бизнесмен, человек, который заключал миллионные сделки — дрожал как мальчишка.
— Вера — голос подвёл. Охрип. — Я не умею красиво говорить. Ты знаешь. Я не романтик. Я вообще не верил во всё это.
Она смотрела на него. Молча. Серьёзно.
— Но ты... ты изменила всё. Ты сломала меня. Разобрала по частям. И собрала заново. Лучше, чем было.
Он открыл коробочку. Простое кольцо. Белое золото. Один камень.
— Выходи за меня.
Вера молчала. Секунда. Две.
Вечность.
— Ты понимаешь, что ты делаешь? — спросила она наконец.
— Понимаю.
— И что это безумие?
— Понимаю.
— И что я, возможно, скажу нет?
Олег вздохнул, но не отступил.
— Понимаю.
Вера смотрела на него. Долго. Изучающе. Как тогда, в кофейне. Когда решала — дать ему номер или нет.
А потом улыбнулась.
— Да.
— Да?
— Да! Я выхожу за тебя!
Олег не помнил, как надел кольцо. Не помнил, как обнял её. Не помнил, что говорил.
Помнил только одно: он счастлив. Впервые в жизни. По-настоящему счастлив.
***
Свадьба была маленькой. Только близкие.
Макс был свидетелем. Плакал. Отрицал, что плакал. Говорил — ресница в глаз попала.
Мать Олега пришла. Впервые за много лет улыбалась. Откровенно.
— Я рада за тебя, сынок — сказала она.
В этот момент Олег ощутил, что по-настоящему счастлив… Он понял: счастье не в фейерверках. Не в ярких вспышках. Не в адреналине.
Счастье — в тишине. В покое. В уверенности, что завтра будет так же хорошо, как сегодня.
Любовь — выдумка для романтиков?
Олег усмехнулся, глядя на Веру.
Может, и выдумка.
Но если так — это лучшая выдумка, которую придумало человечество...
Рекомендую:
Подписывайтесь, чтобы не пропустить следующие публикации.
Пишите комментарии 👇, ставьте лайки 👍