Я пришла домой в семь вечера с пустой спортивной сумкой и твёрдым намерением. В квартире пахло жареной картошкой и домашним уютом — Валентина Петровна, видимо, решила продемонстрировать свои кулинарные таланты.
— А, пришла, — равнодушно бросила свекровь, встретив меня в коридоре. — Ужинать будешь?
Начало этой истории читайте в первой части.
— Не буду, — ответила я, проходя в спальню.
— Как хочешь. Больше нам останется.
Я открыла шкаф и начала складывать в сумку свои вещи. Только самое необходимое — на первое время.
— Лена, что ты делаешь? — в комнату заглянул Андрей.
— Собираюсь.
— Куда? — он подошёл ближе и увидел сумку. — Лен, ты серьёзно?
— Абсолютно, — ответила я, складывая в сумку джинсы. — Твоя мать вчера сказала, что будет искать жильё месяц-два. А может, и дольше.
— Ну и что? Потерпим.
— Я не буду терпеть, — сказала я, не останавливаясь. — Говорила же: либо она съезжает, либо я.
— Лена, не детьми будь! — Андрей попытался забрать у меня кофту, но я выдернула её из его рук. — Мы же семья!
— Семья — это когда муж защищает жену, а не позволяет матери над ней издеваться.
— Да что за издевательства? Обычная бытовая ссора!
— Обычная? — Я повернулась к нему. — Андрей, твоя мать потребовала, чтобы я одна платила двадцать три тысячи за коммуналку!
— Ну, заплатила бы! Тебе что, жалко денег на семью?
Я остановилась и внимательно посмотрела на мужа. В его глазах была искренняя убеждённость в том, что он прав.
— Жалко, — сказала я спокойно. — Очень жалко платить за тех, кто считает меня дурой.
— Никто тебя дурой не считает!
— Считают. Иначе зачем требовать платить одной за четверых?
— Мама просто хотела проверить, готова ли ты жертвовать ради семьи.
— Жертвовать? — Я рассмеялась. — А что жертвует твоя мама? Живёт бесплатно, ест бесплатно, даже за телефон не платит!
— Она же пожилой человек!
— Ей пятьдесят семь лет! Вполне трудоспособный возраст!
Андрей замолчал, не зная, что ответить. А я продолжала собираться.
— Лен, — попробовал он ещё раз, — может, я с мамой серьёзно поговорю? Скажу, чтобы прекратила?
— Поздно, — ответила я, застёгивая сумку. — Момент упущен.
— Какой момент?
— Тот, когда нужно было встать на сторону жены.
Я взяла сумку и направилась к выходу. В коридоре стояла Валентина Петровна с довольной улыбкой на лице.
— Уезжаешь? — спросила она сладким голосом.
— Да.
— Надолго?
— Увидим, — сказала я, надевая куртку.
— Андрей, — обратилась свекровь к сыну, — может, проводишь жену?
— Сам разберусь, мам, — буркнул он.
— Как знаешь, — пожала плечами Валентина Петровна. — Может, оно и к лучшему. Дом сразу спокойнее стал.
Я обернулась:
— Валентина Петровна, а вы не забыли про коммунальные платежи?
— Какие платежи?
— За которые я, по вашему мнению, должна была платить одна. Квитанции остались, оплачивайте.
— Так ты же не живёшь теперь!
— Зато вы живёте. Втроём. За двадцать три тысячи.
Улыбка мгновенно исчезла с лица свекрови.
— Это... это временно...
— Вот и замечательно. Временно поплатите сами.
Я вышла, хлопнув дверью.
У Оли было тепло и уютно. Подруга встретила меня с чаем и печеньем.
— Рассказывай всё по порядку, — сказала она, усаживая меня на диван.
Я рассказала. Оля слушала, качая головой.
— Ну и стерва же твоя свекровь!
— Дело не только в ней, — вздохнула я. — Дело в том, что Андрей её поддерживает.
— Мамин сынок?
— Похоже на то. — Я отхлебнула чай. — Знаешь, а мне даже легче стало.
— Серьёзно?
— Серьёзно. Как будто груз с плеч свалился.
