Мальчик с края империи мечтал лишь играть на фортепиано — а в итоге придумал, где будет учиться вся русская музыка. Как Антон Рубинштейн построил консерваторию и сам попал в «рабство» славы?
Как мальчик из Выхватинца придумал, где будет учиться русская музыка: день рождения Антона Рубинштейна
Мальчик с края империи
28 ноября 1829 года в местечке Выхватинец Подольской губернии рождается мальчик, которому суждено изменить музыкальную карту России. Семья Рубинштейнов небогата, много переезжает, а вскоре после рождения Антона, по настоянию деда, переходит из иудаизма в православие. Но одно в доме неизменно — звук фортепиано. Мать садится за клавиши и сама учит маленького Антона первым пьесам, а он схватывает всё на лету. Ему ещё нет десяти, когда в Москве его услышит известный педагог Александр Виллуан и скажет, что такого ученика возьмёт бесплатно.
Через пару лет маленький пианист уже выступает в столицах, едет в Париж, потом в Берлин, где его поддерживают Мендельсон и Мейербер. Для Европы он — ещё один вундеркинд с невероятной техникой, а для самого Антона постепенно вырастает другая мечта: не просто играть концерты, а построить в России такую школу, чтобы не нужно было всю жизнь «ездить учиться» за границу.
Русское музыкальное общество
К середине 1850-х годов Рубинштейн — уже не «мальчик из провинции», а признанный виртуоз и композитор, гастролирующий по Европе. Но каждый его приезд в Россию только подчёркивает пустоту рядом: оркестры собираются «по случаю», почти нет общедоступных профессиональных школ, молодым композиторам некуда идти, кроме частных уроков у приезжих немцев. Тогда Антон берётся за дело по-деловому.
В 1859 году он вместе с великой княгиней Еленой Павловной делает то, что до него казалось невозможным: создаёт Русское музыкальное общество — первые в стране регулярные симфонические и учебные курсы, открытые не только для аристократии, но и для одарённых простых людей. А уже в 1862 году на основе этого общества он открывает Петербургскую консерваторию — первую консерваторию России. Здесь теория музыки впервые систематически преподаётся на русском языке, а среди учеников вскоре появляется молодой Пётр Чайковский.
Конечно, не всем в то время нравится его «немецкая серьёзность». «Могучая кучка» упрекает Рубинштейна за академизм и «чужой» стиль. Но парадокс в том, что именно эти «слишком западные» классы создают основу для будущей русской композиторской школы: без консерватории не было бы и той самой плеяды русских авторов, которых принято считать «истинно национальными».
Исторические концерты и цена славы
Когда институт уже работает, Антона Рубинштейна знают в мире прежде всего как пианиста. Он придумывает формат «исторических концертов» — циклов, где за несколько вечеров проходит почти всю историю фортепианной музыки: от старинных мастеров до Листа и своих собственных сочинений. Эти марафоны он проводит и в России, и в Европе, а в 1872–1873 годах отправляется в чудовищно тяжёлую гастрольную поездку по Соединённым Штатам: 215 концертов за 239 дней, иногда по два-три в сутки. Деньги и слава огромны, но сам Рубинштейн позже назовёт это «рабством», при котором артист превращается в механизм.
К концу жизни он всё чаще возвращается к роли педагога и мыслителя о музыке, спорит с коллегами, порой резко, но неизменно стоит за профессиональный уровень. И когда мы сегодня вспоминаем дату 28 ноября 1829 года, важен не только «великий виртуоз» и автор оперы «Демон». В этот день родился человек, который дал России язык музыкального образования: благодаря Антону Рубинштейну фразы «поступить в консерваторию», «учиться на композитора» и «русская фортепианная школа» вообще стали возможны.
А ещё в этот день...
Рождаются придворный композитор короля-Солнца, упрямый норвежский органист-собиратель песен, забытый венский романтик и голливудский маэстро-пианист.
Как флорентиец стал голосом короля-солнца: день рождения Жана-Батиста Люлли
28 ноября 1632 года во Флоренции рождается мальчик по имени Джованни Баттиста Люлли. Его детство ничем не предвещает славы: сын мельника, немного играет на скрипке, танцует, подражает уличным музыкантам. Но через несколько лет он окажется при французском дворе — как забавный «маленький итальянец», приглашённый развлекать аристократов. Там Джованни быстро поймёт: музыка — его билет не просто в Париж, а в сам центр власти.
Во Франции он станет Жаном-Батистом Лулли, откажется от родины ради короля и полностью перепишет музыкальный язык двора. Из «юного шута» вырастет человек, который придумает французскую оперу, соединит балет, хореографию и музыку в единый спектакль и превратит оркестр в послушную машину славы Людовика XIV. В день его рождения ещё никто не знает, что именно этот флорентиец задаст звук целой эпохе — от королевских балов до парадных опер.
