Концерт Чайковского назвали музыкой, которую «можно услышать по запаху». Сочинение, сначала освистанное в Вене, покорило весь мир и стало визитной карточкой русского романтизма.
Как «неиграбельный» концерт Чайковского прорвался на сцену: венская премьера со скандалом
4 декабря 1881 года в Вене, в Золотом зале Музикферайна, публику ждёт рискованная премьера. В программе третьего абонементного концерта Венского филармонического оркестра под управлением Ганса Рихтера — новый Скрипичный концерт ре мажор Петра Чайковского. Солировать будет русский скрипач Адольф Бродский, который решился сыграть сочинение, уже успевшее прослыть «неудобным» и «слишком русским».
Концерт, который сочли «неиграбельным»
Чайковский сочинил этот концерт ещё в 1878 году на берегу Женевского озера, в швейцарском Кларене. Он скрывался там от последствий своего катастрофического брака и тяжёлой депрессии. Компанию ему составлял молодой скрипач Иосиф Котек: они играли свежую тогда «Испанскую симфонию» Эдуара Лало, и от её лёгкости и «перчинки» родилась идея собственного скрипичного концерта.
Готовое сочинение Чайковский сначала посвятил звезде русской скрипки Леопольду Ауэру. Но тот отказался: посчитал многие пассажи «неудобными для инструмента» и фактически объявил концерт «неиграбельным». Обиженный композитор снял посвящение — и рукопись несколько лет лежала без премьеры, обрастая дурной славой.
Упрямство Адольфа Бродского
Бродский был из тех, кто не боится репутаций. Бывший профессор Московской консерватории, воспитанный в строгой венской школе, он увидел в «неудобном» концерте шанс сказать новое слово — и просто сел его учить. Ни уговоры коллег, ни истории про «провалится — погубишь карьеру» его не остановили.
Условий для триумфа тоже не было: с филармоническим оркестром провели всего одну репетицию, музыканты ворчали на непривычные ритмы и густую оркестровку. Но после венского концерта Чайковский окончательно отказался от посвящения Ауэру и переписал его: теперь на титуле стояло «À Monsieur Adolphe Brodsky». Это было немое признание: именно Бродский спас концерт.
Когда перо Ганслика перебило оркестр
Публика в Вене была не единодушна: часть зала горячо аплодировала, часть — недоумённо шепталась. А на следующий день концерт попал под огонь самого влиятельного критика города — Эдуарда Ганслика. В рецензии для газеты Neue Freie Presse он называл сочинение затянутым и тяжеловесным, финал сравнивал с грубым ярмарочным разгулом и язвительно писал, что это «музыка, которую, кажется, можно услышать даже по запаху».
Для Чайковского эти строки стали ударом: по воспоминаниям близких, он не мог забыть эту рецензию и нередко цитировал её по памяти, словно мучительную арию самообвинения. Концерт, в который он вложил надежду и боль последних лет, публично выставили чем-то на грани дурного вкуса.
Как скандал превратился в классику
Но история не закончилась венским скандалом. Уже в 1882 году Бродский играет концерт в других городах Европы и в Москве — и там сочинение встречают совсем иначе: с восторгом и овациями. Постепенно «провальный» опус превращается в один из самых любимых скрипичных концертов публики и музыкантов, а слова Ганслика остаются в памяти скорее как курьёз.
Сегодня Скрипичный концерт ре мажор — визитная карточка русского романтизма и обязательный экзамен для любой большой скрипичной карьеры. И каждый раз, когда солист выходит с ним на сцену, в подтексте звучит история одного вечера: как 4 декабря 1881 года упрямый скрипач Адольф Бродский рискнул всем — и подарил миру музыку, которую сначала обругали, а потом полюбили навсегда.
А ещё в этот день...
Андре Кампра: как сын итальянского хирурга стал законодателем музыки Версаля
4 декабря 1660 года в Экс-ан-Провансе был крещён Андре Кампра — будущий законодатель музыкальной моды Версаля. Его путь начался в семье итальянского хирурга и музыканта, который и дал сыну первые уроки. Талантливый мальчик пел в церковном хоре, но пылкий характер и тяга к творческой свободе уже тогда отличали его от пути послушного клирика.
Сделав карьеру церковного регента, Кампра достиг вершины — поста мастера капеллы собора Парижской Богоматери. Однако и здесь его новаторский дух взял верх: он осмелился вводить в строгое богослужение «мирские» скрипки, чем навлёк на себя недовольство начальства и обратил взгляд к театру.
Смелый уход со службы открыл новую эру. Кампра снискал славу создателя изысканных опер-балетов, таких как «Галантная Европа» и «Венецианский карнавал». Он стал главным театральным композитором эпохи между Люлли и Рамо, превратившись из провинциала в подлинного законодателя вкусов блестящего версальского двора.
