На какое-то время Старшая снова "пропала с радаров". У меня было своих забот полно, поэтому я не лезла в ее жизнь. Иногда я связывалась с дочкиным куратором из центра содействия сиротам, и та заверяла, что Старшая держится. А мне для спокойствия больше ничего и не надо было.
Время от времени Старшая все же звонила мне, и мы довольно по-дружески могли проболтать половину вечера. А потом она опять исчезала на много недель.
Начало - здесь
Я уже даже стала привыкать к ее отсутствию в моей жизни и тому, что она худо-бедно справляется со своей жизнью без меня. Но однажды раздался звонок.
-Мама, помоги! Спаси мою кошку! - ревела Старшая. - Срочно приезжай!
Судя по голосу она была пьянючей в дым.
"Все-таки довела животное!" - испугалась я.
-Что с ней? - спросила я, ожидая услышать самое плохое.
-Мики в порядке, - успокоила дочь. - Это со мной случилось. Меня в полицию увозят, а Мики тут одна останется, понимаешь?!
Наши квартиры в соседних районах, а я большую часть времени работаю на удаленке, поэтому сразу стала собираться.
Пока ехала, Старшая продолжала оставаться на связи и успела объяснить, что случилось.
В своем измененном сознании она не придумала ничего лучше, как попугать соседей, делая вид, что хочет выброситься из окна. Когда-то давно, еще на первом году совместной жизни попыталась провернуть подобный трюк и со мной.
-Ты такая злая, - сказала она мне тогда. - Что я наверное от тебя в окно выброшусь.
Не долго думая, я распахнула створки.
- Прыгай! - разрешила ей я, попутно примеряясь, как бы половчее ее ухватить, если Старшая воспользуется разрешением. И врачам какого профиля потом ее предстоит сдать.
Но опасения оказались напрасными. Получив мое благословение на самовыпил, Старшая вдруг прониклась такой любовью к жизни и даже ко мне, что больше подобных угроз мне не поступало. Зато лет в 15 она весьма успешно пугала суицидом одноклассников, и те по очереди бегали ее спасать, а затем всячески ублажали у себя дома. Так продолжалось до тех пор, пока одна из мам не узнала, что происходит, не сообщила обо всем классруку, а та - в полицию и опеку. Старшую хотели забрать из семьи в реаб. центр, и та была вынуждена признать, что все это время просто манипулировала подругами.
И вот, много лет спустя, она попыталась проделать подобный трюк с соседями.
Одного Старшая не учла: сейчас она имела дело не с подружками из класса, а с посторонними, и главное - взрослыми людьми. У которых более жесткая реакция на подобные выходки.
Случился облом. Никто не бросился ее спасать, только кто-то из соседей вызвал полицию. Парни приехали довольно оперативно, проникли в квартиру и за хвост вытащили это недоразумение из окна. А затем составили протокол и вызвали скорую.
Несмотря на то, что веселого в ситуации было мало, я порадовалась двум вещам:
1. Даже в состоянии крайней степени упитости Старшая не забыла о своей кошке и озаботилась передачей ее мне. Значит, что-то живое в ее душЕ есть, верно? Не совсем загнулось под тоннами выпиваемого алкоголя?
2. Врачи, успевшие к моему приезду упаковать старшую на носилки и отобрать телефон, тем не менее, смиренно дождались моего приезда, чтоб я могла забрать ключи от дома. И только после этого тронулись с места, увозя дочь в наркологию.
На следующий день мне позвонил лечащий врач дочери.
Интересное наблюдение. За глаза, еще лет с 15, всем, кто готов ее слушать, Старшая звала меня по имени - Ольга. Затем отношения вроде наладились, я снова стала мамой и для нее, и для всех окружающих. После 18 лет, когда начался ее тайный алкоголизм, меня опять переименовали в Ольгу. Видимо чтобы подчеркнуть мой статус "злобной опекунши" и вызвать к себе жалость. В тот период она и в личном общении стала стараться никак меня не называть. Ну, не хочешь - вольному воля, как говорится. В "Мамы" она тогда записала ту самую тетку, которая ее приютила после ухода из моего дома. Но стоило случиться какой-то серьезной проблеме - она снова звонила мне с криком "Мама, спаси!" Не своей "настоящей маме" МарьПетровне. Мне. Вот и врачу Старшая почему-то дала именно мой телефон.