Людвиг Матиас Линдеман: как один упрямый органист собрал голос Норвегии
В конце XIX века норвежцы поют в церквях и школах мелодии, которые будто выросли из гор и фьордов. Мало кто тогда задумывается, что за многими из них стоит один человек — Людвиг Матиас Линдеман, родившийся 28 ноября 1812 года в Тронхейме. Сын церковного органиста, он выбрал путь служения не только церкви, но и народной памяти.
Линдеман десятилетиями ездил по норвежским деревням, записывал песни крестьян, пастушьи напевы, танцевальные мелодии. К середине жизни у него было собрано около 3000 народных мелодий — из этого моря звуков он создал знаменитые сборники «Ældre og nyere norske Fjeldmelodier», ставшие настоящей музыкальной картой страны. На этих темах потом строили свою музыку Эдвард Григ и его современники.
Параллельно Линдеман почти полвека был органистом кафедрального собора в Осло, писал хоралы, музыку к богослужениям и даже участвовал в открытии гигантского органа в лондонском Альберт-холле. В 1883 году он вместе с сыном основал школу органистов в Осло, из которой выросла Норвежская музыкальная академия. Скромный церковный музыкант оказался тем, кто помог Норвегии услышать себя — и сохранить этот голос для будущих поколений.
Забытая судьба Карла Фрюлинга
28 ноября 1868 года в Лемберге (ныне Львов) рождается мальчик, чьё имя почти сдует ветер XX века — Карл Фрюлинг. В детстве он впитывает музыку, как родной язык: позже учится в Венской консерватории, блестяще играет на фортепиано, сочиняет в духе позднего романтизма, где ещё живут тени Брамса и Шумана. Его камерная музыка — тёплая, певучая, без позы и революций, просто честное разговорное «я» композитора.
Казалось бы, у Фрюлинга все шансы войти в золотой ряд: он пишет фортепианные трио и квартеты, сонаты, миниатюры, выступает как пианист, его хвалят критики. Но музыкальная мода безжалостна. На смену мягкому романтизму приходят малеровские симфонические бездны, Шёнберг рвёт тональность, а потом в Европу приходит ещё и катастрофа мировых войн. Спокойный, камерный голос Фрюлинга тонет в шуме эпохи.
В XX веке имя Карла Фрюлинга почти исчезает из афиш, его ноты пылятся в архивах. Лишь к концу столетия музыканты начинают заново открывать его кларнетовые и фортепианные трио, словно потерянные письма из старой Вены. История о том, как талантливый композитор может быть надолго забыт только потому, что мир вокруг слишком громко заговорил о новом.
Как один пианист превратил Голливуд в концертный зал: день рождения Хосе Итурби
В разгар золотой эпохи Голливуда, когда все ждали от экрана ярких мюзиклов, на киноэкране неожиданно появился настоящий маэстро. Испанец Хосе Итурби садился за рояль и играл Моцарта и Листа с таким жаром, будто сидит в филармонии, а не в павильоне студии. Благодаря ему классическая музыка впервые зазвучала для миллионов кинозрителей как живое и страстное искусство.
Его путь к славе начался 28 ноября 1895 года в Валенсии. Мальчик с удивительным слухом прошёл школу парижской консерватории и к 30 годам стал мировой звездой. Итурби с одинаковым блеском выступал как пианист-виртуоз и как дирижёр, покорив лучшие сцены Европы и Америки.
Когда киностудия пригласила его «сыграть самого себя» в мюзикле «Тысячи приветствий», Итурби совершил маленькую революцию. В отличие от обычной киносъёмки, он действительно играл в кадре, исполняя на рояле музыку Моцарта, Шопена, Грига, а не делал вид под фонограмму. Для многих зрителей это была их первая живая встреча с классической музыкой — только не в филармонии, а в кинотеатре.
Как немое пианино помогло Рахманинову покорить Нью-Йорк
28 ноября 1909 года в нью-йоркском New Theatre публике представляют русского пианиста и композитора Сергея Рахманинова. В афише — мировая премьера его Третьего фортепианного концерта: за пультом Уолтер Дамрош, за роялем — сам автор.
Концерт дописан буквально перед отъездом, времени на подготовку не осталось. На пароход Рахманинов взял немое пианино — клавиатуру без струн — и в пути разучивал на ней невероятно сложную партию, слыша музыку только в голове.
Премьера прошла без триумфа: критики жаловались на длину и трудность, но публика слушала, затаив дыхание. Позже этот «страшный» Третий концерт Рахманинова назовут одним из самых трудных фортепианных концертов и настоящим экзаменом для виртуозов.
А какая история из этого выпуска произвела на вас самое сильное впечатление? Поделитесь в комментариях.
#КлассическаяМузыка #ИсторияМузыки #АнтонРубинштейн #МогучаяКучка #ЖанБатистЛюлли #Линдеман #Фрюлинг #ХосеИтурби #Рахманинов
Подпишитесь на канал, чтобы не пропустить новые истории.