-А ничего, что мы тебе еще добавили и квартиру купили в новом доме? - ответили тесть с тещей.
— Значит, так. Мы с Олей требуем возврата наших с ней денег в полном объёме, без деления средств на мои и Ольгины.
— Мы, в конце концов, семья, и эти деньги подарены нам совместно, а не по отдельности!
****
Наконец Александр Иваныч тихо произнёс:
— Оля, дочка… я не хотел тебя расстраивать. Но ты должна понять: так жить нельзя. Ты заслуживаешь счастья, своей семьи, своего дома.
Ольга молча кивнула. В её глазах стояли слёзы, но она не плакала — просто смотрела вдаль, будто пытаясь разглядеть то будущее, которое ускользало от неё с каждым днём.
Антон тихо подошёл к ней, взял за руку:
— Оль, я… я понимаю, что всё это выглядит ужасно. Но она же моя мама…
— Мама, — перебила его Ольга, и голос её дрогнул. — Но и я твоя жена. И я тоже хочу быть услышанной.
Предыдущая серия рассказа тут:
Все серии в хронологической последовательности тут:
*************
Марья Петровна говорила тихо, но твёрдо — так, как говорят люди, которые долго терпели, взвешивали и наконец приняли бесповоротное решение.
— Значит, так, Саша, так дело не пойдёт. Если и дальше так будет продолжаться, то этот Антоша нашу глупую дочь без штанов оставит, а потом ещё и с обиженной физиономией уйдёт от неё, когда заберёт всё, что можно!
Она произнесла это без злости, скорее с горечью — как врач, который ставит тяжёлый диагноз.
Александр Иваныч тяжело вздохнул, провёл рукой по лицу.
— Ой, глупая, глупая наша девочка…
— Она же ведь жизни не видела. Она витает в облаках за наш счёт. Вот вроде бы хотели её оградить, а вырастили инфантильное существо, которое дальше своего носа ничего не видит. Вот как ей это объяснить? Свои же мозги Ольге не вставишь…
В его голосе звучала не только досада, но и боль — боль родителя, который видит, как ребёнок идёт по тонкому льду, а остановить его нельзя.
Марья Петровна выпрямилась, взгляд её стал решительным.
— А ничего объяснять и не надо. Их свадебные деньги на моём счёте лежат, плюс у нас ещё за пять лет пенсия скопилась с процентами. На однушку им хватит.
— Только я эту однушку на себя оформлю, чтобы этот хитромудрый Антоша со своей маман даже и не думали претендовать на это жильё!
Александр Иваныч слегка вздрогнул, попытался возразить:
— Слушай, мать, но это же их общие деньги. Там же и его родственники дарили…
— Копейки, которые подарили его родственники, а это порядка ста тысяч, мы не тронем, — отрезала Марья Петровна.
— И наша совесть с тобой будет чиста. Или наша дочка, когда нас не станет, под мостом ночевать будет?!
Она сказала это так твёрдо, что Александр Иваныч понял — спорить бесполезно. Да и не хотелось. В глубине души он и сам понимал: это единственный способ спасти будущее дочери.
***
Так и порешили.
Александр Иваныч с Марьей Петровной действовали быстро и без лишних слов. Они сняли со счёта свадебные деньги, добавили свои накопления — и через несколько недель уже держали на руках ключи от новенькой однокомнатной квартиры в современном доме.
Квартира была с чистовой отделкой: ровные стены, ламинат, натяжные потолки, сантехника — оставалось лишь выбрать обои, мебель и расставить акценты.
***
В тот вечер они пригласили молодых на семейный ужин. Стол был накрыт по‑праздничному: любимые блюда Ольги, домашнее вино, торт. Но атмосфера была напряжённой — родители чувствовали, что разговор будет непростым.
Когда все расселись, Марья Петровна глубоко вздохнула и начала:
— Так, Ольга, Антон. Чтобы между нами не было ненужных недомолвок и всего прочего…
— Тем более твоя мать, Антон, которая присвоила себе все ваши общие деньги, заработанные вами за год, обозвала нас с отцом «меркантильными тварями» (я процитировала)...
