Когда французский художник Клод Моне (1840–1926) начал эту безмятежную, наполненную светом картину, изображающую усаженную деревьями набережную Аржантёя, – где-то поздней весной или ранним летом 1872 года – он прожил на тот момент в этом городе ещё меньше года.
Покинув Париж ради удовольствий пригорода в начале зимы 1871 года, он написал не так много видов этого места, которое он будет считать своим домом большую часть следующего десятилетия.
Художник только начинал знакомиться с его очарованием, что чувствуется в этой тщательно выстроенной сцене. Она производит впечатление радостного открытия и кажется творением человека, находящегося в гармонии с окружающим миром. Во многих отношениях это картина совершенства.
В этой картине нет ничего лишнего, ничего, что нарушало бы плавность перехода от одного пространства к другому, ничего, что казалось бы, неуместным. Даже свет, кажется, выверен в идеальном количестве. Композиция также не могла быть выстроена с большей строгостью и чуткостью.
Песчаная дорожка вдоль Сены ведёт нас мимо пушистого кустарника слева и травянистого берега, спускающегося к воде.
Контур дорожки неровный: левая сторона изгибается наружу, затем внутрь, затем наружу и снова внутрь, что отражает естественные изгибы береговой линии.
Правая сторона дорожки следует более прямой линии, что подразумевает большее внимание к ней со стороны муниципалитета, что видно и по стройному ряду деревьев.
Дом с башенкой на заднем плане кажется финалом сказки.
Деревья высокие и величественные. Несмотря на ровную вертикальность и довольно густую листву, они расположены достаточно далеко друг от друга, чтобы несколько полос света проникали сквозь них и освещали дорожку.
Моне, должно быть, был ослеплён этой горизонтально-вертикальной конфигурацией и контрастом света и тени, поскольку он позволил себе сделать эти полосы света самыми притягивающими взгляд элементами картины. Они выполнены в необычайно сочных жёлтых и розовых тонах.
Границы набережной сходятся к дому и более мелким строениям справа от него.
Небольшие строения являются явно частью какого-то предприятия, что неоспоримо подтверждается силуэтами промышленных труб на фоне неба, которые напоминают нам о том, что это место было вполне современным.
Здесь сосуществовали труд и отдых, работа и удовольствие.
Возможно, Моне решил изобразить эту сцену в воскресенье, единственный день недели, когда работа прекращалась, поскольку трубы не дымят.
Они почти идеально вписываются в пейзаж, обрамляя дом и возвышаясь вместе со шпилем башенки, образуя треугольник, который заканчивается на оконечности полуострова, на котором они стоят.
Спокойный, стеклянный клин Сены вторит треугольной набережной. Вместе они дополняют почти квадратное небо, создавая равновесие между небом и землей.
На реке две лодки плывут под парусами, обе на фоне мягкой зелёной полосы деревьев на острове Марант.
Лодки и спокойное небо подчёркивают красоту момента, запечатлённого Моне, и великолепие окрестностей.
То, что Моне написал этот пейзаж вскоре после своего первого прибытия в Аржантёй, вполне логично.
Он воплощал в себе всё, чего можно желать от жизни в пригороде.
Художник изобразил несколько фигур среди деревьев справа, чтобы подтвердить этот момент. И он возвращался сюда почти полдюжины раз в течение того первого года и ещё раз в последнее лето, проведённое в городе.
Этот пейзаж, несомненно, имел для него особое значение, что наглядно демонстрирует этот знаковый холст. Возможно, это повлияло и на его дилера Поля Дюран-Рюэля подобным образом, поскольку картина входила в группу работ, которые этот дальновидный сторонник импрессионистов приобрел в 1872 году, едва высохли пигменты.
Картина имеет размер 50,4 x 65,2 см и хранится в Национальной галерее искусств Вашингтона.
Серия статей посвященных творчеству Клода Моне:
P.S. Приглашаем вас посетить наш телеграмм-канал, там много всего интересно. А уж сколько прекрасных картин у нас в вк. Ждем вас с нетерпением!
