В субботу я ехала к родителям. Купила цветы маме, торт. Сидела в маршрутке и нервничала. Год не виделись.
Что говорить? Как себя вести? Простила ли я её по-настоящему?
Не знала.
Поднялась на третий этаж. Позвонила в дверь. Открыл отец.
— Настюша! — обнял меня крепко. — Как я рад!
— И я рада, пап.
Зашла. Мама сидела на диване. Встала, когда меня увидела. Похудела. Постарела. Волосы совсем седые.
— Мам, — я шагнула к ней.
Она обняла меня. Крепко. Долго. Плакала.
— Доченька моя. Как же я скучала.
Я тоже плакала. Стояли на пороге, обнимались и ревели как дуры.
Отец вытирал глаза украдкой.
— Ну что вы, девочки мои. Идите, чай пить.
Сели за стол. Мама налила чай, отрезала торт.
— Настя, расскажи. Как ты? Как работа?
— Нормально, мам. Работаю. Повысили недавно, теперь руководитель отдела.
— Молодец! — мама улыбнулась. — Я всегда знала, что ты умная.
Раньше она так не говорила. Раньше сравнивала с Димкой.
— Мам, а как ты? Здоровье?
— Да ничего. Рука иногда немеет, но терпимо. Таблетки пью.
— Ты к врачу ходишь?
— Хожу. Раз в месяц. Отец возит.
Отец кивнул:
— Не пропускаем. Здоровье главное.
Мы пили чай. Разговаривали о погоде, о новостях, о соседях. Обо всём, кроме главного.
Но потом мама всё-таки заговорила:
— Настя. Я хочу, чтобы ты знала. Я поняла. Ты была права. Насчёт Димы.
— Мам, не надо...
— Нет, надо. Я всю жизнь его жалела. Баловала. Давала деньги, прощала. Думала, что помогаю. А на самом деле калечила.
— Почему ты так делала?
Мама опустила глаза:
— Он родился слабеньким. Болел в детстве часто. Я боялась, что не выживет. Вот и берегла. А потом привыкла. Беречь, жалеть, прощать всё.
— А меня?
— Ты сильная была. Самостоятельная. Мне казалось, что тебе помощь не нужна. Что ты справишься сама.
— Я справлялась. Но мне тоже нужна была мама. Которая поддержит. Скажет — молодец. Обнимет.
— Я знаю. Прости меня, Настенька.
Я взяла её руку:
— Я простила, мам. Давно. Просто... было больно.
— Знаю. Мне тоже. Когда я лежала в больнице, думала — а вдруг умру? И так и не увижу тебя больше? Не попрошу прощения?
— Мам, не говори так.
— Нет, это правда. Я думала о тебе. О том, как ты каждый день приезжала, помогала. А я тебя выгнала. За то, что ты не хотела больше кормить Диму.
Она заплакала. Я обняла её:
— Всё, мам. Всё прошло. Мы вместе. Это главное.
— Вместе, — она прижалась ко мне. — Спасибо тебе, доченька.
***
Вечером мы сидели на кухне втроём. Отец заварил ещё чай, мама достала варенье.
— Пап, а как Дима? Ты говорил, он женится?
Отец кивнул:
— Да. Девушка хорошая. Света. Учительница математики. Серьёзная такая.
— Она знает, какой он?
— Знает. Говорит, что он изменился. Устроился на работу, не пропускает. Уже три месяца работает.
— Серьёзно?
— Серьёзно. Видимо, Света не даёт расслабляться.
Мама вздохнула:
— Он с ней строгий. Боится потерять.
— А с тобой не боялся?
— Нет. Знал, что я всё прощу.
— И что теперь?
— Теперь живёт с ней. Приезжает редко. Когда приезжает — вежливый. Но холодный. Как будто я чужая.
— Обидно?
— Очень. Но я сама виновата. Избаловала. Думала, что покупаю его любовь. А покупала презрение.
Я молчала. Мама была права. Она сама себе вырыла яму.
— Мам, а он знает, что мы помирились?
— Знает. Я ему сказала. Он ответил — ну и хорошо.
— И всё?
— И всё.
Вот так. Мать год не виделась с дочерью из-за него. А ему — пофиг.
— Мам, ты на него злишься?
— Нет. Я на себя злюсь. За то, что не видела очевидного.
— А он на меня злится?
