Уголовное дело № 25358, связанное с будущим Маршалом Победы Константином Рокоссовским, до сих пор окутано тайной и породило множество слухов и домыслов. Одни утверждают, что вся история была инсценировкой, а сам Рокоссовский якобы в это время действовал как военный агент в Испании под псевдонимом Мигель Мартинес. Истина, конечно, неизвестна, но можно проследить судьбы тех, кто писал на него доносы и клеветал в ходе следствия — и картина оказывается трагической для всех обвинителей.
Главными доносчиками стали сослуживцы Рокоссовского по Забайкальскому военному округу — комкор Иван Грязнов и корпусный комиссар Виктор Шестаков. 5 июня 1937 года они направили в Народный комиссариат обороны СССР письмо, где рекомендовали проверить Рокоссовского на возможные связи с польскими и иностранными агентами, ссылаясь на его «тяготение к заграничной работе».
Иван Кенсоринович Грязнов, сын торговца и выпускник Казанского коммерческого училища, к 1935 году командовал войсками Забайкальского военного округа. Под его руководством служил и Рокоссовский, командовавший 15-й Кубанской кавалерийской дивизией. Причины конфликта неизвестны: может, личные счёты, может, зависть, но факт остаётся фактом — инициатива по обвинению Рокоссовского исходила именно от Грязнова. Сам он дружил с будущим маршалом, вместе отмечал праздники и отдыхал. Однако судьба доносчика оказалась трагичной: 11 августа 1937 года он был уволен из РККА, 15 августа арестован, а 9 июля 1938 года расстрелян по обвинению в участии в контрреволюционной террористической организации. Его жена получила 8 лет лагерей.
Виктор Николаевич Шестаков, корпусный комиссар и начальник политуправления Забайкальского округа, происходил из рабочей семьи, с 12 лет трудился на фабрике и с 1918 года уверенно продвигался по партийной линии. Он был уволен 7 июля 1937 года, арестован на следующий день и расстрелян 2 октября 1938-го. На допросах Шестаков сознался в якобы сотрудничестве с японской разведкой и участии в контрреволюционной организации.
Не меньший вклад в обвинения внёс военврач округа Касьян Александрович Чайковский, уже находившийся под следствием. По его показаниям, Рокоссовский «разлагал дивизию», не следил за боевой подготовкой и якобы хотел объединиться с Грязновым и Шестаковым в антисоветский «троцкистский блок». Чайковский умер в читинской тюрьме 23 апреля 1938 года — официально от сердечного приступа.
Яков Григорьевич Рубинов, начальник штаба Забайкальского округа, обвинял Рокоссовского в шпионаже для Японии, ссылаясь на контакты 1932 года с японской миссией в Харбине. Его арестовали 3 июля 1937 года, а 2 октября 1938 года расстреляли вместе с Шестаковым.
Наконец, Михаил Дмитриевич Великанов, командарм 2-го ранга и командующий округом после снятия Грязнова, обвинялся Кутяковым — автором воспоминаний о Чапаеве — в контрреволюционной деятельности и троцкистской работе. Оба, и Великанов, и Кутяков, были расстреляны 29 июля 1938 года. Их фамилии впоследствии были исключены из литературных произведений, связанных с Чапаевым.
Все эти люди — Грязнов, Шестаков, Чайковский, Рубинов и Великанов — встретили трагический конец. После смерти Сталина и периода хрущёвской «оттепели» они были реабилитированы, а дело № 25358 стало символом того, как клевета и личные счёты в годы репрессий оборачивались гибелью даже для обвинителей.
История Рокоссовского и его доносчиков — это не только хроника репрессий, но и напоминание о том, как судьбы людей переплетались в страшные годы террора, когда один донос мог стоить жизни и самому автору.
Если понравилась статья, поддержите канал лайком и подпиской, а также делитесь своим мнением в комментариях.