Раз был затемно разбужен Сардером, а все от того, что в спальне слышался надсадный крысиный писк. Оказалось, несколько крыс затемно пробрались сюда и попытались добраться до альвов. Завязалась драка. Альвы принялись отбиваться с воздуха. Едва охотник обрёл возможность соображать, как испугался за Оникса. Вчера вечером альв-разведчик все еще лежал в жару, хоть и не в таком сильном, в каком Раэ его покидал. Он вытянулся на табурете за ширмой и высыпал болезнь. В воздухе плыл резкий запах трав, которыми Оникса не только накормили, но и растерли. Хорошо, что Мурчин не сунулась в спальню вслед за Раэ… еще потому, что там стоял запах из ниоткуда взявшихся лекарственных трав. Увы – необходимость. Оникс был полностью беспомощным.
Поэтому Раэ тотчас подорвался с кровати, и, шатаясь кинулся проверять альва. Не подобрались ли к нему крысы? Тот все еще спал, а Затоискр и Морион реяли над ним, готовые стукнуть по голове первую попавшуюся крысу. Сардер, как и следовало ожидать, уже задал трепку некоторым и отогнал их от ширмы.
Охотник вскочил, и в свете альвовых огоньков заставил парочку крыс скрыться. Тотчас дверь в его комнату осторожно приотворилась.
-Ты хорошо себя чувствуешь? – мягко спросила Наравах в дверную щелочку.
-Крысы, - сказал Раэ, - ты не могла бы принести крысоловку?
-Да, сейчас, поищу, - охотно сказала Наравах, как тот, кто рад любому поводу для разговора, лишь бы начался.
Охотник быстро выскочил в общую умывальню, где наскоро привел себя в порядок, вычистил зубы и обмылся холодной водой. Он поторопился, чтобы встретить Наравах в гостиной, так, чтобы та с крысоловкой не зашла в спальню и не учуяла камфорный лавр. Вскоре Наравах появилась с небольшим световым шариком над головой и с крысоловкой в руках.
-Я здесь, - позвал Раэ из темноты за чайным столом, - можешь что-нибудь раздобыть поесть? А то живот подводит…
-Да-да, конечно, - согласилась Наравах, - ты вчера опять не обедал и не ужинал. В твоем положении это опасно…
Она тотчас отлучилась за едой, в то время как Раэ быстро занес крысоловку себе в спальню, подосадовал, что вся еда вчера была унесена из комнаты после того, как Мурчин и Наравах поторопились залечить раны Раэ. Но пока он устанавливал крысоловку, его рука напоролась… на рыбью голову копчушки. Осмотрев ее, Раэ увидел крысиный надкус. Должно быть, крысы нашли вчерашние остатки, но обронили добычу, когда альвы и охотник стали их гонять. Но Раэ счел это хорошим знаком. Глядишь, с шубами и метлами разберется. После этого вернулся за стол, за один из пуфиков, который его просила набить нужными для побега вещами провидица.
Наравах довольно быстро вернулась аж с двумя подносами еды. Один из них был чайный, второй с едой посытнее. И – неизбежно – с розоватой жидкостью от ликаньей болезни.
-Сейчас тебе надо выпить двойную меру декокота, - сказала Наравах, - а то вчера ты был ранен и весь день голодал. И заешь поплотнее. Вот, яичница… рыба… цесарка… ешь все, что имеет плоть…
-Который час? – спросил Раэ, прибирая проклятый магический декокт.
-Последняя треть четвертой стражи.
-У-у-у, как же я рано вскочил… голова как колокол… надо чаю погорячей…
Он сам потянулся к пузатому чайнику, но Наравах его опередила, быстро наполнила чашку, забелила ее сливками и подала в никуда мимо Раэ. Тот усмехнулся и принял. Повторил обычный ритуал слива магического эликсира в чайную чашку и принялся заговаривать Наравах зубы:
-Яйца… сливки… скоро мы всего этого лишимся. Мейден Мурчин не попрекнет вас за то, что вы тратите на меня такую еду? Скоро мы всего этого лишимся.
-Ешьте-ешьте, вам все это надо! Иначе как-нибудь откроем двери, а там, вместо вас…
-Ну я же себя осматриваю! Никакой шерсти у меня нет. И есть мне хочется все меньше и меньше…
И тут Раэ как скрутило живот под громкое урчание!
-Вот-вот, - проговорила Наравах, - ешьте-ешьте…
Раэ осторожно принялся за яичницу. Есть что-то действительно было надо… потому, что ему с каким-то нехорошим удовольствием подумалось о крысах.
-И все же, тебе мейден не выскажет за то, что ты на меня переводишь еду? – осторожно спросил Раэ,
-Ты все еще о том, что она наговорила тебе тогда, прежде, чем поранить? Поверь мне, это все несерьезно…
«Ага, как и мое ранение» , -подумалось Раэ.
-Это все… аспид. Очень жестокое проклятье. Ты же видел, что она и мне высказала… не одного тебя она вчера жестоко оскорбляла.
Раэ вспомнилась оплеуха Наравах, и теперь вся эта картина предстала в новом свете. Ну и хорошо же звучали слова Мурчин после того, как она сама подкладывала свою комтессу на ложе к нежеланным поклонникам!
Охотник притворился, что отпил чай.