Мы проговорили до поздней ночи. Оля убеждала меня, что я правильно поступила, а я сама в этом не сомневалась.
Утром, собираясь на работу, я увидела несколько пропущенных вызовов от Андрея. Перезванивать не стала.
В обед он нашёл меня в офисе.
— Лена, нам нужно поговорить, — сказал он, появляясь в дверях моего кабинета.
— О чём? — не отрываясь от компьютера, спросила я.
— О нас. О семье.
— У нас нет семьи, Андрей. У тебя есть мама, а у меня — самостоятельная жизнь.
— Лен, не будь такой жёсткой...
Я подняла на него глаза:
— А какой мне быть? Покорной? Чтобы твоя мать меня полностью затюкала?
— Мама не хотела тебя затюкать. Просто она привыкла быть главной...
— Пусть будет главной. В своём доме.
— Лена, вернись. Пожалуйста. Я поговорю с мамой, всё уладим.
— Нет, — твёрдо сказала я. — Не вернусь.
Андрей ушёл с поникшими плечами. А я продолжила работать, удивляясь тому, как легко дышится без постоянного напряжения дома.
Прошла неделя. Андрей звонил каждый день, умолял вернуться, обещал всё исправить. Я отвечала вежливо, но кратко: нет, не вернусь.
А потом наступила середина месяца, и начались коммунальные платежи.
Оля работала в управляющей компании и рассказала мне забавную историю:
— Представляешь, пришла сегодня одна женщина, твоих лет. Кричит, что это безобразие — двадцать три тысячи за коммуналку!
— Много, — согласилась я, не придав этому значения.
— Так она ещё говорит: «Как я одна за троих платить буду? У меня пенсии на это не хватит!» Смешная такая, нервная...
— Подожди, — я насторожилась. — А как она выглядела?
— Небольшая, худенькая, волосы завитые... А что?
— Это моя свекровь! — воскликнула я.
— Серьёзно? — Оля захихикала. — Ну и досталось же ей! Она полчаса возмущалась, а наш бухгалтер объяснял, что если в квартире зарегистрированы три человека и все потребляют ресурсы, то и платить должны соответственно.
— И что она?
— А что? Заплатила со скрипом. Но лицо у неё было! — Оля всплеснула руками. — Как будто её заставили яд пить!
Я представила себе эту сцену и не смогла сдержать смех.
На следующий день звонил Андрей:
— Лен, у нас проблемы с деньгами.
— Какие проблемы?
— Коммуналка очень дорогая оказалась. Двадцать три тысячи! Мама в шоке.
— А чего она в шоке? — невинно спросила я. — Ведь это она хотела, чтобы кто-то один за всех платил.
— Ну да, но она думала, что ты будешь платить...
— А теперь пусть сама платит. Заодно поймёт, каково это.
— Лена, но двадцать три тысячи — это почти вся моя зарплата!
— И что? — спросила я. — Твоя мать говорила, что тот, кто хозяйничает в доме, должен и платить. Пусть хозяйничает и платит.
— Но как мы жить будем?
— Не знаю, Андрей. Это ваши проблемы.
— Наши! — возмутился он. — Мы же ещё женаты!
— Формально. А по сути — ты сделал свой выбор в пользу мамы.
Он долго молчал, потом тихо спросил:
— Лен, а что нужно, чтобы ты вернулась?
— Ничего. Я не вернусь.
— Совсем?
— Совсем.
После этого разговора Андрей перестал звонить. А через неделю объявился снова, но с другим настроением.
— Лена, давай разведёмся, — сказал он без предисловий.
— Давайте, — спокойно согласилась я.
— Серьёзно?
— А ты как думал? Будем всю жизнь в разлуке жить?
— Я думал... думал, ты одумаешься...
— Одумалась. Окончательно.
Бракоразводный процесс прошёл быстро и без скандалов. Мы не стали делить имущество — его было немного, и почти всё покупал Андрей.
А ещё через месяц Оля принесла новые новости:
— Твоя свекровь опять приходила в управляйку!
— Зачем?
— Просила рассрочку по платежам. Говорит, не может сразу столько отдать.
— И что ей ответили?
— Что рассрочки нет. Либо плати, либо отключаем свет.
