Он смотрел на нее, и мир раскалывался на «до» и «после». Его жена. Существо с другой планеты, на тысячи лет опередившее его вид. Ложь длиною в жизнь. Но ее глаза, полные страха и надежды, были теми же глазами, что он целовал каждое утро.
— Что... что они собираются делать? — голос Элиаса звучал хрипло и чуждо.
— Совет Старейшин хочет перехватить объект до входа в атмосферу, — Лира говорила быстро, словно боялась, что он вот-вот выбежит из комнаты. — Использовать скрытые системы ПВО, которые они тайно построили за эти годы. Но если они откроют огонь... это увидят. Все увидят. Тайна раскроется.
— А если это не «Поглотители»? Если это... ваши? Выжившие?
— Тогда это может быть концом для нас здесь, — ее голос дрогнул. — Земляне увидят, что мы лгали им десятилетиями. Что мы направляли их развитие, ограничивали. Доверие будет уничтожено. Нас либо изгонят, либо уничтожат. Аристон и его сторонники считают, что лучше уничтожить корабль и продолжать ложь, чем рисковать всем.
— А твой отец? А ты?
— Отец... и я... мы считаем, что пора остановиться. Мы больше не беженцы в убежище. Мы стали его частью. Мы платим за свою безопасность чужой свободой. Это неправильно.
В висках у Элиаса отозвался резкий, настойчивый сигнал. Это был общий экстренный вызов из Центра мониторинга. Он механически принял его.
На сетчатке его глаз всплыла голограмма директора. Тот выглядел на двадцать лет постаревшим.
— Варгас, немедленно в Центр. «Странник»... он изменил курс. Резко. Он ускоряется. Расчетное время до выхода на орбиту — 24 часа. И... он начал трансляцию.
— Трансляцию? — переспросил Элиас, чувствуя, как по спине бегут мурашки.
— Не слова. Не код. Это... музыка.
По всему миру, на всех частотах, в эфир прорывался странный, завораживающий сигнал. Не человеческая музыка. Это была сложная, многослойная симфония, напоминающая то пение китов, то звон хрустальных бокалов, то гул самого космоса. Она гипнотизировала, вызывала мурашки и слезы, хотя ее смысл был неясен.
Люди слушали, затаив дыхание. Это было прекрасно.
Но для новарийцев, тайно слушавших ее на своих скрытых устройствах, это было не прекрасно. Это было ужасно.
Аристон стоял в своем подземном командном центре, и его лицо было пепельно-серым.
— Узнаете? — тихо спросила Веридия. — Это... «Реквием Павшему Миру». Тот самый, что звучал в эфире, когда гибла Терра-Нова.
— Они не Поглотители, — прошептал Аристон. — Поглотители не знают нашей культуры. Это... это наши.
— И они играют реквием. По нам? По этому миру? Или... по себе?
Элиас мчался в Центр, а Лира осталась в квартире, слушая ту самую музыку. Она сидела на полу, обняв колени, и тихо плакала. Она узнала мелодию. Ее мать напевала ее ей, маленькой, чтобы та скорее заснула. Колыбельную с погибшей планеты.
В Центре царил хаос. «Странник» был теперь виден в мощные телескопы как сигарообразный объект, испещренный шрамами от давних битв. Он был огромен и молчалив, кроме той пронзительной музыки, что лилась из него.
— Системы ПВО Аристона приведены в полную боевую готовность, — шепотом сообщила Лира по закрытому каналу. — Он отдал приказ. Он ждет только входа в зону поражения.
— Мы не можем этого допустить! — мысленно крикнул Элиас, понимая, что говорит не как землянин, а как муж Лиры, как часть этого безумного секрета. — Это же геноцид!
— У отца есть план. Но ему нужна твоя помощь. Нужен доступ к глобальной системе оповещения. Ты можешь это сделать?
Элиас посмотрел на экраны. На лицо директора. На коллег. Они были напуганы, но в их глазах горел огонь первого контакта. Они ждали ответа, диалога. Они не знали, что кто-то уже прицелился в гостя из глубин космоса.
Он был инженером. Он верил в логику, в код, в истину. И сейчас истина заключалась в том, что его вид был на пороге величайшего открытия, а вид его жены — на пороге величайшего преступления, совершенного из страха.
