Утро вползло в квартиру серой тягучей хмарью. Казалось, из приоткрытого окна в комнату по капле вливалась живая бесформенная субстанция, стремясь заполнить всё вокруг и утопить в своём чреве человека, спящего на кровати. Ариша проснулась невыспавшейся и совершенно разбитой. Всё тело болело, словно вчера она в одиночку перекопала целый огород. Хотя… по хозяйству Ариша никогда особо не трудилась, родители жалели младшенькую бо.лез.ненную дочку, накладывая двойные обязанности на её старшего брата, которому приходилось работать и во дворе, и в огороде наравне со взрослыми. Время шло, родители осознали свои промахи в воспитании, дочку уже не берегли так навязчиво, не опекали от всех вероятных и возможных неприятностей, что могли с ней произойти. Однако, было поздно. В свои девятнадцать Ариша, студентка второго курса педагогического института, в модном платье и стрижкой каре, грациозно ку.ри.ла си.га.рет.ку, стряхивая с балкона второго этажа коттеджа пепел, и наблюдая, как старший брат таскает вилами сено поросятам. Мать вздыхала: «Вырастили лентяйку», понимая, что сами виноваты в том, что их младшая из капризной девочки превратилась в не менее требовательную, капризную и высокомерную девушку. Отношения Ариши с матерью по сей день так и остались холодными. Она всё время держала обиду на мать, считая, что ей чего-то недодали. Мать же попросту устала от постоянных обид дочери на всех и вся.
Туман в комнате сформировался в плотную фигуру без лица в длинном платье. Медленно качнувшись, фигура поплыла в сторону кровати. Склонившись над спящим человеком, она выдохнула шёпотом: «Пора!», и Ариша проснулась. Рядом никого. Да и кому тут быть? Артём уже год как съехал от неё. Она посмотрела на часы – половина шестого. Скоро начнётся служба в храме, нужно вставать. Ещё успеть забежать в круглосуточный супермаркет у дома, купить по.м.ин. Аришу не покидало чувство нереальности происходящего, что поселилось внутри неё со вчерашнего вечера, едва она перешагнула порог дома бабы Зины. Казалось, это не она, а кто-то другой впутался во всё это. Но одновременно с этим переполняла и нарастающая радость, что скоро мир её заиграет новыми красками, и всё сложится так, как она хочет. Спроси сейчас кто-то Аришу – а зачем ей, собственно, возвращение бывшего мужа, которого она и в молодости-то не любила, она бы принялась горячо доказывать, что это злые наговоры завистников (послушать Аришу - ей всегда все завидовали), а они с Володей жили душа в душу и лишь нелепые обстоятельства разлучили их. На самом деле с Аришей вот уже несколько лет творилось нечто странное – она забывала события минувших дней, номера телефонов, лица знакомых, поступки свои и близких, запланированные дела, а ещё могла совершенно исказить то, что когда-то с ней происходило, выдумать свой вариант событий прошлого, абсолютно отличающийся от реальности. Артём, заметив это однажды, опешил, нахмурился и мягко предложил матери обратиться к врачу, на что она ответила гневной тирадой, мол, ты что, решил меня в дурочки записать? Все мы иногда что-то путаем и забываем. Ничего в этом страшного нет. И сегодня Ариша совершенно не помнила нюансы их брака с Володей, свои измены и причину развода. Она была уверена, что их семья носила статус образцовой, что жили они душа в душу, а расстались… Просто по глупости, наверное. Но сейчас она всё исправит. Не помнила Ариша и того, как на первых же свиданиях приворожила Володю, как научила её известная их в городке колдунья, сделав приворот на кр.о.вь. Ариша тогда только-только рассталась с первым мужем, и тот очень быстро нашёл другую, вступив в официальный брак, и новая жена уже ходила с округлившимся животиком. Ариша чуть с ума не сошла от ярости, увидев их однажды на улице. У неё, конечно, ухажёры тоже имелись, но звать её замуж никто не спешил. А ей непременно нужно было доказать бывшему супругу, что она и без него не пропадёт! Да ещё и в том браке у неё случился вы.ки.дыш, а тут новая жена подарит ему долгожданного наследника. Злость затмевала разум. Тут и подвернулся Володя. Образованный, интеллигентный, добрый и заботливый. Женщины обращали на него внимание, увивались за ним. Это тоже польстило Арише и разыграло её вечный спортивный интерес быть победительницей. И Ариша уже на третьем свидании пригласила его к себе домой и угостила вином…с сюрпризом. Сама не ожидала, что всё сработает так быстро. Но всё получилось. Володя бегал за ней, как собачонка. А она… она вдруг поняла, что ей скучна его преданность и навязчивость. Раздумывала, может и не стоит так далеко заходить в своей мести. Но тут наступила беременность. Ариша, уже потерявшая в прошлый раз ребёнка на малом сроке, пришла в ужас и радость одновременно. «Никакой бли.зос.ти!» - объявила она Володе, - «И, вообще, я хочу родить ребёнка для себя. Сама воспитаю». Всю беременность они жили отдельно друг от друга. Он с родителями, она на съёмной квартире. Но всё же, наслушавшись уговоров подруг и родителей, да и расчётливо пораскинув мозгами, что вдвоём воспитывать ребёнка всё проще, чем одной, да и носить статус матери-одиночки ей, королеве, не к лицу, она благосклонно ответила «Да». Расписались в будний день, без свадьбы и нарядов, без гостей. Через месяц родился сын Артём. Володя в нём души не чаял. Обеспечивал семью, возил на море. Купили свою квартиру, машину. Любовь к мужу в Арише так и не проснулась, но ради благ вполне можно было и играть роль доброй супруги. Внешне всё было сносно. После третьего года брака, терпение, однако, стало заканчиваться. Близость с Володей случалась всё реже из-за нежелания Аришы, раз в три месяца, раз в полгода, год… дошло до того, что и спать стали в разных комнатах. С Володей ей было скучно, тошно, он раздражал её. Но сейчас ничего этого Ариша не помнила. В её голове жила чёткая картина счастливой семьи, где царят верность и уважение. Себя она видела несчастной, брошенной женой, которая теперь только и живёт надеждами на восстановление отношений, а по выходным ходит в храм – помолиться о сыне и бывшем муже. Кроткая, чистая, святая… А потому она любыми путями вернёт себе Володю.