Старшая клялась и божилась, что все поняла, тб что это была уже вторая ее госпитализация (первая случилась еще до появления Мики). Что после завершения курса детокса она добровольно поедет в рехаб на три месяца или на сколько ей там скажут.
Все это я уже слышала - и уверения, и битиё себя пяткой в грудь. Врачу я сразу сказала, что не верю дочери. Что она все три недели будет строить благостные планы, а в последний день все отменит, более того - напьется в первый же день после выписки. Но навещать ее не отказывалась, хоть и не чаще раза в неделю. СОбственно, мои подозрения оказались верными.
Если бы не кошка - может я бы и послала и дочь, и звонившего мне врача. Но ее явно изменившееся отношение к животным заставило меня понадеяться, что Старшая еще не совсем конченная. Наверное, я так и буду на это надеяться, пока не случится так, что одной из нас не станет.
Мики оказалась весьма агрессивной особой: шипела и на людей, и на зверей, чуть что - бросалась в драку. Но уже через неделю она, поняв, что ее в этом доме никто не обидит, расслабилась. Первой она подпустила к себе Младшую. Это было ожидаемо - от нее все коты тащатся, словно она каждый день в кошачьей мяте валяется. К тому же ее комната уже давно используется как реабилитационный центр для всех новеньких. И только после привыкания к замкнутому пространству их выпускают на территорию остальной квартиры.
К моменту выписки хозяйки Мики совсем расслабилась, подобрела и позволяла мне совершать "смертельный номер" - склоняться над ней, нацеловывать в лобик и мурлыкала от счастья как трактор. Раньше она бы мне за такую наглость "пасть порвала". Любимым ее местом оказался гамачок в игровом кошачьем центре. Коты тоже любят это сооружение, но именно гамачок до появления шестого хвоста оставался невостребованным - наши толстозадые животинки, в отличие от миниатюрной Мики, в нем просто не помещались.
Мне было очень жаль отдавать кошку, но я опасалась, что без нее Старшая совсем пойдет в разнос. Несмотря на разгульный образ жизни и катастрофический бардак в квартире, я успела заметить, что о кошке она заботится довольно ответственно: плошки были полны еды и воды, в санузле стоял заполненный наполнителем лоток. Единственное, что мне не нравилось в поведении старшей - это то, что игры с животным она затевает такие, чтобы провоцировать ее ярость. Но при этом на саму кошку руки не поднимала, хотя сама ходила вся подранная.
В день выписки я вернула Мики хозяйке, и уже вечером она прислала мне видео, как они двое нежатся на забардаченном диване. Кошка явно была рада оказаться дома.
Прошел месяц. Наступил июль 2025 года. В середине месяца у Старшей был день рождения - ей исполнилось 22 года. Пользуясь тем, что в последний год наши отношения более-менее наладились, я несколько раз пыталась ей позвонить с поздравлениями, но телефон оказался недоступен.
Ситуация меня не удивила. Раньше в это время мы с младшими детьми находились на отдыхе. Старшую всегда расстраивало, что после ее 18 лет мы ездим в поездки без нее, и в этот день она не отвечала на мои вызовы. В этом году мы никуда не поехали, так как я купила два заброшенных участка в ближнем Подмосковье, и мы как раз приступили к их освоению, благо младшие одобрили мою идею стать дачниками, и все лето охотно ездили на природу вместе со мной, помогая изо всех сил.
Никакое материнское чутье мне не шепнуло, что со Старшей чуть не случилось самое страшное...
Продолжение следует