Как сын ткача привёз контрабас в оперу: день рождения Мишеля Монтеклера
4 декабря 1667 года в Андело рождается Мишель Пиньоле де Монтеклер — сын бедного ткача, которому по всем признакам светила та же ремесленная жизнь. Спасением становится хоровая школа: в девять лет мальчика берут в церковный хор, и вместо стука ткачевого станка его миром становятся ладьи, псалмы и первые уроки музыки.
К двадцати годам Монтеклер уже в Парижской опере. Он играет на низком смычковом басу и, по воспоминаниям и исследованиям, именно с его именем часто связывают появление во Франции контрабаса, привезённого из Италии. Для парижской публики это был новый, неожиданный звук: глубокий гул в оркестровой яме, который делал барочные спектакли плотнее и драматичнее.
Позже Монтеклер становится не только оркестрантом, но и композитором и педагогом: он пишет выразительные кантаты, оперу «Иевфай», создаёт учебные сборники, в которых по-новому объясняет французский стиль. Его музыка звучит реже, чем у громких соседей вроде Люлли и Рамо, но именно этот «сын ткача» незаметно изменил звучание французского барокко, добавив ему тяжёлое, живое дыхание баса.
Как болонский виолончелист придумал музыку больших праздников: день памяти Петронио Франческини
4 декабря 1680 года в зимней Венеции умирает всего в двадцать девять лет почти никому не известный сегодня композитор Петронио Франческини. Он не оставил после себя скандальных историй и мемуаров — только музыку, которая до сих пор звучит на рождественских и фестивальных концертах.
Когда-то Франческини был главным виолончелистом базилики Сан-Петронио в Болонье. Для огромного храма с его торжественными богослужениями он пишет сонаты, в которых по-новому выводит вперёд звучание медных инструментов. Его соната ре мажор для двух труб и струнных становится образцом праздничной музыки: трубы перекликаются, словно колокола, а струнные держат размеренный, почти процесссионный шаг.
Незадолго до смерти Франческини приглашают в Венецию, в театр Сан-Джованни э Паоло, писать оперы. Там он заболевает и умирает, не успев закончить партитуру «Дионисо, или Добродетель, торжествующая над пороком» — оперу допишет композитор Джованни Доменико Партенио. Но сонаты юного болонского маэстро живут своей жизнью: каждый раз, когда в старинном соборе трубачи берут высокий ре, будто заново возвращается музыкант, придумавший, как должна звучать большая церковная радость.
День, когда родился композитор, которого играют все дети: Фридрих Бургмюллер
4 декабря 1806 года в Регенсбурге рождается мальчик, с которым позже познакомится почти каждый ученик музыкальной школы. Его зовут Фридрих Бургмюллер. Он растёт в музыкальной семье, рано берётся за фортепиано, а потом переезжает в Париж, где пишет салонные пьесы и балетную музыку — но настоящую славу ему принесёт не театр.
Сегодня имя Бургмюллера знают по циклу «25 лёгких и прогрессивных этюдов» op. 100. В каждом этюде — маленький характер: «Арабеска», «Невинность», «Ласточка». Эти миниатюры придумывали как учебные, но они пережили и парижские салоны, и весь XIX век. Для тысяч детей по всему миру именно Бургмюллер становится первым композитором, которого они играют сами — и его тихий день рождения продолжается в каждом старательном детском звуке.
Когда лавочник стал голосом Новой Англии: смерть Дэниэла Рида
4 декабря 1836 года в Нью-Хейвене умирает Дэниэл Рид — хозяин скромной лавки и один из первых американских композиторов. Он писал простые, но цепкие гимны для приходских хоров и певческих обществ Новой Англии: те же мелодии звучали и на репетициях, и на воскресных богослужениях, а потом их напевали уже по дороге домой.
Его сборник The American Singing Book стал музыкальным бестселлером Новой Англии: самоучка Рид оказался третьим американским композитором, издавшим собственный авторский сборник. Мелодии вроде гимна «Sherburne» до сих пор звучат в старинной американской традиции общинного пения «Sacred Harp» — когда десятки людей собираются и поют гимны а капелла, без сцены и слушателей. Рид не получил академического образования, но именно он помог ранней американской музыке обрести свой голос.
А какая история из этого выпуска произвела на вас самое сильное впечатление? Поделитесь в комментариях.
#КлассическаяМузыка #ИсторияМузыки #ПётрЧайковский #АдольфБродский #ЭдуардГанслик #АндреКампра #МишельМонтеклер #Петронио Франческини #Фридрих Бургмюллер #ДэниэлРид
Подпишитесь на канал, чтобы не пропустить новые истории.