-Жаль что ты ей тогда мало врезала, - сказал он, заставил Наравах улыбнуться и мягко погрозить пальцем. Так солярная ведьма показала, что ее веселит шалость Раэ, но при этом она все равно на стороне Мурчин. Налила себе чай и густо, прямо-таки расточительно забелила сливками! Отпила глоток. Получалось, что теперь, в этот предрассветный час, они оба чаевничали, словно два хороших друга-приятеля.
Раэ пришлось снова сделать вид, что он отпивает чай, а затем повертеть головой по сторонам и подумать, куда бы начать его отливать, чтобы солярная ведьма ничего не заподозрила.
-Ты ее вчера, Фере, снова удивил. Я бы даже сказала – по новой влюбил в себя…
-Что ж, рад был угодить, - буркнул Раэ, думая, что Наравах имеет в виду то самое задание, которое пришлось несколько раз отложить, но все же выполнить.
-Да я вообще-то о другом. Она была поражена тобой еще тогда, когда в ней сидел аспид. Тем, что ты с ней сделал. Когда снял дверь с петель и накрыл ее!
Наравах не выдержала и прыснула в кулак.
-Фере, ты, конечно, не должен злоупотреблять такими выходками, но они как соль – иногда очень уместны в малой доле. Но когда мы с ней остались наедине… она… она была поражена этой дверью не меньше, чем подсаженным аспидом. Я бы даже сказала, что аспид Саншу ее удивил меньше, чем твоя дверь! Ты ее невероятно восхищаешь, Фере. Да и меня…
-Вот оно что! Что ж я раньше не знал! А то нас учили писать стихи в альбомы, правильно держать себя с дамами на прогулках, правильно вести беседы… а надо всего лишь треснуть даму дверью, чтоб она тобой завосхищалась!
Наравах опять тихо рассмеялась:
-Ну, Мурчин у нас необычная дама… Но я с первых дней понимала, что она в тебе находит. Поверь мне, Фере, ее отношение к тебе… очень серьезное. И этим тоже не стоит злоупотреблять… С подобным отношением к себе стоит обращаться очень разумно… тонко… чутко…
Маленький огонек-светлячок сиял над головой Наравах и подсвечивал ее косы изнутри. В утреннем простеганном платье она была вся из себя такая домашняя и уютная. Ни дать ни взять милая подруга. Однако Ра пришлось вспомнить о том, что он узнал вчера не только о Мурчин, но и о Наравах, которая ее, где могла, заменяла. И он в который раз задался вопросом о ее безоговорочной преданности пепельноволосой ведьме.
-Хорошо, убедила: я больше не буду ее бить дверью по голове, - сказал Раэ, - если она не будет пытаться выцарапать мне глаза.
-Я думаю, что это тебе делать больше не придется, - мягко улыбнулась Наравах, - я к чему все говорю: она сейчас очень сильно сожалеет о том, как себя вела, когда в ней сидел аспид, и она очень сильно сожалеет о том, что тебе пришлось узнать о… наших подменах. Мурчин не хочет выглядеть в твоих глазах… слишком зависимой от тебя. Ты понимаешь? Даже если ты догадываешься, насколько она от тебя зависима, лучше не давай ей этого понять. Сейчас… сейчас у вас… будет очень важный разговор… я знаю, что ты до сих пор не отошел от… вчерашнего… Фере…
Ручка Нравах нащупала его ладонь и легла на нее. Многозначительный взгляд устремился в ту пустоту, где предположительно были его глаза.
«Ясно все с тобой. Готовишь почву», - понял Раэ.
-Просто… если что-то тебе будет… неприемлемо… не говори сразу «нет»… просто скажи, что подумаешь над этим. Хорошо?
В это время в комнате Раэ раздалось железное звяканье.
-Попалась! – вскочил Раэ, - подожди… надо добить крысу!
И он выскочил из-за стола с чашкой чая, в которую слил эликсир от ликаньей болезни, и шмыгнул в спальню. В спальне он быстро вылил чай в умывальный таз, залез под лавку, нащупал крысоловку, а в ней трепыхалась подбитая крыса. Раэ вытащил крысоловку с добычей на свет под огоньки альвов и размозжил ей голову ударом кондака одной из книг. Запахло кровью, и Раэ поймал себя на том, что запах приятный. Не такая уж крыса и противная, если подумать о ней, как о еде…
В это время в столовой раздался портальный хлопок. Зашуршали юбки.
-Как прошел совет, Мурчин? – ослышался голос Наравах.
-Отлично! – усмехнулась та, - просто отлично! Фере уже встал?
-Да, он уже ждет тебя... Фере!
Раэ вынужденно вышел из спальни, плотно затворив за собой дверь. Мурчин на его глазах спланировала со стола. Она была в темном платье для выхода, в своей белой меховой шали, с волосами, забранными под сетку. Она и впрямь вернулась с какого-то недолгого, но церемонного совещания, и, похоже, очень довольная. Наравах поспешно покинула гостиную.
Мурчин, насмешливо закусив губу, пригласила Раэ снова сесть за стол.
-Ну что, Фере… завтра наступило. Близится час, когда я выполню свою часть сделки и твое Семикняжие будет спасено. Пора обсудить, как ты выполнишь свою…
Прдолжение следует. Ведьма и охотник. Звездная Башня. Глава 34.