— Не знаю. Он о тебе не спрашивает.
Конечно не спрашивает. Я же ему денег не даю.
***
Через месяц была свадьба Димы. Пригласили всех. Я думала, не пойти. Но мама попросила:
— Настя, приди. Пожалуйста. Ты же сестра.
— Мам, мы с ним год не общались.
— Знаю. Но это важно. Для меня.
Я согласилась. Не для Димы. Для мамы.
Свадьба была в небольшом ресторане. Гостей человек сорок. Я пришла одна. Села за дальний стол, где сидели дальние родственники.
Дима выглядел хорошо. Похудел, подстригся, костюм сидел отлично. Света рядом с ним — красивая, строгая, с холодными глазами.
Во время застолья Дима подошёл к нашему столу. Здоровался с тётками, дядями. Подошёл ко мне.
— Настя. Спасибо, что пришла.
— Дима. Поздравляю.
— Спасибо.
Молчали. Неловко.
— Как дела? — спросил он.
— Нормально. Работаю. У тебя как?
— Тоже нормально. Устроился в логистическую компанию. Диспетчером.
— Хорошо. Держись там.
— Держусь. Света не даёт расслабляться, — он усмехнулся. — Строгая она.
— Наверное, это то, что тебе нужно было.
Он кивнул:
— Наверное.
Помолчали.
— Настя. Извини. За всё.
Я посмотрела на него. Удивилась. Не ожидала.
— За что?
— За деньги. Которые брал. Не вернул. За то, что подставлял тебя перед мамой. За то, что не приехал в больницу, когда ей плохо было.
— Дим...
— Нет, правда. Я был мудаком. И ты была права, что отказалась давать мне деньги.
— Почему ты так думаешь?
— Потому что Света объяснила. Сказала — если будешь просить деньги у родных, я с тобой расстанусь. И я понял. Что я паразит был. Всю жизнь.
— Ты не паразит. Ты просто... не взрослел. Потому что мама не давала.
— Может быть. Но теперь пора. Мне тридцать три. Жена, скоро дети. Надо работать, зарабатывать. А не выпрашивать.
— Я рада, что ты понял.
— Я тоже.
Он пожал мне руку и ушёл обратно к гостям.
Я сидела и думала: может, он действительно изменился? Может, Света его исправила?
Время покажет.
***
После свадьбы я стала чаще приезжать к родителям. Раз в две недели. Помогала маме по дому, готовила, убиралась. Отцу чинила компьютер, настраивала телефон.
Мама стала другой. Внимательной. Спрашивала, как дела. Интересовалась моей жизнью. Не сравнивала с Димой.
Однажды я пришла с работы уставшая. Начальство устроило разнос, проект сорвался, настроение — ноль.
Позвонила маме:
— Мам, можно к вам заехать?
— Конечно, доченька. Приезжай.
Приехала. Села за стол. Мама поставила чай, села рядом.
— Что случилось?
— Работа. Всё плохо. Проект сорвался, начальство орёт, я виновата.
— Ты не виновата. Ты сделала всё, что могла.
— Но этого мало.
— Настя. Ты умная, трудолюбивая. Если проект сорвался — значит, была причина. Не зависящая от тебя.
— Но начальство так не считает!
— Начальство всегда кого-то винит. Такова работа руководителей. Ты же знаешь.
Я кивнула. Мама обняла меня:
— Ты молодец. Ты справишься. Как всегда справлялась.
И знаете что? Стало легче. Просто от того, что мама меня поддержала. Сказала — ты молодец.
Раньше она так не говорила. Раньше говорила — ну что ты опять. Или — вот Дима бы на твоём месте.
А теперь — ты молодец.
Я обняла её:
— Спасибо, мам.
— За что, дурочка? Я твоя мама. Я должна тебя поддерживать.
— Должна. Но не всегда делала.
— Знаю. Прости меня за это. Я исправляюсь.
— Вижу. И я очень рада.
***
Прошло полгода. Я встречалась с родителями регулярно. Мы стали ближе. Разговаривали обо всём. Мама интересовалась моей жизнью, я — её здоровьем.
Дима приезжал редко. Раз в два месяца. Приезжал со Светой, сидели часа два, уезжали. Холодно так, отстранённо.
Мама страдала. Видела, что сын изменился. Стал чужим.