— Бедная Валентина Петровна, — усмехнулась я. — Наверное, теперь понимает, каково мне было.
— Ещё бы! А знаешь, что самое интересное?
— Что?
— Она всем рассказывает, что это ты виновата в их проблемах. Что разрушила семью из-за денег.
— Естественно. Такие люди никогда не признают свою ошибку.
Но самая интересная новость ждала меня через три месяца после развода.
Я шла с работы и вдруг увидела знакомую фигурку возле продуктового магазина. Валентина Петровна стояла с большой хозяйственной сумкой и внимательно изучала ценники.
— Здравствуйте, — поздоровалась я.
Свекровь обернулась и растерялась:
— О... Лена... Привет.
— Как дела? — вежливо поинтересовалась я.
— Нормально, — буркнула она, отводя глаза.
— А как Андрей?
— Андрей... — Валентина Петровна вздохнула. — Андрей работает на двух работах.
— Почему?
— Денег не хватает. — Она помолчала, потом добавила: — Квартира дорогая оказалась.
— Да, знаю. Двадцать три тысячи за коммуналку.
— Ты знаешь? — удивилась она.
— Конечно. Ведь именно эту сумму вы хотели, чтобы я одна платила.
Валентина Петровна покраснела:
— Я тогда... не подумала...
— Зато теперь думаете. — Я посмотрела на неё внимательно. — И каково? Платить одной за троих?
— Тяжело, — честно призналась она. — Очень тяжело.
— А представьте, каково было бы мне. У меня зарплата меньше, чем у Андрея.
Свекровь молчала, разглядывая асфальт.
— Валентина Петровна, — сказала я мягче, — а вы не думали найти работу?
— В моём возрасте кто возьмёт?
— Возьмут. Если захотеть. Уборщицей, нянечкой, продавцом...
— Я всю жизнь бухгалтером работала...
— Значит, есть опыт. Найдите работу бухгалтера.
Она подняла на меня удивлённые глаза:
— Ты мне советуешь?
— Советую. Не из вредности, а по-человечески.
— Но ведь я с тобой так... — голос её задрожал. — Так плохо поступила...
— Поступили. Но это не значит, что я желаю вам зла.
Валентина Петровна достала из сумочки платочек и вытерла глаза:
— Лена, а ты... ты Андрея простить не можешь?
— За что простить?
— За то, что он меня тогда поддержал.
— Валентина Петровна, — сказала я терпеливо, — дело не в прощении. Дело в том, что мы с Андреем разные люди.
— Как разные?
— У нас разные представления о семье. Он считает, что жена должна прогибаться под свекровь. А я так не считаю.
— Но ведь можно было найти компромисс...
— Нельзя, — покачала я головой. — Компромисс возможен между равными. А вы изначально считали меня ниже себя.
— Я не считала...
— Считали. Иначе не требовали бы, чтобы я одна платила за всех.
Мы постояли молча. Потом Валентина Петровна тихо спросила:
— А что теперь будет?
— Теперь каждый живёт своей жизнью, — ответила я. — Андрей найдёт себе покорную жену, которая будет выполнять все ваши капризы. Вы будете довольны. А я — свободна.
— И ты счастлива?
Я задумалась:
— Знаете что? Да. Счастлива. Впервые за долгое время.
— А Андрей несчастлив, — вздохнула свекровь. — Работает как проклятый, денег всё равно не хватает, дома мрачный...
— Это его выбор.
— Наш, — поправила она. — Мой и его.
— Вот именно. Вы выбрали маминого сыночка вместо самостоятельного мужчины. Получили то, что хотели.
Валентина Петровна кивнула и вдруг спросила:
— А если бы я тогда извинилась? Сразу, без всех этих глупостей?
— Не знаю, — честно ответила я. — Возможно, всё сложилось бы по-другому.
— Возможно... — повторила она грустно.
— Но теперь это неважно, — сказала я. — Главное — выводы на будущее.
— Какие выводы?
— Что нельзя унижать людей. Рано или поздно это обернётся против тебя.
Мы попрощались, и я пошла домой. К Оле, которая давно предлагала мне остаться жить у неё постоянно.