— Что мне делать? — спросил он, и его голос прозвучал странно спокойно.
Корабль «Странник» вошел в зону досягаемости. Аристон уже открыл рот, чтобы произнести роковую команду, когда по всем каналам связи, по всем телеэкранам, голографическим баннерам и системам громкой связи планеты раздался голос.
Голос Лиры. Знаменитый, любимый миллиардами голос.
— Люди Земли! — говорила она, и в ее голосе стояли неподдельные слезы. — Вы слышите музыку? Это голос наших потерянных братьев. Это голос моих предков.
Она делала паузу, давая словам проникнуть в сознание.
— Сорок лет назад корабли беженцев с планеты Терра-Нова, нашего двойника, нашли приют здесь. Они просили убежища, и ваши лидеры того времени, понимая риск, предоставили его. В обмен на технологии, которые преобразили ваш мир, они попросили об одном — о тишине. Они боялись, что за ними мог прийти враг, уничтоживший их мир. Враг, которого они назвали «Поглотители». Они хотели защитить вас. И себя.
Она глубоко вздохнула.
— Мы, их дети, рожденные уже здесь, на Земле, стали частью вас. Мы ваши мужья, жены, ученые, артисты. Мы любим этот мир как свой собственный. И сейчас, когда к нам прилетел этот корабль, мы не знаем, друг это или враг. Но мы знаем, что стрелять первым — это убивать саму возможность диалога. Это убивать доверие, которое мы так долго, так неумело пытались построить. Мы умоляем вас... дайте им шанс. Дайте нам шанс.
Это была не вся правда. Это была полуправда, отчаянная попытка Калена и его сторонников перехватить инициативу. Но это сработало.
Мир замер. Шок сменился непониманием, затем гневом, но потом... та завораживающая, печальная музыка с корабля снова привлекла все внимание.
Аристон, бледный от ярости, понял, что момент упущен. Приказ о запуске ракет теперь будет равносилен самоубийству на глазах у всего человечества.
Внезапно музыка прекратилась.
На всех экранах, где секунду назад была траектория полета «Странника», появилось изображение. Изможденное, но гордое лицо человека. Его кожа была в шрамах, волосы — седыми, но глаза горели тем же огнем, что и у Аристона.
— Это... — прошептала Веридия в командном центре новарийцев. — Командор Элион. С корабля «Несокрушимый». Мы думали, он погиб.
Человек на экране заговорил. Его язык был архаичным диалектом новарийского, но синхронный перевод уже бежал бегущей строкой по земным каналам.
— Эфир этого мира полон страха и... музыки моей юности, — его голос был глубоким и усталым. — Мы искали вас долгие годы. Мы не Поглотители. Мы — осколок флота Терры-Новы, уцелевший в той бойне. Мы не бежали. Мы сражались. И мы... победили.
В командном центре Аристона воцарилась мертвая тишина.
— Победили? — с невероятным усилием выдохнул Аристон.
— Ценой, которую вы не можете себе представить, — продолжал командор Элион, и в его глазах стояла бездна горя. — Но мы уничтожили их улей. Угроза «Поглотителей»... больше не существует. Мы летели сюда, чтобы сообщить вам, беглецам, что можно возвращаться домой. Что можно снова смотреть на звезды без страха.
Он помолчал, его взгляд будто бы пронзал экраны и видел каждого из них.
— Но я вижу, что вы нашли себе новый дом. И, судя по всему, поступили с его жителями точно так же, как «Поглотители» поступали с нами — подарили им технологии, отняв будущее. Разве не так?
Его слова повисли в эфире, тяжелые и неумолимые. Аристон бессильно опустился в кресло. Они Decades лгали, прятались, ограничивали человечество из-за угрозы, которой больше не существовало. Их жертва, их Великая Ложь оказалась бессмысленной.
А Элиас, глядя на экран, понимал, что это только начало. Начало долгого, мучительного разговора между двумя ветвями человечества. Разговора, в котором ему предстояло быть не просто слушателем, а мостом. Мостом между своим народом и народом своей жены. И первый камень в этот мост уже был заложен. Правдой. Горькой, неполной, но правдой.
Продолжение следует Начало