— Настя, он даже не обнимает меня. Приезжает, здоровается, сидит молча. Света говорит, а он молчит.
— Мам, может, ему неловко?
— За что неловко?
— За то, что использовал тебя. Брал деньги. Не ценил.
— Может быть. Но ведь я простила.
— Он-то знает?
— Я говорила. Он кивнул и сменил тему.
— Значит, ему пока тяжело. Дай время.
— Боюсь, что время не поможет. Он отдалился. Совсем.
Я обняла маму:
— Мам, ты сделала всё, что могла. Остальное — его выбор.
— Знаю. Но больно.
— Больно. Но ты не виновата. Ты исправила ошибку. Остановилась давать деньги. Перестала покрывать. Это правильно.
— А он обиделся.
— Его право. Но это не значит, что ты неправа.
Мама кивнула. Вытерла слёзы.
— Спасибо, Настенька. Что ты рядом.
— Я всегда рядом, мам.
***
Через год у Димы родилась дочка. Назвали Софья. Мама обрадовалась, поехала в роддом. Вернулась расстроенной.
— Что случилось? — спросила я по телефону.
— Света сказала, что пока не хотят гостей. Даже бабушку с дедушкой.
— Совсем?
— Совсем. Сказала — через месяц приглашу, когда обустроимся.
— Ну... может, им правда тяжело?
— Настя, я хотела помочь! С внучкой посидеть, еды привезти!
— Мам, они не хотят помощи. Хотят справиться сами.
— Но я бабушка!
— Знаю. Но это их решение. Их семья.
Мама вздохнула:
— Раньше я бы настояла. Приехала без приглашения. Сказала бы — я мать, я имею право.
— А теперь?
— Теперь понимаю. Что не имею. Что это их жизнь. И я не должна лезть.
— Молодец, мам. Ты учишься.
— Учусь. Только поздно.
— Не поздно. Никогда не поздно.
Через месяц Дима пригласил родителей к себе. Мама была счастлива. Ездила, смотрела на внучку, помогала по дому.
Вернулась довольная:
— Настя, она такая красивая! Глазки голубые, носик кнопочкой!
— Я рада, мам.
— Настя, поедешь со мной в следующий раз? Познакомишься с племянницей?
— Дима приглашал?
— Ну... нет. Но ты же тётя!
— Мам. Если Дима захочет, чтобы я приехала — позовёт сам.
— Но...
— Нет, мам. Я не поеду без приглашения. У нас с ним свои отношения. Или их отсутствие. Это его выбор.
— Хорошо. Ты права.
Дима не приглашал. Прошло полгода. Я не обижалась. Просто жила своей жизнью.
***
На мой сорок первый день рождения мама с папой приехали ко мне. Привезли торт, цветы, подарок.
Сидели на моей кухне втроём. Пили чай, смеялись. Мама рассказывала смешные истории из поликлиники, папа — с работы.
Потом мама достала конверт:
— Настя. Это тебе.
— Что это?
— Открой.
Открыла. Там деньги. Пятьдесят тысяч.
— Мам, это зачем?
— Это я возвращаю. Помнишь, ты Димке дала триста тысяч? Он не вернул. А я хочу вернуть. Пока могу.
— Мам, не надо. Это мой выбор был. Дать ему.
— Но он не вернул. А ты имеешь право получить обратно. Хотя бы часть.
— Мам...
— Возьми, Настя. Пожалуйста. Мне важно. Чтобы ты знала — я ценю тебя. Твою помощь. Твоё терпение.
Я взяла конверт. Обняла маму:
— Спасибо.
— Это я тебе спасибо. За то, что не отреклась от меня. Когда я того заслуживала.
— Мам, ты моя мама. Я не могу от тебя отречься.
— Могла. Имела полное право. Но не отреклась. Ты лучше меня, Настенька.
— Я не лучше. Я просто... люблю тебя.
Мы обнялись. Папа вытирал слёзы.
Сейчас мне сорок три. Прошло три года с того дня, когда мама сказала мне — забудь, что у тебя есть мать.
Мы помирились. Стали ближе, чем были когда-либо. Мама научилась меня ценить, я — прощать.
Дима живёт своей жизнью. Приезжает к родителям раз в три месяца. Со мной не общается. Я не обижаюсь. У каждого своя дорога.
А вы смогли бы сказать "нет" близкому человеку, даже если это приведёт к разрыву отношений?