Вечером подруга спросила:
— О чём вы с ней говорили?
— О жизни, — ответила я. — Она поняла, что натворила.
— И что дальше?
— А ничего. Поздно пить боржоми.
Оля кивнула и налила нам чай. А я думала о том, как странно всё получилось. Валентина Петровна хотела поставить меня на место — и поставила себя в очень неудобное положение. Хотела сэкономить на коммуналке за мой счёт — и теперь платит сама. Хотела избавиться от неудобной невестки — и лишила сына семьи.
Самое смешное, что я даже благодарна ей. Если бы не та история с коммунальными платежами, я бы ещё долго терпела её выходки. А так — быстро поняла, что к чему.
Через полгода я встретила Андрея в торговом центре. Он очень постарел, похудел, появились первые седые волосы.
— Лена, — обрадовался он, увидев меня. — Как дела?
— Хорошо, — улыбнулась я. — А у тебя?
— Нормально... — Он замялся. — Слушай, может, кофе выпьем? Поговорим?
Мы сели в кафетерии. Андрей рассказал, что устроился работать ещё и по выходным, чтобы как-то сводить концы с концами.
— Знаешь, — сказал он, помешивая кофе, — мама устроилась на работу.
— Серьёзно? — удивилась я.
— Ага. Бухгалтером в небольшую фирму. Зарплата маленькая, но хоть что-то.
— Это хорошо.
— Лен, а помнишь, ты говорила тогда про коммуналку? Что это несправедливо — одному платить за всех?
— Помню.
— Я тогда не понял. А теперь понял. — Он посмотрел на меня виноватыми глазами. — Ты была права.
— Была, — согласилась я.
— И вообще... во многом была права. — Андрей вздохнул. — Мама и правда хотела тобой помыкать.
— Хотела и помыкала.
— А я позволял. — Он помолчал. — Лен, а нет шанса... ну, попробовать ещё раз?
— Нет, — мягко, но твёрдо сказала я.
— Почему?
— Потому что люди не меняются, Андрей. Ты по-прежнему мамин сынок. И если мы сойдёмся, всё повторится.
— Но я же понял свои ошибки!
— Понял. Но когда мама снова начнёт требовать что-то от твоей жены, ты снова будешь её поддерживать. Потому что она твоя мама.
Андрей хотел что-то возразить, но промолчал. Наверное, понял, что я права.
— А ты счастлива? — спросил он.
— Очень, — честно ответила я. — Впервые в жизни живу так, как хочу.
— Одна?
— Не одна. — Я улыбнулась. — У меня есть Максим.
— Кто это?
— Мужчина, с которым мы встречаемся уже три месяца. Программист. Живёт отдельно от мамы и не позволяет ей вмешиваться в свою жизнь.
Лицо Андрея вытянулось:
— Ты выходишь замуж?
— Пока не знаю. Но если выйду, то точно буду счастлива. Потому что Максим меня уважает.
Мы допили кофе и попрощались. Идя домой, я думала о том, как всё-таки хорошо, что Валентина Петровна тогда показала своё истинное лицо. Если бы не её глупая выходка с коммуналкой, я бы до сих пор мучилась в том браке.
А теперь у меня новая жизнь, новая любовь и никаких свекровей, которые считают меня своей прислугой.
Через год я действительно вышла замуж за Максима. Свадьба была небольшая, только самые близкие. И впервые в жизни я почувствовала себя по-настоящему защищённой.
А недавно Оля рассказала, что видела Андрея в городе. Он был с новой девушкой — тихой, забитой, из тех, что никогда не смеют возражать старшим.
— Валентина Петровна наконец нашла идеальную невестку, — посмеялась подруга.
— Значит, все довольны, — ответила я.
И это правда. Каждый получил то, что заслужил. Валентина Петровна — покорную невестку и коммунальные платежи за двадцать три тысячи в месяц. Андрей — жену, которая никогда не будет с ним спорить. А я — свободу и настоящую любовь.
Иногда самые болезненные решения оказываются самыми правильными. И за ту фразу про коммуналку я теперь почти благодарна своей бывшей свекрови. Без неё я бы никогда не поняла, чего стою на самом деле.