— Мы с Александром Ивановичем приняли решение изъять свою часть свадебных подарков, которую подарили именно наши родственники, добавили ещё две трети стоимости — и купили вам однокомнатную квартиру. Чтобы у вас наконец‑то появилось своё жильё вопреки желанию Тамары Игоревны.
Марья Петровна говорила чётко, без пафоса, глядя прямо в глаза детям.
— Да, — подхватил Александр Иваныч, — так что можете уже копить деньги на ремонт. Квартира абсолютно новая и требует хотя бы косметического ремонта.
— А по поводу денег, которые мы вам добавили на покупку, можете не торопиться с возвратом: сделайте сначала ремонт, вселитесь, а уж там, если захотите, сможете возвращать потихоньку.
Родители замолчали, ожидая реакции. Наступила тишина.
В их представлении этот момент должен был стать счастливым: дети обрадуются, обнимут их, скажут спасибо. Они ведь подарили им шанс на самостоятельную жизнь!
Но всё пошло не так.
Антон резко напрягся. Его лицо стало жёстким, брови сошлись к переносице. Он переглянулся с Ольгой, словно ища поддержки, но не нашёл её.
Ольга сначала вспыхнула радостью — глаза заблестели, губы дрогнули в улыбке. Но, увидев выражение лица мужа, мгновенно осеклась. Её лицо словно окаменело, а улыбка растаяла, не успев оформиться. Она опустила взгляд...
В комнате повисла тяжёлая тишина. Даже часы, казалось, замедлили ход.
Александр Иваныч и Марья Петровна переглянулись. Они поняли: их подарок не стал спасением. Он стал новой точкой напряжения — между супругами, между поколениями, между правдой и иллюзиями, в которых жила их дочь.
***
Тишина, нависшая после объявления о покупке квартиры, длилась недолго. Первым взорвался Антон. Его лицо исказилось от ярости, голос задрожал:
— А кто вам давал право распоряжаться нашими свадебными деньгами?!
Ольга, словно очнувшись от оцепенения, тут же поддержала мужа:
— Да, мама, почему вы без ведома распорядились нашими свадебными деньгами?
Марья Петровна вскинула брови, её губы тронула горькая усмешка.
— Нормально, отец?! А ты говорил, что они ещё благодарить нас будут за купленную им квартиру.
— Ты ещё хотел им ремонт там сделать, — она обвела взглядом зятя и дочь, будто ожидая, что те вот‑вот осознают свою ошибку.
Александр Иваныч, стараясь сохранять спокойствие, пожал плечами:
— А что тебя не устраивает, Антоша? Что мы не отдали эти деньги твоей мамаше, а купили, наконец‑то, вам с Олей своё собственное жильё?
Но Антон уже не слышал доводов. Он вскочил со стула, сжимая кулаки:
— Меня не устраивает, что вы взяли без нашего с Ольгой ведома и сами распорядились нашими деньгами!
Его голос эхом разнёсся по комнате, отражаясь от стен, словно удар молота.
Александр Иваныч глубоко вздохнул, пытаясь сдержать нарастающее раздражение.
— Знаешь что, дорогой мой человек, прежде чем орать тут на нас за данную вам возможность жить отдельно, ты вспомни, кто организовал всю свадьбу.
— Посмотри списки по нашим затратам на организацию торжества.
— И потом, мы взяли лишь ту часть свадебных средств, которую подарили Оле наши родственники и наши друзья — к которым ни ты, ни твоя мама не имеете никакого отношения!
Иваныч говорил медленно, чётко выговаривая каждое слово, но голос всё же дрожал — то от возмущения, то от обиды.
Антон будто не слышал. Его глаза горели непримиримым огнём.
— Значит, так. Мы с Олей требуем возврата наших с ней денег в полном объёме, без деления средств на мои и Ольгины.
— Мы, в конце концов, семья, и эти деньги подарены нам совместно, а не по отдельности!
Марья Петровна резко перебила его:
— Ну тогда мы требуем возврата тех средств, которые мы потратили на организацию вашей с Ольгой свадьбы!