Наскоро умывшись, Ариша вышла из дома. Серое утро было совсем не по-летнему прохладным, холодный ветер трепал кроны деревьев в парке и носил по воздуху пустые мусорные пакеты и фантики, люди подняли воротники ветровок и спешили на работу и по делам. Закупившись в супермаркете, Ариша направилась в храм. Отчего-то тот выглядел сегодня таким же хмурым и тёмным, как всё вокруг. Даже золотые купола сейчас стали цвета пожухлой, покрытой тлением, осенней листвы. Внутри никого не оказалось, хотя до начала литургии оставалось каких-то пятнадцать минут. Горели несколько свечей на кануне. Ариша добавила к ним свою, загодя купленную в церковной лавке у ворот, выложила на по.ми.нальный столик щедрый «откуп». «Помяни, Господи, рабу Божию Милу», - прошептала Ариша и покосилась на бабку, появившуюся внезапно у подсвечников с тряпочкой в руках. Что ещё? Кажется ведьма больше ничего не сказала. Поставить свечу и оставить по.м.ин. Можно и уходить. Или остаться на службу? Поколебавшись немного, Ариша решила постоять немного. Потихоньку собирался народ. Раздался возглас священника из алтаря. Ему повторили певчие на клиросе. Клирос скрывался за перегородкой и прихожанам был не виден. С первыми же словами молитвы Арища вдруг ощутила дурноту. В глазах потемнело. Она присела. Когда она размежила веки, в храме всё изменилось. Полная темнота окружала её, и в этой темноте плавали огоньки свечей. «Как такое может быть? На дворе день», - Ариша попыталась встать, но у неё ничего не вышло. Казалось, она приклеилась к лавке и не в силах пошевелить даже пальцем. Ей стало страшно. Кто-то прошёл совсем близко с ней, так что она услышала дыхание невидимого прихожанина. «Помогите», - пролепетала она и с усилием протянула вперёд руку, - «Помогите. Мне нужно на свежий воздух. Я себя плохо чувствую». Шаги замерли. Ариша внезапно решила, что подать голос было плохой идеей. Но было поздно. Некто уже приблизился к ней вплотную. Склонился. И в тусклом пламени свечей и лампад Ариша увидела красивое женское лицо – бледное, с тонкими аристократическими чертами, изящным изгибом алых губ («И кто ж так красится в церковь?» с осуждением успела подумать Ариша), острым хищным носом и большими чёрными глазами. Ей показалось, что белков у женщины нет совсем и глаза полностью залиты чернилами. Длинная шея с кружевным воротничком стойкой и массивной брошью. Худые плечи. Дальше шла тьма. Женщина протянула Арише руку. И она узнала её! Эти самые руки вчера лежали на столе ведьмы. Пиковица! Ариша заорала дурниной. Губы Пиковицы растянулись в жуткой, сар.до.нической улыбке и лицо вмиг преобразилось, приобретя звериный оскал, белоснежный частокол острых зубов усеивал разинутую пасть.
- Умница, - прошелестела тв.а.рь, - Умница ты моя.
Последние два слова Пиковица произнесла с нажимом.
- Женщина, что с вами? – Ариша очнулась от того, что кто-то тряс её за плечи и брызгал в лицо водой. В глазах просветлело, и она увидела перед собой старушку-свечницу. С ужасом взирали на неё прихожане.
Две старушки под руки проводили её на улицу, усадили на скамейку во дворе, дали напиться и сунули в ладонь просфору.
- Может ско.р.ую вызвать? – с сомнением спросила одна из сердобольных бабушек.
- Н-не надо, мне уже лучше, - пробормотала Ариша, - Я сейчас посижу и пойду домой.
- Далёко живёшь-то?
- Да тут, через две улицы.
- Ну, гляди, а то вызовем вр.а.ча, - старушка уже полезла в сумку за телефоном.
- Нет, нет, не стоит. Всё в порядке. Правда.
Старушки вернулись в храм. Посидев ещё немного, Ариша с трудом поднялась и поковыляла домой.
В квартире отчего-то дурно пахло. Ариша, всё ещё ощущающая слабость, проверила под раковиной на кухне, заглянула в туалет и под ванную – всё в порядке. Но откуда же так несёт? Решив налить себе чаю с сахаром, чтобы поднять давление, она проследовала на кухню. На плите стояла кастрюля с кашей, которую она приготовила с утра на завтрак. «Надо бы в холодильник убрать», - рука потянулась к кастрюле, крышка слегка съехала, вонь усилилась. Сморщившись, Ариша осторожно приподняла крышку - и кастрюля полетела из её рук на пол, застучав по кафелю. Кажется, раздался хруст. «Плитка треснула», - слабо подумала Ариша. Медленно опустившись на колени, она сползла спиной по стене. На белом с чёрным кафеле вокруг неё копошились толстые опарыши, извиваясь и выгибаясь, пшённая каша, превратившаяся в зловонное чёрное месиво с зелёными и кро.ва.выми прожилками растеклась по полу болотной жижей.
(продолжение следует)