— Знаю, на что это похоже, но я хотел как-то тебя расшевелить. Мне было нужно, чтобы ты сама пришла к выводу, что я тебе нравлюсь!
Сбитый прицел (38)
На самом деле, слежка – это не моё. Я удивлена, как эти двое еще меня не заметили.
От того, как Корягина обхватывает локоть Макса своими длинными пальцами с идеальным маникюром, хочется орать. А вот сейчас она приближается к его лицу… Чтобы оставить на его щеке неуловимый короткий поцелуй? А, нет. Чтобы прошептать что-то ему на ухо. Хрен редьки не слаще!
Макс как-то странно вздрагивает. Что такого она ему сказала? Что?!
Фонарный столб со старым выцветшим объявлением шершавый и такой холодный на ощупь, что немеют руки, но я продолжаю вжиматься в него. На миг представляю, как всё это выглядит со стороны… нет, лучше не стоит.
Другая на моем месте стала бы копаться в себе, задавать себе миллион вопросов, главный из которых – зачем я всё это делаю? Но я ни о чем таком не думаю. Просто следую по пятам угрюмого Макса, и всё. На причинно-следственные связи мне начихать!
Я наконец отлепляюсь от столба и быстрым шагом иду вперед. Еще чуть-чуть и Макс со своей белокурой спутницей свернут за угол дома. Почему-то мне кажется, что, если они исчезнут из поля зрения хоть на секунду, я потеряю их навсегда, и допустить этого никак нельзя!
Того, что они резко остановятся, я никак не ожидаю, и тоже торможу, прикусив изнутри губу. Сосет под ложечкой. Сейчас они меня заметят, стоит лишь чуть-чуть сместить угол зрения. Мышцы каменеют, мысли рассыпаются, как бусины. Я готовлюсь к тому, что сейчас меня раскроют.
Но готовиться, однозначно, надо было не к этому. Когда Макс целует Корягину в губы, у меня будто выбивают почву из-под ног.
Сердце летит в пятки и разбивается в тартарары о твердый асфальт, как дорогая хрустальная побрякушка. По крайней мере, ощущения именно такие. На что я рассчитывала вообще? Что со мной не так?
На долю секунды наши с Максом глаза встречаются: мои – огромные и ошеломленные, его – холодные и спокойные, в которых нет ни капли удивления или сожаления.
Крутанувшись на каблуках, я иду в противоположную сторону. Вернее, ноги сами несут меня. Хочется поскорее оказаться дома под одеялом и забыть об этом, как о страшном сне.
— Сима! — зовет меня Макс. Его голос приближается, кажется, он догоняет меня. — Подожди, Сим!
Если я ускорюсь еще, то придется перейти на бег, а это никуда не годится. Не собираюсь бежать от него, размазывая слезы по щекам, как главная героиня какого-нибудь мерзопакостного романтического фильма. Поэтому шагаю так быстро, как только могу. Хоть бы он просто отвязался!
— Блин, я не знаю, зачем это сделал! То есть, знаю, но это полный идиотизм, только сейчас это понял.
Макс задыхается, проговаривая всё это. В какой-то момент оказывается по правую руку и обжигает глазами мою щеку.
— У нас с Таней ничего нет, мы просто друзья. Знаю, на что это похоже, но я хотел как-то тебя расшевелить. Мне было нужно, чтобы ты сама пришла к выводу, что я тебе нравлюсь!
Делаю над собой усилие, чтобы продолжать смотреть строго перед собой. Невыносимо тянет хоть одним глазком взглянуть в лицо этого незнакомого парня. Куда делся незаметный, вечно угрюмый Макс – человек, который ценил честность, верность и доброту, который относился с отвращением к любым манипуляциям?
А это что за тип? И чего он от меня хочет?
— А поцеловал я её… — Макс тяжело вздыхает на ходу.
Меня передергивает. Всё это время мне ужасно не хватало его общества, но в данный момент я искренне желаю, чтобы он куда-нибудь провалился.
— Мне вдруг захотелось, чтобы ты поняла, как я себя чувствовал, когда ты выбрала Адама, — упавшим голосом признается он. — Чисто хотел уколоть в ответ. Сиюминутный отвратительный порыв, которому я, по своей глупости, поддался. Прости меня, Сим.
Мои губы, кажется, срослись. Ощущение, что я при всем желании не смогу их разлепить. Порыв ледяного ветра бьет мне в лицо, и начинает щипать глаза, когда Макс не выдерживает и просит:
— Ответь что-нибудь, пожалуйста.
Вынуждаю себя остановиться и посмотреть на парня. Моих сил хватает только на это. Под моим тяжелым взглядом он сникает и опускает глаза, но уже через долю секунды снова фокусируется на моем заиндевевшем лице.
— Если вдуматься, это ведь теперь всё неважно, — проникновенно произносит он. — Таня Корягина, Денис Адамов… они просто хорошие люди, а не преграды между нами. Ты нравишься мне, а я нравлюсь тебе. Это всё, что имеет значение в конечном счете, разве не так?
Сердце глухо ударяется о ребра. Я умудряюсь неотрывно смотреть на Макса в течении долгой минуты. Затем наконец-то разлепляю губы.
— Как ты можешь мне нравиться? — каким-то чужим гортанным голосом спрашиваю я. — Да я понятия не имею, кто ты такой!
Выпустив на свободу эти слова, я ухожу.
***
— Как же вы, девочки, любите драматизировать, — усмехается Сэм. — Обалдеть можно!
Я посылаю ему оскорбленный взгляд, но он продолжает улыбаться.
Проснувшись утром в ужасном расположении духа, я еле дождалась, когда Сэм вернется с работы, чтобы выложить ему историю целиком, на этот раз со всеми подробностями. И это всё, что он может мне сказать?!
— Ладно тебе дуться, — примирительно говорит Сэм, открывая холодильник. — Съешь пирожное и объясни мне еще раз, из-за чего такая трагедия?
— Не нужны мне твои пирожные, — бурчу я, глядя в стол. — Мне нужно, что ты был серьезнее.
— Как скажешь, — быстро соглашается Сэм, садится напротив и все же пододвигает ко мне упаковку с моими любимыми эклерами. — Если я правильно понял, ты рассталась с красавчиком, осознав, что тебе нравится Макс, и чувства у вас взаимные, верно излагаю?
Нельзя же так упрощать! Проблема кроется гораздо глубже. Обидно, что он этого не видит.
— Ты не понимаешь! — возмущаюсь я. — Он делал вид, что ухаживает за Корягиной, чтобы позлить меня! Он специально поцеловал ее на моих глазах! Он… он не такой, как я думала. Кажется, я совершила ошибку…
Телефон Сэма, лежащий на столе, жужжит. Поморщившись, он смотрит на горящий экран и адресует мне виноватую улыбку.
— Это с работы, нужно ответить. Обещаю, я быстро, а потом мы продолжим, договорились?
Ответив на звонок, он выходит из кухни, а я хватаю со стола упаковку с пирожными и вылетаю в прихожую, как есть – в пижаме. Поспешно забираюсь в пуховик и покидаю дом.
Через четверть часа я уже стою на чужом крыльце и умоляюще смотрю в удивленные глаза Дениса Адамова.