— Это нечестно! — парировал Антон, его голос сорвался на крик.
— Потому что вы сами предложили оплачивать торжество, а мы с Ольгой хотели пригласить десять человек в кафе и тихо отметить, без ваших родственников!
Александр Иваныч резко ударил ладонью по столу, заставляя всех вздрогнуть.
— Да как же ты не поймёшь, дурень, что тогда и возвращать тебе нечего — без проведения крупномасштабного торжества!
— Фактически, эти свадебные деньги мы с матерью вам подарили, потому что затраты точно совпадают с суммой подаренных вам средств!
Но Антон не сдавался. Он стоял, широко расставив ноги, словно готовясь к бою.
— Меня это не волнует, это всё не так важно. Я требую вернуть нам наши свадебные деньги! И всё!!!
Александр Иваныч медленно поднялся, его лицо было бледным, но решительным. Он подошёл к шкафу, достал из ящика сто тысяч рублей — те самые, что были подарены со стороны друзей Антона, — и швырнул их на стол.
— На, вот ваши свадебные деньги! А мы свой подарок при таком вашем отношении изымаем обратно.
— Никакой им квартиры, мать, обойдутся, раз такие умные! - подвел итог Александр Иваныч.
Ольга, до этого молчавшая, вдруг шагнула вперёд.
— Подарки не отнимают, пап, — сказала она тихо, но твёрдо.
— Отнимают, если одаряемый себя по‑хамски ведёт, Оля! — голос Марьи Петровны дрогнул.
— Ладно он, этот прохвост, хочет побыстрее доказать своей мамочке свою любовь и вымолить хотя бы деньгами её любовь к себе.
— Но ты‑то, неблагодарная… слепая дочь. Неужели ты не видишь, что мы всё делаем для твоего блага? Ты же с ним голой останешься!
Её голос сорвался, слёзы хлынули из глаз. Она резко развернулась и вышла из комнаты, чтобы никто не видел её слабости.
Ольга смотрела на отца, и в её глазах читалась смесь боли и гнева.
— Лучше быть голой, чем обманутой собственными родителями! — выкрикнула она, и её голос дрогнул, но она не отступила.
Александр Иваныч замер. Его лицо стало каменным.
— Ну и пожалуйста, раз мы с матерью обманули тебя, тогда вам час на сборы — и уходи со своим любимым с глаз долой! Надоели уже твои упреки, дочка!
Ольга стояла, словно окаменев. Её грудь вздымалась от прерывистого дыхания, руки дрожали. Она медленно повернулась к Антону, её глаза были полны слёз.
— Ну и пожалуйста, Антоша, собирай вещи. Мы переезжаем к твоей маме! Тамара Игоревна, в отличие от вас, не крадёт наши деньги! — голос Ольги срывался на рыдания.
Александр Иваныч рассмеялся — жёстко, почти зло.
— Ага, она просто добровольно принимает жертвы от своих небожителей. Богиня Тамара, блин!
Антон, не выдержав, шагнул вперёд, сжав кулаки.
— Во‑первых, не сметь обзывать мою мать! А во‑вторых, верни деньги, старый…
Он не успел закончить фразу. Александр Иваныч, не раздумывая, резко шагнул вперёд и "дал Леща" молодому наглецу.
— Чтобы духу вашего здесь больше не было! — лишь крикнул вдогонку убегавшему Антону Александр Иваныч.
Антон поднялся, пошатываясь. Его губа была рассечена, но он не осмелился ответить. Молча, сгорбившись, он побрёл в комнату собирать вещи.
Ольга, стоя в дверях, смотрела на родителей. Её лицо было бледным, глаза сухими — все слёзы уже вышли.
— Прощайте, — прошептала она. — Видимо, мы действительно не стоили вашего внимания.
Она развернулась и пошла вслед за мужем.
Продолжение уже на канале. Ссылка внизу ⬇️
Продолжение тут:
Ставьте 👍Также, чтобы не пропустить выход новых публикаций, вы можете отслеживать новые статьи либо в канале в Телеграмме, https://t.me/samostroishik, либо в Максе: https://max.ru/samostroishik